– Кто ищет, тот найдет, – перевел Немо и опустился на пол. – Папа! Планета Аквария – Ну что, первая остановка – планета Аквария? Бывала там? – Немо положил перед Луной дневник. Потрепанная книжка послушно раскрылась на странице, заложенной необычной закладкой – длинной металлической полоской с маленьким темным экраном. Луна помотала головой и ткнула пальцем в вопросительный знак рядом с названием. – Смотри, может, они и не полетели туда вовсе… А это что за штука? – Она указала на металлическую пластину. – Полетели или не полетели – разберемся на месте. Мы ведь решили проверить все планеты по дневнику, – ответил Немо и погладил прохладный металл. – А штука – мой первый конструкторский опыт. Именно на Акварии я начал делать этот… трансформатор? Я ему даже название не дал. И работу не закончил. Думал, вместе с отцом… – А что он… трансформирует? – Луна заерзала на стуле. – У меня возникла идея, что мыслить могут даже существа, от которых этого трудно ожидать, например… – Венька! – простонала Луна и бросилась на грохот в пищеблоке. На кухонном полу валялась закрытая скороварка с дыркой вместо ручки. В луже компота сидел довольный космовёнок и заедал ручку сухофруктами. – Ах ты, космические уши! – Луна подняла скороварку и выпила через дырку остатки компота. – Бумаги тебе мало? Она вытрясла себе в рот вишнеяблоко и причмокнула, совсем как Веня. – Молодцы, что и говорить, – в проеме появился Немо. Космовёнок немедленно забрался к нему на плечо и, желая поделиться, потыкал в ухо кусочком груши. «Наутилус» качнуло, Немо метнулся к пульту управления. Защелкал клавишами, настраивая корабль на новый курс, потом обернулся к Луне: – Хочешь порулить? Лететь недалеко, посадка несложная, а я еще раз сверху на Акварию посмотрю. Тебе тоже понравится: самая настоящая «планета Вода»! – Мне приводняться, что ли? – хмыкнула Луна. – А говоришь, несложная посадка! – Там есть остров. Один-единственный. На нем и центр управления, и посадочные места, и прокат. А вокруг – плавучие аквапарки, серф-пространства, рыболовные клубы… Все это отгорожено от океана скальной грядой. Так что получается безопасная экосистема. Тот случай, когда реклама не обманывает: «Лучшая рыбалка в обозримой Вселенной!» Мы туда несколько лет подряд ездили, у нас даже любимая станция для наблюдения за подводной жизнью есть. Немо уткнулся лбом в иллюминатор, рассматривая аквазону, напоминающую гигантский голубой глаз со зрачком-островом и ресницами-скалами. – О, что-то новое на окраине построили, этого раньше не было. По виду какое-то промышленное предприятие. Жалко, испортили красоту. Я всегда любил этот эллипс из скал. Посмотри! – Да я смотрю, – хмыкнула Луна, – и вижу, что ты романтик с математическим уклоном. – Ладно тебе, – Немо нахмурился. – Включай первый канал, будем запрашивать посадку. Через минуту металлический голос заполнил помещение: – Приветствуем вас на орбите планеты Аквария! При наличии абонемента, пожалуйста, назовите его номер. – Семейный, номер 20758491,– без запинки ответил Немо. – Абонемент действителен, добро пожаловать в наш парк развлечений! – Скажите, а абонементом кто-то еще пользовался в течение последнего года? – спросил Немо. – Момент, я проверяю… Нет, никто. – Спасибо!.. Значит, ты была права, они сюда не прилетали, – обернулся он к Луне. – Зря скатались? – поинтересовалась она. – Почему зря? Прогуляемся по острову, я тебе старинные парусники покажу. Чем фрегат от шхуны отличается, знаешь? – Наверное, тем же, чем и бластер от скорчера, – парировала Луна. – Но я принимаю приглашение. Идем на посадку! Немо опустил космовёнка в свое кресло и присел перед ним на корточки. – Побудешь внутри, ладно? Я бы не хотел тебя потеря… – Ям-ням-ням! – выдал Веня и умчался в направлении кухни. – Надеюсь, это означает «да», – Немо перехватил руку Луны на рычаге управления. – Мягче. Не старайся так сильно, просто почувствуй корабль. Выйдя из «Наутилуса», Луна ахнула: такой потрясающе красивой ей показалась нежно-бирюзовая вода вокруг острова. Вдалеке, на фоне ярко-синего неба возвышалась скальная гряда. – Нравится? – спросил довольный Немо. – Давай ближе к центру управления, там корабли выставлены для проката. Можем покататься, если захочешь. – Было бы прикольно, – согласилась она. – Выясню наконец, что такое «морская болезнь» и есть ли она у меня. На берегу, возле центра управления, царило оживление: ветер трепал паруса бригов и шхун, рыбаки вытаскивали на берег лодки; чайки и летучие морские коньки носились над разнорасовой толпой отдыхающих. Луна обратила внимание на парня в гидрокостюме. Он нервно стряхивал что-то с еще мокрой доски. – Смотри, – она дернула Немо за руку, – последняя модель летающей доски, вау! Я такую в межгалактическом каталоге актуальных гаджетов видела. Подойдем? Парень взглянул на Луну: – Интересуешься? Если умеешь, дам прокатиться. Только позже, когда эта зеленая каша в воде рассосется. – Мы, вообще-то, на бригантине собирались, – заметил Немо. – Сравнил квазар с потухшей звездой! – Серфер крутнул доску перед Луной. – А что за каша? – Немо сменил тему разговора. – Муть какая-то в воде, все аттракционы из-за нее позакрывали. У парней мотор увяз. А то бы я тебя, – он широко улыбнулся Луне, – на гидроцикле покатал. А лучше – на персональной субмарине. Но я тебе ее так покажу! Он протянул Луне руку. – Лучше кашу покажи, – попросил Немо и отодвинул Луну плечом. – Да вот, – серфер ткнул пальцем в оставшуюся на доске водоросль и щелчком перебросил ее Немо на руку. Водоросль на мгновение развернулась, оказавшись темно-зеленой мохнатой ниткой сантиметров в пятнадцать длиной. Затем снова свернулась в мягкий шарик, доверчиво замерший на ладони у Немо. – Да это же мой бегунок! – воскликнул он. – Бегунок?! – хором спросили серфер и Луна. – Я их так называю, – пожал плечами Немо. – А вообще у них замудрённое название – «acquariae plantae pervolventes», водоросли-перволвенты. Это из-за того, что у них корней нет. Они могут свободно перемещаться и даже длительное время находиться вне воды. Что еще? Очень чувствительны к составу воды и температуре, теплолюбивы, поэтому любят сидеть на руках производящих тепло около тридцати шести градусов по Цельсию. – Во из тебя заумь поперла, – серфер ухмыльнулся, – ты сюда лекции приехал читать? Немо не ответил. Большим пальцем дотронулся до бегунка и взглянул на Луну: – Закладку мою помнишь? Она – трансформатор сигналов, которые издают бегунки. Мы с отцом долго за ними наблюдали, и я решил, что вести себя так, как ведут они, могут только мыслящие существа. Мы составили глоссарий их сигналов, подобрали подходящие аудио- и видеовоспроизводители и сделали этот самый аппарат. Ну, почти сделали. Я не хотел активировать его без отца. Немо замолчал и начал гладить бегунка. Луна протянула руку: – Можно мне? Он кивнул и пересадил бегунка ей на ладонь. Серфер хмыкнул и толкнул Немо локтем в бок: – Коллеги твои шлепают! Профессура. Луна прыснула: навстречу огромными шагами шел высоченный мужчина, со всей силы размахивающий длиннющими руками. Его седые волосы взлетали при каждом шаге, а седые усы смешно топорщились. Рядом почтительно, но быстро семенил огромный ящер в сером комбинезоне, что-то тревожно насвистывая. – «Мэд профессор» из комиксов, – шепнула Луна. – …И прекрати со мной говорить на своем свистящем наречии, я его сегодня не понимаю! – донесся высокий и пронзительный голос «профессора».