Но этому не суждено было произойти. Банти ответил ей почти мгновенно: – Теперь я вождь. То, о чем мы с тобой говорили наедине, больше не имеет значения. И он обратился к племени: – Боги действительно говорят с нами. Река не поднималась до тех пор, пока Атлатль не привел в племя животное. И все же я буду милосердным. Как вождь я прошу старейшин завтра же отправить Нутау и Атлатля на холмы, чтобы они привели оттуда с собой саблезубого тигра. Когда они вернутся, Атлатль, чтобы умиротворить богов и не дать реке разлиться, принесет животное в жертву, и мы засвидетельствуем это. Если же река продолжит разливаться и после, это будет означать, что боги не удовлетворены, и тогда Атлатль будет изгнан. Глава шестнадцатая Идя вслед за отцом к ущелью, в котором находилось логово Тигренка, Атлатль понимал, что Нутау обуревала безмолвная ярость. Сразу же после восхода солнца, когда все племя собралось, чтобы молча проводить их, они оба покинули стойбище. Ласково светило утреннее солнце, и легкий ветерок не давал Атлатлю вспотеть. И все же он не испытывал никакого удовольствия, только боль и страх. Боль, потому что из-за него на глазах у всего племени унизили его отца. Казалось, что ему не будет прощения. С самого начала пути Нутау не проронил ни слова. А страх? Мало того что он уже предал своего отца, теперь ему придется предать и Тигренка. Рано утром, еще до того, как люди начали выходить из своих палаток, Атлатль с помощью камнеметалки добыл несколько мелких птиц. Когда они пришли к логову Тигренка, юноша положил прямо перед входом тушку птицы и свистнул. Зверь выскочил из пещеры на свет и дважды перекувыркнулся. Он был очень игривым и радостным. Это только усилило страдание Атлатля. Нутау махнул копьем в сторону Тигренка и наконец заговорил: – Свяжи животному лапы, потом надень на него намордник. Мы понесем его, привязав к древку моего копья. Атлатль не осмелился перечить. Это необходимо было сделать. Он похлопал себя по ноге, Тигренок подскочил к нему и потерся головой о его бедро. Юноша стал искать у себя в сумке кожаный ремень, чтобы обмотать им морду зверя. Внезапное дуновение растрепало ему волосы. Порыв перешел в устойчивый нарастающий ветер. Это было настолько странно, что Атлатль взглянул на Нутау, который в недоумении склонил голову. На небе не было ни облачка. Ветер дул снизу вверх, как будто доносился оттуда, где река вытекала из ущелья между далекими холмами. Порывы ветра продолжали набирать силу. У Атлатля кожа покрылась мурашками. Ему показалось, что ветер предупреждал их о чем-то. Тигренок завыл и кинулся обратно в логово. Нутау крепко схватился за копье обеими руками, словно готовясь к битве. Но противник не появлялся. Вдруг раздался крик Тахи, выбежавшей к ним через узкую часть ущелья. Тахи? Она тяжело дышала, указывая на холм. – Племя! Река! Нужно спасаться! – Река? – переспросил Нутау. – Она дошла до верха берега и продолжает подниматься! Пойдемте со мной. Нужно торопиться! Если мы опоздаем, нас не будут ждать. Просто не смогут. Ветер продолжал усиливаться и завывал, издавая грохочущий гул. Снова раздался крик. На этот раз кричал Пауоу, который стремительно бежал к ним. – Ты должен был остаться, чтобы помочь детям! – крикнула ему Тахи. – Банти сказал мне прийти за тобой! Вода уже заливает берег! Нутау мгновенно развернулся и побежал вниз по холму. Как только он исчез из поля зрения Атлатля, низкий грохочущий гул внезапно перешел в раскат грома, а ветер дунул так сильно, что у юноши растрепались волосы. Он, моргая, смотрел и не мог поверить своим глазам. Тахи, тоже не в силах поверить, прикрыла рот руками. Пауоу повернулся в том направлении, откуда дул ветер и доносился гул. Вода. Вода вырвалась из разлома в горной стене, обрамлявшей верховья долины, откуда вытекала река. Стена была высокой, вровень с вершинами холмов. Вода вырвалась из разлома и обрушилась вниз на долину, снося с холмов огромные валуны, которые падали и исчезали в бушующем потоке. Атлатль не мог ни подобрать слова, ни осознать то, что видел. Стена из воды была высотой с гору. Когда волна хлынула вниз, громоподобный гул не прекратился. Вода неслась в открытую долину, разливаясь в ней. Но даже когда поток заполнил почти все ущелье, он не переставал хлестать из разлома, обрушиваясь с высоты холмов. – Бог-Черепаха! – взвыл Пауоу. С этими словами он умчался прочь, стараясь взобраться выше и уйти подальше от приближающейся воды. Атлатль стоял на вершине холма, понимая, что если вода продолжит вытекать из расщелины в стене с такой же скоростью, то ее стремительный поток за считаные минуты преодолеет расстояние в полдня ходьбы и смоет их, как щепки. Он подумал о племени. Если они все еще находились на береговой возвышенности, то не могли, как Атлатль, видеть, что творилось на горизонте. Этого не видел и Нутау, который к тому времени уже ушел. Люди слышали гул, но не знали, что вдали возвышалась водяная стена. Атлатль, хромая, заспешил вниз, чтобы предупредить их. Мгновение спустя он понял, что кто-то мчится рядом с ним. Тахи. Она тоже бежала изо всех сил. – Нет! – Ей приходилось кричать, чтобы перекрыть гул ветра и приближающейся воды. Тахи дернула Атлатля за плечо. – Слишком поздно! Это был конец света. Вода поднималась со скоростью взмывающего в небо ястреба. Край водяной стены был уже так близко, что Атлатль мог разглядеть, как целые деревья переворачивались и кружились в воде, словно щепки. Тахи снова потянула его за плечо. – Бежим наверх! Они развернулись обратно и побежали вверх, к ущелью. Как только Атлатль и Тахи его достигли, первая волна ударила их по лодыжкам, а вторая – по коленям. Атлатль упал. Вода была холодной как лед. Тахи схватила его за руку и дернула вверх. Юноше удалось встать, но они были уже по пояс в воде, и та продолжала прибывать. Атлатль почувствовал, как что-то царапнуло его по спине. Это были ветви огромного, вырванного с корнем дерева, кружившегося по поверхности мутной воды. – Тахи! Держись! Он ухватился за большую ветку и влез на нее. Девушка ушла под воду. Атлатль громко окликнул ее, но тщетно. Волосы Тахи покачивались на поверхности воды прямо за деревом. Юноша обхватил ветку ногами и ринулся вперед. С трудом ему удалось ухватить Тахи за волосы. Намотав волосы на кулак, Атлатль изо всех сил рванул их на себя, и лицо Тахи показалось над водой. Девушка сильно закашлялась. Затем Тахи потянулась, ухватилась за ветку и залезла на дерево. Что-то плескалось возле нее. Это был Тигренок. Он задыхался и хрипел от страха. Продолжая держаться ногами за ветку, Атлатль снова рванулся вперед. Он схватил Тигренка за лапы и притянул к себе. Вода хлынула на юношу. Он ощущал себя соломинкой, колышущейся в бурном потоке. Удерживая животное, Атлатлю удалось выпрямиться. Вода попала ему в глаза. Он подтолкнул Тигренка к толстым веткам дерева, и зверь вцепился в них когтями, а затем перебрался на ствол. Теперь руки Атлатля оказались свободными, и он тоже прижался всем телом к стволу. Небо вращалось над ним. Юноша заметил, как стаи больших и маленьких птиц в панике кричали, бросаясь вниз и кружась в воздухе, поднятые в небо мощным внезапным наводнением. Атлатль глубоко вздохнул и взглянул на Тахи: она тяжело дышала, глотая воздух. Пока что подростки были в безопасности. Дерево поднималось вместе с водой, а вода все еще продолжала хлестать в ущелье. Выступы стоящих рядом каменных стен исчезли под водой. Тахи снова вскрикнула: