– Это Пауоу! Атлатль проследил за ее взглядом. Дерево зацепилось ветвями за стену ущелья, а вода продолжала подниматься к самой вершине холма. Пауоу бежал, пытаясь добраться до вершины. Позади его догонял Нутау. Но в этой гонке они оба были обречены на проигрыш. Глава семнадцатая – Пауоу! Пауоу! – закричал Атлатль. Нутау, держа в одной руке копье, другой схватил Пауоу за руку и потащил его за собой. Они оказались почти рядом с деревом. Атлатль снова полез на одну из ветвей, и ее конец под его весом погрузился в воду. Юноша опять обхватил ветку ногами. Все, что ему нужно было сделать, – протянуть руку… – Пауоу! – снова закричал он. Двоюродный брат услышал и обернулся, когда вода ударила его по бедрам. Он сразу же понял, что спастись можно, только ухватившись за плывущее дерево. Но он был все еще слишком далеко, и это означало, что прибывающая вода унесет Пауоу прочь к тому моменту, когда дерево приблизится. Пауоу схватился за куст, торчащий из отвесной каменной стены. Вода поднялась ему по грудь. Затем по горло. Дерево подплыло ближе, но, подхваченное водоворотом, принялось вращаться. – Пауоу! – закричал Атлатль, изо всех сил пытаясь дотянуться до него рукой. Он почувствовал, как кончики его пальцев соприкоснулись с пальцами брата. Еще усилие – и вот уже подростки крепко держатся друг за друга. А потом Пауоу отпустил куст, и вода накрыла его с головой. Атлатль напрягся что было сил, стараясь не отцепиться от дерева, но Пауоу был слишком тяжел, а кора дерева – очень скользкая. Ноги юноши заскользили по ветке. Чтобы спастись самому, Атлатлю придется разжать пальцы и дать Пауоу утонуть. Разве его можно будет винить? Зачем гибнуть им обоим? Ведь именно Пауоу так безжалостно издевался над ним и дразнил всю жизнь. Но почему-то Атлатль не смог так поступить. Он словно услышал голос Вавацеки. Пауоу принадлежал племени и был одним из них. Племя выживало, потому что соплеменники заботились друг о друге. Чтобы удержать брата, Атлатлю потребовалось собрать все свои силы. Вода заливалась ему в нос и уши. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука схватила его за лодыжку. Тахи? Нет, хватка казалась слишком крепкой. Когда Атлатля вытащили на безопасное место, он понял, что это был Нутау. Постепенно Атлатля вытянули на крону дерева. Вместе с ним вытащили и Пауоу, который ухватился за первую попавшуюся ветку. Все придвинулись к стволу и расселись на его кроне, словно птицы на насесте. Дерево лежало плашмя и было настолько большим, что его ветви широко распластались по воде и не давали ему перевернуться. Оно медленно вращалось на поверхности воды, все еще продолжающей прибывать, а над ними повсюду кружили птицы. Лишь только вдали вершины самых высоких холмов выступали над поверхностью мутной коричневой воды. Они были в безопасности. По крайней мере, пока. Все пятеро, дрожа, сидели на стволе огромного дерева. Нутау, Атлатль, Тахи, Пауоу и Тигренок. * * * Атлатль сидел прямо, прислонившись спиной к ветке и вытянув ноги по стволу; сумка с орудиями висела у него на груди. Долгое время все молчали. Сам Атлатль онемел от холода и был настолько потрясен, что не мог говорить. Интересно, испытывали ли то же самое остальные? На них только что обрушилась целая гора воды! И если оглянуться назад, на разлом в верховьях долины, то можно было увидеть, что вода все еще хлестала из него. Как такое могло произойти? Когда полуденное солнце немного высушило и согрело Атлатля, он решил осмотреться и понять, насколько изменился мир вокруг. Вода продолжала подниматься со всех сторон и уносила их в широкую часть долины. От края до края долину легко можно было пересечь за два дня, но теперь вода с плавающими на поверхности обломками заполняла ее полностью. Пауоу нарушил молчание. – Это Атлатль виноват, – заявил он. – Наше племя наказали за то, что он нарушил правила. Пауоу расположился ближе к корням дерева, примерно на его середине, а Тахи сидела рядом с ним на самом конце ствола, у широкого основания. На другом конце, ближе к верхушке, забившись под навес из ветвей, безуспешно пытался усесться и спрятаться среди мокрых листьев Тигренок. Нутау с непроницаемым видом сидел, свесив ноги по сторонам и схватившись за ветви, чтобы удерживать равновесие. Атлатль был настолько подавлен, что не смог даже возразить Пауоу. Вавацеки больше нет, детей – тоже. Их унесло этой ледяной водой, которая теперь заполнила всю долину снизу доверху. – Пауоу, – сказал Атлатль, – если из всего племени остались только мы, нам нужно держаться вместе, чтобы выжить. Тот лишь фыркнул в ответ, а Нутау промолчал. Атлатль вспомнил предание о Боге-Черепахе. Как же ему удалось разорвать узы и сотворить такие разрушения? Пока они дрейфовали, течение воды замедлилось. Их дерево поплыло вспять, поперек огромного озера, которое продолжало расширяться. Атлатль увидел, что течение закручивается, относя их к скалистым склонам, некогда самым высоким в долине. Они были так близко, что, казалось, до них можно добросить камень. Теперь там образовался остров размером не больше их стойбища. Раньше это были вершины холмов. Некоторые из них оказались плоскими и покрытыми травой, и на них сидели сотни птиц. Одна птица подлетела к их дереву и села на ветку. Тигренок мгновенно привстал на задние лапы и попытался поймать ее. Птица с криком улетела прочь. Вдруг дерево поплыло быстрее. Казалось, что земля стала вздыматься вверх, но Атлатль понял, что на самом деле это дерево начало опускаться вместе с уровнем воды. А вода наконец стала уходить из долины. Дерево коснулось земли и зацепилось верхней частью за уступ. Вода опускалась все ниже, и оно стало принимать вертикальное положение, так как его основание оставалось в воде, а крона опиралась о склон холма. Тигренок спрыгнул на уступ и принялся карабкаться вверх по мокрой скале. – Если вода начала опускаться, – заметил Нутау, – то можно и нам слезать с дерева. Атлатль, ты ближе, поэтому прыгай первым. Потом спущусь я. Нутау воткнул копье перед собой в землю. Атлатль вскарабкался по стволу так же, как это сделал Тигренок. Он оттолкнулся от крайних веток, прыгнул и, разбрызгивая воду, стал продвигаться по мелководью, пока не добрался до высокого уступа скалы. Ступив на твердую почву, юноша оглянулся на дерево. Нутау уже взобрался на уступ, и Атлатль ждал, что Пауоу пойдет следующим. Вместо этого Пауоу остановился на самой верхушке, где ветка опиралась на уступ и не давала дереву уплыть вниз по течению. Он держал ветку обеими руками и упирался ногами в выступ на скале, стоя спиной к Тахи, которая ползла вверх по стволу к уступу. – Пауоу! – закричала Тахи. – Я держу изо всех сил! – крикнул Пауоу в ответ. – Тахи, скорее иди к ним! Пауоу свел челюсти от напряжения, но Атлатлю показалось, что он так сильно напрягся не для того, чтобы удержать дерево, а, наоборот, чтобы оттолкнуть его. С суши Атлатль потянулся к веткам и успел схватиться за одну из них. Тут течение стало увлекать за собой ствол, и юноша начал погружаться в воду. Он почувствовал, как сильная рука отца удержала его, схватив за предплечье. Они превратились в живую цепь. Нутау твердо стоял на земле и держал Атлатля, который, не выпуская ветку из рук, пытался не дать потоку унести дерево. – Помоги нам! – закричал Пауоу. – Не отпускай нас! Атлатль застонал от усилия. – Тахи! – крикнул Пауоу. – Он отталкивает нас! Он хочет, чтобы мы погибли! Течение было слишком сильным. Без помощи Пауоу Атлатль справиться не мог: он почувствовал, как концы веток выскользнули из его пальцев, и течение оторвало дерево от уступа. Атлатль и Пауоу смотрели друг на друга, когда дерево снова стало разворачивать потоком. Пауоу торжествующе усмехнулся. – Мы доберемся до Собрания, я тебе это обещаю, – кричал он, пока расстояние между ними увеличивалось. – Из-за тебя случилось это наводнение! Ты должен уйти в изгнание и бежать прочь отсюда! Глава восемнадцатая