Впрочем, это открытие никак не повлияло на их с Нелом отношения. До Стронгхорна оставалось полдня пути, когда они в очередной раз сцепились. — Тебя сгубила гордыня, — заявил он ей в пылу спора. — А тебя погубит полное отсутствие гордости, — выплюнула она в ответ. — Посмотрим, где будет твоя гордость, когда мы доберемся до дома, — прошипел Нел в ответ, и Кайсе в очередной раз стало страшно. Она не знала, что этот дикарь готовил для нее, но одно было очевидно — ничего хорошего в Доме Горнов ее не ждало. Девушка поняла, что рана от нанесенной обиды кровоточила до сих пор. Для человека, который пытался сесть на ее трон и потерпел неудачу, Нел из Дома Горнов выглядел слишком уж оскорбленным. Догадки начали мучить Кайсу еще в Айсиниде, но теперь она была практически уверена, что разговора, который Ловчен якобы подслушал, не было. Генерал уже тогда был не до конца ей верен. Видимо, в Неле он увидел угрозу для своего положения. Ловчен мог испугаться, что талантливый воин займет его место. Три года назад этот молодой мужчина приехал ко двору с одной единственной целью — просить ее руки. Она могла бы поговорить с ним и объяснить, что вышло недоразумение, но теперь их взаимная ненависть была столь глубока, что это уже не имело никакого значения. Глава 4 Когда они подошли к замку, у Кайсы внутри все перевернулось. Стронгхорн оказался не более чем мрачным замком, окруженным несколькими небольшими поселениями. Они миновали их очень быстро, практически не останавливаясь — только Нел периодически спешивался, перебрасываясь парой слов то с одними, то с другими мужчинами. Чем ближе отряд подходил к неприступной громадине, тем тоскливее становилось на душе Кайсы. Привыкшая к теплу, солнцу и зелени, она с содроганием смотрела на груду унылых серых камней. Замок располагался на небольшом холме, склоны которого были покрыты соснами. Древними и зловещими. Даже отсюда было видно, что окон в замке было немного, а те, что были, давали скорее приток воздуха, но не света. Стены были абсолютно гладкими — никаких украшений, выступов или других деталей, привлекающих внимание путника. Кайса поежилась — она умрет здесь от тоски, если Нел не прикончит ее раньше. Внутри замок не производил такого гнетущего впечатления. Едва они прошли через ворота, оказавшись за высокими неприступными стенами, как навстречу отряду выбежали люди: женщины, дети, совсем еще юные мальчишки. Все радовались и обнимались, словно были обычными людьми, а не дикарями, захватившими обманом ее трон. Кайса осмотрелась. Кругом стояли приземистые домики, в которых, по всей видимости, жили воины. От каждого такого домика подымалась струйка сизого дыма, давая понять, что жилище отапливается. Снег во дворе замка был хорошо утоптан и она наконец ощутила твердую землю под ногами. После длительного перехода верхом Кайсе казалось, что весь мир ходит ходуном. Теперь она с наслаждением притоптывала ногой по ровной поверхности. Откуда-то слева раздавался звон металла — очевидно там тренировались воины, которые оставались на защиту Дома. Кайса начала с любопытством озираться по сторонам: много раз ей доводилось встречаться с северными воинами в бою, но она ни разу не видела, как они отрабатывают свои четкие, рубящие удары. Внезапно ее толкнули в плечо. — Не стой столбом. Нам нужно в замок, — мимо прошел Нел, при этом не удосужив ее даже мимолетным взглядом. Кайса, стиснув от злости зубы, поплелась следом. Когда они подошли к еще одним воротам, Нел подозвал каких-то девушек, что-то с улыбкой сказал им на местном наречии, и они глупо захихикали. Кайса скривилась в отвращении — девицы готовы были растечься лужицей у ног этого дикаря. Она немного отступила, чтобы не быть свидетельницей отвратительной сцены, но мужчина снова подтолкнул ее в спину. — Пойдешь с ними, через час я приду за тобой, — улыбка, которая была на лице северянина во время беседы с девушками, сразу же растворилась. — Если ты сгинешь по пути, я не расстроюсь, — пробормотала Кайса себе под нос, но Нел ее все равно услышал. — Поверь, тебе же лучше. Без моей защиты от тебя здесь быстро ничего не останется. Горн усмехнулся и ушел, а Кайса сжимала кулаки в бессильной злобе. Он еще смеет называть это защитой? Девушки тем временем начали ее куда-то тянуть, и по их возбужденному поведению и тому, как любопытно они озирались по сторонам, Кайса поняла, что ее провожатые и сами бывали в главном здании замка не часто. Внутри ее встретили все те же гладкие безликие стены из серого камня. Тот тут, то там попадались какие-то ниши, двери, в одну из которых ее и втолкнули провожатые. В помещении не было никакой мебели, за исключением скамеек, расставленных вдоль стен. На эти скамейки девушки уложили одежду, которую стянули с Кайсы. Стоя на холодной решетке посреди комнаты, она дрожала всем телом. Здесь был камин, но его тепло почти не дотягивалось до Кайсы, либо же она слишком замерзла за эти дни, чтобы сразу прогреться. Девушки наспех поливали ее из ковшей, терли нежную кожу каким-то неприятно пахнущим мыло и то и дело хихикали. Холод вытеснил из головы все мысли, и она даже не стала возражать, когда на нее надели платье из грубоватой ткани. * * * — Сын, ты уверен, что южной девке место в нашем доме? Кайса стояла посреди небольшого зала, куда ее привел Нел. Вплотную к стене был придвинут большой, грубо сколоченный, деревянный стул, на котором сидел глава Дома. Девушка брезгливо поморщилась — у этих северян вообще нет никакого представления о красоте и комфорте? — Она не потревожит тебя, отец. — Сомневаюсь, Нел. Я наслышан о ее буйном нраве. Глава Дома Горнов Маттиас Светлый обошел пленницу по кругу. Женщина была слишком красива, а от красивых женщин жди неприятностей. Маттиас знал, что его сын несколько лет назад сватался к правительнице Айсиниды. Это решение он принял втайне от него, за что и поплатился. Публичный отказ оскорбил Нела до глубины души, и вот теперь он притащил Кайсу Аразонскую сюда, в самое сердце северных земель. — Всегда считал, что место женщины на коленях перед ее господином, а не на троне. — Именно там теперь эта женщина и будет находиться, отец, — Нел склонил голову, давая понять, что полностью согласен с отцом. Девушка пыталась абстрагироваться от разговора, но эти Горны вели себя так, как будто она не Кайса Аразонская, а какая-то обозная шлюшка. Глядя на двух мужчин, она представляла, как протыкает их шеи своим мечом. А потом она обязательно срежет их мерзкие косички. Мужчины юга никогда не отращивали волос, в отличие от северных дикарей. — Ты забываешься, старик. Еще не появился на свет мужчина, перед которым я преклоню колени. В помещении повисла зловещая тишина, и Кайса на секунду пожалела о своей вспышке. Мужчины переглянулись, и старший с любопытством посмотрел на нее. Этот интерес напугал плененную королеву больше, чем грубые слова, сказанные ранее. — Это была не фигура речи, женщина. — Он развернулся, снова сев в свое кресло, и махнул Нелу. — Пусть разденется. Кайса напряглась — она не собиралась демонстрировать этим дикарям свое тело. Девушка была наслышана о распутных нравах северян, но даже в самых страшных снах ей не могло присниться, что кто-то может потребовать от нее раздеться средь бела дня. — Ты слышала моего отца. Быстро. — Я не буду раздеваться, щенок, — Кайса вздернула подбородок, но в ту же секунду щеку обожгла пощечина. Она вздрогнула скорее от неожиданности, чем от боли, а Нел тем временем сделал какой-то знак, и к ней с двух сторон подбежали двое мужчин. Не прошло и пары секунд, как она оказалась зажата между ними, распята словно бабочка в паутине. Нел достал свой меч. «Это конец», — обреченно подумала Кайса, а уже через мгновение взмолилась всем южным богам, чтобы конец наступил поскорее. Меч рассек невзрачную ткань платья ровно посередине. Она не смогла сдержать испуганного вздоха, ожидая ожога боли. Но его не последовало — северянин оказался искусным мастером. Но облегчение быстро сменилось чувством стыда: теперь ее грудь была выставлена на всеобщее обозрение. Щеки опалил румянец. Нел смотрел на вздымающуюся грудь, и чувствовал, как злость сменяется возбуждением. Он рванул обеими руками остатки ткани, полностью оголяя ее. Солдаты фиксировали ноги девушки, поэтому ему прекрасно была видна ее гладкая киска. Он слышал, что женщины юга удаляют с тела всю растительность, но не думал, что это зрелище будет таким завораживающим. — Сынок, я думаю, дерзкой девке стоит познакомиться с членом господина. Трахни-ка ее как следует, — медленно проговорил Маттиас, складывая пальцы домиком. — Нет! Отпустите, сволочи! Ублюдки! Вы за это заплатите, северные крысы! Кайса отчаянно пыталась вырваться, но солдаты были сильнее. Они быстро дотащили ее до дубового стола, укладывая животом на прохладную поверхность. Ее ноги снова зафиксировали, оставляя широко разведенными. Когда на ее поясницу легла тяжелая рука, она не смогла даже дернуться — так крепко держали солдаты. Нел наклонился к самому ее уху. — Ну что, Кайса Аразонская, готова к тому, что тебя сейчас отдерет грязный дикарь? — Ты сдохнешь, Нел из дома Горнов. Клянусь, я убью тебя. — С удовольствием буду наблюдать за твоими попытками, — усмехнулся Нел, одновременно расстегивая штаны. Кайса почувствовала, как ко входу прижимается головка его члена. Вместо того чтобы сразу же войти, северянин начал размазывать свою смазку по ее киске. Она продолжала сыпать проклятиями, стараясь сдержать слезы бессилия и злости, но резко замолчала, когда мужчина толкнулся. Его толстый член медленно растягивал узкое лоно. Кайса ждала, что он сразу же начнет остервенело двигаться, пытаясь причинить ей боль, но вместо этого мужчина осторожно проталкивался внутрь. Он проникал в нее сантиметр за сантиметром, давая возможность приспособиться к его размерам. Нел наконец вошел в нее полностью. Сучка молчала, лишь хватая ртом воздух. Первым порывом было засадить ей, заставляя орать от боли и молить о пощаде, но потом Нел понял, что унизить гордую южную стерву можно совсем другим способом. С самого первого дня он мечтал о ней и на его желание не смогли повлиять ни отвратительный характер, ни оскорбления, ни те годы, что он ее не видел. Южанка часто снилась ему, ее лицо он представлял, когда сношал очередную девку. И вот наконец она здесь, в его доме, в унизительной позе и с разведенными ногами. Нел улыбнулся, прикрывая глаза. Мужчина начал медленно двигаться, обхватив своими ручищами ее тонкую талию. Кайса стиснула зубы, пообещав себе, что не издаст ни звука. Но подлый замысел врага стал понятен уже через минуту. Тело, давно не знавшее мужских ласк, начало отзываться: внизу живота стало теплее, а лоно увлажнилось. Нел практически полностью вышел из нее, а потом резко вошел на всю длину. К своему ужасу, Кайса не смогла сдержать короткий стон. Это звук эхом разнесся по всему помещению, заставляя ее сжаться от ужаса и стыда. — Знаешь, сын, кажется наша южная гостья не так ненавидит грязных дикарей, как говорит. По крайней мере, один северный член ей точно пришелся по душе. Нел ничего не ответил на замечание отца, продолжая вбиваться в Кайсу. При каждом движении его яйца шлепали по клитору, и эти короткие удары были как вспышки молнии. Кайса чувствовала, что начинает терять контроль над своим телом. В какой-то момент она осознала, что солдаты ее уже не держат, и она сама покорно принимает член северянина. Удовольствие нарастало, ища выход. Мужчина навалился на нее сверху, проникая еще глубже и шепча в самое ухо: — Это только начало, Кайса. Ты сильно пожалеешь, что когда-то отказала мне. Я поимею каждую твою дырку, и ты будешь молить меня брать тебя еще и еще. А теперь можешь кончить. Кайса забилась в его руках. Оргазм, казалось, длился вечность, накатывая волнами. Нел продолжал трахать ее, пока сквозь пелену блаженства она не почувствовала, как он выходит, покрывая горячим семенем ее попку. Когда удовольствие схлынуло, реальность обрушилась на Кайсу со всей силой. Она находилась посреди помещения для приема гостей, рядом по-прежнему молча стояли солдаты, а на своем уродливом стуле сидел глава дома. — Возможно, из нее и выйдет толк, сын. Позови Нору, пусть проводит ее в комнату у башни. Глава 5 Кайса сидела в узкой ванне словно оглушенная. Это не она. Она не могла испытать такого удовольствия в руках врага. Но между ног до сих пор саднило после толстого члена северянина.