Феннер сказал: – Будь осторожен. Как услышишь взрывы, заводи мотор. Может, нам придется удирать. – Да все будет. Ребята, вы там тоже поаккуратнее. Они двинулись к деревне. Дорога, ведущая из гавани, была узкая и неровная. Повсюду лежали булыжники, и Скальфони споткнулся. Остальные в ужасе обругали его. – Осторожнее, придурок! – прикрикнул Алекс. – Смотри, куда идешь. – Да смотрю я. Послушать вас, так эти штуки обалдеть какие опасные – а вдруг они вообще не взорвутся? Феннер сказал: – Идем дальними проулками. Вы двое пойдете вперед, мы со Скальфони – за вами. Не будем привлекать внимание. Ночь была жаркая и лунная. Феннер и Шайфе несли «томпсоны», завернутые в мешковину. Они обогнули деревню и короткими перебежками по темным закоулкам пересекли остров. Немногочисленные рыбаки с любопытством смотрели в их сторону, но могли разглядеть лишь темные очертания. После крутого подъема они вдруг снова оказались у моря: внизу простирались сотни футов сверкающей поверхности. – Думаю, это здесь, – сказал Феннер. Внизу, под откосом, они увидели большой деревянный сарай, длинный бетонный мол и шесть больших моторных лодок, привязанных к кольцам в укрепленной стене. В двух окнах сарая горел свет, дверь была полуоткрыта, и на маслянистую воду падала полоска света. Они молча смотрели вниз. Феннер сказал: – Доставайте гранаты. Каждый берет по две, остальные – у Скальфони. Сначала нападем на сарай. Когда будет ясно, что оттуда нам ничто не угрожает, займемся лодками: утопим их все. Скальфони открыл мешок, вынул две гранаты и протянул Феннеру. Они были сделаны из коротких обрезков двухдюймовой трубы. Феннер стоял и ждал, пока Скальфони не раздал всем боеприпасы, потом сказал: – Мы с Шайфе займемся сараем. Ты, Скальфони, спускайся к лодкам. Алекс, стой тут и спускайся, если у нас начнутся неприятности. Скальфони расстегнул рубашку и сунул гранаты за пазуху. – Ну все, свалишься – плохо будет. – Феннер чуть улыбнулся. Скальфони кивнул: – Точно, аж дышать боюсь. Феннер сжал две гранаты в левой руке, «томпсон» – в правой. – Ну все, пошли. Медленно передвигаясь, они с Шайфе начали спускаться. Феннер сказал: – Пойдешь направо, я – налево. Не хочу поднимать пальбу без особой нужды. Тощую физиономию Шайфе исказила ухмылка. – Да нормально все будет. На полпути вниз они остановились. Из сарая вышел человек и двинулся вдоль стены. – Это многое усложняет, – сказал Феннер. Человек стоял на стене и смотрел на море. Феннер снова начал спускаться. – Постой тут еще, – тихо сказал он Шайфе. – Двоих он может услышать. Феннер спускался беззвучно. Человек стоял неподвижно спиной к нему. Феннер подошел к воде, выпрямился и сунул за пазуху две гранаты. Он был так сосредоточен на том человеке, что даже не ощутил холода металла. Держа «томпсон» наготове, он осторожно двинулся вдоль стены. Оказавшись футах в тридцати от неизвестного, он задел ногой небольшой камень – тот упал в воду, раздался всплеск… Феннер замер, держа палец на спусковом крючке. Человек повернул на звук голову, увидел Феннера и резко развернулся. Феннер сказал: – Стой, где стоишь! – и вскинул «томпсон». В лунном свете он увидел, что этот человек – кубинец. Были видны белки выпученных глаз. Кубинец чуть задрожал от потрясения, потом рухнул на колени и потянулся за пазуху. Феннер тихо выругался и нажал на курок. Он выпустил очень короткую очередь – кубинец завалился назад, хватаясь за грудь, и скатился в воду. Феннер перемещался быстро. Рядом стояли две большие бочки с горючим, и он спрятался за ними, но пробыл там буквально долю секунды: из сарая стрелял пулемет. Было слышно, как пули лупят в бочку, и сильный запах горючего подсказывал, что она пробита. Пулемет все палил, и пуль летело столько, что Феннеру пришлось распластаться на земле, вжав лицо в песок и ожидая, что в любую секунду свинец вопьется в его тело. Он сунул руку в карман, достал гранаты, взвесил одну на ладони, потом кинул ее через бочку в сторону сарая. Та во что-то ударилась, и он снова распластался на земле, думая: «Вот вам и поделки Скальфони». Автомат заглох, и тишина, сменившая его злобное рокотание, была почти мучительна. Он пододвинулся ближе к бочке и осторожно огляделся. В сарае погас свет, дверь была закрыта. Он нашарил вторую гранату и кинул ее в дверь. Едва он поднял руку, пулемет снова заговорил, и он еле-еле успел пригнуться. Граната попала в дверь, и в темноте вспыхнула целая стена света, а потом раздался оглушительный грохот. Над головой полетели щепки и обломки кирпичей, и от взрывной волны у Феннера закружилась голова. Он пересмотрел свое отношение к изделиям Скальфони. Пулемет опять заглох. Снова выглянув из-за бочки, Феннер увидел, что дверь разбита и болтается на одной петле. Дерево и слой краски почернели от дыма и потрескались. Тут же позади сарая прогремели два более сильных взрыва, – видимо, это Шайфе выполнил поручение. Положив «томпсон» поверх бочки, он выпустил по сараю длинную очередь и снова пригнулся. Кто-то ответил неровной стрельбой из пулемета, и Феннер выпустил в ту сторону половину обоймы. Все надолго затихло. Подняв глаза, Феннер увидел, что по склону вниз ползет Скальфони, одной рукой хватаясь за грудь. Он был ничем не защищен, но Феннер представил себе его торжествующую ухмылку. Того, должно быть, засекли во время спуска, потому что кто-то начал палить по нему из автомата. Скальфони не потерял голову, сунул руку за пазуху, достал гранату и швырнул в сторону сарая. Феннер проследил траекторию полета взглядом, потом упал на песок. У него было ужасное чувство, что граната обрушится прямо ему на голову. Граната угодила в сарай и со страшным грохотом взорвалась. Небо озарила долгая вспышка, и крыша сарая загорелась. Скальфони быстро спустился вниз, больше никто в него не стрелял. Согнувшись вдвое, он пробежал мимо сарая и присоединился к сидевшему за бочкой Феннеру. – Вот это да! – взволнованно сказал он. – Сработало! Вот это ночка! Да она стоит всех девиц на свете! – Осторожнее: они сейчас выйдут. – Дай-ка угощу их еще одной. Только одной, чтобы встряхнуть их хорошенько. – Да пожалуйста, наслаждайся. Скальфони кинул гранату в открытую дверь. Последовал такой мощный взрыв, что их обоих, пусть и прячущихся за бочкой, слегка контузило. Миг спустя кто-то закричал: – Сдаюсь, выхожу! Не надо больше, не надо! Феннер не шелохнулся. – Выходи, руки вверх! Из пылающего сарая, пошатываясь, вышел человек. Его лицо и руки были изрезаны осколками стекла, почти вся одежда сорвана. Он стоял качаясь в неверном свете пламени, и Феннер узнал Миллера. Детектив вышел из-за бочки и осклабился. Подбежал Шайфе, на тощей физиономии явственно читалось волнение. – Еще есть? – Остальные мертвы, не трогайте меня, мистер. Феннер протянул руку и схватил его за порванную рубашку: – Я-то думал, что с тобой уж покончено. Узнав Феннера, Миллер рухнул на колени. – Бога ради, не надо! – пробормотал он. Феннер поднял его свободной рукой: – Кто там еще есть? Давай, птичка, пой! Миллер весь дрожал. – Больше никого, – проныл он. – Все мертвы. Прибежал Алекс. Феннер сказал ему: – Позаботься об этом парне. Обращайся с ним хорошо. Он пережил серьезное потрясение. – Чего-чего? Алекс размахнулся кулаком и сбил Миллера с ног, потом принялся пинать ногами. – Эй, полегче, – сказал Феннер. – Я хочу поговорить с этим уродом. – Ну ладно. Я приведу его в нужное расположение духа, – сказал Алекс и продолжил пинать Миллера. Феннер оставил их и пошел вдоль стены к лодкам. Скальфони ждал распоряжений. Феннер сказал: