— Неправда, — говорю я, улыбаясь ей. — Я — яркий тому пример. — Ну, по мнению вашего ассистента режиссера, ты становишься похожа на китайский болванчик16, так что давай ешь. Я угощаю. Только когда я смотрю на салат, осознаю, насколько голодна. — Да, мэм. Убирая планшет в сторону, я замечаю на противоположном конце кафе одиноко сидящего Холта. Проклятье. Из всех закусочных этого огромного города, ему приспичило прийти именно сюда. Предполагалось, что это зона свободна от Холта. Словно предугадав мой следующий вопрос, Элисса говорит: — Я решила пообедать с тобой, потому что устала от его компании. Всякий раз, когда я спрашиваю его, как обстоят между вами дела, он замыкается в себе. Я пожимаю плечами и продолжаю есть. Я уже давно смирилась и бросила попытки понять мотивы Холта. — Вы едва ли обмениваетесь парой слов на репетициях. Ты даже не смотришь на него, тогда как он только и делает, что пялится на тебя. Не хочешь сказать мне в чем дело? Я украдкой смотрю на Холта, который что-то читает и рассеянно тыкает вилкой в тарелку с картофелем. — Ни в чем, — говорю, делая глоток газировки. — Просто много работы. Она склоняет голову в сторону, внимательно изучает меня несколько секунд, и затем говорит: — Ты трахаешь моего брата? Я одновременно начинаю смеяться и кашлять. Кола струйкой стекает по моему подбородку, и я хватаю стопку салфеток, чтобы привести себя в порядок. Судя по его виду, Холту неведома тема нашего разговора. Слава богу. — Конечно же, нет, — шепчу я. — Думаешь, у меня полностью отсутствует инстинкт самосохранения? Она кидает беглый взгляд на Холта, потом шепчет в ответ: — Думаю, когда дело касается моего брата, ты не можешь ясно мыслить, и, если ему вздумается затащить тебя в постель, тебе потребуется не более трех секунд, чтобы раздвинуть перед ним ноги. — Неправда. — Серьезно? — говорит она. — Энергия, которая вспыхивает между вами на репетициях, способна обеспечить теплом половину Нью-Йорка. У вас обоих виноватый вид. Если вы не трахаетесь, тогда что? Определенно на этот разговор я не настроена сейчас, да и не буду ни потом, никогда. Я вздыхаю и качаю головой. — Слушай, я бы солгала, если бы сказала, что меня до сих пор не влечет к нему. Но, боже, Элисса, это все. Я не собираюсь связываться с ним снова. Никогда. — Но, вероятно, у тебя еще остались к нему чувства. Я думала, ты умчишься за миллион миль, когда узнаешь, что у него главная мужская роль. Почему же ты этого не сделала? Пожимаю плечами. — Понятия не имею. Это не совсем правда. Я должна была увидеть его. Мне необходимо было услышать слова извинения о том, что он совершил ошибку, но сейчас я начинаю сомневаться, что это когда-нибудь случится. Полагаю, теперь я просто хочу пройти через это, дабы доказать себе, что смогу жить дальше без него. — Ну, ты точно не из робкого десятка, — говорит Элисса. — В смысле, я люблю своего брата, но поступи со мной кто-нибудь так, как поступил с тобой он… — Она вытирает губы салфеткой. — Скажем так: я понимаю, почему ты перестала отвечать на мои звонки. Когда Итан сказал мне, что ты получила роль, я подумала, что это шанс наладить между нами отношения. — Лисса, ты не портила наши отношения. Твой брат сделал это. — Знаю. Но я рада, что мы снова общаемся. Я скучала по тебе. Я беру ее за руку и сжимаю. — Я тоже по тебе скучала. — До этого момента, даже не осознавала, как сильно. — Ха, после обеда Марко собирается прогнать сцену с поцелуем? — говорит она, поливая кетчупом картошку. — Нервничаешь? — Нет. Мне не впервой приходится играть с твоим братом, когда я его на дух не переношу. — Верно. Но с тех пор много воды утекло. — И я была слишком молода, чтобы отделить реальность от фантазии. — Я набиваю полный рот салата, хоть у меня уже и пропал аппетит. Элисса доедает свой последний тост с сыром и говорит: — Значит, ты без проблем поцелуешь его? Это не возродит прежние чувства? Пожимаю плечами. — Тут нечего возрождать. От прежних чувств ничего не осталось. Она смотрит на меня несколько секунд, и потом качает головой. — Ну, конечно. Не осталось. Мы продолжаем вести легкую беседу, никто из нас больше не упоминает Итана. Наша дружба и так слишком часто вращалась вокруг него, тогда как нам стоило бы думать только о себе. Пока мы болтаем, я замечаю, как три девочки окружают стол Итана. Его поклонницы. Около театра его всегда поджидает парочка таких. Они будто обладают шестым чувством насчет его местонахождения. Это так бесит. Они визжат и просят у него селфи с автографом. Пожирают глазами, как будто он дар свыше. Выпячивают сиськи словно у них есть шанс. Если бы они только знали правду. Несмотря на его ангельское личико, он – дьявол. Подонок, бросивший Кэсси. Я доедаю остатки салата с преувеличенным усердием, пока шквал смешков заполняет кафе. Черт бы побрал его глупое ангельское личико. После того, как мы с Элиссой заканчиваем есть, она говорит: — Увидимся на месте. Не забудь нанести бальзам для губ. Итан не брился. Не хочу, чтобы у тебя появилось раздражение. — Она отрывисто меня обнимает, и идет оплатить счет. Когда она исчезает, я протяжно выдыхаю. Я почти забыла о поцелуе. Ну, не столько забыла, сколько изолировала себя от этой мысли. Как бы подтвердил Тристан – мой талант отрицания впечатляет. Я собираю свои вещи, когда чувствую чье-то присутствие за спиной. Меня совершенно не удивляет, что мое тело реагирует еще до того, как я вижу его. — Значит, с моей сестрой ты разговариваешь, а со мной нет? — говорит он, когда я поворачиваюсь. — Это потому что твоя сестра мне до сих пор нравится. Он напускает на лицо свою фирменную хмурость. — Мы должны иногда разговаривать, Кэсси. — Ничего мы не должны. — Я беру свои вещи и протискиваюсь мимо него, направляясь к выходу. Естественно, он следует за мной. — Ты думаешь, что мы справимся со спектаклем, когда у нас такие напряженные отношения? И это не повиляет на нашу игру? Я выхожу на улицу, и из-за уличного шума мне приходится повысить голос: — Я не позволю этому повлиять на нашу игру. Это работа моей мечты. И, несмотря на то, что вселенная поиздевалась надо мной, выбрав тебя на главную роль, я собираюсь вкладываться по полной. — Поворачиваюсь к нему. — Если тебя что-то напрягает, сделай нам обоим одолжение, откажись от роли. Он подается вперед, целенаправленно вторгается в мое личное пространство, чтобы сбить с толку. — Кэсси, не обманывай себя, думая, что сможешь исполнить эту роль лучше с кем-то другим, нежели со мной, потому что мы оба знаем, что это бред. — Я готова попробовать, — говорю я, одаривая его милой улыбкой. Только он собирается возразить, как появляется еще больше его поклонниц. Они отталкивают меня в сторону, чтобы добраться до него. Он в их полном распоряжении. Я устала быть его фанаткой. Удаляясь, я слышу, как он окликает меня.