Моя боязнь неудачи шепчет, что мне лучше уйти, но я не могу. Мне нужно это. Мы проводим следующие полчаса, делая упражнения на внимание. Все отчаянно стараются не выглядеть доведенными до отчаяния. Некоторые преуспевают в этом больше других. Зои ведет себя шумно и уверено, как будто уведомление о зачислении уже лежит у нее в сумке. Возможно, так и есть. Итан Холт притягателен. Чрезвычайно. То, как огонь в нем взаимодействует со сдерживаемой энергией сравнимо с ядерной силовой установкой, которую используют для зажжения только одной лампочки. Я стараюсь держаться открыто и естественно, и по большей части, мне это удается. После каждого акта, люди выбывают. Кто-то воспринимает это нормально, а кто-то рвет и мечет. Здесь как в зоне военных действий. Численность группы стремительно сокращается. Эрика шустрая и квалифицированная, и каждый раз, когда она подходит ко мне, мне кажется, что я в числе выбывших. Но каким-то образом, я умудряюсь остаться. На обеденном перерыве мы все ведем себя тихо. Даже Зои. Мы сидим в кругу и прокручиваем про себя монологи, пытаясь игнорировать тот факт, что большинство из нас не пройдут на следующий этап. Несколько раз я чувствую, как мое лицо пылает и когда я поднимаю взгляд, вижу, что Итан Холт пристально смотрит на меня. Он тут же отворачивается и хмурится. Я гадаю, с чего бы он выглядит таким сердитым. Мы возвращаемся в зал и нас делят на пары. Я в паре с прыщавым парнем по имени Джордан, который еще и шепелявит. Каждая пара получает сценарий, а остальная часть группы наблюдает. Это как кровавый спорт. Мы все надеемся, что другие накосячат, дабы у нас было больше шансов. Зои и Итан Холт работают в паре. Предполагается, что они незнакомцы на железнодорожной станции. Они болтают и заигрывают друг с другом, пока Зои то и дело отбрасывает назад волосы. Я не могу понять, кого она стремится больше впечатлить: Эрику или Итана. Мы с Джорданом играем брата и сестру. Так как я единственный ребенок в семье, это кажется даже милым. Мы шутим и смеемся, и должна признать, мы чертовски хороши в своих ролях. Эрика хвалит нас, а остальная часть группы неохотно аплодирует. В конце этапа, люди выбывают и проливаются слезы. Я вздыхаю с облегчением, когда осознаю, что нас уже покинуло примерно тридцать человек. Шансов все больше. Партнеры по парам сменяются. Мне достается Итан Холт. Кажется, он не особо рад этому. Он садится рядом со мной, и его челюсть сжимается и разжимается. Не думаю, что когда-нибудь обращала внимание на мужскую челюсть, но у него она впечатляющая. Он поворачивается и ловит мой, прикованный к нему, взгляд. Выражение его лица представляет собой идеальное сочетание хмурости и взгляда, который выражает, что он собирается убить меня, содрав с меня шкуру. Ого! Мы будем отстойными партнерами. Эрика вышагивает перед группой. — Этот этап будет последним, и всем будет дана одна задача. Упражнение называется «Зеркальное отражение». Звучит просто. — Это будет непросто. Вот блин! — Это упражнение на доверие, искренность и установлении связи с другим человеком. Никакого смущения. Никаких уловок. Только сырая, чистая энергия. Никто из вас не должен вести или следовать. Вы должны чувствовать движения друг друга. Понятно? Мы все киваем, но у меня нет ни малейшего представления, о чем она говорит. Холт потирает глаза и стонет. Я так понимаю, он тоже. — Отлично, поехали. Первая пара занимает позицию. Это Зои и Джордан. Несколько минут они прорабатывают план, потом начинают двигаться. Это очевидно, что Зои ведет, а Джордан следует. Они двигают только руками. В какой-то момент, Джордан издает смешок. Эрика отмечает что-то у себя в папке. Полагаю, он только что облажался. Я улыбаюсь. Как и Холт. Еще один повержен в пух и прах. Наступает очередь других участников, и Эрика крутится вокруг них словно ястреб, внимательно изучая каждое их движение. Она решает, кто пройдет в окончательный список второго этапа. Большинство претендентов ломаются под давлением. Я так взволнована, что не описать словами. В конце концов, очередь доходит и до нас, и мы встаем перед группой. Холт подергивает ногой. Его руки в карманах, плечи сгорблены. Я бы не отказалась сходить пописать или вызвать у себя рвоту. Но поскольку я не могу ничего из этого сделать, я просто переступаю с одной ноги на другую и молю свой мочевой пузырь не взорваться. Эрика изучает нас несколько мгновений. Я замечаю, что мы с Холтом оба не дышим. — Ладно, вы двое, — говорит она. — Последний шанс меня впечатлить. Холт косится на меня, и я вижу, как мое отчаяние отражается в нем. Он хочет этого. Возможно так же сильно, как и я. Эрика наклоняется ко мне и понижает голос. — Он двигается, двигаетесь и вы, мисс Тейлор. Понимаете? Дышите его воздухом. Найдите связь. — Она смотрит на Холта. — Ты должен впустить ее, Итан. Не думай об этом, просто делай. Три осечки, и ты вылетаешь, помнишь? Он кивает и сглатывает. — У вас три минуты на подготовку. Она уходит, и мы с Холтом направляемся в заднюю часть зала. Он становится рядом со мной, от него исходит приятный запах. Не то чтобы мне следовало замечать что-то подобное, но мой мозг пытается абстрагироваться от нервов, а его запах как раз то, что надо. — Слушай, — говорит он, наклоняясь. — Мне это нужно, понятно? Не испорть мне все. Меня затапливает ярость. — Извини? У тебя столько же шансов облажаться, сколько и у меня. И что имела в виду Эрика под «три осечки, и ты вылетаешь»? Он наклоняется ближе, но не смотрит на меня. — Это третий год, когда я прослушиваюсь. Если я и в этот раз не пройду, то для меня все кончено. Они не станут больше рассматривать меня, и потом мой отец скажет свое самодовольное: «Я же тебе говорил», и будет ждать, что я пойду в мединститут. Я упорно работал ради этого. Мне это нужно, понятно? Я сбита с толку. Я наблюдала за ним весь день. Эти люди что, слепые? — Почему ты не прошел раньше? Ты же так хорошо играешь. — В волнующе-притягательном смысле. Выражение его лица смягчается на мгновение. — Мне дается сложно… найти связь… с другими исполнителями. Видимо, Эрика считает, что это важное качество обязательно для ее актеров. — Не похоже, чтоб у тебя были проблемы с Зои. Он издает смешок. — Не было никакой связи. Я как всегда ничего не чувствовал. Спроси у Эрики. Я смотрю на темноволосую леди, которая изучает нас. — Ты у нее проходил прослушивание? Он кивает. — Каждый год. Она хочет, чтобы я поступил, но не делает мне поблажек. Если я не докажу, что могу выполнить конкретно это упражнение, которое я с крахом проваливаю каждый раз, то для меня все кончено. — Одна минута! — кричит Эрика. Мое сердцебиение разгоняется до предела. — Слушай, просто делай все необходимое, чтобы «связаться» со мной, ладно? Потому что, если я не пройду, то мне придется вернуться к своим чрезмерно заботливым родителям, а я, флаффинг6 тебя подери, не смогу это пережить. Знаю, это может показаться сюрпризом, но ты не единственный, кому есть что терять. Он хмурится. — Ты… ты только что сказала «флаффинг»? Я чувствую, как жаркий румянец подступает к моему лицу. Он смеется надо мной только потому, что я отказываюсь ругаться матом, как все остальные флафферы здесь. — Заткнись. Его ухмылка становится шире. — Серьезно? Флаффинг? — Прекрати! Мы теряем время. Он перестает смеяться и вздыхает. Кажется, его волнение немного ослабло, но, думаю, это только потому что его тревога передалась мне. — Смотри, Тейлор… — Меня зовут Кэсси. — Пофиг. Просто расслабься, хорошо? Мы справимся. Смотри мне в глаза… Господи, я не знаю… заставь меня чувствовать что-то. Не теряй концентрацию. Именно из-за этого и провалились все остальные. Просто сосредоточься на мне, а я сосредоточусь на тебе. Хорошо? — Ладно. — И больше не говори слово «флаффинг», а то меня на смех прорывает. Ты же знаешь, что это порно-термин? Нет, прямо-таки не знаю. Разве я похожа на извращенку, которая смотрит порно? Я выдыхаю и пытаюсь сосредоточиться. Мои мысли хаотичны. Мне нужно успокоиться.