— У тебя никогда не было секса, да? — говорит она с такой долей сочувствия, словно только что обнаружила, что я умираю от рака. Заливаясь краской, я выдергиваю руку и продолжаю идти. — Ладно тебе, Кэсси, не злись, — кричит она мне вслед. — Я не собираюсь никому рассказывать, что ты девственница! Ребята останавливаются напротив нас и оборачиваются. Джек и Лукас изумленно смотрят на меня. Холт же нервно косится в мою сторону, затем засовывает руки в карманы и вперяет взгляд в землю. — Вот дерьмо, — бормочет Зои позади меня. — Извини. Я нечаянно. — Тейлор, — говорит Джек, по его лицу растягивается широкая улыбка, — скажи, что это неправда. Никто еще не воздвигнул флаг на твоей девственной территории? Это просто неправильно. Лукас шокировано смотрит на меня. — Это невозможно. Как такое случилось? Ты встречалась со слепыми парнями? Я упираюсь руками в бока. — Может, перестанете относиться ко мне так, будто у меня редкая и неизлечимая болезнь? Я же не прокаженная, ради всего святого! — Нет, конечно, нет, — сочувственно говорит Джек, потом подходит и поглаживает меня по плечам. — Но, Тейлор, серьезно… чего, черт побери, ты ждешь? Ты одна из тех цыпочек, которые хранят себя до свадьбы? Так позволь сказать тебе: моя мама сделала это, и это было плохое решение. Видимо, мой папа паршив в постели. Потому-то я и единственный ребенок в семье. Уверен, они занимались этим только один раз. Я краснею. — Я не храню себя, понятно? — Тогда почему ты до сих пор девственница? — спрашивает Зои. — Потому что... — я не хочу смотреть на Холта, но не могу удержаться. — Думаю, я просто не нашла еще того парня, который хотел бы со мной переспать. При этих словах, он теряет всякий интерес к своей обуви и смотрит прямо на меня, хмуро и пронзительно. — А вот это уже полная чушь! — смеется Джек. — Мне достоверно известно, что в Гроув есть как минимум полдюжины парней, которые отдали бы свое правое яйцо, чтобы трахнуть тебя, включая меня. Молниеносным движением Холт ударяет его в руку. — Ау, чувак! — Джек потирает руку и хмуро глядит на Холта. — Какого хрена это было? — Проявляй уважение! — Успокойся. Я уважаю ее. Это был комплимент. Кроме того, я хочу, чтобы она знала, что у нее есть варианты. У Холта такой вид, будто его голова сейчас взорвется. — Трахаться с тобой – не вариант, ты гребаный неандерталец. Это было бы жестокое и изощренное наказание. Джек всплескивает руками. — Какого хрена все без конца принижают мою сексуальную доблесть? Порой я бываю очень чутким и внимательным любовником. — Он снова смотрит на меня и шепчет: — Ну как я себя разрекламировал? Если хочешь в обед прогулять журналистику, то я с радостью мог бы избавить тебя от твоего девственного бремени. Просто к сведению… Все смеются за исключением Холта, который цедит себе что-то под нос и выглядит так, будто сейчас снова ударит Джека. Я незаметно встаю между ними. — Спасибо за предложение, но я пас. Джек пожимает плечами. — Ну, тогда ладно, но я всегда готов, если понадоблюсь. Круглосуточные услуги дефлорации по предварительному запросу. Презервативы предоставляются бесплатно. Я украдкой смотрю на Холта и, судя по выражению его лица, он представляет себе все возможные способы убийства Джека и сокрытия улик. — Вообще-то, — говорю я. — Я вроде как встречаюсь кое с кем, и надеюсь, он будет тем, кто сделает это. Ого! Это не совсем то, что я хотела сказать. Или то? Ладно, то, что я сейчас делаю либо абсолютно гениально, либо неизмеримо глупо. Боже, пожалуйста, пусть это будет гениально. Холт наблюдает за мной с настороженным выражением. — Минуточку, что? — восклицает Зои. — Ты встречаешься с кем-то? С кем? Как долго? Как он выглядит? Холт, ты знал об этом? На секунду глаза Холта наполняются паникой, но потом в них застывает стальной блеск. — Да, кажется, она упоминала что-то о парне. По мне, так он придурок, но ей, видимо, нравится. Я удивлен, что она рассказывает вам о нем. Думал, она будет держать его в секрете. — Ну, — начинаю я, — не вижу причин, чтобы не говорить о нем. Я имею в виду: он нравится мне. И я не считаю его придурком. Он просто… сложный. Холт моргает несколько раз, и выражение его лица смягчается. — Ему повезло, если ты так думаешь. — Ну, тогда выкладывай, — говорит Лукас. — Расскажи нам, кто этот счастливчик? Зои делает шаг вперед, ее глаза загораются любопытством. — Да, мы знаем его? Ладно, мозг, я знаю, ты под кайфом, но помоги мне с этим. Придумай что-нибудь правдоподобное. — Я познакомилась с ним, когда мы ставили «Ромео и Джульетту». А что, неплохо. Не совсем ложь, но достаточно расплывчато, чтобы они отвязались. Отличная работа, обкуренный мозг. Все обмениваются взглядами, и Зои говорит: — А, поклонник, да? Он увидел тебя на сцене и не смог устоять? Я киваю. — Хм… да… что-то вроде того. — Тогда расскажи нам больше, — говорит Холт, и скрещивает руки на груди. — На днях ты говорила мне, что он сексуальный. Насколько сексуальный? Поконкретнее. Густой румянец покрывает мое лицо, ведь он-то не понаслышке знает, каким сексуальным я его считаю. — Ну и дела, Тейлор, только глянь на свое лицо! — смеется Джек. — Этот таинственный парень, должно быть, знает, как тебя завести. Ты красная, как задница бабуина. И все же, он не хочет заниматься с тобой сексом? Делаю вдох и качаю головой. Джек презрительно усмехается. — Вот же чертов идиот. — Может у него есть причины, — тихо говорит Холт. — Ты издеваешься? — недоумевает Джек. — Ты целовался с Тейлор, чувак. Ты знаешь, как она горяча. Каким кретином надо быть, чтобы отказаться от этого? — Он поворачивается ко мне и шепчет: — Погоди-ка. Он… ну знаешь… инвалид? Или один из тех жутких религиозных фанатиков? О-о-о, или он страдает нарушением эрекции? У него не встает? — У него нет никаких гребаных проблем с эрекцией! — вскипает Холт. — И он не инвалид, черт тебя дери! Все смотрят на него. Он пожимает плечами. — Думаю, Тейлор не стала бы встречаться с кем-то, у кого неисправен, я прав? — Ну, не знаю, — отвечаю я. — Должно быть, с ним действительно что-то не так. Как сказал Джек, какой кретин откажется от этого? Я двигаю бедрами и изображаю сексуальное лицо, и все смеются за исключением Холта. Он просто не моргая смотрит на меня, и я не могу понять, зол ли он или же возбужден. Это даже немного пугает, насколько эти два выражения схожи на его лице. — Я как-то встречалась с парнем, который не хотел трахать меня, — говорит Зои, когда мы снова принимаемся идти. — Он говорил, что не хочет, чтобы я думала, что ему нужен от меня только секс; что он считает меня особенной. Что у нас действительно могло бы что-то получиться. Я улыбаюсь ей. — Он кажется милым. Что случилось?