Как только дрогнувшая рука вывела последнюю букву, я понимала, что моя печаль не связана ни с особняком, ни с Джозефом. В памяти упорно всплывало лицо Джулии, её губы, застывшие крике и тело, охваченное огнём. Она пожертвовала собой, чтобы спасти других, в том числе и меня. Джозеф жертвует другими неизвестно ради чего. Отомстить? Справится с непринятием себя самого? Или брак со мной повредил его разум? Мечется, как лосось на нересте. Я усмехнулась сравнению. Внезапный звонок телефона вывел меня из раздумий. На дисплее высветилось: «Артур Падоян». Совсем забыла, что я работаю в издательстве. И ведь обещала подготовить материал. Но, вероятно, журнал не дождётся от меня статей. Я взяла трубку: – Мистер Падоян, доброе утро… – Добрый вечер. У Вас утро, у нас уже дело к ночи. Когда Вы планируете вернуться в Лос-Анджелес и планируете ли вообще? Я кашлянула, не зная, как ответить главному редактору: – Кхм… Разумеется, планирую. В скором времени, – уверенно начала я, – готовлю материал о траволечении, а также использовании магии в целительстве. Есть настоящие профессионалы, может быть, даже удастся взять интервью у их клиентов. Получится довольно большая статься с достаточным количеством источников, – на одном дыхании протараторила я, сама, не понимая, откуда взялись слова. Солгав однажды… – Замечательно, но хотелось бы уточнить даты прилёта. Спешу Вас обрадовать, что у нас освободилось место в штате, я готов взять Вас, но Вы должны жить в Лос-Анджелесе, работа требует пребывания в редакции. Я могу на Вас рассчитывать? Моё сердце забилось быстрей. Готова ли я вернуться? В Лондоне мне точно делать нечего. – Да, мистер Падоян. Вы можете на меня рассчитывать. Я Вам перезвоню скоро, видите ли, мой дом сгорел… Я витиевато пояснила произошедшее, старая не касаться острых углов. Но Артура, похоже, ответ устроил, и его тон в дальнейшем приобрёл сочувствующий оттенок: – Жаль это слышать. В любом случае жду от Вас ответа с конкретными датами прибытия в Лос-Анджелес. – Спасибо, – ответила я, собираясь прощаться. – И ещё… Элис, Вас искала какая-то девушка. Представилась Сарой, но фамилию Роксана записала не разборчиво, могу понять только первые две буквы. «Л» и «Е». Контактов она не оставила, всего доброго. В трубке раздались противные гудки. Попрощаться с Артуром я так и не успела. Кому я могла бы понадобиться в Лос-Анджелесе? В спальне стало холодней или меня охватил озноб из-за переживаний. Я отправилась в душ, чтобы согреться под горячими струями. Сил стоять у меня не было, и я опустилась на плитку. Я посмотрела на невысокий бортик. Плитка на нём тоже покрылась паутинкой трещинок. Скользнула пальцами, повторяя узор трещин, остановившись на крупном сколе. Свет в ванной не отличался яркостью, но я заметила, как вода под моими пальцами начинает меняться. Капли, попавшие на бортик медленно темнели и вишнёвым цветом стекали мне на руку. «Дежавю». Я вздрогнула, отдёргивая руку. Из скола хлынул багровый ручей, заливая кровью моё тело. – Ты там жива? У тебя телефон звонит! – словно издалека раздался встревоженный голос Ники. Я взглянула на бортик. Никакой крови не было. Похоже, я задремала в душе. Замечательно. – Иду! – крикнула я, поднимаясь. Смыть с себя остатки повторяющегося кошмара не представлялось возможным. Я наспех обтёрлась не слишком мягким полотенцем и надев свой топ обратно вернулась в комнату. Корса странно на меня посмотрев, шмыркнула в ванную. Её движения почти не уловимы, как шлейф негромких духов. Телефон снова привлекал к себе внимание громким рингтоном и я, подбежав к кровати, схватила смартфон. На этот раз звонил неизвестный номер, но первая цифра: +1. Вновь кто-то из LA? Я ответила: – Алло?.. – Oh, mio Dio!26 До королевы Великобритании дозвониться проще! – возмущался Джакомо. Звонок Сарто одновременно и обрадовал меня и озадачил. – А ты пробовал? – едко поинтересовалась я. На том конце провода шумно вздохнули: – Фух… Элис, ты собираешься возвращаться? Твой арендодатель неправильно записал номер, и даже после того, как я ему дал верный контакт всё равно не может связаться с тобой… Ещё некая Сара про тебя спрашивала, но изначально, она хотела попасть в квартиру Джулии, – печально изрёк Джакомо. И тут же себя одёрнул: – Вернее, в твою квартиру, но ей нужна была Джулия. Кто она и зачем говорить не стала, взяла у меня адрес редакции. На этом всё, – резюмировал Сарто. – Вы с главным редактором как сговорились. Звоните в один вечер, – я покачала головой, улыбаясь. Жаль, он меня не видит. В трубке раздалось весёлое похрюкивание. Издавал его явно не Джакомо. – Я слышу Моджо! Как он там? Безобразничает? Джакомо рассмеялся: – О, сеньор Моджо в своём репертуаре. Ты не поверишь, вчера он стащил у соседки нижнее бельё, пока та спала, ну а двери в нашем доме, конечно, закрывать не нужно. Это камень и в мой огород. Наливаю себе кофе на кухне и слышу, как визжит Моджо. Выхожу в коридор, а на полу небольшой кучкой сложены, простите, трусы и бюстгалтер. Рядом не менее громко визжала соседка, умолявшая меня угомонить сеньора Моджо… Я захохотала, представив эту картину. Джулия бы оценила. Мы ещё немного поговорили с Джакомо и спать я легла уже в куда лучшем настроении. Рассвет подарил мне сон без сновидений, за что ему большое спасибо. Глава III Пророчество Прошло две недели после пожара. Во всём мире обсуждают новую вирусную инфекцию. В Великобритании пока не так всё критично, а в штатах случаев заражения больше и у меня появилось предчувствие, что если я хочу покинуть страну, то нужно это сделать как можно быстрей. Моим официальным представителем по вопросам страховки и продажи дома стал Дэвид. Он был недоволен, когда я сообщила о своём решении уехать, не доведя бракоразводный процесс до конца. Джозеф не явился на первое слушание, на второе… и на следующие, я думаю, тоже не придёт. Вероятно, развестись не судьба. Или я отложу этот вопрос пока что, вернусь в Англию через год. Нужно отдохнуть от этого кошмара. – Всё собрала? – тихо спросила незаметно вошедшая в комнату Чалис. Я поглядела на незастёгнутую сумку, чемодан и смятую постель, с выпотрошенной на ней косметичкой. – Почти, – глухим голосом ответила я. Чувствовала себя измотанной. Гадалка прошлась ладонью между моих лопаток, в утешительном жесте, и села на краешек незаправленной кровати. – Всегда так рано едешь в аэропорт? – поинтересовалась она, не глядя мне в глаза и сосредоточившись на стряхивании невидимых пылинок с чёрных вельветовых брюк. Её шёлковая фиолетовая блузка очень к ним подходила. Я же невольно одёрнула рукава старого серого свитера, ворот которого был до неприличия растянут. Бабушка подарила мне его на Новый год в две тысячи шестнадцатом. О браке, жизни в Лондоне хотелось забыть, а новая одежда об этом только напоминала. – Если честно, то хочу побыстрее убраться из города. Мне будет в Гатвике27 куда спокойней. Вперёд в новую жизнь, – с грустной улыбкой сказала я. Ох, по Чалис точно буду скучать. – Не забывай звонить, мне будет не хватать тебя, – словно прочла мои мысли гадалка. Я не выдержала, и бросив мятую футболку в дорожную сумку, обняла подругу. Картер стала мне настоящим другом, она мне нравилась и потому, я желала оставить её как можно скорей. Не выживают люди рядом со мной. – Я отвезу тебя в аэропорт, если ты не возражаешь, – предложила Чалис, отстраняясь первой. Её глаза наполнись влагой, и она спешно отвернулась. Я вскинула брови: – А Ника? Останется в магазине за старшую? Картер издала смешок: – Она и есть старшая… Ладно, не буду мешать. Время у нас ещё есть. Чалис также неслышно покинула спальню. Сейчас вечер, Корса за прилавком. Я осталась в комнате одна. Через десять минут сборы были успешно завершены, и я вкатила в зал чемодан, объявив: – Вроде всё. Ника отошла от прилавка и подойдя ко мне, потянулась обнять. Её волосы пропитались терпким запахом благовоний. Я не почувствовала былой тревоги, когда угодила в её прощальные объятия. – Powodzenia!28 – пожелала мне Корса и отступила. Она окинула меня взглядом, как мать смотрит на своё чадо, отправляя его в школу. Хотя мне-то откуда знать. – Я вам очень благодарна, девочки, правда. Ника улыбнулась, Чалис поправила мои волосы и сказала: – Если ты хочешь попасть в Гатвик пораньше, то поехали. По пробкам не хочется тащиться. В этом я была полностью солидарна с Картер. – Что там по навигатору? Сколько ехать? – поинтересовалась я, силясь заглянуть в телефон Чалис. – Около часа, может, полтора. С трафиком в Лондоне никогда нельзя быть уверенным, едем почти в час пик, – отозвалась гадалка и завела двигатель. На этот раз в салоне звучали Pink Floyd. Песня началась где-то с середины, и я вопросительно поглядела на подругу: – Я пришлю тебе сборник нормальной музыки для магнитолы. Ты застряла в прошлом веке, – пообещала я. Чалис фыркнула: – Пф. Просто у меня есть вкус. Картер, как ни в чём не бывало выехала на дорогу. А я столь возмутительное замечание оставила без комментариев. «Откройте свои сердца, я возвращаюсь домой» – Надеюсь, это не альбом? Мы же не будем слушать их всю дорогу? Чалис ругнулась сквозь зубы на наглого водителя, перестроившегося из другого ряда прямо перед её «мерседесом», не включив при этом поворотник. – Что?.. И чего все такие агрессивные сегодня? Картер меня не расслышала, оно и к лучшему. Незачем раздражать её дурацкими вопросами, когда на шоссе и так полно джентльменов и леди, вполне способных на это. «Вместе мы выстоим, порознь – падём» 29 Я поглядела на Чалис, внимательно следящей за дорогой. Вместе мы выстоим, порознь – падём. Когда вся пыль минувших дней уляжется, мы обязательно встретимся с Чалис. Кажется, у девочек были планы переехать в Калифорнию и открыть магазин там. Это было бы чудесно. Движение на шоссе стало свободней спустя минут двадцать мельтешения в пробках. Небо заволокло серыми тучами, и вскоре их разрезала вспышка молнии. Гром был едва различим, музыка в машине заглушила раскаты. На стёкла медленно ложились капли. Отпразднуем конец февраля проливным дождём. – Гроза, март ещё даже не наступил, – проворчала гадалка. Я закивала, соглашаясь с капризным поведением погоды. Машин на шоссе становилось всё меньше, правда, до аэропорта ещё далеко. Спустя ещё пять минут неспешной езды, автомобили пропали из поля зрения вовсе. Я заёрзала на сидении.