– Нет, я сделаю всё, как надо. Разберусь с этим бардаком раз и навсегда. – Я улыбнулась и расправила плечи. – Да, девочка на самом деле выросла. Как прекрасно. – Она провела длинным ногтем по моей щеке. – Ты знаешь, где меня искать, если что. – Я отбросила её руку, вызвав у фальшивой медсестры мерзкую ухмылку. Мой взгляд невольно зацепился за надпись на бэйдже. «R.N. Frost Sophie» – равнодушно гласил кусок ламинированного картона. В голове вспыхнуло первое впечатление о Софи. Бесцветные глаза. – Ты?! – Я отступила, указывая пальцем на всё ещё ухмыляющуюся Миру. – Я. Тебе пора просыпаться, а то завтрак пропустишь. – Прежде чем очнуться у себя в палате, последнее, что я увидела, как меняется лицо медсестры, расширяется, теряет острые черты, превращаясь в щекастую физиономию миз Фрост. Глава V Дэвид Гарсия Сегодня облачно. Серые, подобно грязной вате облака застлали небо, надёжно укрыв от жителей Лондона солнце. Принято считать, что наше настроение и общее самочувствие зависит от количества солнечных дней в году. В Лондоне их восемьдесят пять. Как жительница Санкт-Петербурга, в котором всего семьдесят пять дней, когда царит ясная погода, могу смело заверить – мне солнца хватает. Пусть многие со мной и не согласятся. Зато в глаза не светят лучи и не нужно щуриться или надевать тёмные очки. А может, у меня просто высокая светочувствительность. Я поднялась с постели в куда лучшем расположении духа, чем, скажем вчера. И никакие метаморфозы Миры не могли мне испортить сегодня настроение. Прошло уже два дня, с тех пор как любезная миз Фрост оказалась бывшим ночным портье, сумасшедшим проводником. Из палаты я и носу не казала. Был в отделении и другой персонал, исправно снабжавший меня лекарствами, которые я потом честно отправляла в унитаз. Такой круговорот таблеток в природе. Так что, с миз «бесцветные глаза» мы не сталкивались. Нещадное зевание громко заявляло о нехватке кислорода и я, преодолевая желание забраться обратно в тёплую постель, прошла к небольшому шкафу. Сегодня должен прийти мой адвокат и мне не хотелось бы выглядеть как типичная пациентка психиатрической лечебницы. Мой выбор пал на светлые джинсы и серый свитер крупной вязки. По крайней мере, это не треники с футболкой. Уже неплохо. Я оделась и вышла в коридор, едва при этом не столкнувшись с пожилой дамой, что несколько дней назад указывала на меня пальцем в общей комнате. Её сопровождала тощая медсестра, что была выше свою пациентку почти на целую голову. Вести под руку женщину настолько ниже себя наверняка непросто, если судить по тому, как склонилась к ней сестра. Взгляд старухи, устремлённый до этого в пол, теперь был переведён на меня. Глаза её ясные, небесно-голубые, по всей вероятности, сохранили цвет с молодости. Узловатый палец женщины поднялся вверх, слегка подрагивая, и указал в мою сторону. Медсестра тоже посмотрела на меня, удивлённая жестом пациентки. – Норма, что такое? Зачем Вы показываете на девушку? – сестра осторожно коснулась вытянутой руки женщины. Старуха отпрянула от неё, приблизилась ко мне, а я, в свою очередь, жалась к стене. – Золото тебя погубит, дорога приведёт к воде. – Мы с медсестрой обменялись сочувствующими взглядами. Но что можно ожидать от пациенток психиатрической клиники? Правильно, подобного бреда. А женщина, всё не унималась: – Путь твой ложен, свет обманчив. Она придёт и будет сделан выбор… – Закончить Норме не дали. – Ну, хватит пугать людей, пойдёмте уже в палату, – сестра вновь взяла женщину под руку, и обратилась ко мне, – извините, с Нормой такое не часто. – Они продолжили свой путь в конец отделения. Я смотрела им вслед. Старуха внезапно обернулась и поглядела на меня, приложив к ниточке рта указательный палец. Можете быть спокойны, Норма, о таком я точно распространяться не намерена. А день так хорошо начинался. Не стоит забивать свою голову словами безумной пациентки, поэтому я, словно ничего не произошло, направилась к сестринскому посту, как и планировала изначально. Напряжённая атмосфера чувствовалась издалека. Персонал сновал туда-сюда, папки небрежно летели на стойку поста, а недовольные сёстры ругались на докторов, которые, по их словам, не могли ничего, нормально заполнить. И можно было подумать, что всё это вполне характерно для больниц. Но я точно знала, что цепкий взгляд бесцветных глаз зорко следил за происходящим хаосом. Миз Фрост улыбалась, её зубы были столь же мелкими, как и у настоящего облика Миры. Она наслаждалась этим маленьким адом, устроенном на медицинском посту. Глянув с опаской на раздражённых сестёр, я смело направилась к Мире. Ну или к Софи. Как той будет угодно. – Ты так завтракаешь? Негативными эмоциями несчастных людей? – без обиняков напала я на Миру. Та отвлеклась от созерцания упавшего медбрата, на которого обрушилась сверху стопка папок, сваленная ранее на стойке. Бедолага. – А? И тебе доброго утра, Элис. Нет-нет, я просто наблюдаю, с живыми теперь редко общаюсь, знаешь ли. Стала забывать, какие вы забавные. – Мои ладони сжались в кулаки. Забавные мы, значит? – Ты наверняка в курсе, высокий, темноволосый мужчина не появлялся? С безумным взглядом? – Мира ещё раз сверкнула глазами в сторону поста и после, целиком сосредоточилась на мне. – Адвоката потеряла? Он скоро будет, на лифте поднимается, ему пропуск не хотели выписывать без разрешения твоего мужа. Но как он доходчиво объяснил охране, за эти действия лечебницу ждёт судебный иск. – «Миз Фрост» удовлетворённо хмыкнула. Если будет необходимо, Гарсия и с самим дьяволом договорится. Не успела я подивиться осведомлённости Миры, как двери отделения распахнулись с пронзительным писком, от приложенного магнитного ключа к замку. Дэвид Гарсия собственной персоной влетел в отделение, и полы его пальто, которое он позабыл или попросту не захотел снять, развевались позади него подобно мантии. Ещё несколько секунд назад царивший вокруг нас крик вперемешку с руганью стих. Несколько пар глаз уставились на чужака. – Мистер! Сэр, подождите, Вам сюда нельзя! – молоденькая бойкая сестра смело выдвинулась вперёд, преграждая Дэвиду путь. Юрист всегда мне напоминал лицом смесь черепахи и змеи. Узкий череп, впалые щёки и чёрные, подобно двум пылающим яростью угля, глаза. Едкая усмешка искривила его тонкие губы, и он с некоторой жалостью поглядел на уже отступавшую медсестру. Картинно поправив упавшую ему на глаза чёлку, Гарсия прошипел: – Мисс… как Вас там, – Дэвид коротко взглянул на бэйдж побледневшей девушки, – мисс Кирк. У меня есть пропуск посетителя, и я адвокат одной из ваших пациенток, – пластиковый прямоугольник был, почти ткнут в лицо несчастной миз Кирк, – так что, Вам лучше отойти и не мешать мне делать свою работу. – Гарсия, миновав стушевавшуюся медсестру, которой не нашлось что возразить, направился прямиком ко мне. – Элис, – рявкнул Дэвид, не утрудивший себя приветствием и не обративший на стоявшую рядом со мной Миру никакого внимания. Та же, напротив, не отводила от жилистой фигуры Дэвида глаз. Хм. – Доброе утро, я София Фрост, приглядываю за миссис Андерсон, – блеснув улыбкой, которая всё же отдалённо напоминала мне её привычный оскал, «медсестра» кокетливо заправила прядку волос за ухо. Что происходит? Я с недоумением взглянула на Миру. Бывшей портье надоело изображать добродушную медсестру, и она предстала в своём обычном виде. Насколько он был настоящим, я не имела ни малейшего представления, равно как и когда успели произойти изменения. Мрачное лицо Гарсии просияло, он тоже выдавил из себя улыбку и уже гораздо спокойней произнёс: – Приятно познакомиться. Дэвид Гарсия. Нам назначена встреча с доктором Дибелл и она должна состояться уже через пять минут. – Юрист сохранял строгость, но его тон был безукоризненно вежлив. Мира ещё раз одарила адвоката улыбкой и кивнула. – Да, доктор Дибелл ожидает вас в своём кабинете. – Гарсия обернулся ко мне. – Пошли, – сухо бросил мне он. Я пожала плечами и поспешила за юристом, который уже устремился в кабинет врача, не дожидаясь меня. В помещении, предоставленном одному из ведущих психиатров клиники, царила идеальная чистота (что в принципе неудивительно в больнице) и педантичный порядок на грани обсессивно-компульсивного расстройства6. В кабинете врача-психиатра. На сверкающих белизной стенах были развешены в ряд дипломы и сертификаты. Скучный серый стол у окна поражал стерильностью. Все бумаги находились ровной стопкой в накопителе, около монитора. Стационарный телефон являлся сомнительным украшением края рабочей поверхности. Ну и одинокая ручка, под прямым углом лежала рядом с бумагами. Ни кружки, ни личных вещей, ни фото семьи в рамке. Ничего. Словно доктор Дибелл участвует в программе по защите свидетелей. – Миссис Андерсон, мистер Гарсия, – обратился к нам владелец кабинета Джордж Лесли Дибелл, – доброе утро, прошу, садитесь. – Грузный мужчина с таким же серым лицом, как и оттенок его письменного стола, указал нам чуть дрожащей рукой на два кожаных кресла напротив. Не удержавшись, я коротко глянула на Дэвида, тот кивнул. Глубоко вздохнув, я заняла кресло справа, Гарсия, в свою очередь, слева. Лысоватый психиатр, снял круглые очки и устало потёр переносицу. Держитесь, доктор, день только начался. Его склеры были красноватыми, под глазами залегли некрасивые тени. – Итак, господа, почему вы так настойчиво просили о встрече? – Дибелл сложил перед собой руки и сцепил пальцы в замок. Я вновь посмотрела на адвоката. Взгляд Дэвида оставался непроницаемым. – Спасибо, доктор Дибелл, что согласились на беседу. Моя клиентка, миссис Андерсон, оказалась здесь не из-за ментальных расстройств, а в следствии ложных обвинений со стороны доктора Андерсона. Вместе со своими коллегами, он лжесвидетельствовал о насилии со стороны миссис Андерсон и о её ухудшившимся душевном состоянии. Ни один мускул не дрогнул на худом лице Гарсии. Доктор Дибелл выдержал паузу, давая возможность Дэвиду закончить. Но, похоже, заготовленный монолог был коротким. Я нахмурилась, разочарованная таким подходом Гарсии. У адвоката нет никаких доказательств против моего мужа. – Мистер Гарсия, я лично знаком с доктором Андерсоном. И с докторами Стивен и Парсон тоже. Они весьма обеспокоены Вашим состоянием, Элис. Я ведь могу обращаться к Вам по имени? – красные глазки врача уставились на меня. Конечно, неплохо, что он, соблюдая этику, не ведёт разговоры с юристом обо мне в третьем лице. Но я прекрасно понимала – расположения от психиатра ждать не придётся. – Разумеется. Правда, причин для волнений нет никаких. Моё состояние стабильно, уже довольно давно. – Подражая Дэвиду, я со столь же непроницаемым взглядом смело глядела доктору Дибелл в глаза. Он вежливо улыбнулся и мягко проговорил: – Вам, как медицинской сестре в прошлом, должно быть известно, что такое понятие как «довольно давно» имеет весьма размытые границы в психиатрии. В августе, две тысяче девятнадцатого года Вы в день своего рождения совершили попытку суицида. Терапия, проведённая доктором Белл, имела положительные результаты, несмотря на такое потрясение, трагедию, покушение на Вашу жизнь. Наверное, Вам тяжело дались последние месяцы? Да ещё под пристальным вниманием прессы. Впрочем, Джозеф взял удар на себя, пока Вы прятались в другой стране. От растерянности я только открывала и закрывала рот. Мало того что он напоминает мне о кошмарных событиях, ставшими худшими в моей жизни, так ещё и назвал моего мужа Джозефом, проявил к нему сочувствие, упрекая меня – верх непрофессионализма. Я почти задохнулась от возмущения. Дэвид, сохраняя спокойствие, осторожно поинтересовался: – Эти факты известны нам троим, к чему лишнее напоминание? А Ваши домыслы о её временном отсутствии в стране совершенно неуместны. Как они относятся к делу? – Слова Гарсии ни капли не смутили врача. Он лишь неприятно хрустнул костяшками и продолжил: – Что Вы чувствуете после смерти Вашей мамы, Элис? Леди Андерсон ушла скоропостижно, так внезапно. Вы даже не успели подготовиться. Новый удар для Вас. – Психиатр чуть склонил голову, по-прежнему внимательно смотря на меня. А я начала осознавать, какую игру затеял доктор Дибелл, не без участия дорогого Джо, само собой. За время пребывания в клинике со мной ни разу не разговаривал психиатр. Ни бесед, ни осмотра. Только препараты горстями от персонала. Всё это нарушало любые протоколы ведения пациентов, но кому какое дело, если цель вовсе не лечение, а избавление от моего присутствия в доме. Спасибо, хоть не на Земле в этот раз. Забывшись, я фыркнула и тут же пожалела об этом, почувствовав на себе неодобрительный взгляд Дэвида. Упс. Не дав врачу снова начать говорить, Гарсия небрежно осведомился: – Доктор Дибелл, Вы проверяли сегодня электронную почту? Внимание психиатра переключилось на адвоката. На лице врача читалось недоумение, он кашлянул и полюбопытствовал: – А причём позвольте спросить, тут моя почта, мистер Гарсия? Дэвид удовлетворённо улыбнулся: – Все Ваши нелепые доводы и напрасные попытки вывести из себя мою клиентку не будут иметь никакого значения, после того как Вы ознакомитесь с содержанием письма от меня. Мой электронный адрес Вы узнаете, не беспокойтесь. – Психиатр озадаченно сморщил лоб, но развернулся к монитору и кликнул мышкой. Через какое-то время, начавшие седеть брови врача полезли как раз на этот самый сморщенный лоб. – Что? Как, простите, мне это понимать?! – удивлённо воскликнул поражённый увиденным врач. Гарсия одарил меня улыбкой, впервые за всё время нашего с ним знакомства и снисходительно пояснил психиатру: – Перед Вами неоспоримое доказательство вменяемости моей клиентки, миссис Андерсон, а также виновности в преступном сговоре докторов Андерсон, Стивен и Парсон. Иск против данных лиц будет подан немедленно, после выписки моей клиентки из стационара. Миссис Андерсон сегодня же покинет стены этой клиники. – Я в замешательстве смотрела на Дэвида. Либо он сам псих, либо гений. Понятно, какой из вариантов наиболее вероятен. – Откуда мне знать, что это всё не фальсификация? Как это вообще возможно? – врач окончательно потерял самообладание, что как ни странно вызвало у меня тихую радость. – Доктор Дибелл, – привычно зашипел Гарсия, по всей видимости перестав изображать хладнокровие, – либо Вы сейчас же оформляете выписку миссис Андерсон и мы закрываем глаза на Вашу халатность и явную ятрогению7, либо подаём против Вас иск. И уж поверьте, я приложу все усилия, чтобы Вашу лицензию психиатра аннулировали и лишили практики до конца жизни, – едко закончил Дэвид. Врач взвился: – Вы мне угрожаете, мистер Гарсия? – Лишь ставлю Вас в известность и предлагаю выбор. Ну, так какое решение Вы примете? – Господи, Вселенная, все, в кого только можно верить, Дэвид, ты невероятен! – я не могла унять нервозную болтливость, нещадно осыпая адвоката благодарностями, пока собирала вещи в палате. Он только отмахивался от меня, но уголки его тонких губ дрогнули. Торопливо кидая одежду как попало, я услышала, как к нам в комнату зашёл кто-то ещё. – Ох, Элис, жаль прощаться с тобой. Моя любимая пациентка, – въедливый голос Миры заставил меня обернуться. – О, ну да, как же без тебя, – сердито буркнула я, едва взглянув на «медсестру», и продолжила складывать вещи. Бывшая портье притворно возмутилась: – И это вся твоя благодарность? Горбатого могила исправит, хотя и это не твой случай. Оборачиваться к Мире я не стала, но её слова меня насторожили. Неужели, то письмо связано с тем, что она мне недавно показала? До моего уха донёсся звук поцелуя и хихиканье, прервав размышления о произошедшем. Здесь, я сдержаться уже не смогла и поглядела на стоявшую в дверном проёме парочку. Дэвид ласково провёл ладонью по предплечью Миры, и она, подмигнув ему на прощание, удалилась в коридор. – А как же доктор Белл? – напомнила я Гарсии о недавнем романе с моим психотерапевтом. – Она решила вернуться к бывшему мужу, ничему не учат ошибки других, – адвокат ухмыльнулся. И правда, что тут скажешь. Часть 3 Возвращение Глава I Приют – Элис, у Вас есть возможность остановиться где-то ещё, кроме как в Андерсон Мэнор? – с несвойственной заботой в голосе спросил меня Дэвид. Мы вышли с ним из стеклянных дверей лечебницы, и сейчас я действительно была рада солнцу. Его яркому, ослепляющему свету, заставлявшему плясать солнечных зайчиков в моих глазах. Я прищурилась и сделала руку козырьком, стараясь уловить взглядом знакомое лицо. – О, ни за что больше не сунусь в это осиное гнездо, необходимые вещи у меня с собой, поживу у подруги, – ответила я и несколько нервно улыбнулась адвокату.