Слышу отчётливо запах озона Виден за лесом молнии блеск Ветхие стены нашего дома Громом раздался неистовый треск Седовласый мужчина, казалось с интересом поглядывает на моё творчество. А понимает ли? Одет стильно, но внешность такая, что может одновременно и за англичанина сойти и за петербуржца. Не удивлюсь, если он собачку свою маленькую, какого-нибудь тойтерьера или йоркшира на худой конец, выгуливает в шесть утра, и по ходу прогулки покупает в киоске свежую газету. Дождавшись, когда объектом его внимания вновь стану я – ласково улыбнулась ему. У джентльмена в возрасте покраснели кончики ушей. Он ответил на мою улыбку, практически такой же, и смущённо произнёс: – Да Вы сударыня поэтесса! Летите в Лондон за вдохновением? – Искорки смеха плескались в его каре-зелёных глазах. Я думала рассмеяться, но не смогла, мысли крутились вокруг моего приезда, и влекущих за этим последствий. – Нет, уважаемый, не хотелось бы опровергать Вашу догадку, но я являюсь подданной её Величества, – и подарив попутчику ещё одну вежливую улыбку, я отвернулась к иллюминатору. Как приятно лететь в облаках во время заката. Красный, розовый, багряный – окрашивали крыло эйрбаса и нежные облака. Только единорога в блёстках не хватает на этой картине, пролетающего за окном. Закатив глаза на эту мысль, я вернулась к записям, которые вполне вероятно следует в дальнейшем показать моему целителю душевных ран. И не бутылке хорошего розе, как не прискорбно, а настоящему специалисту в области психотерапии. Лопнула хрупкая чаша терпения Крик превратился в отчаянный вой Меня не осудят за жажду возмездия Копья рвутся в праведный бой Отложив ручку, я прикрыла уставшие веки – железная птица пошла на снижение и мои барабанные перепонки грозились лопнуть и навсегда избавить меня от страданий выслушивать третьих лиц. И вторых тоже. Пока я изо всех сил сжимала подлокотники, мой разум старался отвлечь меня от тоскливых дум о крушении недавними воспоминаниями, предшествующими моему горестному возврату в омут, кишащий чертями. Машка, оказалась ещё той девушкой, с низкой социальной ответственностью, и сей вывод я смогла сделать после её категоричного отказа на мою крохотную просьбу – спросить об адресе, телефоне, любых возможных контактах моей драгоценной матушки, свою не менее ценную прародительницу. Номер своей матери она также не стала распространять. Видите ли, ей слишком больно обращаться к ней, а моё общение с Ольгой Алексеевной грозилось вылиться в новый повод потерзать родную кровиночку. Всё может быть. Как я и предполагала, навещала она одних «родителей» – семью отца. Времени на бессмысленные уговоры у меня не имелось, и мы разбежались с красноволосой одноклассницей, словно этой скромной встречи выпускников никогда и не было. От своей дорогой Алевтины Анатольевны я тоже не смогла добиться заветных цифр, в виду того, что барышни прекратили поддерживать связь ещё до моего отъезда, а в телефонной книге пожилой учительницы сам чёрт ногу сломит. И я на этом сдалась. Бабулино напутствие звучало ещё более радостным, чем отказ моей бывшей подруги в небольшой услуге: – Прилетишь, бегом на МРТ! Вдруг у тебя не приведи Господь и правда, что-то есть в твоей прекрасной белокурой головушке, – с этими ободряющими словами она меня трижды перекрестила, поцеловала в лоб и напоследок пробормотала некую молитву. Что там может быть? Очень надеюсь, что мозг окажется в наличии, его отсутствие многое бы объяснило. С горечью расставания я покинула отчий дом. Шершавая, тёплая ладонь накрыла моё запястье, вырвав тем самым из потока удручающих мыслей. Я так и сидела с закрытыми глазами. – Голубушка, мы приземлились, просыпайтесь, – раздался баритон вынужденного спутника прямо около моего измученного уха. Радует то, что мы уже хотя бы мы на земле. Наверное, я и в самом деле задремала, раз не почувствовала даже как шасси касаются асфальта. Чемодан катился впереди меня. Иногда и позади, иногда и сбоку. Как в кубик рубике, я перепробовала многочисленные комбинации, пока силилась найти нужный мне выход, в этом стеклянном лабиринте, наполненным людьми, словно муравейник. В очередной раз развернувшись и донося до персон, рискнувших столкнуться со мной в этот неподходящий момент, проклятия, я в итоге отыскала нужные мне двери. Петербург встречал меня практически чудесной погодой, в сравнении с тем, как меня сейчас принимает Лондон. Я ни коем образом не буду пребывать в изумлении, если прямо в эту секунду, перед моей колыхающейся от озверевших порывов ветра фигурой, пронесётся смерч. Потратив немного не мало целых десять минут своей угасающей жизни на поиски кэба, я устремилась в Сити, в нашу с Джо холодную обитель. Добро пожаловать в Ад. Глава VII По ту сторону Позволив ни в чем не повинному чемодану укатиться в спальню, следуя инерции моего неслабого пинка, в который я вложила всю свою злобу и ненависть на город, мать, мужа и ситуацию в целом, я прошествовала на кухню, просмотреть почту с помощью ноутбука. Раньше я конечно с лёгкостью могла это совершить, воспользовавшись мобильным телефоном, но моё средство связи вероятно стало постоянным сопровождающим Джозефа, так как сотовый скорее всего остался лежать на полу автомобиля. В ожидании, пока загрузится лэптоп, я варила очередную порцию успокоительного – а именно восхитительные, вытащенные из морозилки зёрна кофе, которые я конечно предварительно разморозила и перемолола. По привычке потянулась за корицей, но с содроганием вспомнив вкус этой пряности, а точнее тот самый роковой момент, когда я последний раз пробовала кофе с данной приправой, скривилась и передумала. Ничего, молока нет, Джо совершенно не переносит лактозу, но чёрный с сахаром тоже сойдёт. Любопытно, целых два новых сообщения. Одно из Университетской больницы северного Миддлсекса, а второе уведомление из соцсети. Я поставила кружку на стол и открыла верхнее сообщение. Содержавшийся в письме текст, представлял собой стандартное официальное письмо, с напоминанием о необходимости повторного приёма у доктора Белл: «Уважаемая мисс Андерсон! Убедительно просим Вас, посетить Университетскую больницу северного Миддлсекса для повторного приёма у доктора Белл. Вы можете записаться на любой день, с понедельника по пятницу в рабочие часы с 9:00 по 17:00, консультация врача состоится в отделении оказания экстренной медицинской помощи. Записаться на приём Вы можете на нашем сайте или позвонив по телефону **********. С уважением, администрация Университетской больницы северного Миддлсекса.» Я тупо смотрела в экран ноутбука. Что? Я ещё и записываться должна? Им корона не давит, на всю их замечательную администрацию? Я просто кипела от негодования, возможно даже пар из ушей пошёл. Внезапный тремор рук помешал мне привычно потянуться за кружкой с манящей жидкостью, и я устало вздохнув, перешла ко второму уведомлению: «Элис, у Вас есть одно новое сообщение.» Отлично, ни одного друга в этой социальной сети у меня не наблюдается, а письма приходят. Проверим. Надо пароль вспомнить. С третьей попытки, которая увенчалась успехом, я смогла проникнуть в аккаунт. На странице и правда горела единичка в строке сообщений. Направив курсор на циферку, я высунула кончик языка от нетерпения, а колёсико всё крутилось. Либо интернет не тянет, либо в скором времени мой ноутбук захочет попрощаться с этим бренным миром. Открывшееся письмо, меня повергло в кататонию. И тому виной даже не его содержание, а отправитель. Я получила весточку от Харона. В течении двух минут я абсолютно неподвижно созерцала два предложения, присланных мне моим таинственным знакомым. Ещё через минуту я смогла воспринять смысл начертанных слов: «Не верь тому, что кажется очевидным. Твои корни близко, сделай выбор.» Мои зрачки скорее всего в этот момент расширились до такой степени, что можно было изучить глазное дно без искусственного мидриаза. Как это понимать? Не успела я ещё раз прочитать предостережение, предположительно из загробного мира, как началось восстание машин. Из динамика зловеще зашипело, словно мой сотовый лежал в непосредственной близости от подключенных колонок, экран загорелся синим цветом, хорошо, что не пламенем, свет монитора благополучно погас. Я безуспешно поводила мышкой, потыкала в кнопки отключившегося компьютера и с печальным вздохом захлопнула крышку ноутбука. Может немного сильнее, чем следовало. Как я люблю, когда всё просто и легко, жаль в последние дни такого со мной не случается. Стерев ладонью пыль с крышки мертвой техники привычным жестом, я резко поднялась с кресла. Это было большой ошибкой, поскольку колени, дрожавшие так, словно я находилась в тонких колготках в минус двадцать на Дворцовой площади, меня подвели, и я едва не встретилась с деревянным напольным покрытием. Пришлось сесть на пол, прислонив спину к прохладной стене и запрокинуть голову. Сколько я провела в этой позе, не могу представить, а тем временем звуки стандартной мелодии смартфона напомнили мне о моём новом мобильном, номер которого могла знать только Ева, бабушка ну и все сотрудники злосчастной больницы. Джо не считается, всё равно не стал бы тратить на это время. Я не рискнула испытывать терпение гравитации и стойкость собственного организма, а потому по-пластунски подползла к кухонной тумбе и протянула руку вверх, стараясь наощупь найти свой телефон. Я и не подозревала, насколько в этот прекрасный день, меня не взлюбили блага технического прогресса. Не прекращая издавать звуки настойчивой, не самой приятной мелодии, сотовый весьма точно угодил мне в темечко, срикошетив на ламинат. Я не сумела сдержать сдавленного оханья и не обратив внимания на номер взывавшего ко мне абонента, просипела в трубку, потирая макушку: – Кххр, да…я Вас слушаю, – не удивлюсь, если на том конце провода, подумали, что я нахожусь при смерти. – Добрый день. Элис? Простите, мисс Андерсон? – Приятный мужской голос ни коем образом не мог принадлежать моему мужу, но звучал весьма знакомо. – Это я, верно, – осторожно подтвердила я предположение незнакомца, прикрыв микрофон рукой откашлялась, и почти нормальным голосом спросила – А с кем я имею удовольствие беседовать? Ответом мне прозвучал легкий смешок, и последовавшая за ним фраза, поразившая меня неожиданностью: – Это Майк, парамедик, мы с Вами как-то путешествовали до больницы Миддлсекса вместе. Хотел узнать, как Вы мисс? – Правильнее миссис. Он в курсе, что я замужем? Или я не сказала никому и в карточке не указали моё семейное положение? Впрочем, в больнице так ко мне и обращались «мисс». И как новый номер, который по сути мне даже не принадлежал, разлетелся по всей их богодельне? Но я не могла не признать, что звонок моего очаровательного спасителя меня несказанно обрадовал. – Да, я помню Вас, Майк. Спасибо, чувствую себя превосходно, – бодро соврала я парамедику и продолжила, – Собираюсь завтра навестить это славное медучреждение вновь. И прошу Вас, просто Элис. Из телефона донеслись вой серены и чей-то недовольный голос. – Хорошо…Элис, – я почувствовала, как его очерченные губы раздвигаются в улыбке, остановите мою фантазию, – могу я Вас пригласить на чашечку кофе, скажем после визита в больницу, чтобы лично убедиться в Вашем самочувствии? У меня как раз выходной. Перед глазами возникло его лицо, длинные пальцы, сжимающие планшет и та забавная попытка, сдуть прилипшую ко лбу прядку светлых волос. Как можно ему отказать? Но вполне вероятно, мне придётся объяснить ему мой статус замужней женщины. Как же я не люблю, когда другие женатые мужчины, флиртуют и говорят, что их брак лишь формальность, и сегодня-завтра он будет свободным человеком. Ох, жизнь усложняется с каждой секундой. Похоже я погрузилась в свои раздумья слишком глубоко и бархатный голос, немного с хрипотцой, возможно от волнения меня поторопил: – Элис, Вы не против? Напишите мне, во сколько мне Вас встретить? – Кто-то всерьёз занервничал. – Разумеется, я Вам обязательно дам знать, когда освобожусь. Буду ждать нашей встречи, – поспешила я заверить своего Ромео. Крики по ту сторону сотового усилились. – Не хотелось бы с Вами так быстро прощаться, но долг зовёт. Пока, Элис, до встречи! Я не успела завершить своё тихое «до завтра», как из сотового донеслись противные короткие гудки. Если Харон подразумевал выбор в вопросе личной жизни, то его осуществить будет довольно трудно. Глава VIII Десятый круг Ада Записаться удалось только по телефону, с помощью некой Амалии, которая весьма неумело пыталась скрыть своё раздражение моим абсолютно оправданным возмущением, что к врачу я смогу попасть не ранее чем через месяц. Знала бы я, что у них столь плотный график, провела бы больше времени в Санкт-Петербурге. Но сама доктор Белл довольно настойчиво убеждала меня вернуться как можно раньше. Высказав все свои домыслы несчастной Амалии, она сдалась и нашла окошко уже на завтрашний день в три часа дня ровно. Отлично. Сердечно поблагодарив администратора, я отключила мобильный и приготовилась хорошенько выспаться перед предстоящей мне экзекуцией. Иначе это я просто назвать не в состоянии. На удивление, Морфей решил надо мной сжалится и подарил мне ночь без мучительных сновидений, а потому я проснулась полной сил для новых свершений. Передо мной стояла невероятно важная задача – выбрать потрясающий наряд, такой, чтобы он не выглядел подобранным специально. Не хочу отпугнуть своего спасителя. Джо скорее всего навестил родной дом, судя по оставленной чашке в раковине и брошенной в кресло рубашке. Отлично. Я научилась его не замечать. Замечает ли он меня? Складывается впечатление, что мы с ним существуем в параллельных мирах и они не пересекаются ни в одной точке. И отчего то, подобное сравнение вызывало во мне странное чувство облегчения, словно встреча с ним могла доставить мне неимоверную боль. Вероятнее всего так и было. Я с недовольным видом оглядывала содержимое своего гардероба. Всё совершенно не подходит, надеть нечего. Я была практически на грани нервного срыва. Сердито захлопнув дверцу шкафа, я уставилась в зеркало в полный рост. Оно бесстрастно отобразило угловатую девушку, издалека явно смахивающую на подростка. Светлые волосы уныло свисали вдоль бледного лица сердечком, совершенно не справляясь с задачей украсить его. Из выреза моего серого полувера оверсайз – выглядывали ключицы. Похудела. Бабушка бы пришла в ужас и срочно бы занялась моим лечением. Мысли о бабуле по-прежнему сохраняли свою способность приводить меня в чувство и настраивать на позитивный лад. К чёрту всё, буду красоткой и точка. Через два часа моих долгих стараний, зеркальная поверхность поделилась с миром картинкой, изображавшей человека, которого можно было смело идентифицировать как женщину. Нежный кремовый топ подчёркивал приобретённый этим летом загар, пуш-ап на который я осмелилась сегодня, придал и без того внушительному бюсту, спасибо маме, неприличный размер. Чёрный костюм, состоящий из юбки-карандаша и удлинённого жакета подчёркивал талию и добавлял объёма бёдрам. Нюдовые лодочки и красная помада дополняли образ. Пройдясь последний раз по волосам расчёской, я позволила себе улыбнуться отражению, которое не преминуло мне улыбнуться в ответ, схватила сумочку и покинула наконец душные апартаменты. В своих отчаянных сборах, даже забыла включить кондиционер. Улица порадовала свежестью, если можно так охарактеризовать окружающий воздух, впитывающий в себя токсичные отходы топлива автомобилей, проносящихся по оживлённому шоссе. Кэб ждал меня в двадцати метрах от моего дома, и его водитель ни коем образом не считал себя виноватым в данной ситуации. В ходе моей довольно продолжительной поездки оказалось, что я неправильно указала адрес больницы, точнее местом своего прибытия я обозначила кладбище, располагавшееся неподалеку от госпиталя. Тоттенем. – Эмм…сэр. Я конечно понимаю, что возможно я выгляжу несколько старше своих лет, но Вам не кажется, что мне ещё рановато отправляться на кладбище? – Мило улыбаясь, я взглянула на таксиста, совершая провальную попытку перевести всё в шутку и договориться о смене пункта назначения. Скорее всего, мне только представлялось, что я одарила водителя милейшей улыбкой, так как его и без того хмурое лицо потемнело. – С Вас 76 фунтов, меня ждёт другой клиент, – мрачный мужчина выжидающе смотрел на меня. Ну и пожалуйста, прогуляюсь. Расплатившись и не оставив грубияну ни пенса на чай, я громко хлопнула дверью кэба и гордо прошествовала в сторону кладбища. Надо остыть и посмотреть, как добраться до этой обители зла. Должно быть недалеко. Весьма прозаично, почти всегда крупные больницы сопровождает святая земля. Без всякого намёка, обычная практичность. Я подошла к указателю, гласившему: «Добро пожаловать на кладбище Тоттенем». Оптимистично. Я вынула из сумки сотовый и в удивлении уставилась на экран смартфона. Всего десять минут третьего. А сколько нужно идти? Навигатор обрадовал новостью о пешей прогулке в семнадцать минут. Можно немного и замедлиться. Насладиться красотой памятников в этом прекрасном месте. Ну и развлечения у меня в последнее время. Я направилась прямо, разглядывая по пути надписи на надгробиях, они поражали своими цифрами. Кто-то ушёл, не дожив до сорока, кто-то, не достигнув и двадцати. На мемориалы долгожителям я не наткнулась. Местечко оказалось вполне живописным. На территории погоста даже располагался небольшой прудик. Вчитываясь в высеченные на каменных плитах фамилии, я потеряла счёт времени, хотя такого я себе позволить в тот момент не могла. Меня привлекла статуя скорбящего ангела, со сложенными крыльями и закрытым ладонями лицом. По виду, памятник не выглядел старым. Трещин особых не имелось, сколов тоже. Но больше всего меня поразил посмертный обладатель этого произведения искусства. Харон Аарон Картер 06.05.1968 – 31.12.2015. Покойся с миром. Невосполнима утрата, не завершён путь. Странное изречение. И ушёл в канун Нового года. Насколько помню, если конечно моё путешествие к свету в конце тоннеля принимать за правду, Эйч пробыл здесь недолго и причиной переезда служила трагичная смерть его возлюбленной. Кто же тогда возвёл ему памятник? Такое монументальное изваяние, мог посвятить усопшему только близкий человек. «Или глубоко раскаявшийся» внезапно мелькнула мысль в моё ошарашенном сознании. И вновь меня словно подвели к его могиле. Или это всё случайность? Что там говорит теория вероятности? С цифрами я в принципе в не слишком тёплых отношениях, потому данный вопрос остался без ответа. С опаской взглянув на часы я вернулась к дороге и направилась к непосредственной цели моего пути. Передо мной шли две девицы среднего роста. Одна была одета в яркие цвета, другая шла словно с похорон, вся в чёрном, надеюсь, что это всего лишь дело вкуса. Девушки вели оживлённый спор, подкреплённый активной жестикуляцией, особенно со стороны «яркой». В виду их несдержанных эмоций я стала невольным слушателем дискуссии: – Нет у меня души, Энни, как биолог, я верю лишь в то, что после смерти мозга, человек окончательно прекращает своё существование. И вообще, двадцать первый век на дворе, а мы продолжаем людей в землю закапывать. Это как минимум не целесообразно с точки зрения экологии! Да и воды подземные могут загрязняться и разносить инфекцию живым, – приспешница черного цвета развела руками. Энни, по всей видимости монолог подруги не вдохновил. – Как это нет души! Хочешь сказать, что у меня её нет?! Аргументируй, почему ты так в этом уверена! – «Яркая» шла по отношению к собеседнице уже полубоком и её лицо отображало смесь праведного гнева и негодования. В чёрном не сдавалась: – Я уже всё аргументировала. Давай просто закроем тему…каждая останется при своём. Что на это мудрое изречение ответила её оппонент, я уже не слышала, так как мне пришлось их обогнать и довольно сильно прибавить шаг. Времени оставалось в обрез. Несмотря на то, что я практически перешла на бег, в голову закрадывались размышления на тему недавно услышанного спора: а у меня самой есть душа? Но прийти к какому-либо решению мне не удалось, так как мои верные ноги привели меня к больнице. Сама, не помня, как я оказалась у поста медсестры в отделении экстренной помощи, я обратилась к бледной круглолицей девушке, которой по всей видимости едва исполнилось двадцать: – Кхм, добрый день, мисс, – я быстро скосила глаза на её бейдж, – Карен. Я Элис Андерсон, записана на приём к доктору Белл. – Второй раз за день я думала, что дарю людям свою самую располагающую улыбку. И очевидно, фиаско меня ожидало и сейчас. Карен лениво перебрала бумажки у себя на стойке, затем покликала мышкой компьютера, посмотрела на монитор и цокнула языком. – Вы опоздали. Вас доктор Белл ожидала в три часа, – на автомате проговорила медсестра, продолжая смотреть в экран. Я переключила своё внимание на часы – всего пять минут четвёртого! На пять минут опоздала! – Простите, заблудилась на территории, доктор Белл настоятельно мне рекомендовала появиться у неё на повторном приёме как можно скорее, – изо всех сил я сталась не терять самообладание. Ну что ей стоит просто позвонить врачу и сказать, что я пришла! – Приходить нужно заранее. – Карен перевела свой рыбий взгляд на меня. Возможно, мой расстроенный вид воззвал к её милосердию, которое наверняка пытались в неё вбить в школе для сестёр. Она тяжко вздохнула и потянулась к стационарному местному телефону. После её недолгого разговора с врачом я уже через две минуты в нетерпении топталась у кабинета доктора. Прошло около десяти минут моего покорного ожидания заветного внимания целителя, когда я осмелилась на неслыханную дерзость – самой зайти в кабинет небесного светила без приглашения. И только я вплотную приблизилась к двери, как моя многострадальная, крайне невезучая голова была абсолютно бесцеремонно атакована огромной вертикальной стальной ручкой, тянувшейся практически от низа до самого верха двери. Не удержавшись на каблуках от столь неожиданного столкновения, я приземлилась пятой точкой на холодный кафельный пол. От боли выступили слёзы, в глазах всё плыло. Я начала совершенно истерично смеяться, поскольку почувствовала себя героиней какого-нибудь малобюджетного, весьма несмешного ситкома. В дверном проёме показались два напуганных, побледневших лица моего дорогого врача. В буквальном смысле дорогого. Не знаю, будет ли данный визит к ней бесплатным. Хрупкие руки доктора Белл попытались меня поднять с ледяного кафеля, и я честно старалась ей в этом помочь. Постепенно, два лица врача слились в одно и это самое лицо произнесло одну из глупейших фраз на свете, которую добрая половина населения земного шара почему-то норовит произнести в подобных ситуациях: – Вы в порядке? – беспокойство в голосе доктора звучало неподдельным. Она мужественно рванула моё тело на себя, нарушая при этом все правила эргономики и биомеханики, и это вопиющее действие сопроводил оглушительный треск моей разошедшейся по швам в самом интересном месте юбки. Катастрофа. Я стояла, слегка наклонившись к злополучному доктору на полусогнутых ногах, а костлявые паучьи пальцы врача намертво вцепились в мои предплечья. Интересно, а камеры в коридоре установлены? Вот охранникам потеха. Может это карма за моё намерение хорошо выглядеть на импровизированном свидании с симпатичным парамедиком будучи замужем? Я мотнула головой, силясь убрать с лица пряди. – Я думаю, Вашей квалификации вполне хватает, для того чтобы определить, что я совершенно не в порядке! – Наша совместная позиция с терапевтом должно быть напоминала со стороны противостояние. И без того белое лицо доктора Белл стало ещё белоснежней. Стальная хватка на моих руках ослабла. – Простите, мисс Андерсон, мне очень жаль. Пройдёмте в мой кабинет, я принесу лёд, – доктор отчаянно затягивала меня внутрь своего логова. – Миссис, – поправила я врача, и отчего мне это так важно? – Миссис Андерсон, я замужем, у Вас ошибка в карте, – и оставив доктора Белл озадаченно хлопать своими редкими ресницами, я протиснулась мимо неё в светлый медицинский кабинет. Глава IX Её Величество Судьба