Впрочем, время я провожу приятно. Кафешка уютная, кофе ароматный, у Константина неплохое чувство юмора, и мне удается отвлечься от тяжелых мыслей, а это уже немало. Костя даже провожает меня домой, помогая по дороге собрать букет из осенних листьев. Только, когда мы расстаемся у моего подъезда, и он целует меня в щеку, мне становится не по себе. Но ведь так будет не всегда? Уже завтра должно стать чуточку легче. И на завтра я тоже отправляюсь на прогулку, снова отложив диссертацию. И снова встречаю Костю, только с первого взгляда понятно, что он меня поджидает. Это особенно приятно для женского сердца. Не позвонил, не узнал точно, что я приду, а просто ждал в надежде увидеть. Вручив мне крошечный букет из плотных бархатцев, он устроил мне экскурсию по старому городу. И я снова выпала из мрачного состояния. Наверное, так это и происходит. Возвращение к нормальной жизни, о котором я мечтала. Ничто не стоит на месте. После ужина в маленьком ресторанчике где-то во внутренних двориках исторического центра, Арзамасов снова провожает меня домой. – Может, чаю? – нерешительно спрашиваю я. Мне не хочется оставаться одной, но я боюсь, что приглашение на чашку чая он воспримет как приглашение к чему-то другому. Однако, мои опасения напрасны. Согласившийся, что неудивительно, Костя ведет себя как джентльмен и развлекает меня до самого маминого прихода. Она застает нас за просмотром слезливой мелодрамы. Уходит Константин уже позже, узнав от моей болтливой мамы, что у меня завтра день рождения. Мне неловко, когда Арзамасов обещает мне праздничный сюрприз, мы не так хорошо знакомы. Только следующий день приносит мне такие неожиданности, что обещания Арзамасова вылетают у меня из головы. Глава 48 Проворочавшись полночи, немного поплакав, убедив себя, что все будет хорошо, и снова со вкусом поревев, свой день рождения я встречаю уже ближе к полудню. В этом году я ждала от этого дня чего-то особенного: я закончила универ, поступила в аспирантуру, грядущая осень виделась мне таинственным началом чего-то нового, дорогой во взрослую жизнь для домашней девочки. И вот сегодня мне двадцать три, и что? Почему-то я не поумнела за ночь, мне не открылись тайны вселенной, не пробились седые волосы и грудь не выросла до взрослого размера. Правда, меня тянет пофилософствовать, возможно, за ночь во мне завелась душнила. Потому что я пришла к выводу, что взрослеть нас заставляют не года, месяцы и дни, а события и принятые решения. Мои событием стал – Ящер, катком прошедший по моим представлениям о людях и даже о себе самой. Грустненько мне с утра, в общем. Раньше в день рождения телефон с самого утра разрывался, а сейчас мобила забита поздравительными сообщениями из онлайн-магазинов и прочим бесячим спамом. Я дома абсолютно одна, делать мне нечего, и я забуриваюсь в пенную ванну, планируя порефлексировать от души. По закону подлости стоит мне устроиться с комфортом и даже намочить волосы, звонит мама. – Ксюш? Ты уже проснулась? – Умгум, точнее, я встала, а проснуться еще не вышло, – признаюсь я. – С днем рождения, доча! – И тебя с моим днем рождения, мам! Ты долго сегодня? – Я вот и звоню, долго, Ксюш. До четырех не вырвусь, собрание какое-то у нас тут. К Лешке не успеваю, тебе придется. – К Лешке? Зачем? – Ну как зачем? Он сегодня выписывается, у него барахла там воз скопилось! А он с клюкой этой, Маша сегодня по разводно-судебным делам бегает до вечера… Да, мама скорешилась с Машей, которая после того, как отпала надобность прятаться, к Лешке в больницу зачастила. Теперь Маша Николаева – официальная девушка моего брата и почти член семьи. – И во сколько мне отдадут брата? – я смотрю как лопаются пузыри пены на больших пальцах ног. – Считай, отдали, Ксюш. Он уже звонил, что его оформляют. Ждет выписку. Самое позднее к двум надо подъехать. – Ладно, – мямлю я. Мне не лень и несложно, но гадское настроение снова падает. Даже в днюху опять надо решать какие-то проблемы. – Ксюш, прости! Там в холодильнике тортик, как ты любишь с безе… Я постараюсь пораньше сбежать, но гарантий никаких. – Да ладно, мам. Все нормально, я сейчас ускорюсь. И ускоряюсь. И естественно, это пагубно влияет на мой внешний вид. Вместо укладки – наспех высушенные волосы, которые приходится заправить в жалкий пучок. Вместо нарядного костюмчика – спортивный костюм. Вместо макияжа – шиш с маслом. В последний момент только, уже у самой двери, я вспоминаю про свое решение подходить ко всему осознанно, и брызгаюсь духами, стоящими дальше всего от меня. Но настроение все равно противное. Одна радость – такси приезжает вовремя. Зато в больнице оказывается, что я зря торопилась. Заведующая, которая что-то там должна подписать, еще занята, и мы с Лешкой кукуем почти лишний час в ожидании. Брат сдержанно меня поздравляет, но между нами до сих пор остается напряжение. Маша, конечно, ему нахваливала кумиров его юности, но что-то Лешка ими готов восхищаться только отдельно от меня. Я уже один разок осадила его, когда он начал поучать меня, с кем мне стоит общаться, а с кем нет. Пока новых попыток он не предпринимает, но по глазам вижу, что разговор еще будет возобновлен. Даже звучало, что он будет теперь приглядывать за моим кругом общения. Спохватился! И это он еще не знает, что я с Гордеевым спала. И не просто так, а в обмен на помощь. Когда мы с Лешкой повздорили, у меня прям язык чесался сказать, чтоб отвалил со своими нотациями. Я уже Ящеру дала, как только можно. Еле сдержалась. Вот и сейчас. Я чувствую, что сегодня он не будет меня пилить из-за праздника, а больше ему пока нечего мне сказать. Ну он и уткнулся в телефон. Сердечки Маше шлет. В общем, к моменту, когда мы подъезжаем к дому, мой настрой где-то в районе плинтуса обретается. И Лешка еще копается, пока я с тяжеленными сумками дожидаюсь его у подъезда. – Ну ты чего там залип? – Да тачка крутая… – Какая тебе нахрен тачка теперь? Ты еще нескоро за руль сядешь! А я маме пожалуюсь, и она тебе мозг так вынесет, что ты только на трехколесном велосипеде кататься будешь! – пылю я. Тачки он разглядывает. Еще и огрызается: – Можно подумать, я в аварию по своей вине попал! – Это маме и Маше рассказывать будешь! Леш, мне тяжело вообще-то! Это да, пронимает брата, Лешка, устыдившись, ковыляет к подъезду. Открыв дверь в квартиру, я обнаруживаю, что у нас гости. Прекрасно! Я выгляжу, как ушлепок, а тут мужские кроссы. Это такой мне сюрприз Арзамасов решил устроить? Побросав сумки, стремлюсь скорее сбежать в комнату, ну чтоб хоть как-то себя в порядок привести. А если успею, то и принарядиться. Но мама, услышав, что мы вернулись, зовет из кухни: – Ксюша, Алеша? И голос у нее странный. Растерянный, что ли… Это не дает мне отмахнуться от ее зова, и я шлепаю на кухню, даже надев тапки. А добравшись, застреваю в дверном проеме. Лешка, налетевший на меня, шипит: – Чего встала? Чего встала?