Вкус чего-то кислого и мерзкого поднимается к горлу, потому что запах алкоголя она не спутает ни с чем. – Нам надо поговорить, Вивиан, о Ноэле! Вивиан поднимаетт взгляд на Лео, задумываясь: неужели он знает, что она была у него? Вивиан не испытывает чувства стыда или желания оправдать себя – ведь она ничего не сделала. – Зачем о нём говорить? Мы с Дорианом решили, что не будем на него докладывать, и точка, Лео. Зачем снова поднимать эту тему? – Я не об этом. Нам всем нужно переехать – и чем дальше, тем лучше. Вивиан сжимает ключи в руках, задумываясь о том, а в себе ли Лео? Или он издевается? – Пойдём в дом, я всё расскажу. Лео выхватывает ключи из её рук и идёт к дому. Единственное, что остаётся Вивиан – следовать за ним и думать, о чём он мог узнать? Что он знает о Ноэле? У Ноэла загораются глаза, когда он произносит последнюю фразу. Вивиан понимает, что он не станет шутить такими вещами, а значит, Лео может не поздоровиться… Из-за неё, потому что она оказалась в этом баре, тем самым подставив его. Вивиан не любит врать, но ей придётся это сделать. За её выбор отвечает только она – ни Лео, ни Дориан и ни отец. – Знаешь, оказывается об этом известно каждой собаке в городе. Какие-то парни шептались о тебе, пуская слухи у бара, явно надравшись. Что ты главарь банды, ты убиваешь людей без повода и, кажется, толкаешь наркотики. Ноэл вглядывается в лицо Вивиан, пока она старательно выдумывает правдивую ложь. Не успевает понять, что его дурят, потому что тема с дурью мгновенно выбешивает – он не торгует наркотой и никогда не будет этого делать. Ноэл бьёт кулаком по стойке, разливая пиво из стакана, но оставаясь на месте только потому, что не знает, кто мог это сказать. – Тогда тебе стоит быть аккуратнее, не находишь? – шипя, спрашивает Ноэл и отпивает большой глоток пива, капая им на тёмные джинсы. – А не то, что? – Ты это специально? – Ноэл притягивает стул, на котором сидит Вивиан к своему, царапая пол. Теперь она вся в его власти. – Стэн, две водки. Стэн, не мешкая, наливает и ставит перед Ноэлом полные стопки. Он придвигает одну из них Вивиан со словами: – Пей. – Я не… – Мне насрать! Пей! Вивиан видит его глаза и отчётливо понимает, что сейчас лучше не спорить. Такой Ноэл пугает, но по-настоящему страшит то, что может случиться, если не сделать так, как он хочет. Вивиан берёт стопку и опрокидывает её в рот уверенным движением. Она терпеть не может водку – её гадкий вкус и отвратительный привкус, остающийся на языке. Вивиан морщится, проглотив алкоголь, отворачивается, чтобы занюхать курткой – так становится немного легче. Ноэл же, кивнув, спокойно выпивает свою, даже не дёрнувшись, и начинает говорить: – Слушай сюда. Я ничем тебе не обязан. Если уж кто кому и должен, так это ты мне. Вивиан бросает взгляд на барную стойку и замечает заполненную до краёв пепельницу. Вглядевшись в лицо Ноэла, убеждается, что первое впечатление было верным – он выглядит смертельно уставшим. И сидит в этом баре явно не просто так. – Расскажи правду, раз я всё равно должна вернуть тебе долг. – Такая правда никому не нужна. Просто держись подальше, – Ноэл отворачивается, зная, что она может прочитать в его взгляде то, что не предназначено для её глаз. Вивиан пользуется секундной заминкой. Спрашивает, прикоснувшись к его ноге: – Кто тебя сломал, Ноэл Хант? Ноэл опускает руку на её ладонь и сжимает пальцы так, что она ощущает боль. Произносит: – Вивиан, ты точно хочешь это знать? Порой правда делает нас другими. – Знаешь, я просто устала жить в мире, в котором вечно приходится врать. В котором необходимо выбивать крохи, чтобы прожить чуть дольше, но ничуть не лучше. Я устала от своего мира, от вечной беготни, от того, что я вечно должна и тут, и там. Сейчас я хочу просто узнать о человеке, который спас моего брата, просто потому, что он мне интересен и меня к нему тянет, сколько бы препятствий ни возникало. Я хочу знать правду без прикрас, – Вивиан сжимает руку Ноэла в ответ и его хватка становится слабее. – Я хочу знать, на какую сторону ступаю. – Назад дороги не будет, – Ноэл смотрит в глаза Вивиан, понимая, что она уже ступила на одну с ним дорогу. И сделала это осознанно. – Я знаю, но, как ты видишь, я вечно поступаю во вред себе. – Тогда поехали, я покажу. Ноэл встаёт со стула и идёт к выходу, не дожидаясь, пока она слезет со своего. Слышит, голос Стэна, кричащего вслед: – Хант, ты снова не заплатил! Вивиан спрыгивает со стула одновременно со словами Стэна, обращёнными к ней: – Будь осторожна. Я не вправе решать за тебя, но ты совершаешь ошибку. Тебе стоило уйти. – Я знаю, Стэн. Знаю, но ничего не могу с собой поделать. Стэн усмехается, глядя вслед Ноэлу: – Понимаю. И Вивиан, наконец, осознаёт, почему никогда не слышала от Стэна о Ноэле. Но сейчас у неё нет времени, чтобы размышлять о чувствах друга. Вивиан быстрым шагом преодолевает расстояние до двери и выходит на улицу. Ощущает, как прохладный вечерний воздух освежает лицо, раскрасневшееся после выпитой водки, и помогает немного прочистить мозги. Вивиан оглядывается по сторонам, но не видит Ноэла. Похоже, что он просто решил кинуть её. Вивиан кутается в куртку, сжимая ключи от машины – она не поедет на ней, не сейчас. Сначала немного пройдётся, чтобы выветрить алкоголь, потом вернётся. И как она могла поверить ему? Вивиан застёгивает куртку и проходит три шага, когда её окликают сзади: – Ты передумала? Обернувшись, Вивиан замечает Ноэла, сидящего на мотоцикле и держащего шлем в руках. Она подходит к нему, пытаясь скрыть улыбку. – Поведёшь после выпивки? – Я так вожу только спокойнее. Вивиан вспоминает, как Ноэл вёз её до дома и как она дрожала от скорости и ветра, обдувавшего её тело. Тогда Ноэл гнал так, что она держалась из последних сил, одновременно ощущая, насколько он спокоен. – А если тебя остановят? – Ты едешь или как? Ноэл протягивает ей шлем, давая последний шанс уйти. Последний выбор, который он ставит перед ней. И Вивиан принимает его. Что он может показать такого, о чём не может сказать? Ноэл разворачивается, прибавляя газу, пока она залезает на сиденье позади него. Вивиан буквально хватается за него, и Ноэл стартует, оставляя позади и бар, и Стэна и её машину. От алкоголя в крови и скорости Вивиан чувствует себя свободной. Она вправе наконец выбирать, когда и куда двигаться, и это чувство пьянит сильнее всего. Вивиан забывает обо всём, что ждёт её за пределами этого момента – сейчас она ни дочь, ни сестра и ни возлюбленная. И ничьи проблемы не заставляют её страдать. Свобода. Вот оно – то, чего она так желала. И ей впервые за долгое время удаётся ощутить себя свободной. Вивиан горько усмехается про себя, понимая, что она чувствует себя живой, сидя на мотоцикле по сути с незнакомцем, который не оглядывается назад и умудряется жить со своим грузом, принимая его. И это его выбор. Вивиан же своего так и не сделала. Она просто живет так, как надо, как правильно. Но хочет ли она такой жизни? Дорога не занимает много времени. Они заезжают по дорожке на кладбище, и Вивиан разжимает руки, когда Ноэл останавливается. Он не говорит ни слова. Вивиан же смотрит ему в спину и сомневается, что сейчас вообще стоит говорить. Ноэл выдвигает подножку, слезает с мотоцикла и идёт вперёд, не оборачиваясь и вряд ли вспоминая сейчас о Вивиан. Она прибавляет шаг, чтобы идти немного позади. Они двигаются в свете фар от мотоцикла, пока Ноэл не останавливается у одной из могил. Вивиан обходит его, чтобы увидеть надпись на надгробии – Дэйзи Хант. С лица Вивиан, кажется, сходит вся краска, потому что по датам она понимает – Дэйзи была очень молода – всего-то восемнадцать лет – и умерла два года назад. В темноте ей не удаётся разобрать выражение на лице Ноэла, но этого и не требуется – у горя одно лицо. – Жена? – Нет, Вивиан, – Ноэл замолкает, сжимая кулаки в куртке, от чего кожа поскрипывает. – Сестра. Вивиан с трудом представляет Ноэла в семье – он словно вообще не приспособлен к такому. Значит, у него был дорогой человек. У Вивиан колет в груди, когда она представляет, что Дориана больше нет. Она не может, да что там – не хочет – в полной мере прочувствовать утрату Ноэла. Это слишком страшно. Но знает, что сама готова была бы полезть в петлю, чтобы не жить с подобным чувством. Может, именно поэтому он теперь в банде? Может, горе изменило его настолько, что ему приходится быть совсем другим? Вивиан не говорит «сожалею», потому что в этом слове нет ничего, что может ему помочь. Просто слово. Она хочет прикоснуться к нему, но не успевает, так как он начинает говорить: – Я любил её больше всего на свете, но не выбрал, когда должен был защитить. Её кровь на моих руках, я должен был быть рядом. Я – не Олли. – Все мы любим семью, Ноэл. Но винить себя в смерти… Некоторые вещи мы не вправе решить. Ноэл поворачивается к ней, и Вивиан видит гримасу боли и ужаса. – Ты не поняла, Вивиан. Я любил её и никого больше. Вивиан не нужно вдумываться, чтобы понять смысл. Ноэл любил сестру не так, как должен. Он любил её так, как её – Вивиан – любит Лео, как любила бы она сама, если бы могла себе это позволить. И это осознание заставляет её отойти от Ноэла. Его слова вызывают собственные страшные воспоминания. Вивиан подворачивает ногу на камне и падает на чью-то могилу. Ноэл продолжает смотреть на надгробие сестры и не спешит помогать. Но даже если бы он попытался, Вивиан бы оттолкнула его руку. Его любовь неправильна. Может, Вивиан и могла бы смириться с тем, кто он, но не с тем, что было у них с сестрой. – Биби, иди сюда. Биби, я всё равно тебя найду. Вивиан вскакивает на ноги и бежит от могилы, Ноэла и прошлого. Она плохо разбирает дорогу из-за слёз. Вивиан думала, что за шесть лет справилась с воспоминаниями о кузене. Но заплетаясь в ногах, понимает, что всё это по-прежнему в ней. Вивиан знает, что испытывала Дэйзи и, может, именно поэтому та и ушла из жизни? Вивиан же сейчас снова ощущает себя девчонкой, прячущейся на чердаке от двоюродного брата в его же доме. – Выходи сама, Биби. Часть 12 Крики. Давно их дом не наполнялся чем-то, кроме возни отца, когда он отталкивался от стен и пытался добраться до кровати после очередного запоя. Теперь же Дориан слышит, как дом оживает, но не самым приятным образом. Первое время он не может понять – телевизор это так орёт, соседи или что-то ещё, когда, наконец, проснувшись окончательно, понимает, что это Вивиан и отец. Дориан не хочет их слышать, но ему не сбежать от их разговора. – Ну и дуру же я вырастил! Или мне лучше сказать что-то иное, а, Вивиан?