– Народ, как ты помнишь, в наше время предпочитает бесконтактные способы, всем кажется, что это гарантия безопасности, и наказание никогда не настигнет по причине невозможности оного. – То есть он, по-твоему, сейчас прячет товар для покупателя? – Или просто вернулся с наркотиками домой, а прятать их позже отправится. Поэтому мы здесь и торчим. После слов начальника я приуныла: одно дело – слежка за главным подозреваемым, предельное напряжение от которой будоражит кровь и заставляет волоски на руках стоять дыбом, и совсем другое – увидеть парня с рюкзаком, который приехал домой, а мы, чтобы удостовериться в этом, торчим в темном дворе под его окнами. Я заскучала, в памяти всплыла пачка чипсов, что осталась в моей машине, и сейчас оказалась бы весьма кстати. Спустя минут сорок Андрей сжалился и предложил: – Хочешь, вызову тебе такси? Не вижу смысла вдвоем мучиться… Несколько мгновений я колебалась, выбирая между благородным порывом и здравым смыслом, потом согласно кивнула. Не то чтобы я не была в состоянии выдержать долгое сидение в ограниченном пространстве, но находиться так близко к Измайлову и молчать было трудной задачей. Язык так и чесался начать говорить, но ничего путного, как назло, в голову не лезло, так я и сидела, не спеша раскрывать рот, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость или того хуже – начать оправдываться из-за собственной нерешительности, что высунула голову слегка припозднившись. – До завтра, – серьезно глядя на меня, произнес Андрей и якобы по-дружески поцеловал в щеку, задержавшись там дольше приличного, и пустив очередную толпу мурашек от раковин моих ушей до поясницы. Вдруг нестерпимо захотелось остаться, плюнуть на сложности и собственную неуверенность, но такси уже ждало на улице, а здравый смысл настоятельно велел повременить с душевными порывами. Вечер дома прошел в томлении, Машка традиционно заперлась в комнате, превратив мое некогда уютное жилище в театр затянувшихся военных действий. И хотя война, что вела против меня племянница, оставалась пока что холодной, атмосфера неприязни чувствовалась подкоркой. Пару раз я писала Измайлову и получала короткий ответ: «все тихо». Угомониться удалось только ближе к часу ночи – зачем, спрашивается, домой пораньше возвращалась? Директор позвонил рано утром. Сообщил, что проводил аспиранта до метро и выдал задание: убедиться, что тот не покинет рабочее место до вечера. Сам же, зевая, пообещал объявиться не раньше обеда. Я пожелала начальнику хороших снов и отключилась. Измайлов, похоже, честно выполнил работу, и теперь ехал отсыпаться, мне же предстояло каким-то образом перехватить эстафету по пригляду за юным прытким химиком. В обеденный перерыв я отправилась к аспиранту. Нашла его в преподавательской за чашкой чая с бутербродом из черного хлеба и докторской колбасы. – Приятного аппетита, – заставила я себя улыбнуться, что оказалось в виду имеющихся подозрений не так-то легко сделать. Тот кивнул, жуя. – Я ненадолго. Хотела договориться с вами, во сколько заглянуть будет можно, насчет задач кое-что уточнить? – В любое время, часов до шести я точно на месте буду, запишите на всякий случай мой телефон – с готовностью пошел на сотрудничество парень. Я поблагодарила и с чистой совестью отправилась на обед – вид и запах незатейливого бутерброда неожиданно разожгли аппетит. На выходе с кафедры я столкнулась с профессором Зориным и поздоровалась. Тот был в пальто и кепке из шерстяной ткани. – Здравствуйте, Женя! Не меня ищете? – улыбнулся мужчина. – К Илье забегала. Вы обедать? – Как обычно. Присоединитесь? – Боюсь, без пальто до чебуречной не добегу, я в наше кафе собиралась… – Это да, молодой женщине надо беречь себя, тепло одеваться. В такую погоду и почки отморозить немудрено. Идемте, я вас провожу, мне как раз по пути. – Спасибо, – я улыбнулась и зашагала рядом с профессором. – А вы там бывали уже? Кафе сыну ректора принадлежит, оказывается. Мне недавно Андрей Маратович рассказал, вы знали? – защебетала я. – Конечно, знал. Я и сына его и дочку прекрасно знаю, они оба у нас учились. Хотя, Сергея – не так хорошо, как Анну. Я ведь ее в свое время к себе в аспирантуру звал: талант у девочки к химии, она и на олимпиады ездила, места хорошие занимала. А выбрала в итоге менеджмент. Хотя понять я ее могу: там престижнее, а какой престиж у химии в наше время? Никому наука сейчас не нужна, – махнул рукой профессор. Я молча шла рядом. А что тут скажешь? Прав профессор… У них единственный аспирант – и тот с большой долей вероятности не ради научных открытий в лаборатории штаны просиживает, даже обидно стало как-то за Евгения Евгеньевича. Зорин продолжил: – Работает Анна у нас, кстати, в отделе снабжения. Странно только, что не в администрации ВУЗа, отец-то у девочки ректор. Ну да это их личное дело, можно сказать, семейное. Вот я вас и довел, – остановился неподалеку от входа в кафе Евгений Евгеньевич, а я застыла от лавиной обрушившейся новости. Выдавила «спасибо», на деревянных ногах вошла в кафе и уткнулась в витрину. Руки горели от острой нужды схватиться за телефон, чтобы немедленно поговорить с Измайловым, но твердой уверенности, что тот уже проснулся, не было. Поэтому не без труда заставила себя с разговором повременить. Ошеломительная новость пару часов подождет и не станет из-за задержки менее важной, разве что новое знание распирало меня изнутри и хотелось как можно скорее избавить себя от этого груза. Интересно, Директор вообще в курсе, что помимо сына ректора к кафе может иметь доступ вдобавок его дочь? Может, у нашего ректора еще какие неучтенные дети есть или внуки? Племянники? Неплохо бы узнать, вдруг и они у нас учатся или работают… Ведь идею с приложением Ильину подсказали именно в кругу семьи. Мысли мои были столь далеки от еды, что когда знакомый бармен с непроницаемым лицом поинтересовался моим заказом, я попросила необычные для себя салат из капусты, пиццу и воду в бутылке. Пить что-либо, что разливают в кафе, я по понятным причинам остерегалась. В общем, обычного удовольствия обед не принес. Когда я вернулась на кафедру, Директор еще не появлялся, коллеги шушукались, что его срочно куда-то вызвали, я помалкивала, не желая прослыть излишне осведомленной. Да и что я могла сказать? Что начальник отсыпается после бессонной ночи, и беспокоить его не нужно? Представляю, о чем бы подумали в первую очередь преподаватели… Чтобы убить время, разложила пару пасьянсов, подготовила материал для занятий на завтра, проверила все соцсети и отправилась к химикам. Минут сорок возле Ильи я упорно делала вид, что не совсем понимаю задачи для первого курса. Парень терпеливо объяснял и вроде как никуда не торопился. Я тоже. Спас аспиранта звонок от Измайлова. – Ты где? – услышала я в трубке бодрый голос начальника, судя по гулу на заднем фоне, тот вышагивал где-то по коридору. – На кафедре химии. – Дуй ко мне, – скомандовал и отключился. Я, враз усвоившая о чем парень столько времени толковал, как могла быстро распрощалась с аспирантом и поспешила пред очи начальства. Измайлов выглядел на зависть свежо. Выбритые щеки, никаких тебе мешков под глазами и как всегда идеально сидящий костюм и выглаженная рубашка. Даже и мысли в голову не придет, что человек предыдущую ночь в машине провел. Наследственность что ли хорошая… – Привет, – Андрей поднялся из-за стола и чмокнул меня в макушку. Я с сомнением посмотрела на начальство. Вообще, с момента как я взбрыкнула, тот принялся одаривать меня исключительно братскими поцелуями с виртуозно неплатоническим подтекстом. В итоге решила не заострять на чужих странностях внимание – своих хоть отбавляй, отошла на полшага и выпалила: – Ты знал, что у нас работает ректорская дочка? В отделе снабжения. – Уверена? – вмиг стал серьезен Измайлов. – Зорин поведал сегодня. Может, в таком случае у нас еще какие-нибудь его родственники числятся? Андрей обошел стол и сел на свое место. Я пристроилась напротив на стуле для посетителей. – Сейчас посмотрим, – кивнул он и взялся за мышку. – Чем еще порадовал Зорин? – Она кандидат экономических наук. Удивился, что трудится в отделе снабжения, а не сидит припеваюче в теплом местечке, с таким-то папашей. Вообще, это действительно странно: имея высокопоставленного отца и прекрасное образование занимать настолько непримечательную должность. Если только оттуда воровать бюджетные деньги удобно, – понизила я голос. – Вряд ли, она там даже не начальник, – покачал головой Директор. – А вот заказывать химические реактивы с ее позиции очень удобно, не находишь? Я находила, еще как. Вообще вся семейка ректора, включая его самого, была у меня под подозрением. Жаль, что химик-аспирант и ушлый бармен никак не могут быть их родственниками, так бы шикарный семейный подряд получился. – Действительно, три года назад Анна защитила диссертацию при нашем совете. Больше никаких родственников, связанных с нашим ВУЗом, я не нашел. Жена у Ильина домохозяйка, детей двое, внуков нет, – откинувшись на спинку кресла, отчитался Директор. – Братья-сестры? – Сведения отсутствуют. Придется работать с тем, что есть. Кстати, сегодня вечером мы свободны, – обрадовал Измайлов. – Присматривать за аспирантом будет специально нанятый человек. Сама понимаешь, нам не разорваться. – А за барменом? – Его пока оставим в покое. Новому товару у парня вроде как взяться неоткуда. Прозвучало логично, и я согласилась, затем пришла растерянность. – А что тогда делать будем? – долгий вечер в четырех, ставших вдруг чужими, стенах вдохновлял еще меньше скучной и бесполезной слежки неважно за кем. – Можем, например, в ресторан сходить? – просто предложил Андрей. – А то все получается тебя по столовкам да чебуречным водить. – Ты сейчас меня на свидание приглашаешь? – напряглась я. Почему-то официальное свидание, где намерения сторон обозначены прямо и без утайки, беспокоило, в отличие от неформального общения в стенах университета. – Если тебя это пугает, можем представить, что у нас будет дружеский ужин коллег после тяжелой рабочей недели. Эдакий тимбилдинг, говоря современным языком. – Так ведь сегодня четверг… – В Англии местные расслабляются как раз по четвергам, а пятницы считаются днем туристов. Ну, так как, согласна? – Измайлов, ты змей! – пожаловалась я, рассмеявшись. Объективных причин для отказа не нашлось, да и не очень-то я их искала, а потому согласилась, хоть и с опаской, гадая, совершаю я ошибку или, наоборот, двигаюсь, наконец, в правильном направлении. Игорь Семенович учил не бояться ошибок, мудро сравнивая их с необходимым жизненным опытом, и я успокоилась тем, что время, в конце концов, расставит все по местам. Убегать от возможностей – не самая выигрышная стратегия. Максимум, что я потеряю в случае неудачи – очередное рабочее место, из плюсов – справляться с разочарованиями психолог меня научил. А чтобы я до вечера не успела передумать, Директор предусмотрительно завалил бумажной работой, которую ему щедро подкинул отдел качества образования. – Не удивляйся, если это окажется нашим первым и последним свиданием, – предупредила я, удаляясь гордой походкой из кабинета Директора. – Все-таки свидание? – прилетело мне в спину, и я хлопнула дверью настолько громко, насколько позволяли приличия. Из соседней двери выглянула Ольга Ивановна, как бы намекая, что с приличиями в тот раз у меня не срослось. – Сквозняк, – буркнула я и поспешила скрыться в преподавательской. Спустя пару часов и три чашки чая я, гордая за собственные успехи на бюрократическом поприще, бухнула внушительной стопкой А4 по директорскому столу. Звук вышел что надо, и я похвалила себя за предусмотрительно закрытую дверь кабинета. – На проверку, – сложила я руки на груди. – Молодец, – оценил толщину стопки Измайлов. – Я знал, что в тебе не ошибся, – добавил он вроде бы серьезно, но издевательски хитрый прищур глаз не дал до конца поверить в искренность мужчины. Измайлов проводил до парковки, поцеловать себя на прощание не позволила из вредности. Машка до вечера собиралась репетировать: завтра, наконец, должен был состояться день первокурсника, и дома я оказалась одна. Собираться никто не мешал и настроения скорбной миной не портил, а потому наряд я выбрала вдохновенно: штаны из струящейся ткани с застежками по бокам, которые можно расстегнуть докуда смелости хватит, и щеголять в образовавшихся разрезах стройными ножками. Я уж боялась, не представиться повода их опробовать. Скромная блуза и обувь с острым мыском дополнили образ. Надеюсь, Измайлов не подавится. Ровно в семь я, вся такая нарядная, вызвала такси. Чувствовала себя на миллион, а потому расщедрилась на бизнес-класс, да и ехать было недалеко. В ресторан явилась с небольшим опозданием – все по методичке, Андрей уже был на месте. Увидев меня, встал, прилип глазами к моим ногам, которые почти не скрывались за распущенной тканью штанов и прохрипел: – Ты убить меня решила? – Ага, пиф-паф, – довольная, я уселась за стол. Заглянуть в меню мне Измайлов не дал и по традиции сделал заказ на свой вкус. Первым подали салат с голубым сыром и, что неожиданно, персиками.