– Совершенно верно, мой дворецкий отлично справляется со своими многочисленными обязанностями, – торопливо произнес Кирк. – Прежний хозяин тоже дал ему прекрасную рекомендацию, которую учел суд, – сказал инспектор. – Это отчасти и спасло Парадиза. – А что такого он натворил? – удивился Барри. – Так, сущие пустяки, – съязвил Дафф. – Подмешал в напиток одной даме цианистый калий. – Отравил? Не может быть?! – опешил мистер Кирк. – И она умерла? Кто же она такая? – Его жена. В результате Парадиза арестовали и судили. – Меня оправдали! – торжествующе воскликнул дворецкий. – Присяжные не нашли никаких доказательств моей причастности к этому делу. Я невиновен, и никто не имеет права меня оскорблять. – Да, вас оправдали, – поморщился Дафф, – и все же никому не позволено вскрывать чужие письма. Отвечайте, Парадиз, вам что-нибудь известно о Еве Дюран? – Понятия не имею, о ком вы. – А про Хилари Хальта вы знаете? – Я даже не слышал этого имени. – Так что же вас побудило заменить письмо, адресованное мистеру Бруку, чистым листом бумаги? Парадиз замялся, а потом сбивчиво заговорил, заискивающе глядя в лицо Барри. – Два года я верой и правдой служил своему прежнему хозяину, мистер Кирк. Меня обвинили в смерти жены совершенно необоснованно – просто нужно было на кого-то все свалить. Господин инспектор вел это расследование и пришел в негодование, когда меня оправдали. Я не совершил ничего противозаконного, но одного только факта, что меня судили, оказалось бы достаточно, чтобы меня никто не взял к себе на службу. Я скрыл от вас эту информацию, мистер Кирк, простите меня великодушно. Поверьте, мне очень нравится у вас работать. Я ведь стараюсь, как могу! Я думал, плохие времена остались позади и больше не вернутся. – И каким же образом они вернулись? – нахмурился мистер Кирк. – Вдруг приехал сэр Фредерикс Брук. Я молился, чтобы он не вспомнил меня, но куда там! Он начал выпытывать у меня всяческие подробности, а я изо всех сил старался убедить его, что не делал того, в чем меня обвиняли. Мне показалось, что в итоге он мне почти поверил. Но, тем не менее, он пообещал выяснить все, что касается этого «темного», как он выразился, дела и принять решение, ставить в известность мистера Кирка или нет. Вот почему после смерти сэра Фредерикса я счел за лучшее спрятать письмо, чтобы, не дай бог, не всплыла та старая история. – Но в письме не говорилось о вас ни слова! – воскликнул Барри. – Достаточно того, что там сообщалось о приезде инспектора Даффа. А он всегда относился ко мне с предубеждением. Мистер Кирк, позвольте добавить, что я очень-очень дорожу своим нынешним местом и чрезвычайно привязан к вам. Обещаю: больше я ни разу в жизни не позволю себе ничего подобного. – Надеюсь, вы не затаили против меня никакой обиды, – вздохнул Барри Кирк. – А пока принесите нам чаю, пожалуйста. – Судя по его реакции, – взволнованно произнесла мисс Морроу, – он и вправду не совершал преступления, а просто стал жертвой неудачного стечения обстоятельств. Вероятно, его оклеветали. – Да черт с ним! – отмахнулся Дафф. – Оправдан – пусть живет. Однако я не доверил бы ему не то что дом, а даже огарок свечи. – В чем-то я с вами согласен, – закивал Барри. – Теперь всякий раз, когда Парадиз будет прислуживать мне и подавать на стол, я буду возвращаться к этой неприятной мысли… Мистер Чан, каково ваше мнение? – Не исключено, что он просто разлюбил жену, – безмятежно заметил китаец. – Всякое ведь случается в жизни. – Ладно, места я его лишать не стану, но столоваться постараюсь в городе, – резюмировал Кирк. – Мистер Чан, хотелось бы услышать ваши соображения в связи с убийством сэра Фредерикса, – обратился к китайцу инспектор Дафф. – Мои соображения пока больше похожи на едва проклюнувшиеся ростки. Надо подождать, когда они дадут полновесные зерна. – Целиком с вами согласен, – улыбнулся инспектор. – У нас есть что обсудить. – Мистер Дюран, – мягко произнес Чарли, – я понимаю ваши горестные чувства, но все-таки ради пользы дела не могли бы вы подробнее рассказать о той вечеринке, после которой ваша жена пропала. – Да, разумеется, – смахнул слезу майор. – Это случилось пятнадцать лет назад. Мы обвенчались, а через месяц после свадьбы приехали в Пешавар. Жили на территории английского гарнизона, но в квартире довольно чистой и удобной. Так прошло пять месяцев. И вот однажды кто-то из нашей компании – мы тогда были молоды и любили развлечения – предложил полюбоваться восходом луны над Пешаваром. Зрелище и вправду завораживающее. Ева прямо-таки загорелась идеей этой вечеринки, долго готовилась к ней, надела нарядное платье и дорогое жемчужное ожерелье – свадебный подарок своего дяди. Зачем она это сделала? Ее, бедняжку, наверное, и убили из-за этой дурацкой побрякушки! Вечеринка уже заканчивалась, мы с Евой собирались домой, когда кто-то предложил поиграть в прятки. Чтоб у этого игруна язык отсох! Ева захлопала в ладоши от радости, побежала прятаться, и больше я ее не видел. – Как печально! – сочувственно вздохнула мисс Морроу. – Я понимаю ваше отчаяние. – Мистер Дюран, а сколько человек присутствовало на празднике? – задал вопрос Чарли Чан. – Десять. Пятеро мужчин и столько же женщин. Не знаю, имеет ли это значение, но ужин на природе, танцы и игры были устроены в честь одного известного путешественника, личного гостя вице-короля. Он тогда только что вернулся из экспедиции в Тибет. – Полковник Бетхем, не так ли? – Да, он самый. – Кстати, он сейчас здесь, в Сан-Франциско… – С удовольствием бы с ним повидался! На следующий день после той злополучной вечеринки он уехал в Англию, и больше нам встретиться не довелось. Насколько я помню, он потом отправился с караваном через Афганистан и Персию в Тегеран. Парадиз принес поднос с чайником и чашками. Но инспектор Дафф даже не позволил ему разлить чай, строго сказав, что у гостей секретное совещание и его услуги пока не понадобятся. Глава 14. Обед в узком кругу Мистер Кирк с видимой неохотой взял свою чашку, а поданные к чаю фруктовые пирожные не удостоил даже взглядом, особенно после того, как инспектор Дафф будто между прочим заметил, что цианистый калий имеет отчетливо различимый запах цветущего персика. Мысль о том, что Парадиз – отравитель собственной жены, не давала Барри покоя, и он ругал себя за то, что, впуская в свой дом постороннего человека, не навел о нем справки в полиции. Ведь тот мог отравить кого угодно, даже Джил: сколько раз он лично подавал ей кушанья и соки! – Как вам нравится Сан-Франциско? – наконец спросил он у Дюрана, чтобы отвлечься от мрачных мыслей и переменить тему разговора. – Я просто ошеломлен, как и всей вашей страной! Она поистине безбрежная. У нас в Англии все по-другому. Можно поехать куда угодно и все равно оказаться на берегу моря. И потом, в Америке столько очаровательных женщин! Вскоре майор Дюран откланялся, заявив, что ему необходим отдых с дороги. Он выразил самую пылкую благодарность мистеру Кирку за гостеприимство и рекомендации в престижные клубы. После его ухода все остальные продолжили делиться мнениями о расследовании. – Скажите, мистер Чан, сэр Фредерикс оставил какие-то записи? – спросил Дафф. – Они точно были, но после смерти мистера Брука бесследно исчезли. Я полагаю, они уничтожены. Но благодаря майору Дюрану мы все равно знаем, что полковник Бетхем присутствовал на той злосчастной вечеринке. – Бетхем в Сан-Франциско? – Да, мы виделись в клубе «Космополитен». Странный господин, весьма скрытный и неразговорчивый. Он и на ужине у мистера Кирка держался отчужденно. Если честно, я чувствовал себя тревожно в его обществе. Кстати, в квартиру мистера Барри полковник поднимался в лифте, и меня удивляет, что лифтерша Ева Дюран не заметила его и не заговорила с ним. – Давайте я позвоню ему и спрошу про Еву Дюран, – предложила Джил Морроу. – Это еще хуже, чем спрашивать слепого о дороге, – остановил ее китаец. – Мистер Дафф, я вообще хотел бы на время забыть о мистере Бетхеме и сосредоточиться на бархатных туфлях. – Я тоже постоянно о них думаю, – подхватил инспектор. – Для чего они понадобились убийце и что он с ними сделал? Вдруг он их выбросил? У нас в Англии в таких случаях дают объявления. Фланер тоже предложил так поступить. – А что ему еще остается? – развел руками Чан. – Наш отважный капитан ведет себя подобно ребенку, угодившему в сети. Он отчаянно машет руками, дрыгает ногами и в результате запутывается еще больше. – Все равно пусть лучше это сделает он, поскольку я не так хорошо ориентируюсь в Сан-Франциско. Кстати, не отправиться ли нам куда-нибудь всем вместе и не обсудить ли детали расследования за обедом? – Я не против, – вежливо поклонился Чарли Чан. Пока китаец и Барри переодевались в своих спальнях, инспектор Дафф улучил момент, чтобы выразить свое восхищение мисс Морроу и заверить ее, что он счастлив сотрудничать с такой умной и обаятельной женщиной. Но когда все уже собрались выходить, девушка заторопилась домой, объяснив, что ее ждут неотложные дела. – Пожалуйста, останьтесь, – взмолился Кирк. – Сегодня мне просто жизненно необходимо быть среди людей и вкушать пищу с теми, кому я доверяю, – кстати, и духовную тоже. – Мне бы немного отдохнуть, мистер Барри… – Но вы и так похожи на цветущий персик! Ох, нет! Что я говорю! Только не цветы персика! И почему они постоянно лезут мне в голову? Парадиз, сегодня я обедаю в городе, – предупредил он дворецкого, позвонив в колокольчик. – Мистер Кирк, вы лишили меня доверия? – тихо спросил тот. – Что вы! Я ведь и раньше, если помните, время от времени обедал в ресторане. Но Парадиз вышел, печально ссутулившись. – Не расстраивайтесь и не теряйте бдительность, – посоветовал Барри инспектор Дафф. – Вы и так более чем великодушны к своему слуге. – Я чувствую угрызения совести, – нахмурился Кирк. – Нужно показать, что я по-прежнему его ценю. Пожалуй, я устрою прием. Мисс Морроу, вы не украсите его своим присутствием? Галантно открыв дверцу машины перед Джил, Барри уселся за руль. Автомобиль плавно тронулся, и через четверть часа компания уже подъехала к небольшому уютному ресторанчику. Судя по всему, мистер Кирк посещал это место неоднократно. Увидев входящих гостей, метрдотель почтительно поприветствовал их, словно старых знакомых, и провел к лучшему столику. После того как обед заказали, Барри попытался развлечь мисс Морроу увлекательной беседой, но заметил, что она пребывает не в лучшем расположении духа. – Вас мучает загадка, кто убил сэра Фредерикса? – Мне не дает покоя мысль, что в этом деле замешано так много людей. К слову, лифтерша меньше всего рисуется моему воображению в роли преступницы. – Понятно, а полковник Бетхем? – Он черствый, даже безжалостный человек – это правда, но, имея мировую славу, стольким рисковать… Смысл? Заиграла приятная музыка, и Кирк пригласил свою спутницу танцевать. Разговор о делах прекратился и в тот вечер больше не возобновлялся, уступив место веселой непринужденной атмосфере.