– Разве это так важно? – беззаботно прочирикала та. – Пока гости не собрались, мы с удовольствием поговорим с Шейлой. Какая жалость, что мы не встретились, когда ты приезжала сюда в первый раз! – добавила она, обращаясь к хозяйке. – Как раз тогда мы находились на континенте. – Зато это удалось сейчас, – перебил ее Уилки. – Вы так помолодели за это время, Шейла, и выглядите просто потрясающе. – Уверена, тебе удалось изобрести эликсир молодости, – добавила Рита, украдкой бросая на приятельницу завистливый взгляд. – А вот я была убеждена, что место источника вечной молодости – Гавайские острова, – с улыбкой ответила Шейла, хотя ее взгляд говорил нечто совершенно противоположное. – Увы, нет, – вздохнула Рита. – Он находится в Голливуде, в его институтах красоты. Здесь, на Гавайях, мы вянем гораздо быстрее. – Глядя на тебя, этого никак не скажешь! – Эта истина дошла до меня слишком поздно. Мне не надо было покидать Голливуд и оставлять свою работу. – Но вместо этого ты получила нечто гораздо более важное. Ты счастлива со своим мужем. – Да, конечно, – снова вздохнула Рита. – Я изо всех сил стараюсь примириться с этим, но тщетно. Мужчина хладнокровно пожал плечами. – Не надо принимать всерьез слова моей супруги. Она немного вспыльчива, вот и все. – И он еще упрекает меня во вспыльчивости! Да с таким мужем любая стала бы вспыльчивой! Шейла, ты просто представить себе не можешь, сколько у него фантазии! Шекспир не идет с ним ни в какое сравнение. Уилки стоило бы писать сценарии. Но, дорогая Шейла, я жду твоих рассказов о Голливуде. Знала бы ты, как я стосковалась по нему! – Ну, о Голливуде мы еще успеем поговорить. Некоторые из моих гостей собрались купаться. Вы с Уилки не желаете окунуться? – Нет, только не купания! Они мне настолько надоели, что при одном взгляде на ванну мне становится плохо. В этот момент в холле послышались чьи-то шаги и в комнате появился Алан Джейнс, одетый в элегантный смокинг. Затем спустились Юлия и Джим, на которых были купальные халаты. Парочка без особого удовольствия начала беседу с другими гостями. – Кстати, – вдруг вспомнил Джим. – Почему-то я не вижу здесь мисс Диксон. – Не обращайте особого внимания, – небрежно заметила Юлия. – Она постоянно опаздывает. – Ура! Мы будем единственными участниками соревнования, – засмеялся молодой человек, бросаясь бежать. Юлия направилась вслед за своим спутником. – Какой он красивый! – восхитилась Рита. – Может быть, нам и в самом деле искупаться? – Но, дорогая, наши костюмы вовсе не подходят для пляжа. – Их не так трудно снять. – Тогда ничего не остается, как пойти, – со вздохом ответил Уилки. – Бедный, он так ревнует! – сказала Шейла, с лукавым смехом оборачиваясь к Алану. – И, должна признать, не без оснований. Во всяком случае, раньше основания у него точно имелись. Джейнс подошел к Шейле и протянул ей букет. – Мне так хотелось порадовать вас, но, боюсь, я опоздал. Цветы уже приколоты к вашему наряду. – Благодарю вас, Алан, – ответила Шейла, кладя цветы на стол. – Надеюсь, вы делаете это искренне, – робко произнес мужчина. – Шейла, поймите, жизнь без вас для меня станет просто невыносимой. – И, тем не менее, вам придется с этим смириться, – ответила она. – Я не могу выйти за вас замуж. Поверьте, мне очень жаль. – Значит, это все-таки правда? – Что именно? – Ван Горн рассказал мне про какого-то мошенника, которого вы позвали сюда, чтобы посоветоваться, принимать ли мое предложение. И он решил все за вас! Шейла молча отвернулась от него. – Если бы в этом был хоть малейший смысл, я бы, возможно, и примирился с вашим отказом. Но расстаться только потому, что какому-то шарлатану неизвестно что взбрело в голову, – нет, я не в силах этого допустить! Я вспоминаю о нашем недавнем путешествии, о том, что моя любовь нашла отклик в вашем сердце… – Да, все это так, – грустно ответила Шейла. – Но тогда… – Нет, Алан, – быстро зашептала женщина. – Прошу вас, не надо ничего предпринимать. Я приняла это решение, исключительно заботясь о вас. Вы не были бы со мной счастливы… – Этот человек внушил вам такую идею? – Верно, это мне посоветовал Тарневеро, но я сама гораздо раньше пришла к такому мнению. Увы, то, что случилось в прошлом, нельзя просто так перечеркнуть. – Я вам уже говорил: все, что происходило до нашей встречи, меня совершенно не интересует! – Но вы не знаете, о чем говорите. Поверьте, Алан, я всей душой желаю вам только самого лучшего, и я не хотела бы, чтобы вашему имени из-за меня был нанесен ущерб. Прошу вас… – Я не хочу ничего слышать! Шейла, я люблю вас и больше всего на свете мечтаю заботиться о вас. В полночь мне нужно будет уехать. Пожалуйста, забудьте о словах этого бессовестного жулика и ответьте мне «да». – Нет, – промолвила Шейла, упрямо качая головой. Окинув ее взглядом, Джейнс повернулся и направился к выходу. – Куда вы? – Простите, но мне необходимо некоторое время побыть одному, – сказал он глухим, еле различимым голосом. – Я должен подумать. – Алан, как же мне грустно! – воскликнула Шейла, подбежав к нему и схватив его за руку. – Знали бы вы, как я несчастна… Джейнс обнял ее. – Вы любите меня, я вижу, – улыбнулся он. – Я не намерен отступать и не отдам вас никому на свете, – добавил он, глядя на орхидеи, приколотые к платью Шейлы. Произнеся это, он почти бегом покинул гостиную. Мисс Шейла бессильно опустилась в кресло, и на этот раз ее поведение не было игрой. Женщина и в самом деле чувствовала себя несчастной. Но через несколько мгновений она взяла себя в руки и посмотрела на часы. Без четверти девять… Встав, она поспешила на террасу. Луна не успела взойти, поэтому в саду и на пляже царила полнейшая темнота, в которой раздавались счастливые возгласы Юлии и Джима, сопровождавшие общение с океанскими волнами. Алан вихрем ворвался в отель. Он едва не сбил с ног галантного швейцара, прошел мимо стенда, где еще недавно покупал цветы для Шейлы, и взбежал по лестнице. Холл в отеле представлял собой великолепное зрелище. Но Джейнс не обратил никакого внимания ни на стрельчатые окна, ни на украшающие их тропические растения. Он быстрым шагом подошел к Тарневеро, о чем-то беседовавшему с пожилой парой. – Встаньте и пойдемте со мной, – произнес он тоном, не терпящим возражений. – Нам необходимо поговорить. – Я полагал, вы будете вести себя более вежливо, – ответил Тарневеро. – Но, похоже, я был о вас слишком хорошего мнения. – Извинившись перед своими собеседниками, он направился вслед за кипящим от ярости Аланом. – И что вам от меня нужно? – невозмутимо спросил он, остановившись в дверях. – Я требую объяснений! – Вот как?! Каких еще объяснений? – Разыгрываете неведение! Ну ладно. Я сделал предложение мисс Шейле Фейн и полагал, что она примет его. Но сегодня она посоветовалась с вами, хотя вы здесь являетесь совершенно посторонним человеком. После общения с вами она ответила мне отказом. – Не в моих правилах разговаривать с чужими людьми о том, что входит в сферу интересов моих клиентов. – Значит, считайте меня исключением из ваших правил. Советую заранее привыкнуть к этой мысли. – Для чего? Я сообщаю лишь то, что вижу внутри хрустального шара во время своих сеансов. – Не говорите ерунды! Вы внушаете своим клиентам все, что находите нужным. Скажите, по какой причине вы посоветовали мисс Шейле отвергнуть меня? Или вы сами любите ее? – Мисс Фейн, безусловно, очаровательна, – приторно улыбаясь, начал Тарневеро. – Меня не интересует ваше мнение! – Она очаровательна, – продолжил предсказатель, будто не слыша Алана. – Но одним из важных правил в моей работе является полное отсутствие каких бы то ни было чувств по отношению к моим клиентам. Дав этот совет, я руководствовался совершенно иными соображениями. Заглянув в будущее, я не увидел счастья в вашем союзе. Можете мне не верить, но этим я оказал вам большую услугу. Позже вы убедитесь сами. – Ах, даже так? – вскричал Алан с едкой иронией в голосе. – К вашему сведению, я не нуждаюсь в советах всяких проходимцев и обманщиков. – В таком случае, думаю, нам не стоит продолжать пустой разговор, – бросил Тарневеро, лицо которого вспыхнуло от гнева. Он поднялся, чтобы уйти, но Алан схватил его за руку. – А я считаю, что самое время его продолжить! Вы прямо сейчас пойдете к Шейле Фейн и признаетесь, что вы шарлатан, и возьмете назад свои слова, столь неудачно сказанные накануне. – А если я не послушаюсь? – спросил Тарневеро, отбрасывая прочь руку Алана.