Вместо ожидаемой радости Джим заметил страх, мелькнувший в глазах девушки. – Что же? – Только имейте в виду, это большой секрет. Инспектор взял с меня честное слово, что я ни строчки не напишу об этом в газете. Алан Джейнс вам хорошо знаком? – Нет, я его практически не знаю. Я впервые увидела его на Таити, где Шейла познакомилась с ним. По-моему, она любила его. Но, понимаете, Шейла была эмоциональным, увлекающимся человеком. Она так относилась ко многим людям, ко мне тоже. Сказав это, Юлия бурно расплакалась. Джим бросился ее успокаивать. – Простите меня, – произнесла девушка. – Но это все настолько ужасно! Думаю, я уже никогда не буду счастливой. – Что вы! Я доставлю вам столько счастья, сколько обещаю туристам в своих рекламных статьях. Мы поженимся и потом… – Нет! – вздрогнула Юлия. – Вы же ничего не знаете обо мне! Иначе вы бы меня просто возненавидели! Джим взял ее лицо в ладони и поцеловал. – Милая Юлия, пройдет неделя, а может быть, даже меньше, и вы забудете все эти события, как кошмарный сон. Вот увидите, инспектор Чан очень скоро найдет преступника. Его покарают! – Вы и в самом деле так считаете? – Я полностью в этом уверен! Чарли Чан отнюдь не в оптимистичном расположении духа вернулся в отель «Грандо» и обратился к швейцару: – Ну вот, я опять к вам. В каком номере остановился мистер Алан Джейнс? Получив ответ, он связался с Джейнсом по телефону и тот сказал, что сейчас спустится в холл. В ожидании Чарли Чан заглянул в бар и сделал заказ официанту-малайцу. – Пожалуйста, два стакана свежевыжатого апельсинового сока. – Сию минуту, сэр, – ответил тот. – И еще одно небольшое пожелание. – Как вам угодно, – произнес официант, не обнаружив ни малейшего удивления: работая в отеле, он успел привыкнуть к разным причудам гостей. Китаец направился к бармену и заявил: – Я инспектор Чан из полицейского управления. Я только что сделал заказ: два стакана апельсинового сока. Мне хотелось бы взглянуть на стаканы, в которых вы подаете такие напитки. Разомлевший от жары бармен, не возразив ни единым словом, поставил перед ним на стойку два стакана. Китаец принялся тщательно протирать их своим платком. – Из моих действий не нужно делать вывод, будто я сомневаюсь в вашей аккуратности, – сказал он изумленному бармену. – Но иногда встречаются совершенно особенные бактерии… – С этими словами Чан так же щепетильно протер стаканы и с внешней стороны. Затем он осторожно водрузил их на поднос и, протянув официанту несколько монет, произнес: – Я буду очень доволен, если вы нальете напиток в эти стаканы, не притрагиваясь к ним. И вы тоже, – добавил он, обращаясь к бармену. – Просто поставьте поднос на стол. Закончив с этим, Чарли Чан вернулся в холл, где его уже ожидал Алан Джейнс. – Чем могу быть вам полезен? – сухо спросил он. – Во-первых, мне очень хотелось бы извиниться, что вынужден затянуть ваше пребывание на Гонолулу. Наш остров справедливо считают раем на земле, но я прекрасно понимаю, что даже райский уголок утрачивает свое очарование, если нет возможности покинуть его, когда захочешь. – Мне очень приятно это слышать именно от вас, – согласился Джейнс, доставая из кармана портсигар и протягивая его Чану. – Как ваше расследование? Надеюсь, оно успешно продвигается? – К сожалению, не так быстро, как хотелось бы. Говорят те, кто ничего не знает, а те, кому хоть что-то известно, предпочитают отмалчиваться. Но, тем не менее, час назад мне кое-что удалось выяснить. В это время официант подошел и поставил перед ними поднос с двумя стаканами апельсинового сока. – Врач прописал мне диету, и это единственный напиток, который мне сейчас разрешен. Я взял на себя смелость заказать сок и для вас. – Нет, благодарю. – Но это всего-навсего стакан сока, – расстроенно произнес китаец. – Ну хорошо, спасибо, – проворчал Джейнс и взял стакан с подноса. Ссориться с инспектором Чаном вовсе не входило в его планы, а обидчивость китайцев уже давно успела войти в пословицу. – Давайте выпьем за то, чтобы эта загадка наконец-то была разгадана, – предложил инспектор. – Ведь мы оба одинаково в этом заинтересованы. Ну а теперь давайте перейдем к делу. К великому сожалению, алиби вы не смогли мне представить. Так что, извините, придется задать вам еще пару вопросов. Итак, вчера вечером вы бродили по пляжу во власти своих переживаний? – Да, именно так. – И между двумя встречами с Мартино вы находились в одиночестве? – Совершенно верно. – Скажите, а как далеко вы ушли по пляжу? – Я дошел до отеля «Моана». Там присел на берегу и принялся соображать, как мне следует поступить в таких обстоятельствах. – А до виллы мисс Фейн вы не добрались? – Я же вам говорю: я остановился на берегу возле отеля «Моана». Там, спокойно подумав, я решил, что, если женщина настолько легко поддается влиянию какого-то шарлатана, значит, она далеко не блещет умом. Поразмышляв еще, я пришел к окончательному выводу, что мое увлечение мисс Фейн было мимолетным и чем скорее я расстанусь с этой актрисой, тем лучше. Полностью успокоившись, я направился в отель «Грандо» и там от Мартино узнал эту прискорбную новость. – Кто-нибудь мог видеть вас возле отеля «Моана»? – Вряд ли, к тому времени уже стемнело. – Вы были когда-нибудь в павильоне, где убили мисс Шейлу? – Нет, ни разу. – Вероятно, вы подходили к нему или останавливались под окном? – Нет, никогда. Но почему вы меня об этом так настойчиво расспрашиваете? – произнес он, кидая на инспектора подозрительный взгляд поверх стакана с соком. – Я всего лишь стремлюсь поскорее завершить расследование, больше ничего. Кстати, вы не знаете, когда отходит следующий пароход? – Конечно же, знаю! Завтра в полдень. И я горячо надеюсь, что сумею отчалить на нем. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы завтра к этому времени преступник оказался пойман. – Да, не сомневаюсь, все именно так и будет. Прошу извинить, что вчера я так резко разговаривал с вами, но я очень желал покинуть этот остров как можно скорее. Думаю, причины этого вам теперь понятны. Меня не столько торопят дела, сколько не хочется быть замешанным в этой трагической истории. Вы меня понимаете, не так ли? – Разумеется, – кивнул Чан. – Не смею больше вас задерживать. – До свидания. Проводив своего собеседника долгим задумчивым взглядом, Чарли Чан снова обернулся и как раз вовремя: пожилой официант-китаец уже протянул руку, чтобы убрать стаканы со стола. – А ну не трогай, не то гнев богов падет на твою голову! – воскликнул Чан по-китайски. – Вынув из кармана платок, он тщательно завернул в него стакан, из которого недавно пил Джейнс. – Я сам этим займусь. – Подойдя к бармену, он сказал: – Я покупаю у вас этот стакан. Сколько я вам должен? – Да забирайте вы его! – обиженно протянул тот. – Насколько я понимаю, полиция интересуется отпечатками пальцев наших благонамеренных гостей… – Можно выразиться и так, – парировал инспектор. – Но некоторые из них вовсе не так благонамеренны, как желают казаться. В прекрасном настроении Чарли Чан вернулся на виллу Шейлы Фейн. Расследование продвигается: если отпечатки пальцев на стакане будут теми же самыми, что и на подоконнике в павильоне, дело можно считать закрытым. Вручив свою добычу дактилоскописту, Чан принялся в нетерпении ходить взад-вперед по павильону. – Ну что? – поинтересовался он наконец. – Они совпадают? – Нет, ничего общего, – покачал головой Геттик. – Эта версия несостоятельна. Чарли Чан испытал глубокое разочарование. Только что все казалось таким простым! Но, как выяснилось, в павильоне был не Джейнс, а кто-то другой. Но как быть с окурком? Эту марку сигарет больше никто не курит – в этом Чан уже убедился. – Какой же я идиот! – вскричал он, с досадой хлопая себя по лбу. – Вот к чему приводит поспешность! Геттик, отпечатки пальцев Смита у вас с собой? Вот и прекрасно! Думаю, мне не нужно вам объяснять, что делать дальше. Сличив образец с отпечатками на подоконнике, тот сделал верный, хоть и немного запоздалый вывод: вчера вечером в павильоне был не кто иной, как незадачливый художник. Только бы этот путь не завел в тупик, как предыдущие! Глава 16. Предостережение