– Ну хорошо. Сейчас узнаю, свободна ли она. Как вас представить? – Меня зовут Вин. Она смотрит на меня. Я подбадриваю ее улыбкой. Собачья администраторша уходит. У меня звонит мобильник. Это Патриша. Вместо ответа отправляю ей эсэмэску: Позже все расскажу. Пока не знаю, какую часть услышанного от ПТ сообщу Патрише. Но это может обождать. «Не берись за все дела сразу», – всегда говорил отец, хотя сам редко следовал этому совету. Мне больше нравится высказывание матери Майрона, поданное так, что оно составило бы конкуренцию лучшим шоу Борщового пояса[15]: «Нельзя ехать на двух лошадях, когда одна из них плетется сзади». Тогда это касалось моих сексуальных похождений, и я не слишком понял смысла ее слов, но я все равно обожаю Эллен Болитар и ее мудрость. Справа от себя я вижу нечто вроде разноцветной игровой комнаты с горками, туннелями, пандусами и игрушками, которые можно жевать. На стенах нарисованы радуги. Пол выстлан зелеными, желтыми, красными и оранжевыми резиновыми плитками. Яркостью и разноцветьем это место превосходит детский сад. Входит крупный мужчина, неся впереди свой большой живот. Он хмурится на меня и спрашивает: – Я могу вам помочь? – А разве у собак есть цветное зрение? – Я киваю в сторону игровой комнаты. Мой вопрос его смущает. – Я могу вам помочь? – повторяет он уже с заметной долей раздражения. – Вы что, Джейн Дорчестер? Большому Брюху это не нравится. – Разве я похож на Джейн Дорчестер? – В области сисек – возможно. Это ему тоже не нравится. – Если вы хотите устроить вашу собаку в пансионат… – Не хочу. – Тогда, думаю, вам лучше уйти. – Нет, благодарю вас. Я пришел сюда, чтобы увидеться с Джейн Дорчестер. – Она занята. – Тогда скажите ей, что меня прислала некая мисс Дэвис. Мисс Лейк Дэвис. Врежь я ему по животу ногой с разворотом, его реакция была бы схожей. В этом у меня никаких сомнений. Он знает, кем на самом деле является Джейн Дорчестер. Я склоняюсь к мысли, что передо мной ее муж Росс. – Дебби, – говорит он улыбающейся молодой особе за столом, – сходи и помоги готовить ванны для собак. – Но, папа… – Иди, дорогая. Услышав «папа», я делаю вывод: Дебби-за-столом – одна из дочерей Росса. Не спешите восхищаться. Некрасиво хвастаться своими успехами, однако я здорово владею искусством дедукции. Мой мобильник подает сигнал. Точнее, три коротких сигнала. Удивительно. Три коротких сигнала означают входящее сообщение от безымянного приложения знакомств. Меня так и подмывает посмотреть сообщение. Предложения такого характера поступают редко. Обычно инициатором является мужчина. Я заинтригован. Но на ум снова приходит мудрая фраза Эллен Болитар. Одна лошадь впереди, другая сзади. – Вам следует уйти, – говорит Большое Брюхо, когда Дебби оставляет нас вдвоем. – Нет, Росс, я никуда не уйду. – Садитесь в вашу машину и… – У меня не машина, а пикап. Вполне мужской автомобиль. Согласны? – Мы не знаем никакой Лейк Дэвис. Я награждаю его своим патентованным скептическим изгибом бровей. Уместное применение этого жеста делают слова вроде «Да будет вам» совершенно излишними. – Мы ее не знаем, – настаивает Росс. – Отлично. В таком случае вы не станете возражать, если я обращусь в СМИ и сообщу им, что Лейк Дэвис, известная метательница бутылок с зажигательной смесью, одна из «Шестерки с Джейн-стрит», нынче скрывается в Западной Виргинии под именем Джейн Дорчестер. Он делает несколько шагов в мою сторону. Его живот раскачивается. – Послушайте, – произносит он вполголоса, как это делают крутые парни в фильмах, – она отбыла свой срок. – Верно. Отбыла. – И здесь по-прежнему территория Соединенных Штатов Америки. – Так оно и есть. – Мы не обязаны говорить с вами. – Вы, Росс, не обязаны. А вот вашей жене придется. – Приятель, я знаю законы. Моя жена не обязана ничего говорить ни вам, ни кому-либо еще. У нее есть права, включая право хранить молчание. Мы намерены воспользоваться этим правом. Его живот совсем рядом со мной, отчего у меня возникает желание по нему похлопать. – Росс, вы ведь нечасто пользуетесь этим правом. Что, угадал? Ему не нравится услышанное, но надо признаться: сейчас я действую не самым лучшим образом. Росс подходит еще ближе. Теперь его живот почти касается меня. Росс глядит на меня сверху вниз. Замечали, что крупные мужчины часто совершают эту ошибку? – У вас есть предписание? – спрашивает он. – Нет. – Вы находитесь в частном владении. У нас есть права. – Вы уже не первый раз это говорите. – О чем? – О том, что у вас есть права. Мы можем перейти к делу? Я не работаю в правоохранительных органах. Они должны следовать правилам. Я – нет. – Вы – нет… – Росс изумленно качает головой. – Вы это всерьез? – Позвольте пояснить. Если Джейн откажется говорить со мной, я обращусь в СМИ и расскажу, кем стала знаменитая Лейк Дэвис. У меня с этим нет проблем. Но шумом в СМИ дело не закончится. Я найму людей, которые будут дежурить возле вашего дома и всех мест, где вы бываете по делам, возле вашего разрекламированного собачьего отеля тоже. И куда бы Джейн ни пошла, эти люди будут забрасывать ее вопросами. – Это харассмент! – Тише, не перебивайте! Я посмотрел на сайте Yelp отзывы о вашем отеле. Одна женщина резко отзывается о вас. Она оставляла вам своего пуделя, а его здесь покусал бишон-фризе. Я встречусь с этой женщиной и сумею убедить ее подать на вас в суд. Я дам ей своего личного адвоката, и ей не придется заплатить ни цента. Возможно, отыщутся и другие владельцы собак, которые захотят выдвинуть аналогичные иски против вас. Я найму следователей, и они детально проверят каждую сторону вашей деловой и личной жизни. Любому человеку есть что скрывать, но если я ничего не найду, то попросту создам компромат. Я буду неутомим в своих усилиях поломать жизнь вам обоим, и мои усилия принесут результаты. Наконец, пройдя через множество ненужных страданий, вы оба поймете: единственный способ остановить этот кошмар – поговорить со мной. Лицо Росса Дорчестера багровеет. – Это… это шантаж. – Постойте, сейчас найду в сценарии свои дальнейшие слова. – Делаю вид, что листаю страницы. – Вот, нашел. – Откашливаюсь. – Шантаж. Какое мерзостное слово! На мгновение кажется, будто Росс меня ударит. Я это чую нутром. Мне, конечно же, хочется, чтобы он ударил, тогда я смогу дать сдачи. Я давно убедился, что мне не обуздать эту сторону своей личности, хотя в данном случае насилие только помешало бы мне достигнуть своих целей. Когда Росс вновь открывает рот, в его голосе слышится боль: – Вы не знаете, через что она прошла. Я молчу. «Теперь понятно, – думаю я, – почему ПТ хотел, чтобы я взялся за это дело и почему он не стал полагаться на коллег». – Она упорно трудилась, чтобы подвести черту под прошлым и построить хорошую жизнь для нас и нашей семьи. И после всего этого вы неожиданно вторгаетесь и… Мне так и хочется оборвать его монолог одним из лучших образцов своей пантомимы: показать игру на самой крошечной в мире скрипке. Но опять-таки это только повредит.