– И вы думаете, что у Арло находится ваша вторая пропавшая картина? – Возможно. – Картины у него нет. – Но вы же не виделись с ним более сорока лет. – Не важно. Арло не стал бы марать руки воровством. Я пытаюсь бросить бомбу: – Может, он предпочел бы замарать себя похищением и убийством несовершеннолетних девушек? – (Элина разевает рот.) – Есть большая вероятность, что именно Рай Стросс с сообщником убили моего дядю и похитили мою двоюродную сестру. – Вы же не думаете… – Вы встречались с Раем Строссом, когда он приезжал в кампус? – Послушайте меня, – говорит Элина. – Арло был хорошим человеком. Самым лучшим мужчиной из всех, кто мне встречался. – Круто! – реагирую я. – Так где же он? – Я же вам сказала. Не знаю. Послушайте. Ральф… в смысле Арло… мы с ним встречались два года, когда учились в Университете Орала Робертса. Я выросла в жутких условиях. В детстве меня… – Из ее глаз начинают капать слезы, но она яростно их смахивает. – Вряд вы захотите выслушивать всю историю моей жизни. – Нет уж, увольте. Она усмехается, хотя я не считал свои слова шуткой. – Ральф… я всегда называла его Ральфом… он был добрым. – Когда вы узнали, кто он на самом деле? – Еще до того, как мы начали встречаться. Это меня удивляет. – Он разоткровенничался с вами? – В кампусе я была его контактным лицом от подполья. Помогла обосноваться, подыскать псевдоним. Словом, делала то, что ему требовалось. – И это вас сблизило? Элина подходит ко мне почти вплотную: – В тот вечер Арло там не было. – Когда вы говорите «в тот вечер»… – Я про вечер, когда они бросали «коктейли Молотова» и когда погибли люди в автобусе. – Арло Шугармен вам так сказал? – Я скептически изгибаю брови; если отбросить ложную скромность, в этом жесте я достиг совершенства. – Вы видели фотографию «Шестерки с Джейн-стрит»? – Ту, знаменитую, где они в подвале? Конечно. Но Арло тогда был с ними в последний раз. Он думал, что все это – просто шутка и они никогда не нальют в бутылки керосин. А когда понял серьезность их намерений, дал задний ход. – Это вам тоже рассказал Арло? – Он мне сказал, что Рай слетел с катушек. И поэтому сам он в ту ночь не пошел с остальными. – Но есть фотографии того вечера. – И ни на одной его нет. Да, там засняты шестеро. Но его лица вы не увидите. Я думаю над ее словами. – Так почему же Арло Шугармен не сообщил об этом полиции? – Он сообщал. Думаете, ему кто-то поверил? – Арло мог вам и соврать. – У него не было причин мне врать. Я все равно находилась на его стороне. – Полагаю, что спецагента Патрика О’Мэлли застрелил тоже не он. Элина Рэндольф моргает и смотрит на свою «хонду». – Вы слышали о спецагенте О’Мэлли? – спрашиваю я. – Конечно. – Вы расспрашивали Арло о нем? – Да. – И?.. – Сначала сделайте так, чтобы этот придурок отошел от моей машины. Я поворачиваюсь в сторону Джино и наклоняю голову. Он отходит. – Арло никогда не говорил о той истории. Сразу замыкался. Я хмурюсь и стараюсь вернуться к основной теме нашего разговора: – Значит, вы с Арло начали встречаться? – Да. – Вы его любили? – Какая вам разница? – улыбается Элина. Туше! – Где он сейчас? – Еще раз повторяю: не знаю. – Когда вы в последний раз видели Арло? – На выпускной церемонии. – Ваши отношения с ним тогда продолжались? – Мы расстались. – Она качает головой. – Можно узнать почему? – Он нашел себе другой предмет симпатий. Возникает странное желание посочувствовать ей, но я удерживаюсь. – Значит, вы видели его на выпускной церемонии? – Да. – И с тех пор больше никогда? – Никогда. – А вы знали, куда он отправился после выпуска? – Нет. У подполья свои правила. Чем меньше людей о тебе знают, тем ты в большей безопасности. Мое участие в его жизни завершилось. Тупик. Однако я не считаю, что наш разговор зашел в тупик. – У меня нет намерений причинять ему зло, – говорю я.