– Владимир Иванович! – тут же представился один из них. Мы пожали руки. – Николай Петрович! – протянул руку второй незнакомец. Я тоже протянул руку для пожатия. После приветственной церемонии пригласил всех в кабинет и, направляясь к своему месту, произнёс: – Я к вашим услугам. Пожалуйста, присаживайтесь! Пока все четверо усаживались, я тоже сел на своё место. «Пропал обед!» – мысленно сожалел я. – Рудольф Васильевич, – первым заговорил Владимир Иванович, – нас вкратце ознакомили с обстановкой побега ваши ребята из уголовного розыска. Нам сказали, что вы расследовали уголовное дело в отношении Джангирова и Исмаилова. Это так? – Да. Эти мои подопечные. – Вы закончили расследование этого дела или ещё продолжаете? Уголовное дело в настоящее время у вас? – Да, у меня. Я, можно сказать, почти закончил расследование. Мне оставалось ознакомить с делом Джангирова и Исмаилова. К моему несчастью, не успел… – Если вы не будете возражать, мы бы хотели ознакомиться с уголовным делом, чтобы побольше узнать об этих беглецах? – Нет, конечно. Пожалуйста, ознакомьтесь! Я достал из сейфа уголовное дело и положил перед операми из области. Владимир Иванович и Николай Петрович занялись изучением дела. Чтобы не мешать им, я и Дмитриченко с Черновым попросил выйти в коридор. – Слушай, Саша, – обратился я к участковому Чернову, когда мы оказались в коридоре, – Туркову сейчас, на данный момент, сколько лет? Чернов открыл свою папку с бумагами, порылся в них. Найдя нужную бумагу, сказал: – Десять дней тому назад ему исполнилось восемнадцать лет. Пошёл девятнадцатый. – А какого числа он совершил преступление? – Преступление он совершил за два дня до совершеннолетия. Рудольф Васильевич, тут получилось такое дело, – направив на меня свой взгляд, продолжил Чернов. – Потерпевшая Светлана не сразу рассказала дома об изнасиловании. Скрыла. Только через два дня родители узнали. Потому заявление поступило с опозданием. На место преступления приезжал следователь прокуратуры Студинов Александр Васильевич. В тот же день Туркова арестовали. – Понятно. Значит, – вслух стал рассуждать я, – в тот день, то есть в день ареста, Туркову исполнилось восемнадцать лет. Посчитали, что он совершеннолетний, и дело приняла к своему производству прокуратура. Теперь всё понятно! Ну и, слава богу, что дело в прокуратуре. Иначе бы мне пришлось расхлёбывать и это дело, и вдобавок ещё побег. Пока мы разговаривали с Дмитриченко и Черновым, у меня неожиданно возникла идея. – Пойдёмте в кабинет, – сказал я Дмитриченко и Чернову, – у меня есть предложение. Мы вошли в кабинет. – Простите великодушно, – произнёс я, глядя на ребят, – кто из вас сегодня обедал? Так, все четверо не обедали. Пятым буду я. Если не возражаете, тогда поступим так: сейчас все пойдём в кафе. Я не буду произносить слово, обедать, обед давно прошёл. Просто покушать. Во время еды я всё подробно расскажу о Джангирове и Исмаилове и более того, о сегодняшней краже из магазина в хуторе Русском. Прикинем план действий. Ну как, согласны? Все закивали головами. – Все согласны, тогда вперёд! – Рудольф Васильевич, – обратился ко мне Владимир Иванович, – а что, эти беглецы успели ещё и кражу совершить после побега? – Обворовали ночью магазин в хуторе Русском. Предполагаем, что кражу могли совершить они. Пока такая версия. * * * В кафе мы пробыли почти час. За это время я рассказал операм из управления всё о беглецах. Потом обсудили моё предположение о предполагаемых преступниках, совершивших кражу из магазина и о возможном месте их нахождения. – Рудольф Васильевич, – спросил Владимир Иванович, – вы сказали о возможном месте нахождения беглецов. Так? – Я и опер Дмитриченко думаем так. – Вы уверены в этом? Я посмотрел на Дмитриченко. – Мы с Рудольфом Васильевичем так думаем, – вставил своё слово Дмитриченко. – Может, всё же давайте вместе хорошо подумаем, в каком направлении лучше начинать розыск? – предложил Владимир Иванович после того, как выслушал нас. – Может, вначале силы бросим в город Шахты или начнём с хутора Чугунов? – Владимир Иванович, мы с Джеком Фёдоровичем, когда осматривали камеру, а после осмотра еще поговорили с двумя арестованными, не желавшими бежать, пришли к такому выводу: нужно всё же сначала проверить хутор Чугунов и его окрестности. Поработаем денёк, а там видно будет. Насчёт второго варианта, давайте параллельно будем проверять и в городе Шахты. Направим туда пару человек. Нельзя это направление оставить без присмотра. Согласны? * * * Два дня прошли без каких-либо изменений, кроме того, что в отделе стало намного спокойнее. Часть областного начальства уехала, оставив, конечно, много неприятностей. Сведения о беглецах в отдел не поступали. Меня это очень беспокоило. Сроки окончания расследования и сроки содержания под стражей по уголовному делу так стремительно приближались. На третье утро, когда я пришёл на работу, дежурный по отделу сообщил мне, что пропал участковый Чернов, обслуживающий хутор Чугунов и еще несколько близлежащих хуторов. – Как пропал? – удивлённо воскликнул я, глядя на дежурного. – Что, средь белого дня, ни с того, ни сего взял, да и пропал? Это похоже на детскую сказку, не так ли, Борис Алексеевич? – На сказку или нет, но человек пропал и вот уже почти сутки. – Борис Алексеевич, – сказал я дежурному, – ты решил нагло подшутить надо мной. Не так ли? Радуешься, что областное начальство уехало, и теперь можно расслабиться, так ведь? Дежурный насупился и с недовольным видом посмотрел на меня. – Какая может быть шутка, Рудольф Васильевич! – слегка раздражённо пробормотал он. – Утром звонил из хутора Чугунов инспектор уголовного розыска Макаров. Ты говоришь расслабиться. Какое там расслабление? Не успел ещё отойти от полученного выговора от высокого начальства, а тут снова ЧП! Ты что, предлагаешь мне искать место для второго выговора, Рудольф Васильевич? Глядя на дежурного, я ухмыльнулся и воскликнул: – Борис Алексеевич, если место нашлось для выговора от высокого начальства, то место для выговора от местного начальства, уж, как-нибудь найдёшь, не так ли? – Легко тебе говорить. Побыл бы в моей шкуре, не так бы запел и не трепал бы сейчас языком. – Ладно, не обижайся. Это я так, ради шутки. Ты мне лучше скажи, что конкретно рассказал Макаров? Серьёзно что ли, пропал участковый? – Говорю же тебе, – звонил Макаров. – Он сказал, что вчера вечером Чернов, никого не предупредив, куда-то ушёл. Ушёл и не вернулся, пропал. Его не было всю ночь, и утром тоже не появился. Дома его нет. Жена не знает, где он. – Вот так дела-а… – задумчиво протянул я. – Одно дело чуднее другого! Какая-та напасть напала на наш отдел! Как же он мог пропасть? стал размышлять я, направляясь в кабинет. Он ведь не иголка. Он же в своём хуторе. Родился там. Местный. Знает каждый дом, каждый куст, каждый овраг. Его, как говорят в народе, знает каждая собака. Да и хутор небольшой. Все жители друг друга знают. Пропасть, когда в хуторе столько работников милиции и оперативных работников. Невероятно! Немыслимо! Тут что-то не так? Неожиданно зазвонил телефон, слегка напугав меня. Я поднял трубку. – Слушаю, товарищ полковник! Сейчас? Хорошо! Иду! Я запер кабинет и направился к начальнику отдела. – Разрешите? – Заходи! Садись! – негромко предложил полковник. В кабинете он был один. Я сел, и всё внимание обратил на полковника. Вид у него был нездоровый. Выглядел усталым. Полковник направил на меня свой усталый взгляд и пробормотал: – Тут вот какое дело? Позвонили из хутора Чугунов. Пропал участковый Чернов. Не могу понять, как он мог пропасть в своём родном хуторе? Там ведь целое отделение сыщиков и милиционеров, а он вдруг взял, да и пропал, представляешь? – Я в курсе, товарищ полковник. Мне дежурный доложил. Я тоже был удивлён, и тоже не пойму, как он мог пропасть средь белого дня? – Надо ехать туда. Я сам не могу. У меня нет времени. Не все областные чины уехали. Я нужен тут. Я подумал и решил: поедешь вместо меня. Ты обстановку хорошо знаешь, и прошу, разберись с этой пропажей. Чего доброго, узнают в областном управлении. Жди тогда гостей. Снова всё сначала начнётся. Не ко времени всё это. Не хотелось бы. И так я по горло сыт. Разберись, пожалуйста! Доложишь? Пока я в область сообщать не буду. Пошевели ребят, что они там? Третий день ищем беглецов, а результат ноль. Так не годится. Бери бразды правления операцией в свои руки. Действуйте решительнее! Думайте, ищите, но беглецов задержите! Пашков на секунду задумался. – Так, насчёт транспорта? Полковник сделал ещё раз паузу. «Волгу» не могу. Она мне нужна. Ладно, сейчас позвоню в ГАИ, чтобы они нашли для тебя машину. Полковник взялся за трубку телефона… – Товарищ полковник, не надо звонить в ГАИ. Я сам решу вопрос с транспортом. Ко мне должен приехать один знакомый. Я поговорю с ним. – Хорошо. Ты облегчил мне задачу. Действуй! Прошу одно: что-то выяснится с Черновым, без промедления сообщи мне. Усёк?