Виктор ушёл, а Рина обхватила себя руками. В самом деле, что с ней стало? Или не так — что он с ней сделал? Рина бесцельно переставляла книги с полки на полку и думала. Вспоминала себя в первый день, когда спустилась в архив. Ей вспомнилось то первое невероятное чувство от встречи с графом, азарт, что охватил её при виде большого объёма работы. Жажду заработать ради семьи и помочь любимым женщинам. Желание стоять на своём и не поддаваться на провокации мужской части дома. Кажется, всё пошло не по плану. Рина горько улыбнулась и встряхнула каштановой копной. Ничего, она ещё не совсем потеряла себя! И во многом благодаря тому, что граф не перешёл черту. Это слегка удивляло девушку. Она подумала о ночи после ритуала. Тогда граф донёс её, потерявшую сознание, до покоев. Долго обнимал и покрывал поцелуями, пока она находилась в полуобморочном состоянии. А после ушёл и не приходил до вечера следующего дня. О Рине тогда «заботились» стражи, принося еду и многозначительно советовали не покидать Резиденции, ведь за воротами могут ожидать несогласные жители, желающие покарать убийцу Президента. Позже Рина поняла, что всё — ложь. Что за воротами никто не стоял, а большинство жителей Королевства и вовсе не знали, что Президента убили. Всё обставили как смерть от старости, а Виктора выставили тем, кто самоотверженно принял власть вслед за столь неожиданно покинувшим этот мир властителем. Вот такая сказка получилась. Лишь элита знала правду, но приняла Виктора. Рина сделала так же. Она уже давно это сделала — выбрала Виктора. Рина взяла в руки очередную книгу и задержала взгляд. Когда-то обложка была белой, но пожелтела от старости. На книге значилось «Толкование снов» и больше не было ничего. Рина хмыкнула и раскрыла страницы. Пробежав глазами, Рина обнаружила птичий язык. Она явно держала в руках произведение человека, который, так же, как и она, писал бесконечные доклады. Только его руки дошли до того, чтобы собрать их в сочинение, а не убрать в стол, как делала девушка. Этот некто писал о работе мозга и том, как формируются сны. Рина поняла, что ошиблась, приняв книгу за собрание суеверий касаемо снов. Она читала научный труд, автор которого рассуждал о связи снов и сознания, о проекциях и образах, что являются человеку в ночные часы и влияют на движения в его бессознательном. Рина решила, что обязательно вернётся к этой книге, ведь читать о тьме, магах и политике ей больше не хотелось. Она отложила книгу и двинулась из архива. В доме было всё так же тихо. Она больше не видела Анора, хотя это её мало волновало. Ингвар, Анор, Крис, Гарри — они остались где-то в другой жизни, и девушку больше не мучили вопросы о них. Внутри иногда шевелилась вина, но в эти моменты, словно по волшебству, к ней приходил граф — «проведать», как он выражался — и девушка тут же обо всём забывала. Рина вошла в конюшню и стала приветствовать каждого коня. Они тыкались мордами и били копытом, требуя угощений. Но она не стала задерживаться у остальных, а сразу направилась к Танатосу. Танатос смотрел, как и прежде, в упор. Рине вдруг показалось, что во взгляде коня мелькнуло тревожное чувство. — Эй, малыш, что тебя беспокоит? Танатос фыркнул и тряхнул мордой. Рина улыбнулась и вывела его из денника. Она пристегнула его за недоуздок, взяла в руки большую войлочную щётку и стала чистить его крупные чёрные бока. — Да уж, застоялся ты тут без меня! — хлопнула она его по располневшему заду, и Танатос вскинул голову вверх. — Ничего, сейчас мы с тобой пробежимся. Скучно одному весь день тут торчать? Тебя хоть кто-нибудь выводил?.. — Рина замялась. Криса больше не было. А следили ли новые стражи за конями? Да, они убирали стойла и кормили жеребцов. Но лошадям нужно внимание, их нужно выводить на прогулку, всю жизнь воспитывать быть рядом с человеком и тренировать. Иначе любой, даже самый породистый, как эти, конь, превратится в обычную домашнюю скотину, быстро заскучает и двинет копыта от безделья. Рина хмурилась, пока счищала пыль и опилки. Затем взяла расчёску и стала причёсывать гриву. Колтуны еле поддавались зубцам, в итоге она бросила расчёску и стала разбирать пряди пальцами, смочив их водой. — Ну и ну! Стоило уехать на пару недель… Я всё расскажу Виктору, не волнуйся! И за тобой снова будут хорошо следить. Нет, я буду за тобой ухаживать! Да, это теперь и мой дом, представляешь? Так что, дружище, я с тобой остаюсь на какое-то время… Надеюсь, надолго. Танатос слушал её, изредка поворачивал голову в её сторону и тыкал ноздрями в плечо девушки. Рина коротко ласкала его за ухом, а после вновь приступала к уходу. Спустя час она причесала, вычистила коня, надела седло и уздечку. Угостила Танатоса морковкой. Затем завела его обратно в стойло и решила пойти за Виктором. Когда Рина вышла из конюшни, то увидела стражей, одетых в чёрные зимние пальто и штаны — мужчин и женщин. Они дружно выходили из дома и шли по направлению к машинам, что стояли в ряд на парковке у дома. Стражи не удостаивали Рину взглядом, хотя она прекрасно знала, что они видят её и следят за каждым её движением. Рина даже решила проверить их. Она сделала вид, что споткнулась на выходе, и чуть не упала. Двое стражей тут же кинулись ей на помощь. Они подхватили девушку с обеих сторон, но Рина лишь вежливо кивнула им: — Спасибо, я в порядке. Они молча ушли, не оглянувшись на девушку, и расселись по авто. Рина насчитала человек десять, не меньше. — И как только вы все умещаетесь в этом доме?! Последним вышел граф в одной рубашке и штанах. Он сделал жест рукой, и три машины отъехали от дома. Рина посмотрела на Виктора вопросительно. Тот шёл навстречу ей, улыбаясь: — Я подумал, нам не помешает уединиться. — Но ведь мы едем в лес! Танатос готов и… — Лес отменяется, — сказал Виктор, подхватывая девушку на руки, и понёс её в дом. Рина удивилась, но крепче ухватилась за Виктора. Тот целовал её шею и лицо, пока нёс. Виктор тяжело дышал, но явно не от того, что ему было нелегко нести Рину на своих руках. Девушка распылялась в ответ на его ласки, запускала руки в волосы и отвечала на поцелуи. Так они подошли к дому, а затем граф толкнул ногой одну из дверей. Мельком девушка оглядела покои графа. Но осмотреться он ей не дал, а тут же повалил на кровать, придавив её сверху собой. Он впился в девушку поцелуем, оттягивая чашечки бюстгальтера и оголяя грудь. Затем прильнул колючим подбородком к шее и впился в кожу. Рина вздрагивала от ласки графа. Он не торопился, а стал облизывать девушку, опускаясь до груди от шеи и поднимаясь обратно. Он оставлял влажные следы и царапал щетиной кожу, а Рина гладила его по голове, иногда привлекая его губы к своим. Затем она чуть оттолкнула графа и сняла майку. Граф тут же стянул с неё бюстгалтер и припал к груди. Рина начала стонать, перестав себя сдерживать. Граф посмотрел ей в глаза и улыбнулся, а затем крепко сжал пальцами сосок и тут же разжал. На это тело девушки ответило моментально, и Рина застонала громче. Граф продолжил своё развлечение. — Нравится боль, Рина? Это слегка смутило девушку, и она лишь молча кивнула. Тогда Виктор вновь прижал её к кровати, сжал горло и впился поцелуем. Рина задохнулась, граф сжал сильнее и сильнее целовал. Оторвался от девушки и слизал её слёзы, что выкатились из глаз от боли и страха. Он рывком снял её штаны и бельё, раздвинул ноги, сжал руками горло и резко вошёл. Рина закричала, но из-за рук графа на её шее вырвался хриплый стон. Граф зарычал, с силой вбиваясь в Рину, и сдавил горло. Девушка испуганно схватила его за руки, слёзы покатились из глаз. — Не бойся, — сказал прерывисто Виктор. — Не бойся. Затем припал к её губам и зубами оттянул нижнюю, а после вновь впился поцелуем, сильнее сдавливая горло и вбиваясь членом. Рина пыталась ловить воздух ртом, но Виктор поцелуями не давал ей этого сделать. Когда девушка начала терять сознание, Виктор отпустил хватку и перевернул её на живот. — Поднимись на колени, — приказал он ей и обхватил бёдра. Рина послушно помогла себе подняться, и руки её дрожали. Граф тут же вошёл в неё, одной рукой он сжал её грудь, а второй собрал волосы и стал тянуть. Он разогнался, и Рина закричала от боли и удовольствия. Граф отрывал руку от её груди и шлёпал по ягодицам, затем вновь сжимал грудь. Девушка кричала на весь дом, а граф лишь увеличивал темп, крича вместе с ней. Граф отстранился от неё и с силой за волосы развернул к себе. — Возьми его в рот, — приказал он ей, и Рина тут же прильнула к пульсирующему члену губами. Граф стоял перед ней на коленях. Он обхватил голову Рины руками и сделал движение вперёд, входя девушке в горло. Рина захрипела, слёзы вновь брызнули из глаз, к горлу подступила тошнота. Граф удерживал её голову и двигал членом внутри. Девушка начала задыхаться и невольно пыталась оттолкнуть его. Граф отпустил, когда она закашляла. Рина отдышалась, а граф вновь вошёл в неё и снова удерживал её голову, пока она не стала сопротивляться. Граф отпустил её, но лишь на миг. Он сжал подбородок девушки и шлёпнул по щеке. Рина вновь заплакала, а он вновь ударил. Затем прислонился к её щеке и нежно поцеловал, сжимая подбородок. Он целовал её щёки, губы, шею, сжимал, целовал и бил. Он что-то шептал девушке, но Рина уже не слышала его. Удары оглушали, и она безропотно позволяла ему продолжать. После Виктор, словно успокоившись, отстранился и посмотрел на Рину. Мягко снял слёзы с щёк, уложил на спину и вновь вошёл в девушку, нежно целуя. Рина обняла его и ответила. Она гладила его спину и плечи. Граф ухватился за её бедро и закинул одну ногу себе на спину. Рина обхватила его второй ногой и приподняла таз навстречу ему. Граф зарычал ей в губы и вновь стал с силой вбиваться. Он не отпускал её губы, пока не забился в оргазме. Граф застонал девушке в шею, и Рина почувствовала, как внутри разливалась горячая сперма. Граф ещё был внутри девушки, когда обмяк и навалился на неё. Он сжал её в объятиях и тяжело дышал в шею, приходя в себя. Рина лежала, оцепенев, понимая, что близость принесла ей удовольствие, но и боль. Она не получила разрядки, и теперь лежала слегка разочарованная. «Что ж, и с Алексом не всегда получалось», — подумала она про себя и поцеловала графа в лоб. Виктор встал с девушки, и она вздохнула. Он вскочил с кровати, взял со стола графин и налил себе в стакан виски. Выпил залпом и вернулся к девушке. Граф весело выдохнул и лёг рядом, сжимая Рину в объятия. — Как долго я этого ждал, — протянул он ей в ухо. — Почему? — Что почему? — улыбнулся ей граф. — Почему ты ждал? — посмотрела на него серьёзно девушка. — Мы могли и раньше… — М, нет. Я же говорил — не хотел торопить события. Виктор лениво прикрыл глаза, показывая, что не хочет говорить. Рина задумалась. «Он врёт», — шептал голос внутри девушки, — «Ему нужно было, чтобы все думали, что я девственница. Для ритуала. Он хотел создать видимость, что Рина не тронута им. Чтобы ни у кого не возникло сомнений, и всё прошло так, как ему нужно». Вот так Рина пригвоздила себя правдой. Она уставилась на расслабленное лицо графа. Хорошо, что он не видит, как она хмурится. Однако граф чувствовал, что девушка напряглась в его руках, но глаз не открывал. Ему не нужны были неудобные разговоры. Он быстро поднялся, накинул штаны: — Я принесу тебе выпить. И вышел из комнаты. Рина неловко села на кровать. Она не знала, куда деть себя, и стала оглядывать комнату. Только сейчас девушка поняла, что их комнаты были смежными, и граф всё это время находился у неё за стеной. Его комната была того же размера и планировки, с той же чёрной мебелью. Кровать была больше, а вход в ванную находился по другую сторону. Стол у окна пустовал, за исключением графина с виски и стаканов. Рина хмуро глянула в окно, за которым валил снег. Граф вернулся и протянул ей бокал вина. Девушка улыбнулась ему и выпила всё залпом. Он тут же убрал бокал и повалил её на кровать. — Продолжим, — улыбнулся он ей и накрыл собой. Рина закрыла глаза и ответила на ласки, подставляя лицо новым ударам. Рина стояла мокрая после душа и осматривала свои синяки в зеркале. Вчера граф продолжил пытать её на кровати, а затем они перебрались в душ, где он прижимал её к холодным плитам. После они вернулись в комнату, и граф мучил её ночью. На несколько часов Рина, уставшая, смогла заснуть, пока граф не разбудил её вновь проникновением. Он просто перевернул её, спящую, на бок, и вошёл сзади. А когда удовлетворился, отпустил и лёг спать. Рина тоже пыталась заснуть, но не получалось. Она лежала неспокойно, закрыв глаза, но мысли её мелькали, как всполохи на чёрном небе. Она всё думала. О том, что её ждёт с графом. Что будет дальше. Она так и останется в этом доме, занимаясь примерно ничем, и развлекая его по первой прихоти? Когда она сможет свободно перемещаться, куда ей захочется, в частности, к маме и Бетти? И когда Рина вдруг оказалось запертой в этом доме? Раньше ей в голову не приходило, что она не может выехать, ведь пребывание в этом доме было её обязанностью. Теперь она осознала, что не может выехать, потому что граф её не отпустит. Девушка пыталась успокоить себя. «Всё это глупости. Утром я поговорю с ним». Но утро никак не наступало, а ум девушки не мог перестать мучить её вопросами. Граф ровно дышал, но Рине казалось, что он не спит, а просто лежит с закрытыми глазами. Стережёт её. Наконец, она встала принять душ, и теперь осматривала в зеркало следы ночных развлечений. На шее остались отметины от пальцев, горло болело, Рине было больно глотать. Она развернулась и осмотрела спину, укрытую синими пятнами. Повернулась передом — ключицы, плечи и даже бока были покрыты синяками. Рина даже не заметила, когда граф успел оставить на ней все эти следы. — Так будет всё время? — невесело подумала девушка, притрагиваясь к горлу. Она присмотрелась и увидела, что на лице тоже есть небольшие синяки, там, где пальцы графа сжимали её подбородок. Рина тяжело вздохнула. Не так она представляла себе первую ночь с возлюбленным. Конечно, она мечтала о сексе с графом. Представляла, что он будет так же внимателен, заботлив и нежен, каким он порой бывал с ней. Всё вышло совсем не так, и девушке даже казалось, что граф вовсе не заботился об её удовольствии. Всё это лишь добавляло мрачных мыслей. — Может, я придираюсь и требую слишком многого? — смотрела она на себя потускневшим взглядом. — Ну что мне ещё нужно? Дом, мужчина, конюшня. Живи да радуйся. Рина встряхнула копной волос, улыбнулась отражению и вышла из ванной голой. Виктор не спал. Лишь только она опустилась на кровать, он тут же навис над ней. — Доброе утро, милая, — поцеловал он её в губы, раздвинул ноги и вошёл. Рина скривилась от боли. Тело ещё болело после ночи, но откликнулось графу. Рина закинула ноги ему на спину и поддалась. Граф не бил и не кусал её в этот раз, лишь целовал и вбивался в девушку с силой. Он быстро кончил в неё, перевернулся на спину и закрыл глаза. Рина неловко приблизилась к нему и прильнула к его боку. Он нехотя поднял руку и стал легонько гладить её по волосам. — Какие планы? — тихонько спросила Рина. — Поеду в Резиденцию, у меня встречи, — вздохнул граф, не открывая глаз. — Я бы хотела поехать в город. — Со мной нельзя, кошечка, — граф приподнялся и чмокнул её в лоб, а затем снова лёг. — Нет, я бы хотела одна поехать. Мог бы кто-то из стражей отвезти меня? — Думаю, нет. Кронос везёт меня. А больше тебя отвезти некому. — А завтра? — Думаю, мы не вернёмся сегодня. А завтра… Не знаю, во сколько приедем. — Виктор! Я не буду тут сидеть как пленница. — Ну что ты такое говоришь, — Виктор раздражённо скинул её с себя и встал с кровати. — Подожди меня пару дней. Потом я отвезу тебя, куда надо. — Но я и сама могу поехать, куда мне надо. — Нет, не можешь, — отрезал граф. Глаза его отливали холодным металлом. После того, как Виктор стал правителем, они приобрели цвет почерневшего золота. — Послушай, тебе опасно выходить одной. Тебя видели со мной. Тебе могут навредить, чтобы навредить мне, понимаешь? Рина смотрела на него, хмурясь, и молчала. — Ты ведь умная девушка. Ты должна понимать, в каком мы находимся положении. Возлюбленная Президента не может разгуливать одна. Понимаешь? Наконец она медленно кивнула. Тихий голос внутри шептал, что всё это какое-то недоразумение. Но Рина решила слушаться графа.