За долгие годы работы в милиции ему не раз приходилось оказываться на мушке, но к такому ощущению привыкнуть нельзя. Кроме того, раньше в самой опасной ситуации Василий Макарович чувствовал за своей спиной поддержку товарищей, да и сам он был вооружен. Теперь же он находился один (если не считать Бонни) и без оружия. Поэтому при виде направленного в его голову ствола страх невольно закрался в сердце опытного детектива. — Ты это, того, не дури! — проговорил Василий Макарович неуверенно, слегка заикаясь. — Не усугубляй свое положение! Оно и так не очень-то, а если ты меня ранишь или того… Черный ствол приковывал к себе его взгляд, но дядя Вася переборол свой страх и попытался разглядеть злоумышленника. Однако разглядел только черную трикотажную шапочку с прорезями для глаз. — Ты того, лучше сдавайся! — проговорил частный детектив, стараясь не выдать свою растерянность. — Сдавайся добровольно, а то… Он не договорил, потому что лестница под ним закачалась. Дядя Вася скосил глаза вниз и увидел Бонни, карабкающегося за ним по ступенькам. Храбрый пес не смог оставить хозяина без поддержки и полез за ним на крышу. — Бонни, не надо! — воскликнул Василий Макарович и ухватился за ошейник, чтобы не выпустить Бонни на линию огня. Но тот рванулся вперед, и огромная клыкастая морда показалась над краем крыши. В то же мгновение ствол пистолета качнулся, палец преступника нажал на спусковой крючок… Дядя Вася ожидал услышать грохот выстрела, увидеть вырывающееся из ствола пламя, но вместо пули и порохового дыма из ствола вырвалась какая-то струя и хлестнула Василия Макаровича по глазам. От неожиданности частный детектив зажмурился, рядом с ним раздался обиженный лай… В следующую секунду дядя Вася открыл глаза и увидел две фигуры, сползающие с другого края крыши. Бонни пытался вскарабкаться на бытовку, но детектив все еще держал его за ошейник. Когда они вместе выбрались на крышу и подбежали к ее противоположной стороне, злоумышленников и след простыл. — Ну вот, упустили! — проговорил Василий Макарович, повернувшись к Бонни… и едва устоял на ногах: вместо грозного, но хорошо знакомого золотисто-песочного пса перед ним стояло какое-то ярко-зеленое клыкастое чудовище. — Мама! — проговорил дядя Вася, отступая, и остановился только возле самого края крыши. Но поведение зеленого монстра было не менее странным: он поджал хвост, мелко задрожал и попятился, испуганно глядя на дядю Васю. — Ты чего? — проговорил детектив. — Это же я… ты меня что — не узнаешь? Бонни смотрел на него с недоверием. Дядя Вася машинально провел рукой по своему лицу. Затем взглянул на руку… и все понял. Рука была того же удивительного ярко-зеленого цвета, что и морда Бонни. И этот цвет живо напомнил дяде Васе его далекое детство, когда мама мазала зеленкой многочисленные ссадины, порезы и ушибы малолетнего Васи Куликова. Так вот что произошло! Таинственный похититель вооружился самым обычным водяным пистолетом, но вместо воды в пистолет залил зеленку. Ту самую зеленку, которой заботливые мамы обрабатывают боевые раны своих малолетних чад. Так что теперь и дяди-Васина физиономия, и морда Бонни были ярко-зеленого цвета. Бонни наконец по запаху узнал своего обожаемого дядю Васю и смотрел на него преданно, ожидая приказаний. — Ну что, давай, ищи этих злодеев! — скомандовал Василий Макарович. — Хотя, боюсь, их уже и след простыл… Бонни радостно хрюкнул и одним героическим прыжком перелетел с крыши бытовки на землю примерно в том месте, где слезли злодеи в масках. Обнюхав траву, он взял след и бодро помчался в проход между двумя рядами гаражей. Дядя Вася, проводив его взглядом, спустился по лестнице и направился в том же направлении. Через несколько минут он нашел Бонни. Пес с унылым видом сидел посреди дорожки между гаражами. Он виновато и тоскливо завыл, запрокинув морду. — Что, потерял след? — проговорил дядя Вася. — Ну, ты себя не очень вини, мы, брат, с тобой в этой истории оба опростоволосились… — Так что, тезка, придется дальше тебе действовать! — говорил мне через час Василий Макарович, тоскливо разглядывая себя в зеркале. — Потому что мне с таким цветом лица на люди показываться не стоит. Не будет у них ко мне доверия… — Да уж, — согласилась я, отложив опустевшую бутылку жидкого мыла. Мы в четыре руки пытались отмыть зеленку, но ничего хорошего из этого не вышло. Дяди-Васино лицо приобрело устойчивый и выразительный цвет малосольного огурца. — Так вот, сперва, значит, к ней зайдешь, к клиентке, а потом уже с консьержкой поговоришь, — напомнил он мне последовательность действий. — Да помню, помню! — отмахнулась я и отправилась в дом к Пелагее Петровне. Заказчица открыла мне дверь раньше, чем я прикоснулась к кнопке звонка. Видимо, она так и сидела в прихожей, в ожидании новостей прислушиваясь к доносящимся с лестницы шагам. — Где он? — воскликнула она, увидев меня. — Где Сережа? Вы его освободили? — Пока нет, — честно призналась я. — Но ваши деньги мы возвращаем… — и я протянула ей конверт. — Возвращаете?! — вскрикнула та в ужасе. — Но это значит… это значит, что Сережи нет в живых! Ведь они написали, что убьют его, если не получат денег! — Не беспокойтесь! — торопливо проговорила я. — Мало ли что они написали, они просто хотели вас напугать. Пока они не получили денег — Сережа в полной безопасности, так, по крайней мере, считает Василий Макарович… — А сам-то он где? — еще больше заволновалась клиентка. — Боится показаться мне на глаза? — Нет! — возразила я. — Василий Макарович пострадал в стычке с похитителями и теперь не может выйти из дома… Уже проговорив эти слова, я поняла, что только подлила масла в огонь, но слово — не воробей. Пелагея Петровна, конечно, еще больше перепугалась. — Он ранен? Значит, это очень опасные люди и Сережа не вернется живым! — Да все будет нормально! — перебила я ее. — А сейчас, чем паниковать и лить слезы, помогите мне в расследовании. Вот что хотел узнать Василий Макарович… Она взяла себя в руки и приготовилась внимательно слушать мои вопросы. — С кем ваш Сережа обычно гуляет? — начала я. Пелагея Петровна задумалась. — С Петей Сковородниковым… — начала она. — С Колей Пустышкиным и еще с Васей Наклейкиным. Еще к нему часто заходили Леша Димочкин и Дима Ложкин, но они сейчас уехали с родителями на курорт… — Значит, остаются Петя, Коля и Вася… — проговорила я, записав имена Сережиных приятелей в блокнот. От Пелагеи Петровны я отправилась на первый этаж, к консьержке. Та сидела в своей стеклянной будке, как рыба в аквариуме, и разгадывала кроссворд. — Портупея! — сказала я, заглянув ей через плечо. Она вздрогнула, отбросила газету и повернулась ко мне: — Какая портупея? Где портупея? Почему портупея? — Слово из восьми букв по вертикали. А вообще, нехорошо на посту кроссворды разгадывать. — А что мне прикажешь делать? — окрысилась тетка. — Круглые сутки тут сижу без сна и отдыха… — Бдительно наблюдать за входящими и выходящими! — А ты сама-то кто такая? — консьержка подозрительно уставилась на меня поверх очков. — Что-то мне твоя личность знакома! Я невольно восхитилась. Все-таки у тетки не глаз, а ватерпас! Видела меня утром в жутком прикиде, с зализанными волосиками, и все-таки запомнила. Нет, все не так просто с этой консьержкой. — Кто я такая — это не всякому знать положено, — отрезала я. — А где положено — там знают. И, между прочим, там надеются на вашу помощь и сотрудничество. Вы ведь раньше во вневедомственной охране служили, на вахте сидели на режимном предприятии? — Так точно! — отчеканила консьержка, приосанившись. — Двадцать лет как один день с пистолетом на боку! И за все время ни одного нарекания, а только четыре благодарности в приказе! — Очень хорошо, — одобрила я. — Тогда вы тот, кто нам нужен. Вы окажете нам помощь в важном расследовании… — В расследовании? — глаза консьержки заблестели. — Это я всегда! Вот к Алле Васильевне со второго этажа регулярно посторонний мужчина ходит, как муж на работу — так он тут… — Это нас пока не интересует! — остановила я ее. — Мы сейчас заняты другим вопросом. — Другим? — в голосе консьержки прозвучало сожаление. — А тот мужчина, он, между прочим, брюнет, может быть, лицо кавказской национальности… — Нас в данный момент интересуют следующие лица: Петр Сковородников, Николай Пустышкин и Василий Наклейкин… — Какие же это лица? — разочарованно протянула консьержка. — Это же простые мальчишки! — Возраст не играет роли! — строго возразила я. — Знаете, как говорят — мал золотник, да дорог… в смысле опасен! Это с виду они простые мальчишки, а на самом деле… — А на самом деле?.. — зачарованно повторила за мной консьержка. — Кто же они такие на самом-то деле? — Не могу вам больше ничего сказать! Я и так уже сказала слишком много! — Понятно… — кивнула консьержка. — Значит, записывайте. Петя, который Сковородников, — он в этом подъезде живет, в семнадцатой квартире. Хулиган.