– Нам нужно больше людей, – бросил он на ходу. Гимтар двумя ладонями ударил по столу. – Успокоились! – рявкнул он. – Тарх! Сядь обратно. Бык послушно двинулся назад и сел. – Кто ставил охрану? – спросил танас. – Мы, – пожал плечами Рокон. – На виллу можно напасть? Быстро и внезапно? Малым отрядом? – Малым отрядом – нет, – замотал головой гигант. – В горах и по дороге дальние и ближние посты, на ключевых точках виллы дежурят пятерки. Как обычно. – Так что ты вскочил и бегаешь, как гусак с оторванной башкой? – опять вспылил Гимтар. – У гворча нет войска. Нет людей. – Но чтобы напасть на Оли и Голоса, силы они нашли, – заметил Рокон. Он подсунул свиток Быку, чтобы тот за его чтением остыл. Читал Бык не очень хорошо. – Прошло столько лет… может быть, у них теперь есть войско? – Откуда? Они еле нашли горстку людей для вылазки на рассвете, расстреляв шатры из луков. И сбежали. Удары из-за угла – вот их тактика. Вот их сила. И опасность. – Помните прошлый раз, когда мы слышали об этом проклятом племени? – спросил Гимтар. Рокон и Бык переглянулись. Еще бы они не помнили! Квельги тогда восстали против Эндира, а изгнанники выступили у них союзниками. В долине началась междоусобная война, и Эндир отправил сына к Матери Предков с горсткой преданных воинов. И Бык, конечно, увязался следом. Куда уж без него. Время было невеселое – даже облегчиться в кусты Рокон отправлялся под вооруженным конвоем. Посмотрев на их лица, Гимтар хмыкнул. – Вижу, что вспомнили. А почему мы с Эндиром отправили тебя к родовой горе? – задал вопрос танас. Обращался он к Рокону, но вопрос был для двоих. – Мать Предков всегда защитит своих детей, – пробасил Бык. – Верно, – кивнул Гимтар, поглядывая на Рокона. – Что еще? Ведь воинов у Эндира в долине было куда больше, чем та горстка, с которой он отослал своего наследника? Рокон, хоть и был мал, но помнил наставления отца перед отправкой в горы, как сейчас. – Гьерды, – сказал дан. – Побратимы. – Верно, – согласился танас. – Вся наша долина от Архоги, – он посмотрел в открытое окно, – здесь, внизу, до Паграбы – это села. Одно за другим. Мы уже не всегда знаем, где кончается одно и начинается другое. И пусть одно село зовется квельгским, а другое – гверхским… но за сотни лет все перемешались. И вся долина – одно большое село. – Но все признают власть дана Дорчариан, – гулко произнес Бык. – Мы все это знаем. К чему ты, танас? – Недаром в старых имперских документах данов Дорчариан звали князями долины, – продолжил Гимтар, словно не услышав Тарха. – Это потом уже стали звать рексами. За столетия жизни бок о бок многие в селах породнились. Кто не породнился кровно, но кого свела судьба – как вас – стали гьердами. Друзья переглянулись. – Что сделает гьерд, когда за головой его побратима, что остановился в его доме, придут соседи? – Встанет с оружием на пороге, – ответил Бык. Он уже понял, куда клонит Гимтар. И это ему не нравилось. – Что будет делать гьерд, когда к его двери придет все село? – продолжал допытываться Гимтар. – Достанет и щит тоже, – вставил и свое слово Рокон. – Потому мы и отправили вас, парни, тогда наверх. Все, кто окружал вас, были проверенными людьми. А за тех, кто остался внизу, ручаться мы не могли. Слуга перережет горло наследнику? Или гонящий мимо отару пастух воткнет ему в спину кинжал? Мы с Эндиром устали прятать тебя и бояться. – И ничего не изменилось? – обреченно спросил Рокон. Отсылать сына не хотелось. Он думал, на нем это все закончилось. – Многих мы вычистили. И столько лет прошло. Но где уверенность, что тот или этот или другой – не гьерд гворча? «Или не подсыл имперцев? – добавил он про себя. – Которые, если что, наследника из своих ласковых рук больше не выпустят. Наплюют на законы. Или новые напишут, с них станется». – Раз эти шакалы объявились, то жди беды. – Бык приложился к кувшину. – Тарх прав. Гворча слабы и, как шакалы, сбиваются в стаю. У них должен быть союзник, они не смогут без него. – Мятеж? – привстал Бык. – Война? – Тишина! – отрезал Гимтар. И разом успокоился. – От моих дознатчиков – полная тишина. У Колодца, в шахтах. В селах. На пастбищах. В предгорьях. Везде тишина. После падения Оли со скалы пошли шепотки… Но через месяц-другой они прекратятся. – Теперь не прекратятся… – вздохнув, сказал Рокон. – На Оли и Голоса напали гворча… – Или люди, притворяющиеся гворча, – заметил Бык. – Или так, – кивнул Рокон. И положил перед собой оливку. – Наши разъезды ни на Долинном тракте, ни в горах чужих воинов не видели, так? – Рядом легла вторая оливка. – Не видели и не слышали, – согласился Бык. – Мой танас, мои глаза и уши, приготовлений к мятежу не усмотрел, так? – Третья оливка присоединилась к двум другим. – Не усмотрел и не услышал, – кивнул Гимтар, с интересом разглядывая натюрморт. – Последнее большое появление гворча в горах – это их участие в мятеже квельгов. Шестнадцать лет назад, так? – Семнадцать, – быстро поправил Гимтар. Оливка не прибавилась. – А тридцать лет назад сами гворча развязали войну… – Тридцать один, – опять влез дотошный танас. – Тридцать один, – согласился Рокон. – Сколько же лет должно быть их возможным побратимам? – Старичье, – выплюнул оливковую косточку Бык. Гимтар неодобрительно покосился на него. И заметил: – И старичью хватит сил, чтобы перерезать горло ребенку. – И к той междоусобице с квельгами, и к восстанию гворча приложили руку имперцы? – спросил Рокон своего советника. «А парень вырос», – подумал Гимтар. Бык удивленно смотрел на друга. Гимтар молча кивнул. Рокон аккуратно взял две оливки из трех и отправил их в рот. Гимтар хмыкнул и продолжил. – Значит, нападение на Олтера и Алиаса Фугга есть, – он показал на оставшуюся одинокую черную ягоду на столешнице. – А признаков гворча окрест и приготовлений к возможным волнениям нет. Что это значит? – Нападение – дело рук имперцев! – припечатал Бык. – Или ложная тревога! Гимтар вопросительно посмотрел на племянника. – Мы не жрецы, чтобы гадать по потрохам. Имперцы или нет – не важно. Важно другое. После всего этого, – он показал на оливку, – что делать с Ултером? – Усилить охрану! – ответил Тарх. – С Эндиром мы когда-то уже отвечали на подобный вопрос, отправив двух мальчишек в горы. И мой ответ – тот же, – сказал Гимтар. – У мальчика должно быть детство, – неожиданно возразил Бык. – Оно у него было, – ответил танас. – И кончилось. У одного и у другого. В комнате повисла тишина. – Мне страсть как не хочется отправлять Ули в горы… – продолжил танас. – Но скоро Большая ярмарка, народу будет море. И наших, и имперских… И скайды, и северяне – все будут. На кривой козе и пьяной собаке, – скривился Гимтар. – Хродвиг сейчас в Архоге, – неожиданно сказал дан. Гимтар попытался что-то сказать, но Рокон властным жестом не позволил ему этого сделать. И продолжил: – Вскоре Хранитель отправляется наверх, в Пайгалу. Если он разрешит, Ултер поедет с ним кружным путем в Декурион. Гимтар встал. Подошел к окну. Покачался с носка на пятку. Постучал костяшками по подоконнику. Подергал себя за бороду. Не оборачиваясь, глядя куда-то во двор, произнес: – После смерти твоего отца я делал все, чтобы ты научился принимать решения сам. Решения, достойные вождя. Достойные памяти и дел Эндира. Ты научился. Но ради благословения Матери Предков, мальчик, – почему Хродвиг? Быку остро захотелось исчезнуть из комнаты, но сделать это не было ни малейшей возможности. «Мальчиком» при нем Рокона никто не называл уже много-много лет. – Ултеру нужен учитель. Мудрый учитель. Ты оставишь свои дела и поедешь с парнем? Я? – спросил Рокон. – Я могу, – вызвался Бык. – Сиди уже… – бросил ему Рокон.