– Здравствуй, Хоар! – приветствовал его Ултер. Как младший – старшего. – Здравствуй, Ултер, сын Рокона! – ответил ему воин. Он чуть наклонил голову перед сыном дана Дорчариан. Что-то рассмотрев, он вдруг нахмурился и подъехал к мальчику вплотную. – Что у тебя с рукой? – продолжая хмуриться, спросил он. – Ничего, – быстро ответил Ули, пытаясь спрятать ладонь в густой гриве Тихони. Но не тут-то было! Хоар уже держал его за запястье, поворачивая руку вправо и влево, рассматривая ее. Хранитель сощурил глаза и громко щелкнул языком. – Проклятье! У семи пастухов один ягненок – и того волки утащили! «Я не ягненок!» – хотел сказать Ули, но промолчал. – Дай лист капусты! – велел вознице воин, не отпуская руку мальчика. Возница бросил поводья, и умные мулы тотчас остановились. Все встали. При этом чернобурочники окружили повозку и смотрели по сторонам. Возница поднял крышку ящика, на котором сидел. Он склонился, перебирая и сдвигая что-то. Вытащил кочан капусты и с хрустом отломил большой верхний лист. Спрыгнув с облучка, возница подбежал к ним. Обрадованная Тихоня потянулась к угощению, но мужичок хлопнул ее по морде. Та возмущенно заржала. – Не трогай Тихоню! – закричал Ули. Мужик в ответ ощерился и показал белые зубы. – Он немой, – объяснил ему Хродвиг. – И лошадник, животные его любят. Смотри на свою лошадку, вон уже как ластится к нему. И не обиделась совсем. – Это Тихоня, – объяснил ему Ули и посмотрел на лошадь. «Предательница!» Возница отдал капустный лист Хоару и почесывал Тихоню между глаз. Лошадка в ответ смешно прядала ушами и подставляла шею – чтоб и там почесал. Хоар растер лист между ладонями и хорошо его размял, а затем обернул вокруг опухшей ладони. Замотал все это ниткой, чтобы не сползло, а потом связал концы какого-то платка и повесил его на шею мальчика. Продел в платок руку Ули и подвесил ее таким образом. – Пусть так повисит пока. На привале трав заварю. И мазь достанем. Все пройдет, – сказал он Хранителю. Тот покивал в ответ, думая о чем-то своем. Возница залез на свое привычное место, и они тронулись дальше. Чернобурочники молча, как и ранее, разъехались, восстановив походный порядок. Хоар поехал рядом с Ултером, нога к ноге. – Про такое не молчат, парень, – воин смотрел на перевязанную руку Ули, – а говорят сразу. Товарищ в бою должен знать, если рядом кто-то из своих ранен, понял? Мальчик покраснел. – У тебя же есть кинжал? – Конечно есть! – Ултер с гордостью продемонстрировал свой клинок. – У каждого настоящего горца должен быть кинжал! – Почему же тогда у Хродвига его нет? – хмыкнул охранник. – Или ты думаешь, он ненастоящий горец? Ули посмотрел на Хранителя и задумался. Кинжала у него и вправду не было. И никогда с оружием Ултер его не видел. Но Хранитель был самым настоящим горцем. Может быть, так случилось потому, что Хродвиг совсем старый? – Не наседай на парня, Хоар, – вдруг заухал Хродвиг. (Опять смеялся!) И пояснил: – Хранители не носят клинков, мальчик. Слово и закон гор – вот наше оружие. Ничего себе! О таком Ултер никогда не слышал! – Хороший кинжал, – похвалил охранник. – Откуда он у тебя? – Отец подарил, – с гордостью сказал Ултер. – Оружие просто так не дарят… – заметил Хоар. – Это понятно, просто так даже чирей на попе не вскочит, – со знанием дела сказал Ули. Эту присказку Бык любил повторять. Особенно когда новиков учил. – Почему не вскочит? – захохотал воин. – Чтобы вскочил – попу надо почесать! – объяснил мальчик народную мудрость. Тут уже засмеялась вся молчаливая охрана. Даже возница. Отсмеявшись, Хоар спросил: – Так за какой поступок награда? Ултер и рассказал. Про то, как Мереха избил, который на целую голову его выше и на год старше! – И еще отец сказал, – громко, чтобы Хродвиг слышал, произнес Ули, – всех, кто брата обзывать будет, – колоть кинжалом. И резать. – За брата встать – дело правое, конечно… – задумчиво произнес воин. – Только, прежде чем резать-колоть, не забудь противника на поединок вызвать. Тогда, если болтун на попятную пойдет, с него можно и виру взять. Ведь так по закону, Хранитель? – Так, – буркнул Хродвиг, закутываясь в бурку. – По закону. – Значит, руки ты в драке и повредил? – уточнил воин. Ултер кивнул. – Левая как, не болит? – И Хоар посмотрел на ободранную руку, держащую поводья. – Не болит, если не стукаться… – пояснил мальчик. – А вот кто тебе удар ставил, хотел бы я знать? Бить надо вот этими костяшками и вот так. – Он показал свои намозоленные костяшки над указательным и средним пальцем. А затем звонко впечатал кулак в раскрытую ладонь левой руки. – Вот так… – медленно повторил он и впечатал еще раз. – Кулаками махать – это для простолюдинов, – небрежно заметил Ули. – Да, и в Империи так говорят, – хмыкнул Хоар. – Потому благородные там предпочитают друг с другом бороться на арене по правилам. – Ерунда это! – махнул рукой Ули. – Меч – вот оружие воина! – М-да… Как интересно. А как же кинжал? – Хоар посмотрел на кинжал, лежащий на коленях Ули. – Давай уже его на пояс повесим… – и ловко закрепил ножны на поясе. – Кинжал тоже можно, кинжал – оружие горца! – воскликнул Ули. – Ах вот как… А топор – оружие? А лук, булава, праща? Щит, наконец? Посох? – засыпал Ултера вопросами Хоар. – Запомни, парень: хороший воин – сам по себе оружие. Он внезапно замолчал и привстал в седле. – Едет кто-то. Поеду встречу, – и он шлепнул коня по крупу. Вдали на горной дороге Ули увидел фигурку человека верхом на осле. Фигурка быстро приближалась. И Хоар выехал ей навстречу. – Послушай, Хродвиг, – позвал Хранителя мальчик. – А Хоар – он кто? – Ты слышал. Охранник. – У отца много охранников, они так себя не ведут, – продолжил расспрашивать Ули. – А как они себя ведут? – заинтересовался старик. – Как эти, – и Ули показал на черных воинов. – А Хоар чем плох? – Он не плохой! – возмутился Ули. – Просто он так запросто говорит с тобой… – Запросто? – повторил Хродвиг. – Запросто – это как ты сейчас? – и заухал по-совиному, довольный. Ултер никак не мог привыкнуть к его смеху. – Но ты же сам вчера сказал, – с возмущением произнес мальчик, – что ты мой прадедушка! Значит, мне можно! – Сказал, сказал… – отмахнулся старик. – Правнучек! А Хоару я сам разрешил. А то и словом в дороге перекинуться не с кем. Он парень сообразительный, и язык у него подвешен как надо. Хоар вскоре вернулся. Вернулся не один – рядом с ним на тощем ушастом осле ехал мужичок. Был он такой же невзрачный, как его серый ослик, – всклокоченный, одетый в короткую рубаху и суконные шаровары, закатанные до колен. Простой, без всякой оправы, кинжал висел спереди, как и принято у горцев. Босые ноги и руки перепачканы землей. Одним движением спрыгнув с осла, он бросился к Хродвигу, с непроницаемым лицом взирающему на него из своего возка. Дорогу мужичку преградил один из «черных», а Хоар спешился и зашел незнакомцу за спину. – Хранитель! Хранитель! Само Великое Небо послало тебя! Прости за мой вид – Эйду забрали, и я должен поспеть везде… Потому как дети, Хранитель! Детей надо кормить! И Ойкон пропал. Вот я в огороде и… – Постой, – прервал маловразумительный поток слов Хродвиг. – Кто ты и откуда? – И откуда узнал про Хранителя? – быстро добавил Хоар.