— Да, конечно, — отозвалась я. Горшок у меня в руках казался почти таким же тяжелым, как стыд, давивший мне на грудь. — Я хотела пригласить тебя на кофе, — предложила она. — У меня в духовке булочки, минут через двадцать все будет готово? Она произнесла эту фразу как вопрос, и я не сразу поняла, к чему она клонит. — Ой! То есть прямо сейчас? — уточнила я. — Или в любое другое время, — поспешила добавить она. — Обожаю домашние булочки. Мне только нужно закончить кое-что на кухне, — заявила я, не соврав. Энди никогда не убирал за собой, а я ненавижу возвращаться к груде немытой посуды. — Давай через пять минут? — Отлично. Она улыбнулась и пошла обратно. Пока она шла по дорожке, я заметила, что она прихрамывает, как будто у нее не до конца сгибается левое колено. Грудь так сдавило от стыда, что я едва не задохнулась. Я закрыла дверь. Энди тут же высунул голову из кухни. Он улыбался. И не из-за бутерброда. — Не начинай, — бросила я, и он засмеялся. — Если не вернешься через час, я вызову команду захвата, — пошутил он. — Может, она и не убийца, — сдалась я. — Но я все равно готова поспорить, что цветок мне купил ее новый мужик. Улыбка Энди стала печальной. — Прости, что не я, — сказал он. Судя по его удрученному виду, говорил он искренне. — Потом расскажу, что да как, — пообещала я, проигнорировав его извинения. — Не сомневаюсь, — криво усмехнулся он. И я порадовалась, что у нас наконец появилась тема для разговора, которая не приведет к ссоре. Джек Три месяца назад Первым делом нужно было спрятать автомобиль. У меня гараж на четыре машины, так что можно было спокойно поставить джип на свободное место, пока мы не сообразим, что делать дальше. Эван сказал, что ближайшие двое суток будут решающими — либо появятся свидетели, либо полиция найдет улики. Он заверил, что «разберется» с пострадавшими, а потом напомнил, что мы можем держать под контролем не все. Поэтому нужно просто выжидать. Оказавшись в безопасности гаража, я осмотрел машину. Из всех когда-либо купленных машин эта была самая большая — огромный внедорожник с полноценным третьим рядом сидений, а лошадиных сил хватит, и чтобы тянуть яхту. Правда, яхты у меня не было. Я не любитель моря, хотя мне нравилось осознавать, что я могу и яхту перевезти, если понадобится. Обычно я ездил на «Порше 911», малюсеньком кабриолете, который мог бы целиком поместиться внутри джипа. Я поежился при мысли, что произошло бы, если б в аварию попал «Порше». Я подошел к машине спереди и осмотрел место удара. Передний бампер этого монстра снес «Чероки» дверь, но сам почти не пострадал. Фары даже не треснули, а на капоте или колесе со стороны водителя не было никаких видимых повреждений. Следов красной краски, способных связать оба автомобиля, я тоже не заметил. Впрочем, я никогда не занимался расследованием или сокрытием преступлений. Опытный глаз может заметить то, чего не увидел я. Если не найдется свидетелей, которые опознают машину, все равно останется вероятность, что на месте аварии обнаружатся улики. Я тщательно осмотрел, не отвалилось ли что-нибудь — эмблема с капота, боковое зеркало, кусочек краски. Они наверняка что-то найдут. Я лишь надеялся, что этого не хватит для опознания конкретной машины, которая приведет ко мне. Потому что, если полиция выяснит, что я на самом деле скрываю, меня посадят уже совсем по другой статье. Я задумался, как долго и тщательно полиция будет искать виновника. Расследования убийств иногда длятся годами. Их уже сдают в архив, и вдруг появляется новая улика или неожиданная догадка. Насколько упорно копы будут работать над этим делом? Каким же я был дураком, решив, что нам все сойдет с рук! Я вспомнил про дело известного застройщика, убитого в своем доме в Уайт-Плейнс. Детективы опросили его соседей, и один вспомнил, что в то утро видел незнакомую машину, белую «Камри», припаркованную на другой стороне улицы. Его камера видеонаблюдения сняла эту машину. Думаю, в штате Нью-Йорк полно белых «Камри», потому что ее не нашли и два года спустя. Так что дело заморозили. Не знаю, что сподвигло детектива снова полезть в архив через два долгих года, может, давление со стороны семьи убитого? Или просто скука? Так или иначе, он кое-что обнаружил — крохотную деталь, которую изначально проглядели. В «Камри» был установлен транспондер — плоская белая коробочка, приклеенная к ветровому стеклу и позволяющая машине въезжать на платные шоссе, не останавливаясь на кассе, — плата списывалась автоматически. Узнав о новой примете, детектив просмотрел записи с камер поблизости и проследил путь «Камри» от места преступления до проката автомобилей в трехстах милях оттуда. Потребовалось еще полгода, но преступника нашли, и два года спустя осудили. Когда я об этом читал, убийца ожидал смертной казни в тюрьме строгого режима. И все из-за маленькой белой коробочки. Не знаю, что выдаст нас, но наверняка что-то может. Вопрос только в том, найдет ли это что-то кто-нибудь. Глава 15 — Пришел сценарист, которому назначено на десять, — объявила моя секретарша, сунув голову в кабинет. — Раньше времени, — добавила она, показывая, что можно не торопиться. Я посмотрел на часы. Было только без двадцати десять. На меня это произвело впечатление. — Пусть войдет, — сказал я, уже готовый взяться за дело. Мне необязательно приходить в офис каждый день, сценарии я могу читать и дома, но мне нравится бывать в студии. Я занимаюсь кинопроизводством почти тридцать лет и до сих пор влюблен в него. Съемочная площадка похожа на человеческое тело, все внутренние органы — костюмы, декорации, реквизит, свет — работают в гармонии и создают нечто большее, чем сумма частей. Съемка кино — почти что магия, ведь мы в буквальном смысле создаем целые миры, и мне нравилось смотреть, как они оживают. По контракту студия предоставляла мне офис, персонал и бюджет на покупку и разработку сценариев. Самое забавное в таких контрактах, что, если ты не тратишь деньги, выделенные студией, она сокращает финансирование. Быть экономным контрпродуктивно. Нужно охотиться за лучшими сценаристами, самыми дорогими книгами, самыми крупными звездами, потому что, если в конце года потратишь меньше бюджета, на следующий год его урежут. В отличие от некоторых других продюсеров, теперь мне выделяли больше денег, чем когда предложили подписать контракт шесть лет назад. Я добился кассового успеха как актер, режиссер и продюсер, и студия щедро меня вознаградила. Но уже настал сентябрь, а за год я почти ничего не купил. Чтобы приумножить деньги, нужно было их потратить. Летом мне было не до сценариев — все три месяца я провел на съемках. Моя команда в это время читала книги и сценарии, встречалась с авторами идей, но без меня дело все равно не двигалось. А до отъезда я был немного занят, пытаясь скрыть убийство. Нужно было наверстать потерянное время. Я нуждался в новых проектах, а все мои знакомые сценаристы были заняты, так что приходилось искать свежую кровь. Я возлагал большие надежды на человека, которому назначил встречу на сегодняшнее утро. Он был журналистом-расследователем и писал глубокие статьи обо всем на свете. Я прочитал один его сценарий и несколько статей в «Нью-Йорк таймс», и знал, что пишет он красочно и точно. Я надеялся, что он даст мне идею для фильма — подлинную историю, права на экранизацию которой еще не проданы, или готовый сценарий, который еще никому не предлагали. Деньги студии прожигали дыру в моем кармане, и мне просто необходим был новый проект, который отвлечет меня от мрачных мыслей, а они, учитывая кошмарные весенние события, посещали меня постоянно. В моем офисе стеклянные стены, и я видел, как секретарша ведет посетителя через приемную. Я редко закрывал жалюзи. Мне нравилось видеть персонал. Все они трудились изо всех сил, и их упорство наполняло меня радостью, ведь я мог вознаградить их по заслугам. Но я также хотел, чтобы они всегда могли зайти ко мне, я не какой-то король, запершийся в замке, я служу им так же, как они служат мне. Через стеклянную дверь я встретился с секретаршей взглядом, и она поняла — можно входить. Едва она потянулась к дверной ручке, как гость уже открыл дверь сам, пропуская женщину вперед. Этот парень мне сразу понравился. — Эндрю, это Джек, — представила меня секретарша. Я встал из-за стола и протянул ему руку. Рукопожатие у Эндрю было уверенным. Он был выше меня, что неудивительно — почти все меня выше, — и в хорошей форме. С фигурой бегуна — поджарый, с узкими плечами. Голубые глаза светились умом, а легкая седина во вьющихся локонах внушала доверие. — Приятно познакомиться, Эндрю. Спасибо, что пришли. — Пожалуйста, называйте меня Энди, — отозвался он. — Только инспектор по УДО называет меня Эндрю. Я посмеялся над шуткой и предложил ему сесть. Он сел напротив и когда скрестил ноги, я обратил внимание на его обувь. — Отличные кеды. А я, представьте, играю в таких в теннис. — Жаль, я не надел их в прошлый раз, — сказал он. Я смутился. Это ведь наша первая встреча. Или нет? — Вы здесь уже бывали? — спросил я, и на его лице вдруг отразилась тревога. — Нет! Простите… Я… Вышло недоразумение. Путаница с датами. Я перепутал даты. И тут я вспомнил. Встреча с ним была назначена на тот самый день. Я понятия не имел, что сказала ему секретарша. Так он знает про аварию? Мой пульс участился. Он ведь журналист-расследователь, запоминает все детали, везде сует нос. Я постарался, чтобы мои слова прозвучали непринужденно. — Я отменил встречу в последний момент, да? — Нет, что вы, — поспешил ответить он. — Я просто вечно забываю проверить сообщения. Он пытался меня выгородить. Но я паршиво с ним обошелся, и он не забыл. — Ну, лучше поздно, чем никогда, — сказал я, рассматривая толстую папку в его руке. — Выкладывайте, что там у вас. Я всеми силами старался подчеркнуть свою заинтересованность. Хорошо, что я актер, ведь на самом деле ни малейшего воодушевления не испытывал. Чего мне уж точно не надо, так это чтобы о том дне мне напоминал человек, способный собрать все детали воедино. А может, я просто себя накручиваю? Возможно. Но я не мог так рисковать. Я был готов послушать, о чем там его сценарий, но совершенно точно не собирался иметь с этим парнем никаких дел, как бы хороша ни была его писанина. Я вежливо его выслушаю, как и обещал его агенту. А потом больше никогда, никогда его не увижу. Саванна Три месяца назад