— Гойлс был там, когда ты спустилась? — Нет. По крайней мере, я его не заметила. Там лежало тело бедняги Дэниса, и над ним склонялся Джеральд. Моей первой мыслью было, что он убил Джорджа, поэтому я воскликнула: «Ты его убил!» (Питер посмотрел на Паркера и кивнул.) Затем Джеральд перевернул труп, и я увидела, что это Дэнис. И в тот же миг услышала что-то вдалеке в кустах — вроде бы трещали ветки. Тут до меня дошло: а где же Джордж? И я все ясно поняла: Дэнис наткнулся на поджидавшего у оранжереи Джорджа и напал на него. Я в этом не усомнилась: должен был напасть, — наверное, принял за грабителя. Или узнал и решил прогнать. И в драке Джордж его застрелил. Ужасно! Питер похлопал сестру по плечу: — Бедная девочка. — Я не знала, что делать, — продолжала Мэри. — Времени было в обрез. Главное, чтобы никто не заподозрил, что там был посторонний. Пришлось быстро придумывать причину, почему я оказалась там сама. Для начала я спрятала чемодан за цветы. Джерри занимался трупом и не заметил: вы его знаете — никогда ничего не замечает, если не подсунуть под нос, — но я не сомневалась: если стреляли, Фредди и Марчбэнксы слышали. И сделав вид, что тоже слышала, ринулась на поиски грабителей. Неубедительная версия, но ничего лучше придумать не получилось. Джерри послал меня разбудить дом, и я, пока шла к лестнице, сочинила историю. И гордилась собой, потому что не забыла чемодан! — Запихнула его в сундук, — подсказал Питер. — Я ужасно испугалась, когда увидела, что ты его открыл. — А я испытал потрясение, когда обнаружил внутри белый песок. — Белый песок? — Из оранжереи. — Боже милостивый, — пробормотала Мэри. — Продолжаем. Ты постучала к Фредди и Петтигрю-Робинсонам, а затем заперлась у себя, чтобы уничтожить прощальное письмо и снять одежду. — Да. Возможно, проделала это не очень естественно, но боялась, что мне не поверят, если увидят, что я отправилась на охоту за грабителем в полном комплекте шелкового нижнего белья и аккуратно завязанном галстуке с золотой заколкой. — Понимаю твои трудности. — Все прошло хорошо, поскольку люди решили, что я хотела сбежать от миссис Петтигрю-Робинсон, кроме, разумеется, самой миссис П. — Даже Паркер поверил, — подтвердил брат. — Так, старина? — Так, так, — мрачно кивнул тот. — Я совершила роковую ошибку по поводу того выстрела, — заключила леди Мэри. — Расписала в деталях, а потом выяснилось, что выстрела никто не слышал. А потом выяснилось, что все произошло в кустах и время было не то. На расследовании мне пришлось придерживаться моей версии — становилось все хуже и хуже, — а потом обвинили Джеральда. В страшном сне такое бы не привиделось. Теперь я, конечно, понимаю, каков результат моих убогих показаний. — Отсюда рвотный корень, — предположил Питер. — Я жутко запуталась, — призналась Мэри. — Решила: лучше вовсе замолчать, чтобы не усугублять ситуацию. — Ты все еще считала, что это сделал Гойлс? — Я… я не знала, что подумать. И теперь не знаю. Питер, кто мог еще это сделать? — Скажу честно, дорогуша: если не он, то не представляю, кто еще. — Он же убежал, — напомнила Мэри. — Похоже, он неплохо проявляет себя в стрельбе и беге, — мрачно заметил лорд Питер. — Если бы он не стрелял в тебя, я бы ни за что тебе не рассказала. Скорее бы умерла. Но революционные идеи и разговоры о красной России и пролитой в мятежах и восстании крови, я думаю, учат презрению к человеческой жизни. — Мне кажется, дорогая, — вступила в разговор герцогиня, — что к собственной жизни мистер Гойлс презрения отнюдь не испытывает. Попытайся посмотреть правде в глаза. Выстрелить в человека и убежать — по нашим меркам, поступок отнюдь не героический. — Я вот чего не понимаю, — перебил ее Уимзи. — Как револьвер Джеральда оказался в кустах? — А мне хотелось бы знать вот что, — продолжала его мать, — был ли Дэнис в самом деле карточным шулером. — Дэнис не дарил мне кота, — заявила Мэри. — Это выдумка. — Но вы были с ним у ювелира на улице Де-ла-Пэ? — Да. И провели там кучу времени. Дэнис подарил мне черепаховый гребень с бриллиантами. Но не кота. — В таком случае мы должны отказаться от твоих вчерашних продуманных признаний, — сказал брат, просматривая с улыбкой заметки Паркера. — Неплохо, Полли. Совсем неплохо. У тебя талант к романтической литературе — я серьезно. Правда, кое-где нужно больше внимания уделять деталям. Ты не могла протащить по дорожке раненого до дома и не измазать кровью пальто. Кстати, Гойлс был знаком с Кэткартом? — Насколько мне известно, нет. — У нас с Паркером альтернативная теория, которая может обелить Гойлса от самой серьезной части обвинения. Скажи ей, старина, — это была твоя идея. Детектив обрисовал теорию с вымогательством и самоубийством. — Похоже на правду, — кивнула Мэри. — Но чисто теоретически. Джордж на это не способен. Ведь вымогательство — это очень гнусно. — Что ж, — заключил Питер, — самое лучшее — пойти и повидаться с Гойлсом. Каков бы ни был ключ к загадкам ночи среды, он в его руках. Паркер, старина, мы близимся к концу погони. Глава 10 Ничто не постоянно в полдень — Увы, — сказал Хийя, — чувства, которые человек демонстрирует с безукоризненной искренностью, когда солнце высоко в небесах и вероятность тайно покинуть прекрасно оборудованный дом обворожительно отдаленна, приобретают совершенно иное значение, если о них вспоминают ночью в сыром саду накануне их исполнения. Э. Брам. Бумажник Кай Люня Но минет полдень — сразу ночь нагрянет. Дж. Донн. Лекция о тени[54] Гойлса допрашивали на следующий день в полицейском участке. Присутствовал Мерблс, и Мэри настояла, чтобы ей тоже разрешили. Молодой человек сначала расшумелся, но сухие манеры солиситора произвели впечатление. — Лорд Питер Уимзи опознал вас как человека, который вчера вечером совершил на него смертельное нападение. Проявив незаурядное великодушие, он воздержался от обвинения. Нам стало известно, что в ночь, когда был убит капитан Кэткарт, вы находились в Риддлсдейле. Вас, без сомнения, вызовут в качестве свидетеля по делу. Но вы сильно поможете правосудию, если сделаете заявление теперь. Мы просим вас помочь. Однако должен предупредить: хотя вы вправе отказаться отвечать на любой вопрос, отказ может быть вменен вам в вину. — Это угроза, — заявил Гойлс. — Если я не стану отвечать, вы арестуете меня по подозрению в убийстве. — Боже мой, нет, — возразил солиситор. — Мы передадим полиции имеющуюся у нас информацию, а она станет действовать так, как сочтет нужным. Никаких угроз! Это было бы в высшей степени незаконно. Лорд Питер по поводу нападения на него может, конечно, действовать по своему усмотрению. — Это все равно угроза, — угрюмо повторил Гойлс. — Можете называть как угодно, но говорить я отказываюсь, тем более что мои ответы вас сильно разочаруют. Мэри, я вижу, ты меня сдала. Она возмущенно вспыхнула. — Сестра повела себя по отношению к вам чрезвычайно лояльно, — заметил лорд Питер. — Поставила себя ради вас в очень неудобное, если не сказать — опасное, положение. Вас проследили до Лондона в результате того, что вы оставили неоспоримые следы своего поспешного отступления. Случайно открыв адресованную мне на семейную фамилию телеграмму, она бросилась в город, чтобы выгородить вас любой ценой. К счастью, я уже получил в квартире копию телеграммы. Но даже после этого не был уверен в вашей личности, пока случайно не встретил в Советском клубе. Ваши энергичные усилия избежать разговора расставили все на свои места и дали повод к вашему задержанию. Я чрезвычайно благодарен вам за помощь. Гойлс обиженно скривился. — Как ты мог такое подумать, Джордж? — спросила Мэри. — Неважно, что я думаю, — грубо ответил тот. — Сейчас, полагаю, ты им все рассказала. Буду краток, но станет ясно, что мне известно чертовски мало. А если кто-то не поверит, не мое дело. Я приехал туда примерно в четверть третьего и оставил мотоцикл в укромном месте. — Где вы находились в одиннадцать пятьдесят? — На дороге из Норталлертона. Собрание кончилось только в десять сорок пять. Чтобы это доказать, я могу привести сотню свидетелей. Уимзи пометил адрес, где проводилось собрание, и кивнул, чтобы Гойлс продолжал. — Я перелез через ограду и пошел через кустарник. — Не видели ни людей, ни трупа? — Ни живых, ни мертвых. — Не заметили крови или следов на дорожке? — Нет. Фонарь я включить побоялся из опасения, что меня заметят из дома. Чтобы не сбиться с тропы, света хватало. Ко входу в оранжерею я подошел незадолго до трех и обо что-то споткнулся. По ощущениям было похоже на тело. Я встревожился — испугался, уж не Мэри ли: заболела, упала в обморок или что-нибудь в этом роде. Решился включить фонарь и увидел мертвого Кэткарта.