— Почему-то три разных международных синдиката не находят себе места оттого, что ты ушел со сцены. — Я слишком много знаю. — Все много знают, — возразил он. — И никого это не колышет. — Выражайся яснее, Чет. — Совсем другое дело — иметь доказательства. — Вот оно что, — буркнул я. — Ты имеешь в виду то, что всплывет в случае моей гибели? — Что-то в этом роде. — Тогда зачем было подсылать Брайди и Маркхэма? Блэки вернулся со своим приятелем и поставил чашки на стол. Размешав сахар и молоко, Чет отодвинул чашку. — Может, они не собирались тебя убивать, а хотели прихватить с собой, чтобы выжать из тебя информацию. Эта парочка — такие рукодельники, кого хочешь разговорят. — На этот раз не на того нарвались. — Ав следующий раз? — Говори о деле, Чет. Мне этот треп уже надоел. — Нас это тоже касается, Дог. Если ты заговоришь, ты поставишь под удар всех нас, а своя рубашка ближе к телу, как ты знаешь. — Вот почему ты приволок своего убивца. — У нас есть кому привести приговор в исполнение. Ты не всех знаешь. — Воняют они одинаково. — Жалею, что не проголосовал с остальными, — злобно прошипел Чет. — Всегда можешь передумать. Начинай хоть сейчас. Я уложу всех вас и исчезну, прежде чем рассеется дым. Глаза у него сузились, а подбородок выдвинулся вперед. — Тебе это так просто с рук не сойдет. — Хочешь, попробуем? — Я откинулся на спинку стула, и они увидели дуло револьвера, выглядывающего из- под моих скрещенных рук. Все трое замерли. — Ладно. Забудем, — сказал Чет. Не спуская с них глаз, я кивнул головой. — Когда задумаешь поиграть со мной в следующий раз, запомни, Чет… оборона — не моя тактика. Побеждает тот, кто наступает. Еще одна попытка убрать меня, и мне наплевать, с чьей стороны угроза. Моя пуля уложит любого. Поразмысли, если у тебя было что-то на уме, и передай другим, чтобы поостыли, иначе всех вас соберут в один большой мешок — я об этом позабочусь. Я встал и нахлобучил шляпу. Револьвер вернулся в кобуру, но рука была рядом наизготове. Глядя все еще сузившимися глазами, Чет взял свою чашку. — Неужели правду говорят, Дог? Ты цел, потому что знаешь что-то такое, что может заложить всех? — На чужой роток не накинешь платок, малыш, — ответил я. Подождав, пока какая-то парочка поравнялась с нашим столиком, я сделал шаг и оказался перед ними, так что они были моим прикрытием, если бы кому-нибудь вздумалось начать пальбу. Выйдя на улицу, я оглянулся. Они продолжали сидеть за столиком; Чет что-то говорил, двое других слушали его. Блэки сжал кулаки и грохнул одним о стол. Представляю, что он сказал. Часы показывали половину пятого. Шэрон подкрасилась, закрыла косметичку и опустила ее в сумочку. — Креста на тебе нет, поднять девушку в такую рань. Еще только десять утра, а мы уже почти добрались до Линтона. — Детям положено вставать рано, — назидательно заметил я. Подняв брови, она опять бросила на меня свой неуловимо странный взгляд. — Детям? Да ты не распознаешь ребенка, даже если он налетит на тебя. — А сколько тебе, сладкая? — Достаточно, чтобы жить самостоятельно, а не болтаться за тобой, как Пятница за Робинзоном Крузо. — Никто тебя не заставлял ехать со мной. — Мистер Келли, я ни за какие коврижки не откажусь от возможности побыть с вами. Знаешь, какие сплетни о тебе сочиняют? — Выкладывай. — Что ты как тихий омут, где черти водятся. Дик Лаген намекал на самые ужасные вещи, а Мона Мерримен считает, что ты — тайный супруг одной молодой особы, чей отец был вице-диктатором какой-то из новых стран… и был убит вскоре после прихода к власти. — Ах эта слава! Ну куда от нее денешься? — вздохнул я. — Это все правда? — Она смотрела прямо перед собой, сложив руки на коленях. — Если правда, то ты скоро все узнаешь из газет. — Тебя это, похоже, не очень-то беспокоит? — Птичка, я давно разучился беспокоиться. С милю мы проехали молча, потом она поерзала на своем сиденье, и я почувствовал на себе ее взгляд. — Что происходит с Ли? Пожав плечами, я свернул налево. — Ничего. — Дог, он до смерти напуган. Он так смотрит на тебя, как будто… как будто ты вот-вот взорвешься или произойдет еще что-нибудь в этом роде. — Ты же знаешь Ли. — Не настолько хорошо, но достаточно, чтобы заметить, что раньше он таким никогда не был. — Она помолчала. — А это не связано с тем… вчерашним событием? С теми двумя… ты понимаешь. Вчера было сообщение в «Ньюз»… — Совпадение. — По телевидению тоже показывали. Сообщили, что на них напали и… изуродовали. Полиция ведет поиск. — Знаю. Они были у меня. — И? — Ничем не мог помочь. С тем и ушли. — Дог… они и ко мне приходили. Я… я сказала, что мы там были. Протянув руку, я сжал ее колено. — И правильно сказала, солнышко. Нам нечего скрывать. Нью-Йорк — большой город. Всякое случается. Это совпадение. — Дог… — Ты же помнишь, сколько я отсутствовал… каких- нибудь полторы минуты. Неужели за это время можно убить и изуродовать двух здоровенных лбов и не получить ни царапины? Шэрон долго молчала, прежде чем заговорить. Она же видела кровь на моей рубашке. — Не знаю, — тихо ответила она. — Ты переоцениваешь мои возможности, детка. Это, конечно, лестно, — засмеялся я. Она усмехнулась и откинулась на спинку сиденья.