— Людей, которые умеют считать, можно нанять, Эл. Сложив свои бумаги, Эл откинулся на спинку стула и посмотрел на меня необычным взглядом. — Что намерен делать? — Есть кое-какие идеи. Завод — это еще не все, ради чего стоит бороться. — А что же еще? — Скажу в свое время. — Я достал пачку, и мы закурили. — Что тебе известно насчет братьев Гвидо? — Вся кайф-машина со скрежетом застопорилась. Ждут, когда братишки вернут товар. Мафия мне в жилетку не плачется, так что подробностей не знаю. — Тогда делай предположения. Ты у нас по этой части мастак. — Чертова пропасть денег провалилась неизвестно куда. Мальчики с пушками повысыпали на улицы и, говорят, уже получили задания. Старший Гвидо на всякий пожарный случай вывез семью в Южную Америку. А младший не подсуетился вовремя, так его логово плотно обложили. Они всерьез напуганы и не жалеют денег, чтобы найти пропавшую партию. — Вот и молодцы. Сложив все бумаги в конверт, Эл бросил его на стол в мою сторону. — А теперь, друг мой, разойдемся мирно. Мне уплачено по сегодняшний день, и я не хочу никаких осложнений. Все, что я мог, я для тебя сделал, и если ты опять начнешь талдычить о фронтовой дружбе и прочем в том же духе, я пошлю тебя куда подальше. — Я тебе позвоню. — В любое время. Можем позавтракать вместе, пообедать, собраться с полковыми друзьями, но не вмешивайся в мою работу. Он направился было к двери, но остановился, вспомнив что-то. — Ты знаешь, я тут долго разговаривал с Ролландом Холландом. — Да? — Я опять сделал предположение. — Он широко улыбнулся. — Ну и пройдоха же ты! Запинаясь, связной начал по-французски, но сразу перешел на торопливый испанский, в такт постукивая пальцем по столу. — Нет. Простите, мистер Келли, больше ничего не могу сказать. Все полностью вышло из-под контроля. — Что сказал О’Киф? Его лоб покрылся каплями пота. — Умоляю… Мое лицо, отражавшееся в зеркале за его спиной, не вызвало и у меня особой симпатии. Он привык спокойно работать с краю, а теперь угодил в самое пекло. — Только из уважения к вам, — с трудом выдавил он. — Само собой. — Груз ушел за пределы страны. Курьер, которого убили… доверил его кому-то еще. Один человек по имени Ле Флер… он подозревает, что груз попал в Сохо, в книжный магазин… — К Саймону Корнеру? — Да, к нему. Его убили. Но у него ничего не нашли. Однако в результате английская полиция вышла на загадочного Ле Флера. Как говорится, там даже чертям тошно стало. У полиции появилась возможность развалить всю структуру сразу. Стоимость исчезнувшей партии столь велика, что ни одной организации не по силам возместить потерю. — Что сказал О’Киф? Глотнув из своего стакана, он медленно наклонил голову и нервно облизнул губы. — Они почему-то решили сосредоточить все силы на вас. Уже даны… соответствующие указания. О’Киф сказал… что вам надо… исчезнуть. — Значит, смазывать пятки? — Извините, не понял. — Я ^теперь персона нон грата. — Вот именно, мистер Келли. Все идет к тому, что вам осталось жить считанные дни, если… — Если? — Если вы не вернете груз. — Значит, к делу приступают отборные пушкари? — Я… боюсь, что да. — Тебя уполномочили на эту встречу? — Да. — Скажи им, пусть идут к известной матери. После ухода связного я минут пятнадцать послушал новости и выключил телевизор. Дозвониться до Шэрон Касс не удалось: она ушла обедать. Я просил передать, что вечером зайду к ней домой. Растянувшись на диване, я заглянул в себя и заметил, что мой росток поднялся на пару сантиметров, но я все еще не мог разглядеть, что это. Я плюнул на все и уснул. Вечер оказался премилым. Играл небольшой оркестр человек из десяти, ублажая несколько сотен важных гостей, съехавшихся в скромный сарайчик С. К. Кейбла, комнат на двадцать. Шум толпы, раскатистый смех и звон бокалов совершенно заглушали музыку. Кругом было буйство оголенных тел, просвечивающих сквозь прозрачные блузки, обнаженных рискованными декольте и вырезами на спинах. Торговля шкурами. Пощупайте выделку, попробуйте на упругость, потыкайте на прочность. Запахи тел смешались в один безликий ядреный дух. — Я знала, что тебе не понравится, Дог, — сказала Шэрон. — Не так уж и плохо. Мы долго здесь пробудем? Она подала мне бокал, взяв его с подноса у проходившей мимо хорошенькой официантки. — Что случилось, Дог? — Ничего. — Посмотри, как на тебя поглядывают дамы. — Ну их к черту. — Ты сегодня не очень-то общительный. Прости. Мне не надо было приводить тебя сюда. — Я не хожу на поводке, — засмеялся я и легонько дернул ее за волосы. — Ладно, сейчас оттаю. Слишком много всего произошло. Шэрон показала головой на дверь. — Вон Ли. Это он уговорил английскую актрису подписать контракт с Кейблом. — Кейбл тоже взял его в штат? — На съемки этой картины. Хороший выбор. Только он почему-то не выглядит радостным. Я поставил пустой бокал на поднос проходящей официантке и взял полный. — Когда я познакомлюсь с твоим женихом? — Он появится, когда будет готов, — ответила она почти рассеянно. — Независимый хмырь. — Да, — ответила она. — Вполне. — Стоило бы его предупредить. — Ну так сделай это. — Пусть зануда сам не дремлет. — Что у тебя за выражения? На ее лице появилась какая-то отстраненная улыбка. Она мне напомнила что-то, листки календаря зашуршали в обратную сторону, отбрасывая год за годом. Росток еще поднялся, и появился первый лист. На нем виднелась какая-то цифра, но была еще неразличима. Кто-то подошел и увел Шэрон в другой конец зала, а ее место заняла парочка блондинок, завязавших со мной светский разговор. Я отвечал довольно невнимательно, пока не подошла Мона Мерримен и не шуганула их в своем солдатском стиле, заявив, что я весь ее.