– Он мне не друг, – отрезала Инна. – Допустим. А Володю тогда за что? – Она была уверена, что девочка уже в курсе убийства журналиста, и не ошиблась. – Говорят, что за расследования, – вздохнула та. – А за какие, не говорят? – Не-а, – покачала головой Инна, – но если я узнаю, то обязательно вам позвоню. – Хорошо, – Аля поднялась с кресла, кивнула Инне и направилась к выходу, но, перед тем как открыть дверь, остановилась. – А с теми китайцами что случилось? – С какими? – Которые хотели мусоросжигательный завод строить? – Да ничего, – пожала плечами Инна. – Посчитали убытки и распрощались с этой идеей. – Сами или кто подсказал? – Вроде сами, – довольно уверенно ответила девочка, но вдруг голос у нее задрожал, и она спросила совсем по-детски: – Алевтина Сергеевна, а мама из-за этой картины не пострадает? Але очень хотелось бы сказать, что нет, но она старалась не врать, если у нее была такая возможность. – Может, и пострадает, – честно ответила она. – Ты ведь несовершеннолетняя, а ответственность за несовершеннолетних несут родители. А это что? – она указала на два диплома, висящие на стене и свидетельствующие о получении какой-то ступени в боевых искусствах. – Это я на айкидо записалась, – Инна подошла к ней и тоже уставилась на дипломы, в голосе сквозила гордость. – Вы же знаете, что меня одноклассники несколько раз уже били. – Знаю, – Аля с трудом удержалась, чтобы не обнять девчонку и не чмокнуть в зеленую макушку. Маленький стойкий боец за свои идеалы и за благополучие других вызывал у нее щемящее чувство жалости. – Ну вот я туда и записалась. – Так ты теперь еще и морды начнешь всем бить? – вздохнула Аля, предчувствуя новые неприятности. – Нет, что вы! – запротестовала Инна. – Айкидо исключительно мирная и созидательная тактика. Направленная на то, чтобы использовать энергию противника против него. – Ну-ну, – неопределенно промычала Аля. – Все, пока. Постарайся хотя бы пару месяцев в участок не попадать. Иначе маме твоей точно конец. Не в тюрьму, так в психлечебницу попадет. Береги ее, тебе с ней очень повезло. Елена Петровна так и не вышла из своей комнаты, а Аля решила ее не тревожить. Аккуратно переобувшись и тихонько прикрыв за собой дверь, она спустилась пешком по серой, истертой бесчисленными подошвами лестнице, раздумывая над тем, куда ей направиться. Надо перезвонить в гараж к Васе, попросить его парней заняться ее машиной, если ею еще можно заняться. Затем заглянуть к Лизе – до ее работы еще оставалось время, по идее, девушка должна быть дома. Потом зайдет проведать Рому, а ближе к вечеру займет пост у дома Серябко, чтобы поговорить с ним по душам. Она набрала номер мужа, но тот не ответил. Спит, наверное. Не успела она дать отбой, как на телефоне появился входящий вызов. Свет. – Аля, ты сейчас где? – поинтересовался следователь. – Далеко от тебя, – уверенно заявила Аля. – А откуда ты знаешь, где я? – удивился Свет. – Потому что там, где я, случайные люди не ходят. – Не такой уж я и случайный, – обиделся Свет. – Ты можешь приехать в управление? Есть новая информация, которую я хотел бы с тобой обсудить. Аля вначале хотела отказаться. У нее были собственные планы по расследованию и очень ограниченное время, но, возможно, Свет действительно раздобыл какую-то информацию, которая может оказаться ей полезна. – Буду через полчаса, – скупо сообщила она и дала отбой, соображая, как бы ей побыстрее добраться до управления. По всему выходило, что единственный способ – это сесть на трамвай и доехать до центра, а там нырнуть во дворы и добраться до управления пешком. Трамвай был переполнен рабочими, едущими домой со смены. Алю просто внесло туда толпой и зажало между двумя мужиками, один из которых явно ничего не слышал про то, что человечество изобрело душ, мыло и дезодоранты. Она старалась не дышать. Ей приходилось несколько раз выходить из трамвая, чтобы толпа сама не вынесла ее на мостовую, а затем волна снова вносила ее в трамвай, и неизменно она оказывалась рядом с мужиком, задыхаясь от миазмов. Настроение было хуже некуда. Пока что она ничего не понимала. Связующим звеном между Вовкой и Шульманом был Серябко, но тот жив и здоров. А если Шульман нанял Вовку, чтобы тот накопал компромат на Серябко, а Серябко об этом узнал и решил избавиться одним махом и от мелкого шантажиста, и от солидного соперника? Версия была годной, вот только если верить Лизе, то Шульман и Серябко вместе построили загадочный завод и довольно мило уживались на одной территории. Только стоило ли верить Лизе? Та дурой не была и в попытке выгородить любимого человека (а в том, что девушка продолжала любить мерзавца, испоганившего ее жизнь, Аля даже не сомневалась) могла наврать. Ведь опровергнуть ее слова Шульман уже не сможет. С трудом дождавшись нужной ей остановки, Аля вывалилась вместе с толпой на серую дождливую улицу и глубоко вдохнула несколько раз, чтобы выгнать из легких ужасный смрад. Уличные ароматы не сильно отличались от трамвайных, и Аля закашлялась. С трудом отдышавшись, она набрала Васю. Выслушав причитания, что ее ведро с гайками уже даже на запчасти не продашь, напомнила ему о том, что на прошлой неделе на своем ведре проезжала мимо его гаража и видела там две роскошные тачки, которым там делать было совершенно нечего (Вася возмутился, ясное дело, что он приличный человек, а у нее ни стыда, ни совести!), после чего смиренно пообещал направить своих парней за ее колымагой. Затем Аля еще раз набрала Рому, который извинился за то, что пропустил ее звонок, ведь к нему заглянула Ника. Аля устало вздохнула – Ника, как кошка, сожравшая чужое мясо, вину осознавала и пыталась загладить. Вот и теперь приехала с двумя огромными сумками свежих фруктов и соков, которые ей подарили мифические благодарные клиенты. А также привезла мамин чай. В этом была вся Ника – подарки для сестры и ее больного мужа она списывала на дары от благодарных клиентов, которые ей совершенно не нужны, она ведь на очередном протоколе от нутрициолога. Вот только Аля знала, что такие гранаты и апельсины сестра покупала на рынке в глупой попытке хоть как-то поправить Ромкино здоровье. Она периодически подбрасывала их мужу под нелепыми предлогами («Сейчас на грибах сижу, мне углеводы нельзя», «Куда мне столько, я же мало ем!», «У меня недавно аллергия на что-то появилась, врач сказал аллергены исключить»). Наивный Рома в это верил, а Аля позволяла сестре врать, потому что сама понимала, каково это – от всего сердца желать помочь тому, кто дорог, и быть не в состоянии это сделать. Поговорив с мужем, она набрала Лизу, но та не ответила. Что ж, заглянет на работу, чтобы проверить обстановку, а затем сразу поедет к ней. Аля уверенным шагом направилась к управлению, старательно гоня от себя черные мысли и вопрос, где ей взять двести тысяч долларов на операцию мужу. – Шульман и Серябко купили землю с бывшими нефтегазовыми месторождениями, которые они снова собрались разрабатывать. – Свет сидел на Алином месте, закинув ноги на стол, и перешел сразу к делу, стоило Але появиться на пороге. Та нахмурилась, подошла к своему креслу и одним жестом сбросила ноги гостя на пол. Тот поднял руки в шутливом жесте, встал с ее кресла и пересел на стул, стоящий перед столом с другой стороны. Аля же плюхнулась на кресло, согретое Светом, и закинула ноги на стол. – Слушаю. – Нефть и газ, – коротко повторил Свет. – Что «нефть и газ»? – Они собирались их разрабатывать. – Свет пристально смотрел на нее, пытаясь понять, в курсе ли Аля, что такое нефть и ее разработка, или же никогда о таком не слышала. – И что? – приподняла бровь Аля. – Что «и что»? – Ты или говоришь нормально, или идешь в другое место упражняться в остроумии, а я все спрошу у поисковика. – Аля устало закрыла глаза, не в состоянии сейчас играть в догадки. – Говорю, – миролюбиво согласился Свет. – Серябко приехал к вам в город, потому что купил за недорого предприятие, от которого бывший владелец хотел избавиться как можно скорее. Будучи человеком дальновидным и никогда не останавливающимся на достигнутом, он заказал геологическую экспертизу ваших мест. Вот тут-то и выяснилось, что на местности имеются заброшенные нефтегазовые скважины. – Впервые слышу. – Потому что занимались их разработкой еще при царе Горохе. Потом решили, что овчинка выделки не стоит, и перекинулись в другие места. А Серябко подумал, что с учетом современных технологий разработку вполне можно возобновить. Он человек скромный, оставшегося в скважинах ему хватит приблизительно на три жизни вперед. Поговорил с кем надо, предложил поделиться и получил полный карт-бланш. Прикупив такое месторождение, единственное, что нужно было делать до начала разработок, – это молчать. Потому что еще не забыт скандал с речкой, болезнью твоего мужа… – Об этом тебе тоже Серябко рассказал? – зло перебила Аля. – Да, прости, я понимаю, что тема больная… – во взгляде Света сквозили понимание и сопереживание. – Ничего, продолжай, – отрезала Аля, не желая обсуждать болезнь Ромы со следователем. – Серябко – новый человек в ваших краях. Его телодвижения насторожили Шульмана, который считал себя хозяином города… – И он нанял Вовку, чтобы тот собрал информацию? – продолжали Аля. Свет уставился на Алю, словно оценивая ее. Затем кивнул: – Да. Владимиру удалось раскопать, что Серябко через третьих лиц и кипрские офшоры начал скупать землю в округе. Он доложил об этом Шульману. Шульман пригрозил обнародовать планы Серябко и вызвать общественное возмущение, а Вовка подкрепил угрозы качественным расследованием, что, как только начнется добыча нефти, экологическая ситуация в городе, который и так не совсем здоров, станет хуже некуда. В итоге Серябко предложил им войти в долю. – А затем убил, – подытожила Аля. – Не исключено, – пожал плечами Свет. – Но на вечера, когда были убиты Шульман и твой друг, у него есть алиби. Серябко праздновал юбилей, ему исполнилось сорок пять лет, а на следующий день отмечал двадцать лет супружеской жизни. В эти два дня его видели плюс минус около сотни человек. – Среди которых легко затеряться, – протянула Аля. – Среди которых легко затеряться, – кивнул Свет. Оба погрузились в молчание. Аля думала о том, что Серябко дрянь-человек и она бы с удовольствием увидела его за решеткой, но пока суд да дело, пока на его место пришлют нового руководителя, пока тот разберется в происходящем, Ромкино время выйдет. Поэтому единственный шанс для нее и для ее мужа – это найти доказательства вины Серябко как можно скорее, прижать его к стенке, стрясти деньги, а затем передать в руки правосудия. Свет, казалось, размышлял о других вещах. – Нам придется опросить всех присутствующих и восстановить по минутам происходившее в дни убийств, – он почесал заросшую за день щеку. – Угу, – одобрила Аля. – Попроси Пал Палыча, пусть передает тебе вообще всех людей в помощь. Им как раз нечем заняться, кроме как сто человек опрашивать. – Вдвоем мы не справимся. – В одиночку, – фыркнула Аля. – Я вообще-то специалист по связям с общественностью. – Может, ты на несколько дней об этом забудешь? – Свет проникновенно посмотрел на Алю, а по ее телу неожиданно пробежала дрожь. Свет был просто Никой в мужском обличье, наверняка женщины не способны сказать такому «нет». Хорошо, что она замужем и в жизни у нее другие заботы. – С чего бы это? – показательно удивилась она и отвела взгляд. – Есть результаты поиска орудия убийства и опроса соседей Володи? – И есть и нет. – В смысле? – В смысле, что поиски орудия ничего не дали, кроме ворчания водолазов, что местная речка им испортила костюмы. А соседи Владимира из других подъездов в ночь убийства ничего не видели и не слышали. На улице была непогода, все сидели дома, плотно закрыв двери и окна. Воцарилась неловкая тишина, которую нарушил звонок телефона.