– Кстати, а что ты делала вчера у Серябко? Мне казалось, что ты не горишь желанием с ним встречаться. – Пришла обсудить лечение мужа, но Серябко был мертвецки пьян, и я ничего от него не добилась, – стараясь говорить равнодушно, сообщила Аля. – Когда ты уходила, он был еще жив? – Свет уставился в глаза Али, в полумраке больничной палаты напоминающие губительное болото. – А ты считаешь, что это я его убила? – с вызовом поинтересовалась Аля. – Нет, я просто восстанавливаю хронологию событий, мне же отчет писать, – лучезарно улыбнулся Свет. – Камеры в приемной и кабинете Серябко не ставил по своим соображениям. А мне важно восстановить день по минутам. – Мне казалось, что ты уже арестовал Горину. Кстати, почему ты решил, что это она? – Это было несложно. Вместе с водителем мы взломали дверь кабинета Серябко и нашли его с перерезанным горлом. Дальше ты знаешь. Пал Палыч дал мне ордер на обыск дома его секретарши, потому что у нее единственной был запасной ключ от кабинета Серябко. Ее задержали при попытке скрыться. – И что, есть доказательства, что это она убила? Орудие убийства нашли? – Ищем. Пока что все упирается в ключ, который у нее был. Ключ Серябко находился на его связке, второй у тебя, я правильно понимаю? Всего их три. – Кто-то мог влезть через окно, – неуверенно предположила Аля. – На седьмом этаже? – Но зачем ей убивать Шульмана и Вовку? – Насколько я понимаю, у Гориной несколько специфические отношения с природой и экологией. – Говори прямо – она экошиза. – Вот тебе и мотив. Она наверняка могла быть в курсе происходящего. Личный ассистент как-никак. Впрочем, сейчас это не самое главное. Лучше расскажи, что случилось? Что ты делала возле той базы? Аля открыла было рот, чтобы рассказать все Свету, но осеклась. Для начала ей надо поговорить с мамой. – Гуляла, – невпопад ответила она. – Гуляла? – повторил Свет, не сводя с нее глаз и явно ожидая более правдоподобного объяснения. – Да, гуляла, а что? Раньше это место было очень популярным. – И для этой прогулки ты взяла чужую машину? – Откуда ты знаешь? – Я нашел ее в кустах неподалеку от того места, где ты валялась. – Это не моя, – тут же попробовала откреститься Аля. – Я в курсе. Это машина владельца гаража, который находится возле аптеки твоей мамы. Которая сегодня была почему-то закрыта. На несколько коротких мгновений они уставились друг другу в глаза, и Але вдруг показалось, что она тонет в безмятежном на вид море. Ее тянет ко дну со страшной силой, и оттолкнуться от этого дна она будет не в состоянии. В тихом омуте… – Мне надо домой. – Она слишком резко откинула одеяло и попыталась встать, позабыв о том, что в данный момент из одежды на ней только нижнее белье. Голова закружилась, ее качнуло. Свету пришлось ее поймать, чтобы она не упала. Они оказались слишком близко друг к другу, и Аля вдруг занервничала. Ситуация была совершенно дурацкой. Она в одном белье в объятиях красавца-следователя, из которых следовало выбираться как можно скорее. Но если она начнет сейчас его отталкивать, то будет выглядеть смешно и нелепо. Она же взрослая женщина, а не школьница. Мысли проносились в голове со скоростью света, а тепло его тела уже проникало сквозь тонкую футболку, в которую он был одет, несмотря на прохладный пасмурный день. Свет крепче прижал ее к себе. – Отпусти, – только и смогла прошептать Аля. – Нет. – Отпусти, я тебя очень прошу. Мне и так непросто. – Ладно, как скажешь. – Он осторожно помог ей лечь на кровать, заботливо прикрыл одеялом, а потом, не сводя с нее глаз, погладил по голове и прошептал: – Отдохни, ты устала. После чего Аля закрыла потяжелевшие веки и сделала так, как ей сказали. * * * – Как ты вообще до этого додумалась? – Аля сидела в кабинете у Пал Палыча, на голове кепка, прикрывающая рану. Пал Палыч смотрел сурово, но жалостливо. С одной стороны, ему хотелось обругать дуру, поехавшую в заведомо опасное место в одиночку, с другой – хотелось немедленно арестовать того, кто ее обидел, и наказать по максимуму. – Дядь Паш, давай про Горину, – попросила Аля, которой не хотелось обсуждать увиденное в «Дубках» даже с дядей. Тем более с дядей. – Ну, что твоя Горина? Камеры в офисе не работали. Доступ к кабинету был только у нее, учитывая, что ты закрыла дверь за собой. Плюс мы провели обыск у нее дома и нашли окровавленную одежду. Она прикопала окровавленное платье прямо в саду. Кровь на платье – это кровь Серябко. А когда эксперты копнули чуть глубже, они нашли кое-что интересное… – Труп ее мужа? – усмехнулась Аля. – Да, ты была права. Она действительно его убила и закопала под розами. Когда у нее спросили почему, сказала, что кровь – это лучшее удобрение. Хотя розы у нее и правда всегда были шикарные, – хихикнул Пал Палыч. – Да, – Аля задумалась. Что-то в этом всем не давало ей покоя, какая-то мысль крутилась в голове, но ускользала, словно назойливый таракан. – А зачем она убила Серябко? И остальных? – Потому что долбанутая на всю голову. Ты же помнишь, как она себя приковывала ко всем экскаваторам, ходила на забастовки. – Не помню, если честно, – нахмурилась Аля. – Это было до того, как тебя такие вещи стали интересовать, – поморщился Пал Палыч. – Все началось с того, что ее цветочный магазин закрыли из-за того, что Шульман построил рядом супермаркет и магазин ему мешал. У нее на этой почве крыша потекла, потому что этим магазином еще ее дед с бабкой занимались. В общем, тогда она устроила первую забастовку – привязала себя к экскаватору, который должен был снести ее магазин. Но мы ее быстро сняли и упаковали на пятнадцать суток. Потом она вышла, притихла, сошлась с начальником лесхоза. Потом лесхоз сгорел. Тогда еще говорили, что муж ее вороватый, лес вырубал больше положенного и продавал втихаря, а Людмила об этом узнала. Виновных не нашли, а сам он пропал. – Это я помню. Я же сразу сказала, что она его укокошила. – Да помню я, помню, – вздохнув, кивнул Пал Палыч. – Вот только доказательств у тебя не было. А она, кстати, нового кавалера себе нашла. Начальника охраны Серябко. – Да ты что? А вот это уже интересно, – насторожилась Аля. – Очень. А у того дома оружия всякого полным-полно. В общем, предварительная версия такая – они вступили в преступный сговор с целью помешать производству лития в наших краях. К Шульману и Вовке ей было подобраться проще простого – она всегда могла сказать, что приехала с информацией от Серябко, никто бы даже не сомневался, ей бы легко открыли двери. – Голыми? – Она могла сама их раздеть после убийства, чтобы запутать следствие, – пожал плечами Пал Палыч. – А невесту свою Шульман зачем отослал? Чтобы не мешала общаться с Людмилой? – скривилась Аля. Горину она не любила и считала психически больной убийцей, но в том, что ей рассказывал сейчас Пал Палыч, было столько натяжек и несостыковок, что все дело казалось ей шитым белыми нитками. – Отослал и отослал, может, она ему надоела. Считай, что дело закрыли. Святослав твой получит очередную звездочку. – Он Светозар. – Одна хрень. Вопросы? – Где он сейчас? – Да где же ему быть? Шмотки собирает, наверное. С нами уже попрощался. – В какой гостинице он остановился? – А тебе зачем? – с подозрением прищурился Пал Палыч. – На пресс-конференцию позвать хочу. – А, ну-ну. Рома как? – Идет на поправку, – соврала Аля. Вчера муж оборвал ей телефон. Она пока была не в силах с ним разговаривать и не стала сообщать, что попала в больницу. Ограничилась кратким «я у Ники», но ссору собиралась заканчивать. В Ромином состоянии нужно было избегать любых волнений. Да и дней вместе им оставалось не так уж много, она не хотела их упускать. – Я пойду. – Аль, надо общественность проинформировать, что дело закрыто. – Хорошо. Я ж как раз и хочу, чтобы наш гость отчитался перед отъездом. Все лавры ему. Аля, не прощаясь, вышла из кабинета и направилась к выходу из управления. И, только спускаясь по ступеням, она поняла, что ей не давало покоя все это время. Когда она была в кабинете у Серябко, его ассистент была одета в брючный костюм, а не в платье. * * * – Аль, ну ты что, глухая? Нет у нас таких записей, говорю же тебе, – бывшая одноклассница Светка аж покраснела от возмущения.