– Что? Уоллес ничего не ответил. Мальчик кивнул: – Я же говорил, что не причиню вреда ни тебе, ни им. Они, в каком-то смысле, спят. Когда мы закончим, они проснутся и все пойдет, как шло и как будет идти всегда. Тебе нравится здесь? – Да. Мальчик огляделся по сторонам, движения у него были странно скованными, словно позвонки его шеи срослись. – Здесь все не так, как снаружи, верно? Странный дом, сооруженный из множества разных идей, верно? Они должны были войти в противоречие. Должны были разрушиться до основания. Дом не должен стоять, как стоит, и все же ты не боишься, что потолок рухнет тебе на голову. – Затем: – Почему ты защищаешь их? Уоллес Прайс в мире живых пальцем бы не шевельнул ради кого-то, кроме себя. – Они мои друзья, – ответил Уоллес, осознавая нереальность происходящего. Комната вокруг казалась размытой, все звуки в ней были выключены, один только Руководитель находился в фокусе, он был центром всего. – Да? У тебя было не так уж много друзей. – Он нахмурился: – Их у тебя вообще не было. Уоллес отвел взгляд: – Знаю. – А потом ты умер, – продолжал мальчик. – И попал сюда. В это место. На этот… перевалочный пункт. На остановку на дальнем пути. И именно это ты и сделал, не так ли? Ты остановился. – Я не хочу проходить через дверь. – Голос Уоллеса стал выше и надломился прямо посередине фразы. – Ты не можешь заставить меня сделать это. – Я бы мог, – сказал мальчик. – Это совсем просто. И не потребовало бы от меня никаких усилий. Хочешь, покажу? Страх, яркий и стеклянный. Он обхватил своими руками ребра Уоллеса, впившись в них пальцами. – Но я не буду делать этого. Поскольку это не то, что тебе нужно. – Он посмотрел на Уоллеса, выражение его лица смягчилось. – Он хороший перевозчик, наш Хьюго, хотя ему часто мешает его доброе сердце. Когда я нашел его, он был в гневе и в смятении. Был неприкаянным. Он не понимал, что происходит, и все же в нем был свет, яркий, но и готовый в любой момент погаснуть. Я научил его обуздывать этот свет. Люди вроде него редки. В их хаосе обнаруживаешь красоту, если знаешь, где ее искать. Но тебе известно об этом, правильно я говорю? Ты тоже видишь ее. Уоллес с трудом сглотнул: – Он другой. – Можно и так сказать. – Мальчик снова устроился на стуле, положив руки на живот и болтая ногами. – Но да, он такой. К Уоллесу вернулась ярость, она выжигала страх. – И ты… сделал с ним это. Мальчик выгнул брови: – Прошу прощения? Руки Уоллеса сжались в кулаки. – Я слышал о тебе. – О боже. Это интересно. Давай. Поведай мне, что тебе рассказали. – Ты готовишь… перевозчиков. – Верно, – сказал мальчик, – хотя мне не хочется, чтобы ты думал, будто я делаю это без причины. Некоторые люди… Некоторые люди ярко сияют. Хьюго – один из них. Уоллес стиснул зубы. – Ты вроде как то… существо… – Грубо. – …то существо, которое надзирает над жизнью и смертью, накладывая обязательства на других… – Ну да. Я Руководитель. Я руковожу. – …и ты возлагаешь бремя смерти на таких, как Хьюго. Заставляешь его видеть и делать то, что… – Уф, – произнес мальчик, быстро садясь прямо. – Подожди секунду. Я никого не заставляю делать что-либо. Боже милостивый, Уоллес, что тебе обо мне наговорили? – Ты бесчувственный, – выплюнул Уоллес. – И жестокий. Как тебе могло прийти в голову, что это нормально – возлагать такое на человека, только что потерявшего родителей? – Хммм, – протянул мальчик. – Похоже, у нас какое-то недопонимание. Все обстоит совсем не так. Это выбор, Уоллес. Я не принуждал Хьюго делать что-либо. А просто обрисовал имеющиеся у него возможности и позволил решать самому. Уоллес с силой положил руки на стойку: – Его родители только что умерли. Он страдал. Он горевал. А ты открыл перед ним дверь и показал, что существует нечто, недоступное его пониманию. Разумеется, он взял, что ему было предложено. Ты обманул его, когда он был наиболее слаб. – Уоллес тяжело дышал, ладони у него покалывало. – Вау, – сказал мальчик. И покосился на Уоллеса: – Ты защищаешь его. Уоллес побледнел: – Я… Мальчик кивнул, словно услышал вразумительный ответ. – Я не ожидал этого. Не знаю почему. Но самое удивительное здесь то, что меня все еще удивляют такие, как ты. Ты очень уж переживаешь за него. – За всех, – сказал Уоллес. – Я переживаю за всех них. – Потому что они твои друзья. – Да. – Тогда почему ты так не доверяешь Хьюго? Не считаешь, что он сам способен принимать решения? – Я доверяю, – слабым голосом возразил Уоллес. – Неужели? Создается впечатление, будто ты ставишь под сомнение его выбор. Надеюсь, тебе понятна разница между заботой и сомнением в том, кого ты называешь своим другом. Уоллес промолчал. Хотя он и не желал признавать этого, Руководитель по сути был прав. Разве ему не следовало бы доверять Хьюго и дать ему самому разобраться в том, что для него правильно? Мальчик кивнул, принимая молчание Уоллеса за согласие. Он соскользнул со стула, развернулся и поднял его. Перевернул и снова положил на столик, после чего вытер руки о джинсы. Потом посмотрел на санинспектора и вздохнул: – Люди такие странные. Как только мне начинает казаться, что вам удалось все устроить, вы переворачиваете все с ног на голову. – Как ни странно, но, похоже, он был почти доволен этим. Он снова повернулся к Уоллесу и хлопнул в ладоши: – О'кей. Давай пойдем дальше. Время поджимает. Ну, не меня, а всех вас. Будь добр, следуй за мной. – Куда мы пойдем? – Я покажу тебе, как все обстоит на самом деле, – ответил мальчик. Он подошел к Алану и печально улыбнулся. Потом коснулся его бедра и покачал головой: – О. Да. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через такое. И я сделаю все возможное, дабы улучшить твое положение. А затем, не успел Уоллес остановить его, как он сложил губы трубочкой и тоненько подул на Алана. Уоллес, моргнув, увидел, что в груди Алана появился крюк, а между ним и Хьюго – трос. Руководитель положил на крюк руку и дернул за него. Крюк выскочил из Алана. Трос, связывающий Алана и Хьюго, потускнел. Руководитель выпустил крюк из рук, и он, упав на пол, обратился в пыль. – Ну вот, – сказал он. – Так-то лучше. – Он развернулся и пошел вглубь дома. Уоллес посмотрел на свой трос, по-прежнему соединяющий его с Хьюго. Он слабо поблескивал, крюк в груди дрожал. Он хотел было потрогать его, чтобы напомнить себе о том, что он реален, и тут Алан приподнялся на несколько дюймов от пола – он парил, хотя все еще пребывал в замороженном состоянии. Мальчик оглянулся на Уоллеса, остановившись у выхода в коридор: – Идешь, Уоллес? – А если я скажу «нет»? Мальчик пожал плечами: – Тогда ты скажешь «нет». Но мне бы этого не хотелось. Алан начал подниматься к потолку, и Уоллес отшатнулся от него: – Куда ты его забираешь? – Домой, – просто ответил мальчик. И исчез в коридоре. Уоллес посмотрел на Алана как раз в тот момент, когда его ноги прошли сквозь потолок, оставив в воздухе колыхающиеся концентрические круги. И он сделал единственно возможную для него вещь. Последовал за Руководителем.