— Я решил ее послушать после того, как поговорю об этом с лекарем. — Разумно. И все же, Ален, что-то здесь не сходится. Если предположить, что ты прав, и твоя жена хочет сбежать, то ее поведение лишено логики. — Торин, ты, наверное, забыл, что нелогичность поступков — это отличительная черта женщин. Невозможно предугадать, что они могут выкинуть в тот или иной момент, потому что не обременяют себя мыслительными процессами, они, несомненно, обладают рядом достоинств, но разум и здравый смысл не входит в их число. — Я бы полностью согласился с тобой, если бы сегодня не слышал разговор в классной комнате. Ты, кстати, тоже там был, — с сарказмом произнес Торин. — Отрицать после этого наличие у твоей жены ума и здравого смысла просто неприлично, ты не находишь? Ален смешался и не решился ответить. — А еще твоя жена отозвалась о тебе, как об умном человеке. Если учесть, что она не знала, что мы ее слышим, это мало напоминало игру, — произнес Торин. Ален по-прежнему молчал, ему нечего было возразить другу, да он и не стремился. Глава 22 Ирэйна За ужином я обратила внимание, что Элина поглядывала на меня с довольной ухмылкой, будто узнала обо мне какую-то гадость. — Господин Креминг, — внезапно обратилась она к профессору, — это правда, что Вас заставили обучать бастардов? — Неправда, — ответил он. Элина от неожиданности зависла с отрытым ртом. — Меня никто не заставлял, — спокойно продолжил Креминг, — ко мне обратились с просьбой, и я согласился. — Но обучение бастардов — это же нарушение норм приличия, — с нотками восторга в голосе возмущалась Элина, — не удивлюсь, если узнаю, что с такой просьбой к Вам обратилась леди Ирэйна. — Во-первых, это, прежде всего, дети, — вмешалась я. — Во-вторых, боюсь, у нас разные представления о приличиях. Я не знаю, где Вас обучали манерам, но, что касается приличий: в этом вопросе дети, о которых Вы с таким пренебрежением говорите, легко могут дать Вам фору. — В приличном доме недопустимо…, - не успокаивалась Элина. — Не забывайтесь, леди, — вдруг вмешалась Глория, — неприлично обсуждать поступки хозяев дома, находясь у них в гостях. Элина не решилась возражать тетушке и бросала взгляды на Алена в поисках поддержки. — Дети находятся под защитой этого дома. Оскорбляя их, Вы оскорбляете хозяев дома. Прошу помнить об этом, если хотите еще остаться здесь, — припечатала Глория. Мы с тетушкой зло сверлили взглядами Элину, а Ален и Торин изумленно смотрели на нас. Вечером Мэри принесла мне в спальню еще один комплект нижнего белья, на этот раз черного цвета. Несколько гарнитуров белья, сшитых ранее из белых тканей, я уже с удовольствием носила. Надев трусики и бюстгальтер, подошла к зеркалу. — Миледи, Вы очень красивы, — разглядывая меня, сказала Мэри. — В таком белье любая будет выглядеть красавицей, — ответила я, пытаясь разглядеть себя со всех сторон. Мне нравилось, как сидит новый комплект: бюстгальтер приподнимал полную грудь, сквозь тонкое кружево проглядывали соски, трусики плотно прилегали к телу. Как выгляжу я сама, мне тоже понравилось. Надо признать, что плоский живот и ровные ноги Ирэйне достались от природы, а не в результате моих физических упражнений. Но я намеревалась подольше оставаться стройной, поэтому от утренних занятий отказываться не собиралась. — Мэри, притуши свет, — попросила я. Она прикрыла крышечками кристаллы. — Теперь не только красиво, но и загадочно, не находишь? — приподняв над головой волосы и пытаясь заколоть их на затылке, спросила у нее. Ответить она не успела, открылась дверь, соединяющая спальни, и вошел мой муж. — Ирэйна, я хо…, - начал он с порога, но так и не договорил. Увидев меня, Ален резко остановился. От неожиданности я застыла с поднятыми руками, глядя на мужа. Его жадный взгляд блуждал по моему телу, задерживаясь на черных полосках белья, пока, наконец, не поднялся к лицу. В черных глазах, полуприкрытых тяжелыми веками, бушевал огонь, его дыхание сбилось, а меня бросило в жар. — Мэри, подай, пожалуйста, халат, — попросила севшим голосом, медленно опуская руки. При этом не могла отвести от мужа глаз, его обволакивающий взгляд не отпускал меня. Я вздрогнула, смутившись, когда Мэри прикоснулась ко мне, помогая надеть халат. — Благодарю, можешь идти, — запахивая халат, отпустила я ее. — Хотите присесть? — предложила мужу, решившись снова посмотреть на него. Пристально глядя на меня, он стал медленно приближаться, я стояла, не в силах пошевелиться. Муж подошел почти вплотную, мне показалось, что он что-то хочет сказать, я перевела взгляд на губы и чуть не задохнулась от желания. Ален взял мое лицо в свои дрожащие ладони, наклонил голову и впился в мои уста обжигающим поцелуем. Я прильнула к нему всем телом, сначала обнимая за шею, а потом запустила пальцы в густые мягкие волосы на голове. Его губы сминали мои с голодной настойчивостью, я отвечала ему с такой же неудержимой страстью. Руки блуждали по моей спине, теснее прижимая меня к себе, сквозь одежду я чувствовала силу его желания. Поцелуй прервался, мы пытались перевести дыхание. Его руки распахнули халат, взгляд на мгновенье замер на моей груди, а потом, издав звук, похожий на рычание, он сжал ее и стал покрывать поцелуями. Запрокинув голову назад, застонала, ноги в коленях ослабли, и я покачнулась. Муж подхватил меня на руки и опрокинул на постель, затем резко приподнял меня, снимая халат. Вцепившись в его рубашку, пыталась стащить ее, Ален помог мне, потом пришла очередь брюк. Увидев его вздыбленную плоть, хотела прикоснуться к ней, но он отвел мою руку и снова припал к груди. Я приподнялась, изогнувшись, расстегнула бюстгальтер и отбросила его в сторону. Муж шумно сглотнул и впился губами в сосок. Кровь зашумела в ушах, я судорожно вздохнула, а Ален уже прокладывал дорожку из поцелуев на животе, опускаясь ниже. Он прикусил кожу пониже пупка, медленно стягивая при этом трусики, и низ живота свело судорогой. Я изнемогала от желания, сильная дрожь охватила мое тело. Он раздвинул мои бедра и со стоном вошел в меня, я застонала в ответ. Ален двигался мощными толчками, волны наслаждения прокатились по моему телу, и, не сдерживаясь, я устремилась навстречу, подстраиваясь под его ритм. Где-то внизу живота стало нарастать возбуждение, Ален, будто почувствовав его, стал убыстрять темп. Мое тело взорвалось, его сотрясали конвульсии безумного наслаждения, постепенно затихающие и переходящие в блаженство. Сквозь свои непрекращающиеся стоны я услышала протяжный хриплый стон мужа, потом он рухнул на меня. Ален лежал, уткнувшись в мою шею, и тяжело дышал, затем приподнялся и откатился в сторону, не отпуская моей руки, будто стремился удержать. Я начала приходить в себя и подумала, что давно не испытывала подобного, очень давно. Нет, не так, что-то подобное как раз было, но вот того, что почувствовала сейчас — не припомню. И не хотелось бы останавливаться на этом, в смысле, хотелось еще. Я посмотрела на мужа и увидела, что он наблюдает за мной. Улыбнувшись, провела ладонью по его щеке, от неожиданности он напрягся, но не остановил меня. Мои пальцы нежно ласкали чувствительную кожу у него на шее, потом спустились на грудь и дотронулись до темных жестких волос. Он тяжело задышал, я посмотрела в глаза мужа, в них снова разгорался огонь. Приподняв голову, лизнула его сосок, а потом аккуратно прикусила, Ален мгновенно схватил меня за плечи и повалил на спину, безумными глазами он всматривался в меня, будто пытаясь что-то найти или что-то понять для себя. А я плавилась под взглядом этих черных глаз, и, почувствовав его восставшую плоть, дотянулась рукой и сжала ее, но он не позволил мне продолжить ласку. С диким рыком он припал к моим губам в долгом поцелуе, не в силах насытиться, потом, чуть ослабив объятия, стал целовать грудь и, нежно сжимая ее руками, втянул в рот сосок. Я изогнулась и бессознательно извивалась в его руках. Губы его уже терзали живот, а рука оказалась между бедер и ласкала средоточие моего желания. Часто задышав, Ален убрал руку, приподнялся надо мной и заглянул в глаза, в них пылала страсть. Я ответила таким же взглядом и призывно раздвинула бедра, он вошел в меня и стал медленно двигаться, не сводя с меня глаз. С каждым разом он погружался все глубже и глубже, я прерывисто дышала от неутоленного желания, наконец, не выдержав этой сладкой муки, изогнулась и сжала его плоть внутри себя. Он задвигался быстрее, довел меня до оргазма и взорвался сам. Я положила голову ему на грудь и обняла. Засыпая со счастливой улыбкой на губах, я вдруг поняла, что за все время мы не произнесли ни слова. Проснулась одна, и это меня немного разочаровало. Но тут всплыли отдельные фрагменты прошлой ночи, губы расплылись в довольной улыбке и, испытывая в теле приятную истому, я потянулась. Моя надежда наладить с мужем отношения переходила в уверенность. Не увидев Алена за завтраком, я поинтересовалась у дворецкого причиной его отсутствия. Мортин сказал, что граф решил посетить одно из своих поместий и рано утром уехал туда вместе с управляющим. Глава 23 Я, по обыкновению, была на прогулке с Ажаном, когда увидела Торина. Он подошел, приветливо улыбаясь. — Леди Ира, Вы не будете возражать против моей компании? — Буду рада, если Вы присоединитесь к нам, — ответила ему. — Вы сегодня прекрасно выглядите, — сказал Торин, шагая рядом. — Сомнительный комплимент, Вам не кажется? В остальные дни я выгляжу хуже? — усмехнулась я. — Нет, конечно, нет, — смешался Торин, — просто сегодня Вы будто светитесь. Торин прав, мне было хорошо и не просто хорошо — я чувствовала себя счастливой и не могла скрыть этого, да и зачем скрывать? А вот, что послужило причиной переполнявшего меня чувства, никому объяснять не собиралась. — Я знаю, что страны, окружающие Картар, являются королевствами, — круто сменила я тему, не прокомментировав наблюдение Торина, — существуют ли те, которые не являются королевствами, где иные формы государственного правления? — Насколько мне известно, нет, — Торин удивленно смотрел на меня, — о каких формах Вы говорите? — Я, ничего определенного не знаю, поэтому и спрашиваю Вас, — попыталась исправить допущенный промах, (а что я всерьез ожидала услышать про республиканскую форму правления?), — возможно, я неточно сформулировала вопрос. Чем отличаются обычаи, нравы народов, живущих в других королевствах? — В соседних с нами королевствах обычаи мало чем отличаются от наших. Но есть королевства, где существует кланы, и после смерти короля титул наследуется не по родству, а по праву сильнейшего в результате поединков между кланами. В некоторых королевствах разрешено многоженство, там существуют гаремы. Может быть, Вас что-то конкретно интересует? — Скажите, Торин, есть ли государства, в которых правит или может править королева? — В двух королевствах закон позволяет стоять во главе государства женщинам. — А право наследования в этих королевствах отличаются от прав в других странах? Я имею в виду право наследования женщинами? — Да, действительно, в этих странах в случае смерти мужа или отца, наследницей становится жена или дочь, но это не отменяет опекунство при некоторых обстоятельствах со стороны ближайших родственников-мужчин. — Ну, хоть какие-то уступки женщинам, — усмехнулась я. — А в нашем королевстве династические браки допустимы или обязательны? — Не обязательны, но желательны. Король заботится о могуществе своего королевства. Отвечая на вопросы, Торин подтвердил мои догадки о том, что женщина в этом мире не обладает правами от слова «вообще» и полностью зависит от мужчины. Впрочем, также как и в нашем мире до недавнего времени. Оптимизма это не прибавило. — Леди Ира, могу я теперь Вас спросить? — обратился ко мне Торин. — Слушаю Вас. — Как давно Вас занимают эти вопросы? — С тех пор как стала посещать занятия профессора Креминга. Он умеет заинтересовать. — Я заранее прошу прощения за вопрос, который хочу задать Вам, поверьте, это не ради праздного любопытства, — начал осторожно Торин и, дождавшись, моего кивка, продолжил: — Зачем понадобилось обучать бастардов, Вы же понимаете, что Ален никогда не признает их своими детьми? — Это как-то связано с наследством? — уточнила я. — Да, это в первую очередь: если Ален признает детей, то они потеряют статус бастардов и станут равноправными наследниками, но, помимо этого, существуют и другие причины. Я просто не могу понять, для чего это лично Вам? — Признает их мой муж или нет, они не перестанут быть его детьми по факту, в них не перестанет течь его кровь. Мы должны нести ответственность за свои поступки. И если, как Вы говорите, он не может признать их официально, то заботиться о них ему никто не запрещает. Да и потом, разве в будущем Ажану помешает поддержка преданных людей? А лично я пытаюсь защитить интересы мужа или, если хотите, рода Монсервилей.