Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 23 из 36 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ну-ну, надо будет после этого всего и их тряхнуть. – Вася, – встрепенулась Нина, – ты же не генерал, и даже не полковник. – Буду, – шутливо бросил он. – У этого Рыжова такие связи, он с самим начальником полиции чаи гоняет. – С дядь Леней, что ли, квасят? – Не знаю, какие там дядь Лени, только угрозы Рыжова надо всерьез воспринимать, а ты, как я погляжу, – она обвела Ваську скептическим взглядом, – все к шутке сводишь. – Нравится, как ты ревнуешь, чего ж не пошутить, – приобнял он ее за талию. Нина тут же вырвалась. – Ничего я не ревную, просто одного неугомонного пациента жалко. И что ты делал ночью у меня во дворе? – вспомнила она слова Люськи. – А что я делал ночью у тебя во дворе? – насторожился Кабачок, обнимая Нину уже не за талию, а тактично за плечи и доверительно склоняя к ней голову. Поле закончилось, вдоль дороги уже началась первая улица, за забором напористо залаяла собака. – Через забор перелазил, тебя видели, – с упреком бросила Нина. – А чего я, дурак, в калитку не вошел? – Не знаю. Кабачок, я же тебе не запрещаю у меня искать, приходи днем, я тебе и дом, и сарай открою, и лопату дам… – Нин, а ты на ночь дверь входную запираешь? – огорошил он ее неожиданным вопросом. – Запираю… иногда… почти всегда, но редко. – Нин, ну ты как маленькая, – возмутился Васька. – Чего мне здесь бояться? – Еще скажи, что у тебя электрошокер есть. Короче, на ночь и калитку, и дверь на веранду запирай на ключ, и, если что, звони. – В полицию? – притихла Нина. – Мне для начала, давай телефон, я свой номер вобью. – Это не ты был, да? – Нина послушно протянула телефон, плотнее прижимаясь к Ваське. «Какой-то мужик слонялся ночью по моему двору, ничего себе! – стало как-то страшновато. – Так может это Костика видели, надо будет у него спросить – он вчера в калитку вошел или через забор перелез. Нина, не паниковать, конечно, это был всего лишь Костик. Что на твоем дворе чужим мужикам делать, укроп воровать?» – Замерзла? – по-своему истолковал ее прижухший вид Васька и, сняв с себя ветровку, набрасил Нине на плечи. От куртки запахло дымком и мужским одеколоном. – Вась, не надо этого, – Нина с неохотой попыталась вернуть ему куртку, – мне Костя разъяснил, что нам лучше друг от друга подальше держаться, для пользы дела. – Для пользы дела можно еще молнию застегнуть, – снова упрямо накинул на нее ветровку Васька. – Тебе же нельзя после болезни мерзнуть? – робко возразила Нина. – Так я все рекомендации выполняю, видишь, как утеплился, – он показал поднятый ворот свитера. – Лишь бы доктора лишний раз не расстраивать. Они дошли до калитки Нины. Нужно вежливо прощаться, но Васька, как бы случайно, загородил проход. Он мялся, что-то собираясь сказать. Нина, четко следуя инструкции Константина, обрулила Кабачка вдоль забора и скользнула во двор. – Нин, подожди, – растерянно пробормотал Васька. – Мне завтра на работу, я все калитки и двери запру, обещаю, – поспешно заверила она. – Я правда с Алинкой из вежливости прошелся, просто, чтобы девчонке одной по темноте не идти. «Я тогда просто ее подвез, дождь был, а она без зонтика. Я не знаю, откуда взялись эти чертовы трусы», – вспомнилось Нине оправдание Костика. – И вчера прошелся, и позавчера, и ранее, да вас вся деревня видела и не один раз, – разозлилась Нина, считая аргумент Кабачка уж больно хлипким. Легко давать сестре советы – поверь, прости, а вот когда сама оказалась в такой же ситуации, так тут эмоции и полезли через край, не давая принять мужскую версию.
– Если нам в одну сторону надо было идти, что я от нее отбиваться должен был? – проворчал Васька. – Раз в одну сторону, второй, третий, а потом трусы в карманах находят, – съязвила Нина, и только тут вспомнила, что чуть не ушла в куртке Кабачка. Поспешно скинула ветровку, протягивая хозяину. – Да какие трусы? – разозлился Васька. – У меня в карманах даже жвачки нет, вот смотри, – он с раздражением вывернул карманы куртки, и на траву упал какой-то светлый предмет. Носовой платок? – Выпало, – указала Нина на нечто. Васька непонимающе покрутил головой, нагнулся и поднял тряпку, посветил фонариком. В луче света на его ладони лежали кружевные розовые стринги. – Нин, что за шутки? – зло крутнул Кабачок женским предметом. – Хотела бы и я знать, – задумчиво протянула она, беря стринги двумя пальчиками. «С ярлычком на шве, забыли отрезать, забавно. Ну, не мог же Костик так дурацки пошутить?» – А где твоя куртка сегодня утром лежала? – осторожно спросила она у Васьки. – В палатке у кого-нибудь, я ее вчера вечером в лагере забыл. Пацаны, наверное, одевали. Я знаю, ты мне не веришь, – с досадой добавил он. – Видишь, как плохо, когда тебе не верят, – не удержалась Нина от воспитательной нотки. – Но я тебе верю, Кабачок. Верю, – и она, приподнявшись на цыпочках, обхватила ладонями его небритые щеки и быстро чмокнула в кончик носа. К порогу Нина долетела раньше, чем Васька очнулся. – Нин, я… – Спокойной ночи, трусы сохрани, это улика, – хихикнула она, исчезая за дверью. Сегодня с Васькой свои подозрения она обсуждать не хотела, сперва надо все обдумать самой. А перспектива вырисовывалась тревожная. Кто-то пакостит ее семье, причем гаденько, из-за угла. Рассорили Костика с Ритой, сыграв на ее патологической ревности, пытаются посадить Нину, втягивая в темные делишки антикварной мафии. А теперь еще и вбивают клин между ней и ее защитником, действуя топорно по той же схеме, что и с сестрой. Хотя, может это всего лишь совпадение, и Алина могла сейчас в полумраке находочку подсунуть, чтобы, так сказать, ускорить процесс расставания бывших супругов, или и вправду пацаны в Васькиной куртке развлекались, а может и он сам… Нет, об этом сейчас лучше не думать, и вообще, редкая женщина, перед тем как носить и без того жутко неудобное изделие, не срежет ярлык. Нина, согласно Васькиным пожеланиям, надежно заперла и дверь на веранду, и входную дверь в комнаты. «У нас простая семья, где и кому мы могли перейти дорогу? – продолжились неспешные рассуждения. – А может это не нам, а Костику вредят? Вот у него-то недоброжелателей с его профессией вполне хватает. И деньги в его кругах большие крутятся. Я окажусь на скамье подсудимых, он будет меня защищать, а дальше они ему еще какую-нибудь гадость подкинут. Например, Костик привезет металлоискатель, а на суде это вывалят, как попытку сокрытия улик, и лишат адвокатской практики. А что? Да запросто. Завтра же позвоню, чтобы никаких аппаратов не привозил, обойдусь». Нина, поужинав, улеглась на диване, пристроив рядышком Колобка. Как она не старалась, а перед глазами все время невольно всплывал покрытый легкой туманной дымкой берег и бредущая по нему пара – Васька и Алина. Нина честно боролась с ревностью, но ничего не выходило. Кровь не водица, от старшенькой младшая сестра ушла недалеко… и эти трусы. А на следующий день к медпункту потянулись многочисленные «болезные», причем не как обычно – после обеда, а уже с утра, так им было невтерпеж. Причина людского потока Нине открылась довольно быстро – драку с Люськой кто-то видел. Но этот неизвестный доброжелатель перекроил события несколько по-своему: бухгалтерша приревновала фельдшерицу к Рыжову, подкараулила ее на пустыре, налетела, сбив с ног, но отважная Нина не растерлась, выкрутилась и наподдала обидчице. И вся Веселовка с удовольствием поддержала именно эту благородную версию. На Нину разом навалилась нежданная слава «воительницы» и куча непрошеных советов: – В следующий раз бей сразу в нос, по сопатке оно самое то. – Лучше кричи громче, чтоб вышел кто, а еще лучше свисти. Не умеешь свистеть? Носи с собой свисток. – Сумкой прикрывайся, а то вдруг у нее нож. – Бяги, Нинкя, бяги. Молодая, бегать умеяшь. Молодого фельдшера все эти разговоры огорчали, вернуть бы все назад, ни за что не полезла бы в драку, стерпела бы, да разве можно оборотить прошлое. «Боже, теперь Васька все узнает! А так ведь не хотелось имидж хрупкой беззащитной барышни портить. Что он обо мне подумает? Что я не цветочек, а дама с двойным дном. Опять начнет подозревать». К полудню прилетел начальник безопасности Рыжова с огромным букетом алых роз: – Иван Павлович приносит свои извинения за вчерашний инцидент, – вручил он розы растерявшейся Нине. От бутонов шел приятный аромат, в центре красовалась записка: «Божественной Нинель». «Да что б тебя, он что и вправду решил, что я из-за него в драку полезла? Ведь только отбилась от его настырных ухаживаний, и что теперь, по новой все начнется? Наверное, у меня на сегодня гороскоп неудачный, звезды не так сошлись». Нина с сожалением отшвырнула букет на кушетку, но потом, подумав, что цветы ни в чем не виноваты, все же поставила их в большое эмалированное ведро. Последней прибежала Лизка, выставила на стол подарок для Нины –сверток с домашним сыром и с шумом уселась на кушетку. – Решила все-таки своего непутевого бросить и за Рыжова повоевать? – выдала она гипотезу. – Одобряю. – Ни за кого я не воюю, – нахмурилась Нина. – Люська тявкнула на меня, а я немного расстроена была, ну и… не сдержалась, о чем сейчас сильно жалею, я ее, кажется, очень напугала. – Нашла, о чем жалеть, – отмахнулась Лизка, – давно пора, у самой руки на нее чешутся. Слушай, я твоего бывшего не знаю, но Лада мне рассказала, что, мол, редкостный болван и хамло. Ты уж извини за откровенность, но зачем он тебе нужен? – Ты что же, с Ладой общаешься? – удивилась Нина, даже пропустив Лизкины оскорбления Кабачка мимо ушей. – Она у меня экологически чистые продукты покупает. Ничего так баба, вполне приличная, хоть и художница. Смотри на меня, ну смотри же внимательней! Лизка подставила Нине для обозрения свое крупное, смахивающее на мужское лицо:
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!