– Вряд ли бабушки что-то вспомнят, – вздохнула Нина. – Плохо ты своих пациенток знаешь. Похоже, в их семье оптимистом теперь стал Васька или он что-то не договаривает. Глава XVIII. Банкет. Результаты опроса бабулей Нину просто добили, пошатнули в ней веру в человечество. Она была уверена, что бабушки или не вспомнят, или вообще никому не говорили о таком незначительном эпизоде, и все труды любимого напрасны, но то, что принес вечером Вася, не вписывалось в ее картину мира. О неладном она прочла сразу по его глазам – такой озабоченный, немного бегающий взгляд. – Ничего не удалось узнать? – осторожно спросила Нина. – Долго пришлось каждую раскручивать, – издалека начал Васька, – местные старушки отчего-то решили, что я под «олигарху» копаю. Опасно старичков обманывать и по паям недодавать. Такого наговорили, можно Рыжову сухари сушить, – Васька кисло улыбнулся. – А про меня? – замерла Нина. – Хвалили, счастья желали. Надо было осторожно выспросить, как бы невзначай, чтобы никого не спугнуть, я с подходом… – И? «Ну чего он тянет?» – Зинаида Рожкина обсуждала тебя с Елизаветой Лисицыной, когда появились археологи, мол, наша-то Ниночка тоже в детстве копала, – Васька внимательно посмотрел на Нину. – А еще кому? – не поняла она его напряжения. – Никому, больше никто ничего не вспомнил. – Ну, значит этот Карасев откуда-то еще узнал, не Лиза же ему сказала, – разочарованно протянула Нина. – А почему не Лиза? – небрежно бросил Васька. – Но… это же Лиза, у нее дети, и вообще… какое она отношение к копателям может иметь? – В розовом плаще на раскопе тебя видели только ее дети. – Меня еще опознал скупщик, – робко попыталась защитить подругу Нина. – Скупщик опознает любого, за кого ему заплатят, а мальчишек можно науськать, внушить, они и сами поверят при нужном подходе, что тебя видели. – Да нет, этого не может быть! Она такая хорошая, просто в жизни не везло. – Ну да, от каждого мужика по ребенку. – Ты не понимаешь, – возмутилась Нина. – Я пытаюсь, Нин, пытаюсь, но факты, – Васька устало плюхнулся на диван. – Да какие факты? – Видели мужика, который перелазил через твой забор, а у твоей Лизаветы мужская фигура, в темноте перепутать очень легко. Мальчишки ее все время рядом с тобой крутятся… – Они Рексика проведать приходят. – А до этого в гости приходили? – Ну, приходили… пару раз. – То-то же, могли монеты во все щели запихнуть, ничего сложного. Материальное положение в семье тяжелое, безденежье. Рыжов, как я убедился, мастер зарплату задерживать и недоплачивать: не нравится – ищи другую работу, а где здесь другая работа? А это, Нина, соблазн. Она тебе говорила, чтобы ты меня бросила и на Рыжова внимание обратила? – Да причем здесь это? – раздраженно бросила Нина. – Значит говорила, – подытожил Кабачок. – Я пойду и поговорю с ней, надо все выяснить, – Нина бросилась к вешалке, снимать плащ. – А вот этого делать не нужно, – опередил ее Васька, – нельзя спугнуть, это наш шанс, понимаешь? Не единственный, но шанс. За ней надо последить, я уже связался с Антоном. А ты ограничь встречи с этим семейством, пока мы все не выясним. – Это не она, – упрямо поджала Нина губы. – Разберемся. Теперь Нина вспоминала все встречи с Лизой. Две молодые женщины, они были такими непохожими друг на друга, словно из разных миров, но все равно как-то быстро сошлись. Лиза в Веселовке, по сути, – ее единственная подруга, близняшки не в счет, те – просто приятельницы. Лизке можно было пожаловаться на жизнь, получить дельный совет от сапожника без сапог. Вот только Васька у Лисицыной не вызывал восторгов в сравнении с Рыжовым, оно и понятно, имея на руках троих детей и старуху-мать, Лиза очень ценила именно материальное благополучие. Могла ли она ради денег подставить Нину? И тут мозг взрывался, верить не хотелось, но внутренний голос солидаризировался с Васькой, нашептывая, что родные дети важнее какой-то там фельдшерицы. Остаток недели прошел в нервном напряжении и какой-то тоске, Нина и сама удивлялась, как задевало ее возможное предательство. Для нее все люди в Веселовке, за редким исключением, были милыми и добрыми, не без недостатков, но в целом положительными. Лизу она не видела, за молоком, как обычно, не пошла, но полную банку притащили мальчишки: – Мама прислала, а то вам некогда, так мы сами. Нина торопливо, пряча глаза, отблагодарила, сунув на всех шоколадку. Стало еще кислее. Васька отвлекал, как мог, подбадривал. Хорошо, что он рядом, одной было бы невыносимо. В субботу, приодевшись, они парой отправились на поселковую площадь. Там сначала должен был состояться торжественный митинг с речами, грамотами и бесплатной полевой кухней с гречневой кашей, скудно разбавленной тушенкой. А потом избранных, среди них и Нину с Васькой, приглашали в столовую. Рыжов рассыпался в комплиментах «очаровательному доктору», не обращая внимание на Ваську и всячески пытаясь его оттеснить широкой спиной. Но с Кабачком этот номер не проходил, он довольно ловко уводил Нину в сторону. Люська же наоборот пугливо бегала от Нины, сохраняя приличную дистанцию. «Думает, что я припадочная. Видно, хорошо так я ее испугала», – немного покалывала совесть, но не сильно. Среди приглашенных была и Вероника с начальственным пузатым мужем, она царственно прошла мимо Нины, одарив ее высокомерным кивком. Все поведение «блондинистой герцогини» говорило: это на работе мы ровня, а здесь ты девушка обычного мента, а я птица более высокого полета. Но от Нины не укрылось легкое замешательство аптекарши при виде Кабачка. Женская вредность восторжествовала, и Нина, прижавшись к Ваське, чмокнула его в щеку, показывая свои права на любимого. Мелкая пакость, но приятно. Столы ровными квадратами стояли вдоль стен, оставляя пространство для танцев, и ломились от столичных деликатесов и местных разносолов. Как на свадьбе между гостями бегал тамада, пытаясь вытащить подвыпивших клиентов на дурацкие конкурсы, он было рванул к «чудесной паре», но Васька дал массовику-затейнику довольно твердый отказ, и их с Ниной больше не донимали. Хвастливые речи, о повышении производительности и поднятии деревни с колен, продолжились и в помещении. Завроно всплакнул о закрытии в Веселовке начальной школы, глава района браво отрапортовал об открытии в следующем году нового консервного заводика, дама с пышным начесом выкрикнула тост за здравие Ивана Павловича. Вообще, складывалось впечатление, что юбилей не у сельхозпредприятия, а у Рыжова, столько комплиментов и здравиц лилось в его сторону. Как же, главный инвестор района! Из динамиков вырвалась зажигательная музыка. – Танцевать пойдем? – робко спросила Нина, она не знала, как Васька относится к таким развлечениям. – Лучший танцор районного дома культуры к твоим услугам, – подмигнул он ей, павлином выходя из-за стола. Танцевать он не умел совсем, но особо по этому поводу не комплексовал. Нина развеселилась, она на время позабыла о подозрениях и нависших обвинениях, да обо всем на свете, ей просто было хорошо рядом со своим мужчиной. Но тут в кармане у Васьки прозвонил телефон, на мониторе мелькнуло «Тишин». – Это Антон, я выйду, перезвоню? – извиняющимся тоном спросил Васька. – Да-да, конечно, иди, – замахала головой Нина, – надо – так надо. Через пару минут он вернулся. – Мне надо уехать. – Как уехать? – обомлела Нина. – Там срочно, – пробормотал Васька. – Тогда я домой пошла, что мне без тебя здесь делать, – расстроилась Нина, как хорошо все шло, и на тебе. – Нет! – излишне резко вдруг отозвался Кабачок. – Побудь здесь, а потом, чтобы тебя все видели, попрощайся, но иди не домой, а к Ковалевым. Переночуешь у них. Слышишь? Я заберу тебя утром. Домой одна не ходи. Нина, ты поняла? – Вась, что случилось? – Нина с мольбой посмотрела на него. – Пока ничего. Нина, главное сейчас выполнить мои инструкции, хорошо? – он обнял ее за плечи, выжидая ответ.