Маша. Телевизор работает на заднем плане — я сижу на кровати, вытянув ноги и положив ноутбук себе на колени, и пытаюсь дописать отчёт, чтобы отправить его начальнику и не вспоминать о своей работе до понедельника. Впереди у меня выходные и безмятежные ленивые деньки, которые я как обычно проведу дома в постели, совершенно ничем не занимаясь. Миша задерживается. Он обещал прийти к четырём, но уже пол пятого. От работы до дома ему идти минут пятнадцать, так что, наверное, парень заскочил к заведующей, чтобы просмотреть камеру на площадке и выяснить, кто же принёс сегодня письмо. Мне, если честно, всё равно на эти послания. Они скорее вызывают у меня азарт, нежели страх и паранойю. Разбавляют мою скучную жизнь и вносят в неё хоть какой-то ажиотаж. Я зеваю, смахивая слезинки с уголков глаз, и размякаю ещё больше, кутаясь в плед и совершенно не горя желанием шевелиться. Лень сковывает меня, и даже мозги перестают работать. Я смотрю в телевизор, где показывают фильм «инсургент», и несколько минут пытаюсь вникнуть в происходящие события. Если честно, книги мне нравятся больше. Фильмы, конечно, получились классные, но сценаристы немного отошли от сюжета и в какой-то момент сбились с пути. Логичность пропадает, и важные детали книги просто испаряются в неизвестности. В прочем, так всегда бывает, когда пытаются экранизировать книги. Вспомнить только попытку создания сериала «Делириум» по трилогии Лорен Оливер, так вообще плакать хочется. Хоть сама берись и снимай. Хотя это и есть мой девиз: «Хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам». Слышу, как открывается входная дверь, — это возвращает меня в реальность, и я отрываю взгляд от телевизора и устремляю его в ноутбук. Нужно скорее закончить отчёт, иначе кое-кто очень наглый попытается отобрать у меня компьютер для своих развлечений. Осталось всего ничего, но мои мозги словно растаявший шоколад. С мыслями собраться у меня не получается. Шум в коридоре отвлекает, и я прислушиваюсь к шагам. Миша всегда передвигается по квартире шумно, а потом врывается в комнату, словно буря. Спокойная атмосфера сразу же пропадает, и на её место встаёт безудержных хаос, который приносит в мою жизнь Кузнецов. За это он мне и нравится. Дверь громко открывается, и я перевожу взгляд на парня, который, словно дикий зверь, смотрит на меня в ответ. Миша с грохотом бросает рюкзак на пол, снимает кофту и швыряет в меня. Я лениво поднимаю руку, чтобы поймать её, но та падает мне прямо на голову. — Что делаешь? — спрашивает Кузнецов. Откладываю в сторону кофту и снова смотрю в монитор. — Отчёт пишу, — медленно отвечаю я. — Збс! — бросает свой маленький рабочий телефон на компьютерный стол. — Завязывай, мне нужен ноут. Я закатываю глаза и морщусь, лениво перечитывая написанное. — Дай дописать, — ною я. — Сделай уже свой комп и сиди за ним, ноут вообще-т мой. — Ага, у тебя деньги есть на новый блок? — Миша стаскивает футболку и бросает на компьютерное кресло, затем стаскивает джинсы, оставаясь в одних боксерах. Я кошусь на его обнажённый торс и немного улыбаюсь. — Иди пока ешь, — говорю я. — Плов в мультиварке. Я допишу отчёт и всё. Мне чуток осталось. Кузнецов ничего не отвечает и скрывается в ванной. Пока я дописываю отчёт, слышу, как льётся вода, оповещая меня, что парень принимает душ. Буквально минут через десять Миша выходит в коридор в одних шортах и исчезает на кухне. Лорд лениво поднимается с моих ног, где он до этого спал, не позволяя мне даже пошевелиться, потягивается, спрыгивает с кровати и вальяжно идёт за хозяином, чтобы тоже перекусить. Слышу, как Миша накладывает себе плов в тарелку, гремя посудой, а через пару минут возвращается ко мне в комнату и забирается на кровать, устраиваясь рядом со мной. К этому моменту я практически полностью заканчиваю свою работу. — Где пульт? — спрашивает парень, устраивая на своих ногах огромную тарелку с горой плова. Я машинально нащупывая у себя под боком пульт и, не глядя, протягиваю его парню. Я знаю, как Миша недолюбливает фильм «Дивергент», — Кузнецов переключает на 2х2 и ставит «Южный парк». — Смотрел запись сегодня, — бросает парень, набивая рот рисом. — Письмо принёс какой-то мальчишка, лет десяти, может, меньше. Лицо было скрыто под капюшоном и в маске Бэтмена. Я фыркаю и расплываюсь в улыбке. — Миш… — М? — А знаешь, почему я не убиваю мирных людей? — Ой… — Потому что я Бэ-э-этмен, — дразню его я, вспоминая, как когда-то давно парень доставал меня с этим. — Потому что ты дурачок, а не Бэтмен, — сквозь набитый рот заявляет парень. Я закатываю глаза, возвращаясь к своему отчёту. Так, осталось только перечитать и отправить, и всё. Добби свободен! — Я всё думаю, — продолжает Кузнецов. — Кому надо эти карточки тебе присылать. Я вздыхаю и на мгновение прикрываю глаза. — Вот, что ты так паришься? — не понимаю я. — Это же мне, а не тебе шлют. — Да я знаю, — тянет Миша. — Просто калит эта ситуация. Бред же полнейший. Ещё и ребёнка заставляет приносить, чтобы не спалиться. У тебя точно нет никаких дебилов, которые способны на такое? Я пожимаю плечом, дочитывая отчёт. Недолго молчу, прикусываю губу, копируя документ и перетаскивая его на рабочий стол, после чего открываю почту и отправляю свою файл начальнику. Всё, дело сделано. Выходные я могу спокойно провести дома, совершенно не задумываясь о работе. — Блин, — я вздыхаю. — Я не знаю. Может быть, кто-то обозлился на меня в военкомате. А может… — Что? Я качаю головой, немного прикрывая крышку ноутбука, но не закрывая его полностью. Откидываясь на подушку и устремляю задумчивый взгляд в телевизор, совершенно не вникая в смысл мультика. — Просто… Помнишь случай, года три назад был… Когда мы с тобой только начинали общаться, — тяну я. — Типа к моей сестре подкатывал её бывший и… — А, тот уголовник? — вспоминает Миша. — Он ещё при мне до тебя докапался, чтобы ты его свела с сестрой. — Да, — я прикусываю губу и вздыхаю. — Саша Малийский. Из-за него потом та фигня с Егором произошла. Штормов в больнице оказался, а Малийского посадили. Просто все эти письма прям намекают на прошлое и на тот случай… Про это, конечно, могли запросто узнать, но… — Думаешь, это он? — Миша набивает рот пловом. — Он же типа сидит ещё. Или нет? Я пожимаю плечом. — По идее, да, — бросаю я. — Я особо не интересовалась его судьбой. Его посадили, кажется, лет на 8. Не помню. Меня тогда ещё по судам затаскали, как свидетеля. Кузнецов быстро доедает плов и ставит тарелку в сторону на кровать, после чего забирает у меня ноут и кладёт к себе на колени. — Вряд ли это Малийский, если он всё ещё за решёткой, — тянет Миша. — Может быть, кто-то из его шайки? Или… Да блин, я даже не знаю. Надо просто поймать парнишку, который приносит письма, и выбить из него, кто его посылает. — Ага, — безразлично тяну я, наблюдая за действиями Кузнецова. Он запускает скайп, заходит «вконтакт» и пишет другу, чтобы вытащить его поиграть в батлу. — Сделаешь чай, пожалуйста? — просит парень, не глядя на меня. Я неохотно морщусь, но всё-таки собираю все силы и поднимаюсь с кровати. Забираю тарелку, чтобы отнести на кухню. — Конфет принести? — Ага, — зевает Миша. — Пару штучек. Я улыбаюсь, фыркая себе под нос, и бреду на кухню, думая о словах Кузнецова. Что, если это действительно Малийский стоит за всеми анонимными письмами? Но он в тюрьме. Зачем ему это? Какой смысл запугивать именно меня? Вряд ли это он. Если бы Саша и решился на такое, чтобы хоть как-то отомстить, то принялся бы за мою сестру или же за Егора. Я вообще здесь не при чём. Не считая последнего случая, когда я помогла парням вытянуть Малийского, чтобы поймать его. Чёрт, голова скоро взорвётся от предположений. Вот же свалилось всё это на мою голову… Meg Myers — Make a Shadow Соня. Притормозив недалеко от нужного мне места, я ловко спрыгиваю с байка и ставлю его на подножку. Изящно сняв шлем, я встряхиваю головой, чтобы поправить волосы, и осматриваюсь. Клуб, о котором рассказала мне Лена, находится в другой части города от того места, где я раньше жила со своей семьёй, пока не решила сбежать к тёте в Питер, после того, как моё сердце было жестоко разбито. Я не знаю, когда именно было открыто это заведение, но названия «Конечный пункт» я никогда раньше не слышала. Вывеска невзрачная и потрёпанная, точно такая же, как в барах, которые показывают в старых фильмах про мафию. Недалеко от входа стоит компания парней и курит, о чём-то болтая. Сейчас вечер, до темноты ещё пара часов, но, по словам Истоминой, как раз самое время для веселья. Я решаю приехать пораньше, чтобы разведать обстановку и быть полностью готовой к встрече с анонимом. Осмотревшись по сторонам, я достаю из кармана кожаной куртки пачку сигарет и прикуриваю. Заходить внутрь не спешу, потому что, не смотря на мою решительность разоблачить таинственного преследователя, я дико нервничаю, о чём говорят мои подрагивающие пальцы, сжимающие сигарету. Я практически на сто процентов уверена, что письма мне присылает Егор Штормов. Почему именно он? Да потому что больше некому. Я так и представляю, как он сидит в своём инвалидном кресле, проклиная меня всеми словами на свете, ненавидя и жаждая отомстить за то, что я сделала. Это ведь я виновата во всём. Я забрала у Шторма самое дорогое, что у него было. Бокс. Я отняла у парня смысл жизни, и теперь Егор пытается запугать меня своими глупыми бессмысленными посланиями, постепенно сводящими меня с ума. Только чего он добивается? Я затягиваюсь, поправляя на локте ремень, на котором висит мотоциклетный шлем, и скольжу взглядом по зданию. Чем-то напоминает зал, в котором когда-то давно занимался Егор, — я часто ждала его внутри на скамейке или же снаружи, если в зале было слишком душно. После тренировки мы всегда гуляли по городу или же ходили в тайные места, которые показывал мне парень. Например в студию, где человек, имени которого я уже и не помню, читал рэп. Сигарета сгорает, и я начинаю курить фильтр, совершенно не горя желанием направляться в сторону клуба, но выбора у меня всё равно нет. Просто зайду, закажу себе выпить, осмотрюсь и, если ничего подозрительного не обнаружу, вернусь в общагу. Тем более, что мне всё равно нечем заняться. Выбросив бесполезный бычок под ноги, я машинально наступаю на него ногой, глубоко вздыхаю, собирая всю свою решимость в кулак, забираю ключи от моего железного коня и направляюсь в сторону «Конечного пункта». Пытаясь унять волнение и дрожь в руках, я прохожу мимо группы парней, бросающих на меня заинтересованные взгляды, и невольно вспоминаю момент из прошлого, когда я точно так же шла мимо группы ребят, в последствии начавших ко мне приставать. Тогда меня спас Егор, заявив им, что я его девушка. В этот раз я и сама могу за себя постоять. Но незнакомцы не трогают меня. Я спокойно открываю дверь и захожу внутрь — охранник, стоящий возле входа, бросает на меня короткий взгляд, но ничего не говорит.