Он руками машет, как космонавт на Луне, понял, мол. Обратно пошли. Через минуту останавливает он меня и на часы показывает. Пора с кассетами в противогазах разбираться. Меняем. И тут неспокойно мне что-то стало. Почудился неожиданно звон колокольный. Прислушался. На Петра смотрю, а тот идет не спеша вдоль озерца. «Может, показалось», — думаю. Понимаю, что ничего объяснить не получится, а время потеряем. Решил не отвлекать проводника, а тот молоток свой еще раз в воду сует и показывает, что дорога наша кружная. Понятно, мокнуть никому неохота. Как подумал, сразу мурашки побежали от мыслей таких. Сырости здесь и без того хватает, да и согреться после купания толком не выйдет. Следы наши на полу крошка каменная выделяет четко. Помогла нам она разок объясниться без слов, глядишь, еще понадобится… До края озерца дошли, обогнули и под самой стенкой правой в глубину заходим. Вода от стенки на метр-полтора. «Лишь бы прижимов не было», — думаю, а сам расстояние прикидываю. Получается, что идти нам метров двадцать. Фонарик из сумрака то спину Петрову выхватит, то стену, иногда вода чуть блеснет. Иду и боюсь, что не окажется здесь ничего и поход наш зря. Быков-то историю эту лишь со слов знал. Сам здесь не ходил. «Ничего, — думаю. — Не просто так же главный инженер план шиворот-навыворот рисовал, значит, было что…» Неожиданно на спине Петровой отсвет странный появился. Я сначала подумал, показалось мне, но тут через резину уши хлопок уловили. Партнер тоже услышал — обернулся. Тычет пальцем куда-то за спину мне, а на маске его со стеклянными глазами блики все сильнее. Тут еще один хлопок и вспышка яркая. Оборачиваюсь. Мать честная, метрах в десяти — огненный клубок на всю ширину штрека, и к нам катится… 37. Р. Пашян Оказалось, ударил в колокола Леванчик, и в самое неурочное время. — Пять утра! — Юрка кричит. — Не иначе, прозевал он их, чего и грохочет. Рвем на место. Факелы бери. Волыну не забудь. Сам в бушлат свой кутается и обрез винтовочный из чехла тянет. — Артиллерию возьмем, — говорит. — Там пространство большое, шмальнуть можно рискануть, да и никто в открытую не полезет, если дуру такую увидит. «Логично, — думаю. — Правильно мыслит». И свою волыну прямо за пояс, что поверх бушлата затянул, затыкаю. Замора ржет: — Мы с тобой, Роин, прямо как из фильма о кулаках — обрез да наган. Если что, ты первым шмаляй, твоя дура потише, а эта гаубицей бьет. — Как получится, — отвечаю и факел ему подаю. — Валим, — Замора шепчет и в дыру ныряет. Выскочили из нычки, фонарики включили — и бегом. Юрка впереди, я позади. «Вот, — думаю, — фокус будет, если упустили мы их». Понимаю, что загадывать рано, но гложут меня предчувствия дурные. «Хорошо хоть исподнее сменил. Тьфу, падла, ты что, помирать собрался?» — злюсь и за Юркой еле поспеваю. Ходко бежит парняга. Обрез рукою к боку прижал, чтобы не болтался. В другой руке палка с горючкой намотанной. Приостановился вдруг Юрка. — Воняет, — говорит. — Чуешь? И точно, тухлыми яйцами несет. — Заслонку открыли, — Заморенок базарит. — Дай бог, чтобы внутри они были. А вонь уже такая, будто сто великанов нагадили. «Как же, — думаю, — зажигать-то будем? Самим бы не пыхнуть за компанию». Спускаемся. Лестница метра четыре всего. Мокрая. Сверху ручей в морду брызжет, и где-то рядом вода шумит. «Вот гадость, — глаза протираю. — А шум — хорошо, шагов не слышно». — Здесь стой, — Юрка командует. — Дверца ихняя за поворотом. Дыбану — и обратно. Прикрывай спину. Стою, как ниндзя, с факелами в руках. Гадская волына за поясом торчит. Минуты не прошло — вернулся. — Хватит им этого, — базарит. — Вот зажигалка — пали. «Зиппо» бензиновую подает. Самая что надо по сырости вещица. Факел минуты две расходился. Смотрю на пламя слабенькое и переживаю. — Не ссы, Роин, — щерится Заморенок в бликах. — Сейчас устроим ребятишкам огненную палубу. А мне чего бояться — на миру и смерть красна, вот только сон сегодняшний нехорош. Квартиру себе искать — к гибели, а тут еще и батя-покойничек привиделся. Юрка второй факел запаливает. Тот быстрее пошел. — Сами не сгорим? — спрашиваю. — Не должны. Огонь даже внутри не сразу пойдет. Кислорода-то мало. Засветилось наше огненное шоу. Трещит и брызгает. Чистое кино. — Ты чего туда насовал? — спрашиваю. — Да есть варианты, — смеется Юрка. — Разгорается плохо, а так — чистый напалм. Коснешься или каплю поймаешь — не затушишь. До костей прогорит, так что аккуратнее и над собой задирать не стоит. Прём! Когда позже вспоминал, как со стороны это выглядело, понял, что кто-нибудь впечатлительный мог со страху и обделаться. Темнота — глаз коли, и появляются вдруг фигуры с факелами. Водопад показался. Льется из стены плотным потоком. Бежим. Факелы трещат. Летят из них хвосты огненные. Капли на скалу попадают и не тухнут. Тянется за нами след рыжий. Юрка несется, что твой бронепоезд, и две полосы огненные за собою оставляет. Настоящий хеллоуин. Пока бежали, я к вони принюхался. Азарт настолько взял, что не замечаю вокруг ничего. Гляжу, торчит из скалы люк круглый, как на подводной лодке. Под ним каменьев навалено — долбили. Значит, точно, спрятана была дверца. — Открывай, — орет Заморенок. «Не таится», — думаю, а сам люк тяну. Оказалось, что и не закрыт он вовсе. Легко пошел. Распахиваю, а Замора ловко так факелы из-за угла внутрь — швырь, швырь. Хорошо, я за дверцей стоял, потому что первый язык наружу шибко саданул. Пыхнуло, будто дракон дунул. Жар такой пронесся, что запереживал я за Юрку. И не зря. — Закрывай! — орет он с той стороны. — Задраивай, б…! Очнулся я и дверцу горнила этого толкаю. Как только «топка» прикрылась немного, Юрка рядом явился. Дым от него идет, паленым волосом воняет. — Крути винт, — орет, а сам обрез наизготовку держит и фонарем, который на башке, светит туда-сюда. Кручу. Легко идет. Молодцы, кто задвижку ставил, не пожалели смазки. Затянул. — Все, — говорю. — Уходим? — Ждем, — отвечает. — Чтобы на верочку. — Сколько? — интересуюсь, а сам наган из-за пояса тяну. Юрка обреза не опускает. Молчит. Слушает. Фонариками светим. Водопад шумит-шумит. Понемногу отлегло. Успокаиваюсь. За дверцей несколько хлопков раздалось. — Сероводород сильно не взрывается, — заговорил Юрка. — Да и кислорода там мало — шлепнет разок-другой, и все. А сгореть должны точно. Температура-то как в домне! Смеется, переживаний — ноль. — Сколько ждать собираешься? — интересуюсь. — Час покараулим и к Леванчику пойдем. — Смотреть будем? Глянул на меня Юрка как на идиота.