Он полунамеренно, полунесознательно пропустил титульное обращение и теперь замер, ожидая, как барон отреагирует на фамильярность. Но тот не придал этому никакого значения. – Скоро будет восемнадцать, – повторил Унбог. – Хорошенькое дело! Допустим, Посланник, ваши предостережения оправдаются и покушение состоится. Мой телохранитель прикроет меня и получит предназначенный мне удар ножом. На что это будет похоже? Мне плевать, что скажет свет, но что подумает народ? Унбог подставил мальчишку, подвел его под кинжал! Вот каков будет вердикт. Ладно – народ! Как мне самому потом жить с таким воспоминанием? – Барон, вы забываете, что Риордан выбрал судьбу поединщика. Он осознает риск. Карьеры на Парапете Доблести часто заканчиваются смертью. – Не желаю оскорбить вашего протеже, Посланник, я сам еще молод, но он просто мальчишка! Вчерашний мальчишка! Кармарлок, который стоял напротив барона, криво усмехнулся и отрицательно покачал головой. Это выглядело как поддержка Риордана. Глава охраны всем видом показывал, что не разделяет скепсис своего сеньора. – У этого мальчишки есть необходимые навыки… – терпеливо возразил граф Танлегер. Барон всплеснул руками. – Навыки? Ах, навыки? Отлично, давайте проверим. Я не поединщик и даже не боец. Но в свое время брал уроки фехтования. Парень, ты готов показать мне свой уровень? – Как вам угодно, ваше благородие, – процедил Риордан сквозь зубы. – Отлично. Кармарлок на заднем дворе оборудовал тренировочную площадку, где натаскивает близнецов. Учебное оружие там тоже есть. Ты меченосец, по-моему? – Мое оружие – шпага. – Кармарлок, у нас есть шпаги? – Найдутся тренировочные рапиры, ваше благородие. – Тогда идем! Они спустились по лестнице и через дверь черного хода вышли во внутренний двор. Риордан увидел десяток подсобных строений, среди которых были конюшня и птичник. Вернее – индюшатник, поскольку из клеток торчали ярко-малиновые гребни птиц. Наверное, барон очень скучал по своему имению, поэтому постарался и в столице устроить себе небольшое фермерское хозяйство. В воздухе стоял плотный, как простокваша, аромат конского навоза. Танлегер извлек из кармана белоснежный платок и приложил его к носу. Около птичника был вытоптан участок земли пять на пять шагов, а рядом оборудован оружейный навес со стойками. Кармарлок извлек из одной деревянной ячейки две тренировочные рапиры. Риордан осмотрел оружие. Сильную часть клинка затупили специально, зато у рапиры была массивная гарда и длинные киллоны крестовины, чтобы защитить кисть бойца. В общем, ничего нового, стандартное учебное оружие. – Будьте внимательны, барон, Риордану только сегодня сняли повязку со сломанной руки, – предупредил граф Танлегер. – Все лучше и лучше, – прокомментировал Унбог. – А как же он собрался меня защищать? Ему ответил Кармарлок. – Если дойдет до настоящего боя, ваше благородие, беречь руку не будет возможности. Но нет смысла повреждать ее в тренировочном бою. – Хорошо, я учту. Постараюсь не травмировать своего телохранителя. Положительно, барон теперь вызывал у Риордана острое чувство неприязни. Противники салютовали друг и другу, и поединок начался. За три следующие минуты Риордан дважды обезоружил барона, не отступив при этом ни на шаг. Но Унбога это не обескуражило, напротив, еще больше распалило. В окне первого этажа мелькнули две рыжие шевелюры, еще один слуга в черном фартуке высунулся из конюшни. На барона смотрела сейчас вся его дворня, а он вчистую проигрывал бой безусому недомерку. Барон во второй раз подобрал рапиру с земли и сразу кинулся в новую атаку. До этого Риордан только отбивался, лишь обозначая свои удары, хотя ему это уже изрядно надоело. Поэтому он впервые сделал выпад и встретил своего противника коротким, но сильным тычком в грудь. На острие рапиры была надета специальная пробка, она смягчила удар, кроме того, укол Риордана пришелся в полу халата, а не в голое тело. И все равно барон охнул, отлетел на пару шагов и с размаху шлепнулся на пятую точку. Кармарлок с видимым усилием подавил усмешку. Этот боец подмечал каждую мелочь и читал весь ход поединка. Унбог поднялся, растирая больное место, отвернул полу халата и ошарашенно уставился на красную отметину от рапиры в левой части груди, как раз там, где у человека находится сердце. Риордан флегматично опустил оружие. На его лице не дрогнул ни один мускул. – Сломанная рука? Так вы сказали, Посланник? – неожиданно для всех весело спросил Унбог. – Да у этого парня рука тверже лошадиного копыта! Похоже, барон ничуть не расстроился. Он скинул с плеч халат, обнажив мощный торс атлета, и бросил одежду на руки подбежавшему слуге, тому самому, в фартуке. – Постирать! – Барон повернулся к своему противнику. – Риордан, так ты из тех юных фанатиков, которые с пяти лет не расстаются с клинком и мечтают умереть за Овергор, в зените славы? Получив удар рапирой, он впервые назвал Риордана по имени. Поединщику это пришлось по душе. Некоторые люди очень позитивно реагируют на тумаки. Тиллиер является тому ярким примером. – Вовсе нет, ваше благородие. Я часто фехтовал на мечах с братом, но не думал о карьере бойца. Я охотился на склонах Тиверийского хребта, добывал пропитание для семьи. – Тогда откуда в тебе это? – барон указал рукой на рапиру. – Сам не знаю. Когда я впервые встал в позицию, то почему-то сразу знал, что нужно делать. Унбог рассмеялся. – Вот и у меня так же, но только с конями. Как только я в шесть лет впервые сел на лошадь, то сразу понял, что она хочет меня укусить. И ведь укусила стерва, шрам на ляжке остался на всю жизнь. Напряженная атмосфера как-то сразу разрядилась. – Ну что, Кармарлок? Теперь твоя очередь экзаменовать Риордана! – обратился барон к начальнику охраны. Тот с решительным видом отрицательно покачал головой. – Ваше благородие, покорно благодарю. Я видел достаточно для того, чтобы даже не пытаться. Тем более что пару дней назад мне удалось перекинуться парой фраз с Танцором, Мастером меча. Это первый клинок королевства. Так вот Риордан провел с ним тренировочный бой на равных. Танцор говорит – техники нет, но у парня какието запредельные рефлексы. И боевая интуиция. – Но кое-чему я смогу тебя научить, – Кармарлок повернулся к Риордану. – Слышал про «кабаний» удар? – Нет. Бывший поединщик, спросившись, взял у барона рапиру. – Вот я наношу боковой удар в средний уровень. Риордан без труда его парировал. – Теперь рублю твое левое бедро. Вновь рапира Кармарлока оказалась отбита. – А что ты скажешь на это? Отставной поединщик внезапно упал на одно колено и сделал выпад снизу вверх, метя Риордану в живот. Тот отскочил на пару шагов и неловко отвел шпагу противника в сторону. – Вот он, кабаний удар. Именно так вепрь поступает со своей жертвой, он вспарывает ей живот. Мы поставим тебе этот прием, Риордан. Тут нужна точность. Острие шпаги должно зайти под ребра и поразить сердце. Унбог следил за ними с недовольным выражением лица. Ему явно хотелось прервать их упражнения. – Друзья мои, все это очень мило, но вряд ли нам пригодится, – заявил барон. – Допустим, граф, ваши подозрения верны и покушение может состояться. Согласен, в этом гнусном городе найдется немало проходимцев, готовых за хорошие деньги угостить меня ударом ножа. Но вряд ли кто из лихих людей будет готов обменять на звонкую монету собственную жизнь. Меня будут сопровождать два поединщика. Если они не предотвратят покушение, то точно рассчитаются с моим убийцей. Туго набитый кошелек не заберешь в загробный мир. И вот простое дело оборачивается в задачу, которая чревата смертельным риском. Так что охрана моей персоны на улицах – бессмысленная затея. Они на это не пойдут. Прости, Риордан, сегодня я вынужден постоянно сомневаться в твоих качествах. Дело в том, что речь идет о моей шкуре, а данный вопрос имеет для меня особенное значение. Нет, они поступят иначе. Риордан в ответ просто пожал плечами. Он уже раскусил барона и принял его манеру поведения, основой которой было недоверие. Унбог не кривил душой, говорил правду в глаза, но доверчивость не принадлежала к числу его добродетелей. Все остальные молчали, поэтому Унбогу пришлось развить свою мысль. – Зачем платить наемному убийце из простолюдинов? Причем без шансов на успех? Нет смысла. Гораздо проще договориться с авантюристом из когорты обедневших дворян, коих в Овергоре не перечесть. Он подходит ко мне на любом светском приеме, куда не допустят мою охрану, оскорбляет и вынуждает бросить ему вызов. Мой уровень фехтования вы видели. Мы выходим с ним на бой, меня прикалывают к земле, как стрекозу, и дело сделано. Так что, друзья мои, ничего у нас не выйдет. Кармарлок задумчиво пожал плечами, как бы, с одной стороны, признавая справедливость слов барона, но одновременно давая понять, что не может ничего поделать с его аргументами. Он служака и честно выполняет свой долг. Но если хозяин примет вызов на дуэль чести, отвечать придется лично ему. Тут охрана бессильна. Граф Танлегер, напротив, слушал Унбога с лукавой улыбкой на лице. Этот светский лис уже давно все продумал и нашел ответы на все вопросы. – Значит, барон, основная проблема теперь не в навыках Риордана, а в том, что он не сможет сопровождать вас на светских приемах, куда допускаются лишь лица дворянского сословия? – Именно. – Хорошо. Что вы скажете, если завтра король Вертрон пожалует Риордану дворянский патент? Ответом ему были лишь нечленораздельные восклицания, которые невольно вырвались у присутствующих. Глаза Кармарлока округлились, как у филина, Риордан просто окаменел без слов и мыслей, и лишь барон через паузу смог произнести что-то внятное: – Вы, конечно, шутите, Посланник? – Ничуть. Это будет не титульное дворянство, а сан по должности. В пыльном архиве наших законов существует один, который позволяет награждать дворянским титулом сподвижников фальцграфов, то есть эмиссаров короны, что творят правосудие в землях, – Танлегер похлопал себя по груди. – Здесь у меня лежит прошение от графа Фостурната, правителя вашей вотчины, уезда Зомердаг. В нем достопочтенный граф обращается к королю Вертрону с просьбой пожаловать некому Риордану из Вейнринга титул дворянина, чтобы тот мог сопровождать его фальцграфа в экспедициях по делам короны. Обязанности нехлопотные, скорее всего, их вообще не придется исполнять. – Как вы сумели это провернуть? – Граф Фостурнат, как и я, были ближайшими друзьями вашего родителя, барон. И он поручил вас нашей заботе. Щелк! В голове Риордана сложилась одна из главных головоломок. Долг чести! Вот что подвигает Посланника на риск и интригу. Он сочувствует Вере, потому что обучал ее премудростям экономики, он благоволит Унбогу по духовной просьбе его отца, и, соединив судьбы двух близких ему людей, Посланник станет обладать огромным влиянием и могуществом. Влюбленные будут какоето время заняты лишь друг другом, а это значит, что некий государственный муж взвалит на себя все тяготы административной работы в деспотичном государстве. Все просто! Ему мало быть одним из главных, он желает быть первым. Регентом! Образ Посланника утратил в глазах Риордана праведный ореол и чуть подернулся оттенками личных мотивов. – И король Вертрон подпишет это прошение? – не унимался назойливый барон. – Очень вероятно. Хлоп! Вторая головоломка получила свое разрешение. На что только не пойдет слабый муж, чтобы досадить своевольной супруге. Тем более что есть еще любимая дочь, требовательная и независимая. – В свете этих новостей, барон, я бы попросил вас воздержаться сегодня от визитов. Завтра все переменится. Вы в состоянии представить Риордана высшему свету? Унбог с иронией посмотрел на своего несостоявшегося оруженосца.