– Миссис Вэлдон непременно захочет, чтобы на побережье у нее была собственная машина. Нет уж, лучше, отчитавшись перед ней, я попытаюсь выяснить, чем занималась Кэрол Мардус двадцатого мая. – Нет! – Вулф треснул кулаком по столу. – Это и последний осел может сделать. По-твоему, мне воображения не хватает? Или смекалки? Разве я похож на недоумка? – Только не спрашивайте, буду ли я отвечать. А то ведь могу и ответить. И попросите Фрица приберечь для меня омара с обеда. Боюсь, на Лонг-Айленде мне кусок в горло не полезет. – И я поднялся в свою комнату, чтобы переодеться. А пять часов спустя я вновь валялся на теплом песке на берегу Атлантического океана. На расстоянии вытянутой руки от меня лежала наша клиентка. Ее реакция на мой отчет была истинно женской. Люси интересовало, что говорила Кэрол Мардус, буквально дословно, как она выглядела и во что была одета. По словам самой Люси, узнав об одеянии Кэрол, она могла с большей достоверностью решить, был ли Ричард Вэлдон отцом ее ребенка, однако заострять на этом внимание я не стал. Ни один мужчина в здравом уме не поверит, что женщина на самом деле имеет в виду именно то, о чем говорит. Естественно, потом она пожелала знать, что мы собираемся предпринять дальше. Но я ответил, что если бы сам знал, то был бы сейчас где-нибудь в другом месте. – Беда в том, – добавил я, – что мистер Вулф – гений. А гений не может себе позволить снизойти до таких пустяков, как, например, установить за кем-либо слежку. Нет, он должен всегда выкидывать неподражаемые трюки. Ходить нехожеными тропами. Любой дилетант может извлечь из шляпы кролика; гений должен уметь извлекать шляпу из кролика. Сегодня он весь вечер просидит в кабинете в кресле, поочередно втягивая и вытягивая губы. Таким образом он размышляет. Так, должно быть, и Ньютон открыл закон всемирного тяготения – сидел себе, зажмурившись, и шевелил губами. – Ничего подобного. Ему на голову упало яблоко. – Ну да. Он сидел, закрыв глаза, а яблоко тюкнуло его по носу. Вернувшись в старый особняк из бурого песчаника вскоре после полуночи, я был уверен, что найду на своем письменном столе записку с просьбой зайти в спальню Вулфа в 8:15. Но записки на столе не оказалось. Должно быть, смекалки и воображения ему все-таки не хватило. Зато Фриц перещеголял самого себя. На кухне меня ждало блюдо омаров по-кардинальски и блюдце с натертым сыром пармезан. Я посыпал омаров сыром и поставил блюдо в духовку, а сам выпил молока и, готовя кофе, подумал, что утром Фриц, отнеся Вулфу в спальню поднос с завтраком, спустится на кухню и скажет мне, чтобы я заглянул к тому за распоряжениями. И что теперь, найдя мать, нам пора наконец браться за оружие. Но нет. В субботу в 8:20 Фриц, сойдя вниз, не проронил ни слова. Представляете мое состояние? Я проспал едва ли шесть часов, настраиваясь на нешуточный бой. Что ж, решил я, придется растормошить Вулфа. Понимая, что его нужно перехватить, прежде чем он поднимется в оранжерею, я наскоро проглотил яйца-пашот по-креольски со свежевыпеченными булочками и даже отказался от второй чашки кофе. Но в то мгновение, когда я уже вставал из-за стола, зазвонил телефон. Звонил Сол. Он спросил, слушал ли я выпуск новостей в 8:30, а я ответил, что нет, поскольку пребывал в раздумьях. – Тогда готовься, – сказал он. – Я тебя огорчу. Три часа назад патрульный нашел в закоулке близ Перри-стрит труп женщины. Ее уже опознали. Это Кэрол Мардус. Кто-то задушил ее. Я пытался ответить, но слова застряли у меня в горле. Наконец, прокашлявшись, я выдавил: – У тебя все? – Да. – Спасибо. Думаю, можно не говорить, чтобы ты об этом не распространялся. – Безусловно. – Тогда жди указаний. И я положил трубку. Затем взглянул на часы. 8:53. Я вышел в прихожую, взбежал по ступенькам, увидел, что дверь в спальню Вулфа приоткрыта, и, не дожидаясь приглашения, вошел. Вулф, покончив с завтраком, одевался. Он был в рубашке с коротким рукавом и в руках держал пиджак. – Что тебе? – пробурчал он. – Только что звонил Сол. В половине девятого он слушал очередной выпуск новостей по радио. Полицейский нашел в закоулке труп Кэрол Мардус. Ее задушили. Вулф метнул на меня убийственный взгляд: – Не может быть! – Увы… Он швырнул в меня пиджак. Пиджак пролетел в считаных дюймах от меня, но я даже не попытался схватить его; я был попросту огорошен. А вот Вулф, ни секунды не мешкая, протопал к внутреннему телефону, нажал кнопку, снял трубку и мгновением позже произнес звенящим от бешенства голосом: – Доброе утро, Теодор! Не жди меня до вечера. Он положил трубку и принялся мерить шагами спальню, взад и вперед. Прежде он никогда этого не делал. Минуты через три он поднял с пола пиджак, молча надел его и направился к двери. – Куда это вы? – изумленно спросил я. – В оранжерею, – процедил он и вышел. Несколько секунд спустя задребезжал лифт. Да, Вулф был явно не в своей тарелке. Я спустился на кухню и выпил-таки вторую чашку кофе. Глава 15 Если в то утро Вулф, как всегда, неукоснительно соблюдал свое расписание, то в одиннадцать часов, спустившись из оранжереи в кабинет, он обнаружил на своем письменном столе записку: 9:22. Я уехал на Лонг-Айленд. С миссис Вэлдон созвонился и предупредил о своем приезде. Новости по радио повергнут ее в такой же шок, как и вас, а последствия могут быть непредсказуемыми. Полагаю, от своих обязательств мы не отказываемся, и постараюсь заверить ее в этом. К ланчу вернусь. Номер телефона ее коттеджа на визитной карточке. А. Г. На самом деле никакого проку от телефонного номера не было, потому что в ту самую минуту, когда Вулф читал записку, мы с Люси сидели в «хероне» на обочине под сенью раскидистого дерева. Помимо горничной, кухарки и няни в коттедже гостили еще две подруги Люси, и обстановка для конфиденциальной беседы была не самая подходящая, а потому я усадил нашу клиентку в машину и увез. И вот теперь я готовился сообщить ей скверную новость. Чуя недоброе, Люси стиснула мою руку повыше локтя и закусила губу. – Да, дело дрянь, – начал я. – Приготовься к самому худшему. И снова – проклятые «если». Если бы ты не обратилась к Ниро Вулфу, я бы не вышел на Эллен Тензер. Если бы я не нашел Эллен Тензер, она до сих пор была бы жива. Если бы ты не согласилась помочь нам со спектаклем с газетой и коляской, то мы не напали бы на след Кэрол Мардус. И она тоже была бы сейчас жива… – Арчи! – Глаза Люси расширились от ужаса. – Да, – кивнул я. – Неужели ее убили? Это правда? – Пока я это знаю только со слов Сола, а также из выпуска новостей, который услышал по дороге к тебе. Причем готов поставить миллион против одного, что убили ее именно по той причине, о которой я тебе только что сказал. Если ты согласна поставить точку на продолжении расследования из-за огромного риска, которому подвергнешь себя в противном случае, то поступишь совершенно благоразумно… – Я не хочу прекращать расследование! Со стороны я себя не видел, но почти уверен, что выпучился на нее. – Не хочешь? – Да. Я хочу, чтобы Ниро Вулф нашел его. Чтобы изобличил его. Я хочу, чтобы убийца понес наказание. Он ведь… убил их обеих, да? – Да. – И именно он подбросил мне мальчика. – Да. Почти наверняка. – Тогда я настаиваю на том, чтобы Ниро Вулф разоблачил его. – Но рано или поздно он неизбежно попадет в лапы полиции. – Я хочу, чтобы его поймал Ниро Вулф. Я невольно подумал: до чего все-таки непредсказуемый народ эти женщины. Похоже, я напрасно старался со всеми «если» – они больше не заботили ее. Возможно, это объяснялось просто их количеством. Люси могла еще чувствовать себя ответственной за одно убийство, но уж никак не за оба. Как бы то ни было, результат моей миссии оказался совершенно иным, нежели я предполагал. – Думаю, у мистера Вулфа просто руки чешутся его поймать, – сказал я. – Как и у меня. Однако ты наша клиентка, а это существенно усложняет дело. Если в случае с Эллен Тензер мы еще можем упорствовать, говоря, что ее убийство никак не связано с твоим поручением, то с Кэрол Мардус такой номер уже не пройдет. Если мы не расскажем полиции все, что нам про нее известно, а «мы» и «нам» включает и тебя, то тем самым встанем на скользкий путь сокрытия важных улик. Причем не сможем даже отпираться, уверяя, будто бы не знали, что это улики. Знали – куда тут деваться? Если полиция без нашей помощи опередит нас и схватит убийцу, то нам крышка. Мы с мистером Вулфом не только лишимся своих лицензий, но и, вероятнее всего, угодим за решетку. Тебе потеря… – Арчи, я не хочу, чтобы… – Позволь я закончу. Тебе потеря лицензии не грозит, но обвинение против тебя тоже могут выдвинуть. Лично я сомневаюсь, чтобы твоему делу дали ход, однако небольшой риск все же есть. Я хочу, чтобы ты все это тщательно взвесила, прежде чем примешь окончательное решение. – Но ты… Тебя посадят в тюрьму? – Вполне возможно. – Хорошо. – Что – хорошо? – Тогда я готова прекратить расследование. – Черт побери, Люси, ты все вывернула наизнанку! Хотя, возможно, это я тебя с толку сбил. Мы вовсе не хотим, чтобы ты отказывалась от продолжения расследования. Мистер Вулф рвет и мечет. Если убийство Эллен Тензер здорово вывело его из себя, поскольку он сам отправил меня к ней, то сейчас он просто взбешен. Если он не изобличит убийцу Кэрол Мардус, то объявит двенадцатимесячную голодовку. Но, несмотря на это, он все же посчитал своим долгом предупредить тебя о возможных последствиях. – Но тебя заточат в тюрьму! – Это мои проблемы. Для нас, частных сыщиков, это привычный риск. Положись на нас. В полиции пока не подозревают, что убийства Кэрол Мардус и Эллен Тензер связаны между собой и что ниточка тянется к нам. Если повезет, мы успеем поймать убийцу, прежде чем они эту связь установят, а тогда нам уже сам черт не страшен. Ты говорила кому-нибудь про Кэрол Мардус? – Нет.