– Надо думать, не совсем… Я же тебя не только понимаю, но и… воспринимаю. – То есть… отражаешь? – Нет, я имею в виду не влияние, а… заложенную возможность. – Мда, почти понял… Но! Тебе трудно подбирать слова! – радуюсь я. – Ещё чуть-чуть – и система будет взломана. – Самонадеянно, – фыркает Том, – но… может статься. Кое-что по-мирабилиански, между прочим, я запомнил, но отчётливо произнести такое не смогу, должно быть, и через месяц тренировок. *** Озеро выглядит странновато: здесь никого нет, кроме нас, несмотря на летний день и огромный пологий пляж. Может, на Мирабилисе не принято купаться в озёрах – или вообще опасно? Но и в городе никого не было, кроме компании, порождённой спонтанно активировавшейся чехоязычной зоной мозга Тома… Я не слишком долго размышляю об этом – загораюсь идеей сотворить скатерть-самобранку для пикника. Никогда бы не подумал, что буду заниматься такими вещами при таких обстоятельствах – расстилаю на приглянувшейся плоской площадке белоснежную простынь и художественно раскладываю на ней фрукты, водружаю холодильник с лимонадом и расставляю стеклянные фужеры, трижды сменив их форму в процессе. – Антик-муар с мармеладом… – комментирует Том. Ещё одна доисторическая формулировка – такими темпами он скоро по-старославянски заговорит. Растянувшийся на траве Алекс закатывает глаза вместо меня. – Без мармелада на самом деле, – спохватываюсь я, – на, держи. Протягиваю банку клубничного джема и шёпотом добавляю: – Можешь напомнить, почему я должен быть уверен, что ты вправду существуешь? Не только здесь, а вообще? – Опять за своё! – всплёскивает свободной от варенья рукой Том. – Мирабилианец есть мера всех вещей, вот почему! – Да уж… именно что мера… всех безумных вещей… например, эта… эта… – кручу пальцами, вылавливая в мозгу слово. – Околесица, – подсказывает он. – Да! Околесица, которая сейчас происходит, похожа на мирабилианца в сотой степени… – Или наоборот… – отставляет банку на скатерть, напряжённо вглядываясь мне за спину. – Вот тебе и раз… Оглядываюсь – к нам направляется местный житель в полосатом одеянии, машет Тому и возбуждённо тараторит. Тот резко хватает меня за плечи, разворачивая к себе лицом: – Кое-что вышло из-под контроля… Надо думать, силовое поле, оберегающее зону, на долю секунды отключилось. Этого, видно, оказалось достаточно… для последствий. Моя квартира защищена отдельно, но туда надо попасть… – Ты… хотя бы сейчас там? – выдыхаю я. – Да. Но не смогу отпереть люк. Как у тебя с бегом на короткие… расстояния? – С бегом – прекрасно, с выламыванием инопланетных дверей – не очень… – Ломать не нужно. Который час? – Ну, на моих должно быть где-то полвосьмого вечера, а на мириабилианское так сразу не переведу, извини уж… – отвечаю не глядя (потому что внутренний хронометр у меня и правда есть, и обычно не подводит). – Во всяком случае, на безумное чаепитие мы давно должны были опоздать… – И зачем тебе, к слову, нужны часы? – интересуется Том шутливо-вкрадчивым тоном, кивая на мою руку. Мысленно проследив линию, намеченную этим жестом, через силу делаю вывод, что я всё-таки идиот. Едва заметно опускаю веки: – Для понта. Подчёркнуто моргает в ответ и быстро сообщает: – Считай до трёх. 29 марта 2099 года, опять Мирабилис, надеюсь На счёт три я оказываюсь на стуле в том помещении, откуда всё началось, стремительно возвращаю себе ориентацию в пространстве, стараясь не искать здесь никого взглядом, подскакиваю к выходу, молниеносно распахиваю дверь, что есть мочи бегу по лестнице наверх, сворачиваю в коридор и прикладываю запястье к сенсору: конечно, как и предположил на Ёжике, в часы встроен идентификатор. Я думал тогда, от чего он: от сейфа, от хранилища данных, просто индивидуальный… Эта мысль показалась нелепой. Базы ничего не дали. Но, выходит, пришелец с чужой планеты, немного поболтав о том о сём, просто выдал мне свой ключ от всего. Ничем не рисковал, конечно. Формальная вежливость – симметричный ответ. Трапециевидная дверь за мной защёлкивается сама. Что дальше? – Том! – бегу в комнату, которая вроде бы служит кабинетом хозяина квартиры, и не ошибаюсь: он валяется на полу, то ли без сознания, то ли в полудрёме. – Том! – понятия не имею, что теперь делать… стоит ли будить его каким-нибудь физическим воздействием… К счастью, он открывает глаза сам: – Отлично! – резво подпрыгивает к компьютеру, на котором запущена система наблюдения за территорией нижних этажей. Помимо видео, отображается куча каких-то непонятных графиков. – Как ты здесь оказался, мы же были вместе внизу, когда это случилось? – Трудно сразу находиться в двух местах, но дойти до своего дома обычно получается даже во сне… – Как ты понял, что… – Тот мирабилианец на берегу… мой коллега. Он был в лаборатории в соседнем флигеле, когда это произошло. Отследил передвижения источника и вовлёкся сюда, сообщить мне. Сейчас запущу оповещение о нашей проблеме. Сначала надо вытащить Крифа – поможешь? – Как? – развожу руками. – На балконе стоит изолированный кар. Сначала летим к источнику, он отправляет меня в иллюзию. Мы называем её Миражом, и самого его – тоже так. Я перебрасываю Крифа обратно в лабораторию, а ты, убедившись, что Мираж ушёл (на месте он не останется), подбираешь меня (не бойся, я смогу сам залезть в машину) и летишь сюда. Как только Криф вернётся, будишь меня. Всё понятно? – Э… Как у тебя получается вытаскивать всех оттуда? И кто тебя будит обычно? У Крифа есть ключ? – Телепатия. Проделываю то же, что источник, только в обратную сторону. И не теряю связи с действительностью. Обычно будит мой компьютер. Но за графиками всегда кто-то следит через общий доступ. И, само собой, у Крифа есть ключ. У нас это приобрело характер ритуала, – неловко подмигивает мне. Почему у него этот жест такой невнятный всегда?.. А остальные – вполне человеческие. Бодро пересекает комнату. Еле поспеваю следом: – Я ведь могу не дожидаться, пока источник, или Мираж, или как его там, уйдёт. Он на меня не действует. – Ваня, – разворачивается посреди коридора, – замедлись! Мы ничего не знаем наверняка. Плетусь до аэрокара, укладывая в уме: я на планете из чёрного списка Содружества с потенциально инфицированным неизвестно чем аборигеном, который, вполне возможно, не говорит вообще ни слова правды. А теперь здесь запустился нежелательный сюжет. Первым после всего этого не даст мне вернуться домой Алекс. Я сам его попросил… К счастью, ориентироваться он будет по своим внутренним мерилам – то есть эталону адеквата. На Мирабилисе Сашку бы сразу выбрали в Совет старейшин, не иначе… – Зачем Криф вообще туда полез – не мог просто разбудить тебя? – Скажешь тоже! Чтобы оставить землянина там одного? – Том забирается в кар, уступая мне место пилота. Штурвал здесь почему-то имеет форму тора, как руль винтажного автомобиля, только меньше в три раза и с плоской панелью внутри. Не дожидаясь объяснений, догадываюсь, как стартануть, но не сразу разбираюсь с маневрированием – закладываю пару опрометчиво резких виражей, чуть не вывалившись из кресла и успев мельком глянуть вниз на аллею кустарника, выпереть на задворки сознания панику, кое-как выровнять кар, а затем – снова сделать что-то не то и завалиться уже в другую сторону. Том всё это время, кажется, сохраняет вертикальное положение относительно поверхности планеты, как будто ему в череп, как курице, встроен природный гироскоп. Вдоволь налюбовавшись на мои метания, он царственным жестом возлагает ладонь на руль и флегматично демонстрирует принцип: управлять надо одной рукой, без резких движений, интуитивно понятно задавая ею положение машины в пространстве. На самом деле я хотел ответить: «Оставить одного – нашёл чем напугать!» Но слова приходится проглотить. – Почему ты можешь видеть и реальность, и Мираж одновременно? Кто-то ещё способен на такое? – Могу, верней всего, потому, что я редкостно лоялен к случайностям. Есть ещё пара мирабилианцев, которым это даётся без труда, но они не желают попадать туда без веских причин, – нахмурившись, отвлекается на графики на планшете и уже через пару минут командует мне снижаться. Сверху отчётливо видно, как всё тот же жуткий и похожий на человека персонаж движется через небольшую городскую площадь наискосок – прямо к смахивающему на очень старое зданию с вычурным декором фасада. Том бормочет что-то на родном языке с отчётливой экспрессией, а потом быстро поясняет: – Готовим ловушку, но будет тяжело – они обучаются, используя наши методы. Надо думать, меньше чем за час не справимся… Для детей погружения опасны, а здесь у нас пансион. Вдобавок раса умеет перемещаться сквозь стены. – Том, я же могу его задержать, долго собираешься игнорировать этот факт? Резко отстёгивает ремень и застаёт меня врасплох откровенно злым выражением лица: – Я же сказал – нет! Оставь это для своих земных выходок! Надо вытаскивать Крифа, он у нас мастер по ловушкам.