— Я тоже предпочитаю полагаться на свои природные данные и свой Смит-Вессон, — согласился шеф. — Однако парни заварили эту кашу, рассчитывая, по-видимому, что если операция, которой дали условное название «Секатор», пройдет успешно, то потом можно будет нафаршировать все города и села такими утками и как бы взорвать преступный мир изнутри. Подготовка шла хорошо. Робот — ему дали рабочий псевдоним Мигель — буквально схватывал все на лету. Как стало известно из уцелевшего дневника наблюдения, беда подкралась незаметно. На последнем этапе подготовительной программы Мигеля начали знакомить с песенным блатным фольклором. И вот, внезапно, после прослушивания старинных блатных песен «По тундре» и «Мурка», суперробот дал ужасный срыв. Он зверски убил инженера-конструктора — так сказать, своего создателя, задушил обоих наставников — инструкторов управления внутренних дел, а работника ОТК нашли захлебнувшимся в канализационном люке. Таким образом, Мигель ликвидировал всю бригаду, которая работала с ним на завершающих этапах. Кроме того, робот уничтожил основную документацию и свои фотографии. После этого Мигель исчез. Шеф замолчал и посмотрел на Бобби Кларка, слегка нахмурив брови. — Очень мило. Когда у меня будут внуки, я обязательно поведаю им эту печальную историю, — холодно произнес Бобби. — О случившемся известно только руководству Интерпола, начальнику криминальной полиции Гонконга и его заместителю, — как будто не заметив реплики Бобби Кларка, продолжал Джеймс Хью. — В общем, ребята просят помочь. Сам я полететь не могу. Меня в Гонконге каждая собака знает. Бобби кивнул. Он еще со школы помнил о том нашумевшем деле, которое раскручивал шеф в 2003 году. Газеты тогда в течение месяца печатали фотографию Джеймса Хью с пистолетом в руке, стоящего у сожженного бронетранспортера в центре Гонконга… — Железную тварь надо срочно разыскать и уничтожить, — категорично сказал шеф. — Но зачем Мигель совершил побег? — Думаю, что робот захотел получить полную свободу. А может быть, его просто тяготила перспектива стать осведомителем, так сказать, стукачом. — Ну, это уж слишком сентиментально, — Бобби Кларк отрицательно мотнул головой. — Конечно, задача у тебя, я не боюсь этого слова, экстраординарная. Надо разыскать робота с внешностью обычного человека, да еще отлично знающего все полицейские уловки и все нравы преступного мира. Но я уверен, что ты справишься. Это ерунда, что у него огромный запас памяти, мгновенная реакция и человеческая внешность, — шеф раскурил трубку и пустил дым через ноздри. — Лично для меня, даже среди людей встретить человека с хорошим интеллектом большая редкость. А тут машина — фактически кусок железа. Справишься. Если… — по лицу дивизионного комиссара скользнула чуть заметная тень. — Если они вообще не создали «черный ящик», чье поведение и логика до конца не могут быть понятны людям. Впрочем, думаю, что техника до этого еще не дошла. — Машина никогда на сможет заменить человека, — сам не понимая зачем, вдруг решительно выпалил Бобби. Шеф удивленно посмотрел на него. «А парень, похоже, крепко перепугался. Надо его подбодрить», — подумал Джеймс Хью и категорично изрек: — Конечно, никогда не сможет заменить человека. Словом, причин для паники нет, но время жмет. Полетишь через час на сверхзвуковом военном самолете. В аэропорту Гонконга тебя встретит начальник городской полиции Тойо Шань. Парень он неплохой, вот только культуры маловато… Кстати, выкрои время, обязательно сходи на рынок. В Гонконге вообще есть что посмотреть, — шеф поднялся. — Ну! В путь! Желаю удачи. — До свидания, — не очень уверенно ответил обер-лейтенант Бобби Кларк. В 11:06 Бобби сидел в хвостовой части военного самолета. В 11:27 через узкий люк в салон с трудом ввалился пьяный экипаж. Пилота болтало из стороны в сторону, как будто он шел по палубе корабля во время страшного шторма. За пилотом, не намного увереннее, подтаскивая левую ногу, ковылял штурман. Шествие завершал иссиня-бледный бортстрелок с диким воспаленным взглядом. «Хорошо ребятам, — с завистью подумал Бобби Кларк. — Наверное, всю ночь пили и в карты резались. Вот прилетим в Гонконг, они пойдут спать, а мне еще таскаться да искать этот кусок железа…». Ровно в 11:30 самолет судорожно рванул с места, зигзагообразно пробежал по взлетной полосе, как-то боком оторвался от земли и по траверсу уверенно взял курс на Гонконг. 1 сентября. 2029 год. Гонконг (Сянган). Женский монастырь Святой Иоанны Когда-то давно здание монастыря находилось за пределами города, но Гонконг рос, и вот теперь только невысокая каменная ограда да окружающий зеленый сад отделяли эту обитель от шума, соблазнов и разочарований большого города. Закончилась вечерня. Сестра Арабелла вышла из трапезной и направилась в свою келью. Еще один день прошел в молитвах и размышлениях. Арабелла медленно шла по аллее сада, задумчиво перебирая в руках четки, когда из кустов родотипуса ее остановил чей-то шепот: — Сестра, сестра… Арабелла остановилась и повернула голову: в кустарнике сидел молодой мужчина. Светлый шатен, с гордым изломом узких бровей, волевым подбородком, он смотрел на женщину, как смотрит сталевар в жерло мартеновской печи — внимательно и напряженно. Не понимая, что происходит, Арабелла произнесла тоже шепотом: — Мужчина? — Сестра, помогите мне. — Мужчина? — повторила Арабелла. — Что вы здесь делаете? — Сестра, мне очень нужна ваша помощь, — скороговоркой выпалил в человек кустах. — Мужчина, это же женский монастырь, вам здесь находиться никак нельзя, — в растерянности сказала Арабелла, но подлый внутренний голос ехидно передразнил ее: «Еще как можно, еще как…». Парень осторожно вылез из кустов. Был роста среднего, широк в плечах, голенаст и очень плохо одет. Промасленная футболка, неглаженые брюки и рваные кроссовки вызывали чувство глубокого сострадания. — Вы — сексуальней маньяк? — тихо спросила Арабелла. — Нет, нет, сестра. Не бойтесь меня… За мной гонятся преступники, а полиция считает меня бандитом. Мне надо где-то укрыться. Только до утра, сестра, только до утра… Он сказал это очень просто и трогательно, как большой ребенок, и Арабелла вдруг ощутила себя беспомощной бабочкой, летящей в безжалостный огонь неведомого ей костра. Вечерело, и в келье дневная жара уступала место ночной прохладе. На маленьком грубо сколоченном деревянном столе лежали ломоть хлеба, кусок козьего сыра и несколько олив. Мужчина и женщина сидели рядом на узкой койке. — Нам нельзя носить мирские украшения, нельзя использовать макияж. Но иногда я устраиваю себе маленький праздник, и вечером, когда я одна, я надеваю колье. — Арабелла радостно улыбнулась. — Тебе очень идет это ожерелье, — вкрадчиво сказал мужчина. — Это фамильное колье из изумрудов. Его когда-то очень давно подарил бабушке мой дед. — У твоего деда был хороший вкус. — Да, дедушка вообще был необыкновенным человеком. Он очень любил играть в гольф и увлекался селекцией. Большую часть свободного времени дед проводил на скотном дворе. Мечтой его жизни было получить новый гибрид свиньи с… — Арабелла густо покраснела. — Не важно с кем. Не сбылось. Не успел. — А как ты попала в монастырь? — Мои родители переехали на Восток из Америки… Теперь это уже не имеет никакого значения. Все позади, и я живу только воспоминаниями. Воспоминаниями о детстве: о фамильном ранчо в Калифорнии, о том, как весной я и моя старшая сестра Бэтси возделывали приусадебный участок, помогая маме выращивать шпинат. — Воспоминаниями о первой любви? — тихо спросил мужчина. — Об этом вспоминает каждая женщина, — Арабелла едва заметно кивнула головой и снова улыбнулась. — Расскажи мне лучше о себе. — Я очень одинок. Прости, но мне не хотелось бы сейчас говорить об этом, тем более у нас мало времени, — грустно сказал мужчина. — Да, очень мало, — печально повторила женщина. Первые лучи восходящего солнца с трудом пробились через узкое окно маленькой кельи. Сестра Арабелла открыла глаза и медленно потянулась. Прошедшая ночь показалась ей каким-то волшебным сном, феерией. Женщина присела на кровати, и ее блуждающий взгляд упал на стол. В тот же миг удивление и обида застыли у нее на лице. — Подлец! — непроизвольно вырвалось у Арабеллы. — Унес подлец! Унес! Так вот почему он, как попутай, всю ночь повторял: «Утром будить тебя не буду. Спи спокойно. Уйду по-английски». Ушел, не разбудив. По-английски, прихватив с собой мое изумрудное колье. Слезы душили обманутую женщину. Вплотную подступило отчаяние. Никто в монастыре не должен узнать о том, что случилось ночью, а значит, заявить в полицию о краже сестра Арабелла не могла. 3 сентября. 2029 год. Гонконг (Сянган). Кабинет начальника криминальной полиции Тойо Шаня — Робот совершил побег позавчера, примерно в обеденное время. В 16:10 мы условно перекрыли аэропорт, порт и все вокзалы, — сказал, обращаясь к Бобби Кларку, Тойо Шань. — Что значит перекрыли условно? — спросил Бобби. — Полностью закрыть город нельзя. Просто усилена проверка документов у выезжающих. — Паллиатив. — Безусловно. Мигель наверняка сумеет достать деньги и фальшивые документы, если уже не достал. — А каков уровень его интеллекта? — Очень высокий. Запас памяти огромен. Робот свободно может изобразить из себя хоть рецидивиста, хоть академика, — с внезапным испугом сообщил Тойо Шань, и его узкие глаза превратились в совсем крохотные щелочки. — Степень профессиональной подготовки? — Мигель знает все особенности работы полиции. Он также располагает всей известной нам информацией о преступном мире Гонконга, начиная от наперсточников и кончая крупнейшими мафиозными кланами. Робот в совершенстве владеет всеми видами холодного и огнестрельного оружия. Реакция мгновенная, — не без волнения сказал Тойо. — Его отличия от человека? — Бобби Кларк не спеша вытащил сигарету и прикурил. — Внешних отличий нет. Легко выполняет все основные функции молодого здорового мужчины: ест, пьет, спит, бреется, потеет и иногда может даже…