— Я еще недостаточно хорошо тебя знаю. Кроме того это действительно тебе решать, не так ли? — Я думала, это твоя работа, — отвечает она с улыбкой, которая демонстрирует ее яркие зубы, контрастирующие с алыми губами. — Предполагается, что ты помогаешь людям найти их самые глубокие, потаенные желания, не так ли? Я не могу сказать, покровительствует она мне или нет, но я не делаю ей выговор за это. Я думаю, она относится к этому настолько серьезно, насколько это возможно для Шарлотты, предполагая, что она не слишком строгий человек. Это заставляет меня задуматься, была ли она такой с Бо. Гаррет действительно разбирается в этом. В любом случае, это его работа. Он так хорошо разбирается в людях, гораздо лучше, чем я. Я уверен, что это связано с тем, как сильно он любит смотреть. Но я все равно пытаюсь это сделать, просматривая все, что я знаю о Шарлотте на данный момент… Она смелая, бесстрашная, откровенная, со здоровым чувством юмора. Она бы возненавидела импактную игру, все, что связано с возрастом или связыванием. Возможно, ей понравилось бы, чтобы на нее смотрели, учитывая, какая прозрачная у нее рубашка и как заметно она выставляет мне сейчас свою грудь. Затем я вспоминаю определенное выражение на ее лице на днях, когда она опустилась передо мной на колени — к моему собственному полному унижению. Но был какой-то момент, когда я нежно взял ее за подбородок и назвал прекрасной. Ее взгляд смягчился, а поза почти растаяла от моего прикосновения. Это казалось слишком естественно, чтобы быть фальшивкой. Когда она замечает, что мое задумчивое выражение лица меняется на удивленное, она говорит. — Что? — Нетерпеливо спрашивает она. — У тебя такой вид, будто ты все понял. Что это? — Да, я определенно это понял. — Но я не совсем уверен, хочу ли я раскрывать ей это. Я не знаю почему, но у меня есть странное желание сохранить это при себе, как маленькое сокровище. Если я скажу Шарлотте, что у нее, скорее всего, сильная склонность к похвале, она поделится этим с другими людьми. Когда-нибудь это может быть другой мужчина, нашептывающий все те грязные вещи, которые я хочу ей сказать, например, о том, как хорошо она заглатывает его член или как красиво она выглядит, когда он входит в нее. Это эгоистично с моей стороны, особенно учитывая, что я никогда не смогу делать и говорить такие вещи, и ей было бы только полезно в будущем узнать это о себе, но я хочу сохранить это еще ненадолго. — Ничего, — бормочу я, вставая и возвращаясь к своему креслу. — О, ну же, скажи мне! — Я же сказал тебе, — сурово отвечаю я. — Я еще недостаточно знаю о тебе, чтобы определить это. Если ты действительно хочешь знать, тогда поговори с Гарретом. Ты можешь спросить его, когда передашь ему эти документы позже сегодня. А пока принимайся за работу. Мой тон стал холодным, и выражение ее лица опускается, когда она берет блокнот и ручку, начиная заполнять его, с новой морщинкой между бровями. Если эта неделя что-то и доказала мне, так это то, что мне нужно следить за собой рядом с этой девушкой. Она слишком совершенна, чтобы ее игнорировать, и слишком запретна, чтобы быть моей. ПРАВИЛО № 8: МОЖНО БЫТЬ СЛИШКОМ ВЫЗЫВАЮЩЕ ОДЕТОЙ, ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ РАБОТАЕШЬ В СЕКС-КЛУБЕ Шарли — Все сделано? — Эмерсон возвышается надо мной сзади, пока я заполняю сотую страницу чертовски скучных бумаг. — Было ли действительно необходимо переписывать мое имя на каждой странице этого пакета? — Шучу я. Когда я поднимаю на него взгляд с улыбкой, он смотрит на меня сверху вниз, выглядя в основном невеселым. — К сожалению, да. А теперь собирай свои вещи. Я отвезу тебя в клуб, и проведу экскурсию, также, познакомлю со всеми. Мой позвоночник выпрямляется. Все? Клуб? Я вроде как думала, что это будет работа в одном месте. Я имею в виду, я знала о том, что клуб строится, но на самом деле не ожидала, что пойду туда. И познакомлюсь с людьми — извращенцами. Мои ладони немедленно начинают потеть, и я бросаю взгляд на свой наряд. Теперь я знаю, что, одеваясь для новой административной работы, вы действительно должны надевать самый подходящий наряд в мире, но по какой-то причине, выбирая свою одежду этим утром, я была не в духе. Я имею в виду, это не значит, что я надела прозрачную блузку с черным лифчиком случайно, но я все еще была так зациклена на своей первой встрече в этом офисе, что выбрала что-то немного более… рискованное, чем обычно. Я хотела…Я не знаю, произвести на него впечатление. Нет, произвести впечатление — неподходящее слово. Возбудить его? Черт возьми, нет. Доставь ему удовольствие. Это оно. Я хотела надеть наряд, который подходил бы не только мне, но и ему. Не уверена, что я чувствую по этому поводу, но так оно и есть. — Сейчас? — Спрашиваю я. — Да, сейчас. Ну же. Я поведу. Он разворачивается на каблуках, хватает свою синюю куртку и набрасывает ее на свое крупное тело. Я иду за ним через его дом к гаражу. Пока он идет, я не могу не пялиться на его широкие плечи, которые так хорошо облегает эта плотная хлопчатобумажная рубашка. Оно светло-серое с тонким дамасским узором. Мой взгляд скользит вниз, и я замечаю, как его темно-серые брюки, плотно облегают его ягодицы и толстые бедра. Я вижу сходство в его телосложении с телосложением Бо. Бо тоже большой, но я никогда раньше не видела, чтобы он так заправлял штаны. Прямиком в ад, Шарли. Прямиком в ад. Когда мы добираемся до гаража, он открывает дверь и приглашает меня войти. Это хороший гараж, достаточно большой, чтобы вместить четыре машины, две в ширину и две в глубину, но у него здесь припаркована только одна. Автомобиль черный и выглядит дорого. Она подает звуковой сигнал, сигнализируя, что еще не заперта, когда открывается гараж, и я съеживаюсь, когда понимаю, что он вот-вот увидит мою машину. Он не торопится и замечает мой потрепанный седан Subaru с клейкой лентой на зеркале заднего вида. Его взгляд на мгновение задерживается на неловкой накладке. — Я неплохой водитель, — говорю я. — Мы с моей младшей сестрой просто играли в пожарную тревогу на красный свет, и я немного разволновалась. Его лоб хмурится, когда он с любопытством смотрит на меня. — Пожарная тревога на красный свет? — Да. Это когда ты останавливаешься на красный свет, и кто-то кричит пожарная тревога, и все должны выйти, обежать машину и вернуться на свои места, прежде чем загорится зеленый. Ну, в этот раз я вышла и наткнулась прямо на свое зеркало. Оно улетело, и мне пришлось лезть под грузовик, чтобы достать его. Морщина на его лбу становится глубже. — Это звучит немного опасно. — Так оно и было, но это было весело. Я бы хотела, чтобы он улыбнулся или что-нибудь в этом роде, но он такой задумчивый. Эти пронзительные темно-зеленые глаза смотрят на меня без тени юмора. От этого мне сразу становится не по себе. — Не могу сказать, что я когда-либо играл. — отвечает он, открывая дверь со стороны водителя. — Да, ну, я думаю, ты просто играешь в другие игры. Его глаза вспыхивают в моем направлении, поэтому я быстро опускаюсь на свое место, чтобы избежать этого навязчивого взгляда. Когда он садится рядом со мной, клянусь, я улавливаю намек на улыбку, нарисованную на его лице, прежде чем она исчезает. —— Поездка проходит в тишине, и я немного удивлена, узнав, что это новое здание на самом деле находится в центре города. На самом деле это вовсе не новое здание, а старый кирпичный склад, который, похоже, находится на реконструкции. Окна и двери заклеены оберточной бумагой, а снаружи припаркованы строительные леса и грузовики. Прямо над дверью логотип компании, выполненный из гладко черного железа, круг с буквами SPC.