Эмерсон паркует машину на противоположной стороне улицы, подальше от грязи и мусора строительной площадки. Когда мы вылезаем из машины, я пытаюсь опустить юбку на пару дюймов и скрещиваю руки на груди, чтобы спрятать под ними лифчик. Глупо, глупо, глупо. Как только мы закрываем двери машины, высокий светловолосый мужчина в пыльных джинсах и в обтягивающей фланелевой рубашке выходит из здания и направляется в нашу сторону. На голове у него каска, а в руке две. Когда он приближается к нам, на его лице появляется слегка недовольное выражение, но когда он поднимает голову и встречается со мной взглядом, выражение его лица внезапно меняется. Улыбка растягивается на его заросших щетиной щеках, когда его голубые глаза скользят вверх-вниз по моему телу. Когда он поворачивает голову, я замечаю светлый конский хвост, свисающий из-под его шляпы, а когда я подхожу ближе, то обнаруживаю, что смотрю на эти точеные скулы и полные розовые губы. Он чертовски красив. — Ну, привет, — говорит он, устремляя на меня свой обезоруживающий взгляд. Эмерсон прочищает горло, возвращая внимание к себе. — Дрейк, это моя новая секретарша, Шарлотта Андервуд. Шарлотта, это наш генеральный подрядчик Дрейк Нильсен. — Новая секретарша, — говорит Дрейк сексуальным низким тоном, растягивая слова, берет мою руку и подносит к своим губам. Есть что-то странное в том, как он произносит секретарша, но я слишком загипнотизирована его вниманием, чтобы разобраться в этом. — Дрейк, — рявкает Эмерсон, как будто отчитывает этого человека. Дрейк даже не вздрагивает, но он незаметно подмигивает мне. Я наконец понимаю, почему мой мозг работает немного медленно, из-за того, как этот греческий бог смотрит на меня так, словно мы собираемся трахаться, что Дрейк думает, что я одна из специальных секретарш Эмерсона. И знаете что? Я не испытываю к этому ненависти. Я почти не хочу, чтобы Эмерсон поправлял его, но, конечно, он поправляет. — Она моя настоящая секретарша, Дрейк. Прекрати это. На лице подрядчика появляется намек на разочарование, когда он отпускает мою руку. Должно быть, существует какое-то неписаное правило, согласно которому люди, которые знают о развратных вещах и принимают в них участие, могут быть развратными и флиртовать друг с другом. Но для остальных из нас они должны изменить свое поведение. Как будто мы магглы, а они волшебники. И прямо сейчас я ненавижу быть магглом. — Это я, — отвечаю я. — Скучная секретарша. Я сжимаю губы в узелок и изо всех сил стараюсь выглядеть подавленной. Грубая рука Дрейка пробегает по моему предплечью, словно он пытается очаровать меня. — Нам придется подумать о том, как это изменить. Внезапно чья-то более мягкая рука обхватывает меня за талию, и меня резко оттаскивают от подрядчика. — Достаточно. Нам нужно работать. Раздается смех Дрейка, когда он следует за нами. — Не забудьте свои каски. С хмурым выражением лица Эмерсон выхватывает их из рук мужчины, удерживая свое тело между мной и Дрейком. Однако подрядчик не последовал за нами внутрь. Вместо этого он начинает выкрикивать приказы бригаде рабочих на строительных лесах снаружи. Эмерсон бормочет мне на ухо, прижимая мое тело к своему: — Держись от него подальше. У него нет границ. — В чем его особенность? — Спрашиваю я, и Эмерсон поворачивает голову в мою сторону. Все еще обнимая меня за талию, он останавливает меня прежде, чем мы доходим до двери. — Ты не можешь просто ходить и спрашивать людей, в чем их изломы. — Но ты сказал… Он сейчас так близко, нависает надо мной, как тень. — Я знаю, что я сказал. Я просто не хочу, чтобы ты… — Его голос затихает. — Что ты от меня не хочешь? — Ты всего лишь моя секретарша, ясно? И бывшая моего сына, помнишь? Я не хочу, чтобы ты была вовлечена в это дело. Так что не спрашивай людей об их причудах и не флиртуй с мужчинами. Или с женщинами, — добавляет он, подумав немного. Я чувствую, как моя челюсть сжимается, а плечи напрягаются, когда я пристально смотрю на него. — Ты же знаешь, что мне двадцать один, верно? И помнишь ту большую речь, которую ты произнес о том, что все это так… нормально? Рука на моей талии сжимается сильнее, и я чувствую на себе взгляды других работников. — Ты просто выслушаешь меня, пожалуйста? Ты не готова к этому, Шарлотта. В этот момент я слышу Бо. Я слышу, как он говорит мне, с чем я могу справиться, а с чем нет, как принимает решения за меня и отнимает у меня право думать самостоятельно. Поэтому я огрызаюсь, вырываясь из объятий Эмерсона. — Я сама решу, к чему я готова. И меня зовут Шарли, а не Шарлотта. — Мой тон резок, я гневно выдавливаю каждое слово, прежде чем топаю прочь, с энтузиазмом распахивая входную дверь. Он быстро следует за мной по пятам, но я не осмеливаюсь взглянуть на него, даже после того, как он подходит ко мне сзади, на этот раз не прикасаясь. Я слишком возбуждена, чтобы по-настоящему воспринимать то, что происходит вокруг меня. Везде работают люди. Они укладывают плитку и красят стены, в то время как дрели и другие станки громко гудят, отдаваясь эхом в пустом пространстве. — Эмерсон, — зовет мужской голос с другой стороны здания. Мы проходим через вестибюль с высоким письменным столом и темно-черной плиткой на полу. Затем мы входим в главный зал, который напоминает мне танцевальный клуб. Впереди даже есть сцена, и команда парней устанавливает самый высокий шест для стриптиза, который я когда-либо видела. По бокам зала расположены двери и два входа в коридор, по одному с каждой стороны сцены. Есть также второй этаж с круглым балконом, который позволяет тем, кто находится наверху, смотреть на клуб внизу. Кажется, я не могу перестать смотреть на все это, пытаясь представить, что бы здесь происходило, для чего предназначены все комнаты и что находится дальше по коридорам. — Должно быть, это Шарлотта, — произносит мужской голос, когда мы подходим к стройному мужчине в костюме. Он берет мою руку и деликатно пожимает ее, не сводя глаз с моего лица, а не с груди, как тот кто был снаружи. — Шарлотта, это мой партнер, Гаррет Портер. — Приятно познакомиться, — отвечаю я. В отличие от Эмерсона, у Гаррета теплая улыбка, при которой он обнажает зубы. С медово-каштановыми волосами и чисто выбритым лицом он выглядит как человек, у которого много дел. Он похож на продавца, но, глядя на меня этими пристальными глазами, у меня возникает ощущение, что он читает меня. Да, он действительно продавец. — Мэгги здесь? Ей нужно передать документы, — спрашивает Эмерсон. — Да, в офисе. Широкая, мягкая ладонь ложится мне на поясницу, но я все еще немного зла на него, поэтому быстро отстраняюсь, мгновенно теряя утешительное прикосновение. — Я найду, — мрачно бормочу я. Я оборачиваюсь и вижу, что он сжимает челюсти, пристально глядя на меня, и меня накрывает волна разочарования, но я быстро отмахиваюсь от нее. Оставив его с другими мужчинами, я пересекаю открытое пространство, перешагивая через балки и инструменты, мои туфли эхом отдаются при каждом шаге. Эмерсон ничего не говорит, пока я иду по коридору, ведущему в заднюю часть здания, поэтому я предполагаю, что иду правильным путем. Но это не просто обычный коридор. Он широкий, с дверями по обе стороны и большими окнами. Проходя мимо комнат, я заглядываю внутрь, но они по-прежнему пусты, каждая размером примерно со спальню, и я ловлю себя на том, что сдерживаю свои нервы. Неужели они действительно позволят людям просто заходить в эти комнаты и…