Поправляя маску, вхожу в кабинку. Здесь все обшито красивым красным бархатом, сильно приглушен свет, который доносит лучи на небольшой подиум. Рядом со сценой стоит диван, на котором уже разместился Бакиров! Он сидит на нем, как король, откинувшись на спинку и широко расставив крепкие ноги. В его лапе бокал переливающегося лучами янтарного коньяка. – Ты долго, – басит, окидывая меня взглядом, тогда как я стараюсь максимально быстро проскользнуть мимо него на сцену. – Добрый вечер, – стараюсь говорить более низким голосом и не смотреть ему в глаза, ведь сейчас я намного ближе к Бакирову и он с легкостью может узнать меня по одному лишь голосу. На мне боевой раскрас. Красная помада, яркие румяна персикового цвета и черная подводка на глазах. Из-за маски видны только глаза, остальное скрыто плотной тканью бабочки. Меня Наташа сегодня красила, делала мне прическу, и, если честно, я даже себя сразу не узнала. Она каким-то образом сделала меня старше, и мне очень понравился этот результат. В таком наряде и с этой тонной грима я похожу не на девочку с книгами, а на какую-то дерзкую штучку. – Как зовут? – Лера, – выдаю на одном дыхании. Томно, смакуя каждую букву. Стараюсь не запинаться и вложить всю свою уверенность в голос. Хочу его привлечь. Узнать, каким Бакиров может быть с женщинами. Не верю, что с ними он такой же сдержанный, как со мной. Почему-то мне кажется, что Бакиров более нежен с другими, хотя невольно вспоминаю Марину, и меня всю аж передергивает. Как он ее тогда за волосы держал… нежностью там и не пахло, и я совру, если скажу, что не хотела бы так же… Чтобы Михаил Александрович так же меня держал, чтобы делал со мной то же, что и с ней! Да, грязно, может больно, но я хочу этого. С ним. Я всего хочу с ним по-взрослому, даже если опыта у меня нет, все равно хочу. Никто мне не нравится, кроме него, никто не привлекает так, как он, и это не проходит. Становится хуже, и я часто просыпаюсь с мокрыми трусиками и сбивчивым дыханием. Тогда я с силой сжимаю ноги и напрягаю живот, но действует это недолго. Ровно до того момента, пока я снова не увижу его, не услышу его голос. Так сразу живот в узел и скручивает, до боли прямо. Хорошо, что Марина ушла, не знаю даже, как бы терпела ее дальше. От одного только представления, что Бакиров может другой касаться, мне становится плохо. – Новенькая, Тоха нанял? – Да, – стараюсь отвечать коротко и, взобравшись на сцену, сразу включаю на фоне музыку. Не тяну время, это точно мне не на руку. Начинаю двигаться. Тут шест установлен, и это мне помогает. Я на очень высоких каблуках, в предельно коротком красном платье, которое Наташа мне одолжила на вечер. Мое самодельное черное платье пришлось оставить. Наташа его забраковала, обозвав слишком невинным. Поэтому теперь на мне это открытое красное платье, едва прикрывающее попу. Благо грудь оно закрывает. Спина все так же открыта. Мне нравится эта изюминка. У меня тонкая талия, и это платье отлично подчеркивает данный момент. Музыка разливается по этой комнатке сладким эфиром, Бакиров сидит в двух метрах от меня. Смотрит прямо, и я немного смелею. Начинаю двигаться в такт мелодии, прогибать спину, выписывать восьмерки бедрами. Получается плавно, без осечек, сексуально, но не пошло. Я не хочу пошлости, однако привлечь его очень даже стараюсь, и кажется, у меня получается. Бакиров смотрит на меня, не открываясь, и в какой-то момент даже отставляет стакан с недопитым коньяком на столик. Я танцую для Михаила Александровича несколько минут, периодически поглядывая, и мне нравится его реакция. Бакиров смотрит, не отворачиваясь, прямо, словно хозяин, хотя, по сути, он тут и есть хозяин всего. – Хватит! – как-то резко прерывает танец Бакиров, заставляя меня остановиться. – Достаточно? – Да. Киваю и спускаюсь со сцены. Кажется, пронесло. Сейчас бы только снова улизнуть от него, однако, как только мимо прохожу, Бакиров с легкостью меня за руку ловит, останавливая. – Стой. Ты не отработала еще. Кивает на пачку денег, положенных на стол. – Танец закончен. Мне пора. Дергаюсь, но его хватка стальная, мужчина не отпускает. – Я сам решу, когда тебе пора. Начинаю нервничать, машинально тянусь к маске, но вовремя себя останавливаю. Надо быть спокойной. Очень уверенной. – Что вы хотите? – Ртом поработай. Доплачу сверху, – басит Бакиров, а у меня челюсть на пол валится. Хорошо, что под маской не видно. Глава 31 Кажется, от страха сердце скоро сделает трещину в ребрах. Сглатываю, пытаясь все так же выглядеть спокойной и профессиональной танцовщицей, а не девочкой, которая танцует второй раз в жизни. Стараюсь не смотреть на Михаила Александровича. Он очень близко, запросто может увидеть мои глаза и, что хуже, узнать меня. – Что сделать? – Минет, – откидываясь на диван, отвечает Бакиров, закидывает сложенные руки за голову, шире расставляет ноги, тогда как я ошалело смотрю на него. Я хотела такого с ним, мечтала об этом, но теперь мои фантазии разбились, и ничего, кроме ужаса, я не ощущаю. Дико страшно, и даже предположить не могу, как я ему делаю “это”. Да и не умею я. Не знаю даже, с чего начать. – Я не могу. – Я же сказал, заплачу. Тут не место ломаться. Я хозяин этого клуба, если ты еще не вкурила. Давай на колени. Бакиров кивает, а я жадно хватаю воздух. Минет… Не то чтобы я не понимала, что это, но я мужского члена еще вживую в своей жизни не видела! Нет, конечно, какое-то представление о минете у меня есть, так, теоретически, но практически… Боже. Конечно, нет. Разве что картинки в книгах по биологии видела, но там только схема телосложения, и все. Ничего про минет я не учила. – Нет. Извините. Это не моя работа, – уверенно отвечаю и разворачиваюсь, чтобы уйти, но Бакиров как-то резко поднимается с дивана и становится напротив. – Стоять! Он горой возвышается надо мной, и я опускаю глаза. Да, я в маске, она мне большую часть лица закрывает, но все равно. Не хочу, чтобы он прямо в глаза мне смотрел, так как сразу же увидит, что я просто в ужасе сейчас. – Это не просьба была, кукла, – смотря прямо на меня, басит Бакиров, и как раз в этот момент я глаза поднимаю. Встречаюсь с ним взглядом. Его глаза блестящие, темные, такие страшные и красивые одновременно, строгие. – Я не делаю минет. Я только танцую. Вздрагиваю, когда Бакиров приводит огромной рукой по моей шее. Он такой рукой может с легкостью меня задавить. – У тебя так артерия на шее пульсирует. Под чем ты? – Ни под чем. – Чего тогда так трясешься? Это же твоя работа, Лера. – Я не… – Кто ты? Лицо покажи. – Нет, не надо. Бакиров медленно подходит и прижимает меня к стене. Когда его рука накрывает мое бедро с внутренней стороны и проникает под платье, я пугаюсь. Очень сильно. Я хочу его, но не так, не так грязно. – Пустите! Нет, не трогайте! – Лицо покажи, шлюха. Я твой клиент! Могу и буду ебать тебя, как хочу! – смотря прямо на меня, говорит Михаил Александрович, после чего медленно тянется рукой к моей маске и… срывает ее. Одним махом, и то, что после происходит, просто загоняет мне клинок в сердце. – Ну здравствуй, Ангелина. Заебись ты работаешь. Ангелина. Он меня так ни разу не называл. Полное имя для меня из его уст звучит как самое болезненное оскорбление. Боже, кажется, я вот-вот схвачу сердечный приступ. Бакиров почему-то не удивлен, зол только сильно, Боже, он же узнал меня даже в маске еще! – Д… добрый вечер, Михаил Александрович, – лепечу ему, видя, как Бакиров с силой сжимает зубы, смотря на меня в этом откровенном наряде, едва прикрывающем попу, и при ярком боевом раскрасе. Блин, кажется, я попала… *** – Твою мать, Ангел, ты охренела?! – Извините…