– Надо этого водителя найти и допросить! – с энтузиазмом вскричал Даня. Поймал мой косой взгляд, поправился: – Опросить… спросить. Он же расскажет, а почему нет, это же не секрет? – он с беспокойством посмотрел на меня, на Ирку. Мы с подругой переглянулись и в один голос сказали: – Я кто тебе, справочное бюро?! – предсказуемо возмутился настоящий полковник, едва Ирка изложила ему нашу нехитрую просьбу – узнать ФИО и контакты личного водителя погибшей Валентины Антиповец. – А разве такие бюро еще работают? – удивилась подруга. – Теперь, когда есть закон о защите личных данных… – Работают, но не для всех и называются по-другому, – Лазарчук немного успокоился, но еще не сдался. – И зачем тебе этот мужик? Только не говори, что ты нуждаешься в личном шофере. – Кстати, почему нет? Отличная мысль! Он возил бы пацанов, а у меня бы столько времени освободилось… – Подруга отвлеклась, пришлось толкнуть ее локтем в бок. – На что? – саркастически вопросил Лазарчук. – На дамский любительский сыск? Муж твой в курсе, чем ты сейчас занимаешься? – Муж объелся… пломбира, – буркнула Ирка. – Он с детьми громит, ой, то есть осматривает фабрику мороженого. Не заговаривай мне зубы, Лазарчук, скажи прямо, узнаешь про того водителя или на ближайшее барбекю тебя не звать? – И сразу гнусный шантаж и угрозы! – возмутился полковник. – Нет чтобы по-человечески попросить, сказать волшебные слова «пожалуйста» и «спасибо»! – Спасибо-то за что? – я отняла у подруги мобильный, решив, что пора вмешаться, пока предметный разговор не увяз в несвоевременных разборках окончательно. – О, вот и тайный кукловод проявился! Извечный подстрекатель и вдохновитель! – недобро обрадовался мне Лазарчук. – И я тебя рада слышать, Сереженька, – невозмутимо ответила я. – Так за что ты уже ждешь благодарности, неужели вычислил похитителя нашей собаки? – Поправочка: владельца автомобиля, в отношении которого у вас имеются плохо обоснованные подозрения. А крал он эту собаку, не крал… – Мы разберемся, – пообещала я. – Ты только скажи, кто этот нехороший человек-редиска. – Уже отправил тебе на мейл информацию. Не видела? Понимаю, столько дел, столько дел, – съехидничал Лазарчук. – Короче, некогда мне с вами трепаться, что узнаю – сообщу, все, пока, увидимся на барбекю! – Про барбекю – это ты мощно задвинула, – похвалила я подругу, возвращая ей мобильник. – Ультима рацио регис! – А? – В переводе с латыни – «последний довод королей», – пояснила я. – Те в качестве финального аргумента обычно пускали в ход пушки. – Тяжелую артиллерию, – кивнула довольная Ирка. – Надо будет завтра с утра на рынок за мясом сгонять, Серега любит свиную шею. Вздох, донесшийся с заднего сиденья, дал нам понять, что в своей любви к жареному мясу полковник Лазарчук не одинок. – Думаю, пора поехать пообедать, – решила сердобольная Ирка и повернула ключ в замке зажигания. Для разговора с настоящим полковником мы съехали на обочину. – Согласен! – донеслось сзади. Я обернулась к напарнику: – Вы же совсем недавно обедали пирогами? – Это был второй завтрак, – Ирка вырулила на дорогу. – У меня третий, – признался Даня. – Но это же не повод отказаться от обеда! – заключила подруга. Я не стала возражать. Какой смысл? Два голоса обжор против одного моего – у меня заведомо проигрышная позиция. К тому же мне нужна была пауза, чтобы просмотреть почту и ознакомиться с мейлом Лазарчука. – Не знаю этого заведения. Чем тут кормят? – я посмотрела на вывеску ресторанчика, к которому привезла нас Ирка. «Те100» – было затейливо написано на ней. – Читать надо как «тесто» или как «те сто»? – заинтересовалась я. – Соображаешь! – хохотнула подруга. – Буквально – на троих! Кормят тут пельменями всех видов, а поят водкой. Два в одном, сет такой: к каждой порции по умолчанию прилагается стопка. – Ты за рулем, а мы с напарником при исполнении, – напомнила я. – Какая водка? – Хорошая, отказываться от нее мы не будем, перельем из стопок в термос, его только надо сполоснуть после чая, – рачительная хозяюшка все продумала. – Вы займите столик и сделайте заказ, а я пойду термос попудрю, то есть носик сполосну. Она пошла прямиком в туалет, а мы проследовали в обеденный зал. Заняли столик у окна и уткнулись кто в меню (это Даня), а кто в смартфон (это я). Подруга и напарник взяли себе двойные порции пельменей по-сибирски, а я – обычную, что позволило мне раньше завершить обед и приступить к перевариванию блюда от шефа и информации от Лазарчука. Заодно я просветила товарищей: – С машиной этой такая история: вообще-то она принадлежит Каракозовой Юлии Юлиевне, но ездит на ней по доверенности Рахимов Мулло Устозович. – И кто из них собаку нашу спер? – набычилась Ирка, жестоко вонзив вилку в безвинный пельмень. – Небось Мурло этот? – Потолерантнее, пожалуйста. Почему сразу Мулло? Хотя да, на видео был мужик, а не баба. – А я о чем! – подруга прожевала пельмень, наколола следующий. – Адрес Муллы там есть? – Он Мулло – имя не склоняется, – поправила я машинально, ибо в каждом филологе прячется граммар-наци. – Тут облом: живет Рахимов в Таджикистане. – Город Пенджикент, улица Нозимова, восемь. Но вряд ли он прячет нашу собаку у своего семейного очага. – А чем этот Рахимов в наших широтах занимается, случайно, не строительством? – поинтересовался Данила. – Если им, то я знаю, где находится нелегальное общежитие таджикских рабочих. Мы снимали сюжет по жалобам других жильцов того дома, им очень не нравится, что таджикские соседи готовят пищу на открытом огне и живут по десять человек в одной комнате. – Нет, наш Рахимов вряд ли там обитает, он не простой работяга, а целый директор строительной фирмы, – сообщила я. – Предприятие называется «Бинокор», что в переводе с таджикского собственно и означает «строитель». – Откуда знаешь? – удивилась Ирка. Я постучала пальцем по экрану смартфона с открытым на нем файлом, присланным Лазарчуком: – Отсюда. – А что именно строит этот «Бинокор»? Есть у него незавершенные объекты? – опять вмешался Данила. – На строительной площадке собаку спрятать – самое то! Я закрыла почту, сделала соответствующий запрос в поисковике и быстро выяснила, что строительная компания «Бинокор» недавно приступила к возведению недорогих таунхаусов в пригороде. – Едем туда! – промокнув рот салфеткой, возвестила Ирка и встала, но тут же снова села, чтобы аккуратно перелить в свой термос содержимое пяти нетронутых стопок. – Моментик, водочку только заберем… Ехать до того поля, на котором прежде росли капустные кочаны, а теперь – коттеджи, предстояло минут сорок. Наш оператор, пользуясь случаем, завалился чуток поспать, а я позвонила мужу, чтобы узнать, как там мое семейство. Как ни крути, а Лазарчук где-то прав: частный дамский сыск крадет время и силы, которые правильные женщины посвящают родному дому и его обитателям. – Привет, как вы там? – Мы здесь нормально, а ты как? – И я нормально. Ирка, слушая этот наш разговор, хмыкнула. Видимо, сочла его слишком формальным и невыразительным. Мысленно согласившись с ней, я попыталась развить тему и узнать подробности: – Как сын сегодня на занятия сходил? – Вроде хорошо, я его еще не спрашивал, – безмятежно ответил Колян. Вот кому подробности не интересны! Характер такой спокойный, нордический. – Он сейчас занят. Точит на кухне ножи. Кгхм… Как-то не развеялось мое беспокойство от этого сообщения! – Погоди, там еще что-нибудь случилось, на этих его водительских курсах? – встревожилась я. А мало ли, в самом деле. Недавно там взрыв был, почему бы и поножовщине не случиться? Какая, однако, криминогенная обстановка в таком вроде бы мирном заведении, как автошкола! – Не понял, почему там должно было что-то случиться? – слегка удивился Колян. – Ты сказал, что сын точит ножи, – напомнила я. – Я и подумала: может, они там полосу не поделили или категорически не сошлись во мнениях относительно скоростного режима? – Сын! – крикнул муж. – Мама хочет знать, с какой целью ты точишь ножи? Ответа ребенка я не услышала, но супруг мне его добросовестно пересказал: – Он говорит – с целью тонко порезать сало, которое принесла тетя Ира. И заодно продемонстрировать, что в доме есть хозяин, это уже я сам так думаю… Прости, Кыся, мне нужно бежать. Сала мало осталось, а ножи уже острые… – Все в порядке? – спросила Ирка, когда я спрятала телефон в сумку. – Что там у них? – У них там твое сало, стало быть, все прекрасно, – я тихо вздохнула, сожалея, что сейчас нахожусь вдали от семейного очага. Они такие милые, мои мальчики, когда наперегонки тягают с блюда какую-то вкусную снедь…