Взрослые дельфины прыгали, танцевали, играли в мяч, возили на себе тренера, а дельфиненок радостно болтался поблизости. Я порадовалась тому, с каким всепоглощающим вниманием наши милые дети смотрят познавательное кино, и тихонько проследовала на кухню. Омлет на восемь персон уже жарился, когда из холла послышались разноголосые вопли: «Тарадамтам! Тарадамтамтам!» – кино закончилось и началась репетиция синхронного выпрыгивания с зависанием над землей. Мирный дом содрогнулся. Доброе утро, страна! Вызванное сухопутными дельфинчиками локальное землетрясение подняло на ноги всех, и, хотя на время завтрака детки угомонились, при одном взгляде на их сияющие тихой радостью физиономии делалось неуютно. Сразу становилось понятно, что хорошо выспавшиеся и подкрепившиеся маленькие разбойники, возглавляемые точно таким же, но уже подрощенным, устроят взрослым незабываемый денек. Даже настоящий полковник – бравый мужчина суровой профессии, привычный к опасностям и тревогам, в процессе приема пищи поглядывал на трио «Башибузуки» с опаской. И сам предложил нам с Иркой отправиться с миссией по возвращению блудной собаки без промедления. Колян и Моржик проводили нас, отбывающих в более светлое, чем у них, будущее, со страдальческими лицами. – Люблю такие дни! – сказала Ирка мечтательно, прощально помахав в окошко левой рукой – правая уже была на руле. – Ощущение, будто сбегаешь с годовой контрольной по математике. И это притом, что математику я люблю… Мы оставили наших любимых предаваться весьма условному отдыху у домашнего очага, понадеявшись про себя, что к нашему возвращению он не будет развален. – Ничего, у вас отличный винный погреб, – как будто невпопад, но на самом деле строго в тему сказал подруге Лазарчук. – Точно, в нем даже при бомбежке можно отсидеться! – подхватила я, обрадовавшись, что отцы башибузуков имеют верный шанс уцелеть. Ирка хмыкнула, придавила педаль газа, и вскоре мы уже летели по шоссе в обход города к спальному микрорайону, где обитали хозяйка собаки Лида и ее дружок Ваня. Анжела, кажется, начала узнавать знакомые места. Она заволновалась и никак не хотела сидеть на месте. Пришлось мне – мы с ней вдвоем помещались сзади – ее успокаивать и удерживать. – Забыла спросить настоящую кличку собаки, она же на самом деле вовсе не Анжела? – с легкой тревогой поглядывая на нашу возню в зеркало, спросила Ирка. – У нее очень оригинальная кличка. Или, наоборот, банальная – как посмотреть: Подруга! – ответила я. Услышав свое правильное имя, Подруга полезла ко мне целоваться. – Фу, хватит, сидеть! – я с трудом отбилась от собачьих нежностей. – У ее хозяев плохо с фантазией, – заметил Лазарчук. – У хозяйки, – поправила его Ирка и высказала собственное мнение: – Просто она очень одинокая девушка. Сиротка, совсем без друзей… Вот и завела себе Подругу. Польщенная вниманием собака тут же пожелала облизать и Ирку. – Не произноси это имя! – попросила я, оттаскивая чужое животное от нашего водителя. – У Воландеморта появился конкурент, – сострил Лазарчук. С шуточками и прибауточками мы прибыли на место. Пользуясь тем, что во дворе было много свободной площади – погожим субботним утром многие автовладельцы уже отчалили на свои дачи в пригороде, Ирка припарковалась неподалеку от подъезда, но не рядом с лавочкой, на которой вчера восседали информированные старушки. Сегодня их там не было, но они могли появиться в любой момент – любопытные городские бабушки вездесущи и пронырливы, как ниндзя. Код замка входной двери мы знали, так что без проблем вошли в подъезд. Подругу-Анжелу на поводке я передала Лазарчуку: собака так дергалась и скакала, что я могла и не удержать ее. Картинно выстроившись в боевом порядке под дверью квартиры сиротки Лиды, мы переглянулись, и Ирка сделала приглашающий жест – мол, давай ты. Я занесла руку над кнопкой дверного звонка и выдержала театральную паузу. Настоящий полковник в этот момент интуитивно почуял неладное и с подозрением молвил: – Вы во что меня втравили? Я не хочу… – А ты попробуй, может, понравится! – не дослушала я его, решительно нажав на звонок. Тот послушно затрезвонил, и я сняла палец с кнопки, а потом придавила ее опять и снова, выжимая сигнал подъема «Вставай, вставай, постели заправляй!». Внутри, может, кто-то встал и что-то заправил, но дверь квартиры сиротки для нас не открылась. Зато укоризненно скрипнула соседская: – Это кто тут хулиганит? – на лестничную площадку выглянула бдительная пенсионерка. – Доброе утро, Жанна Дмитриевна! – приветствовала я ее. – А мы тут к вашим соседям с сюрпризом! Сюрприз, чье имя называть не стоило, громко гавкнул. – Подружка! Хорошая ты моя! Нашлась! – обрадованная Жанна Дмитриевна выбрела на площадку и погладила собаку. Та наскоро облизала ее руку, снова развернулась к двери и зашлась громким лаем. – Кто вы такие? Уходите! – донесся из-за двери уже знакомый мне голос. Полосухин, узнала я. – Мы вашего питомца нашли! – крикнула Ирка, с трудом перекрывая собачий лай. – Нет у нас никаких питомцев! Уходите! – Ванюша, открой, это добрые люди Подругу Лидочкину привели! – вмешалась Жанна Дмитриевна. – Нет у нее подруг! – Ванюша, ты не понял, – не унялась соседка. – Подруга – Лидина собачка, она нашлась, такая радость! Радость, видать, оказалась уж очень большая, и осознал ее Ванюша не сразу. Еще с минуту дверь оставалась закрытой, и по ту ее сторону было тихо, а по эту – вовсе наоборот: отчаянно лаяла собака, громко объясняла ситуацию Жанна Дмитриевна, притопывал ногой встревоженный происходящим Лазарчук. Потом этажом выше раздался визгливый женский голос: – Да не шумите вы, ироды, у меня младенец спит! И тут же снизу донесся сердитый бас: – Я ща как поднимусь и бошки вам поотрываю, чтоб не орали! Тут наконец до затворников Лиды и Вани дошло, что тишком-молчком отсидеться в хатке не получится, кипеж мы подняли знатный и с перспективой к дальнейшему его разрастанию. Досадливо проскрежетал замок, раздраженно брякнула цепочка, дверь приоткрылась, и недовольный голос скомандовал: – Давайте сюда собаку. А собака подалась туда сама! Подруга, она же Анжела, ввинтилась в узкую щель, как лиса в нору, и закономерно потащила за собой соединенного с ней поводком Лазарчука. – Куда?! Назад! Я полицию вызову! – взвизгнула невидимая девушка в прихожей. – Полиция уже здесь! – успокоила ее я. И двумя руками толкнула в спину настоящего полковника, чтобы без промедления явить его взорам тех, кто засел в квартире. Эпицентр шума сместился с лестничной клетки в прихожую. Там уже не лаяла, а страшно рычала собака, орал Полосухин и визжала его подруга. – Это просто невыносимо! – простонала Ирка. И, не в силах вынести неизвестности, дернула на себя входную дверь, могучим рывком распахнув ее настежь. Кто там сетовал, что в этом кино мало экшена? Теперь его стало хоть отбавляй! Валялась на полу оброненная с вешалки одежда. Катался по ним вопящий парень. Терзала его ногу рычащая собака. Оттаскивал ее (тщетно) ругающийся Лазарчук. Визжала, закрыв лицо руками, девчонка. – Всем стоять, не двигаться! – рявкнула я, врываясь в прихожую. Но кто бы меня послушался? Мизансцена не изменилась: один катался и вопил, вторая рычала и терзала, третий ругался и тянул вторую за задние лапы – точь-в-точь, как в сказке «Репка». Четвертая тупо и монотонно визжала. – Стой, стрелять буду! – гаркнула Ирка, продавив меня глубже в прихожую. И действительно выстрелила!