Ева оторвала глаза от письма, которое читала. – Из Лондона мне писали, что есть заболевшие среди знакомых. Фергюс отложил свое письмо и посмотрел через стол на Еву: – Дорогая, твои родители здоровы? – Да, конечно. Но их кухарка всю прошлую неделю пролежала в больнице, и им пришлось каждый вечер ужинать в папином клубе, а мама его ненавидит. Женщин туда запускают через отдельный вход со стороны переулка. – Она цокнула, снова беря в руки письмо. – Прошлая неделя для них стала настоящим испытанием. Фергюс даже рот открыл от изумления, глядя на невесту. Как можно быть такой бессердечной? Оправившись от удивления, он посмотрел на брата. – Лондон – еще не вся Британия. В Хайленде нет ни одного случая заболевания, – заявил Ангус. – И со стороны «Скотсмэна»[17] совершенно безответственно постоянно писать об этом. Только панику сеют в народе. К чему хорошему это приведет? – Он допил чай. – Ну что, Хью, партию в теннис? В тот вечер им удалось перенести больных во вдовий дом. «Операция» прошла гладко – благодаря Россу и нескольким садовникам. Господа ничего не заподозрили. Правда, дети, сообразив, что остались без присмотра, тайком выскользнули из дома и, после долгих поисков, были обнаружены на корте, где они, крича и визжа, играли в теннис. Миссис Макбейн уложила детей спать и вернулась на кухню, где застала Маккея, миссис Бернсайд и Локриджа. Они о чем-то шептались. – Если так будет продолжаться, через несколько дней господ здесь станет больше, чем слуг, да поможет нам Бог, и что тогда делать? – волновался Маккей. – Больше нельзя терять ни одной горничной. Они наверняка заметят нехватку прислуги, если миссис Макбейн сама начнет разжигать камины и приносить подносы с завтраком, – сказала миссис Бернсайд. – Будем молиться, чтобы Сэйди не слегла. Они все разом посмотрели в сторону комнаты для прислуги, где кашляла Сэйди. Локридж выглядел очень озабоченным. – Что же делать? Без помощи нам не обойтись. – Посмотрим, как будут чувствовать себя больные в Драммонд-Хаусе, – предложила миссис Макбейн. – Если к концу недели лучше им не станет, пошлем за доктором. – Остальные согласно закивали, бормоча «да, да». – Леди Джорджине завтра утром надо быть в городе, у нее там встреча, – сообщил Локридж, поразмыслив с минуту. – Я заскочу к врачу, спрошу, что нам делать. Миссис Макбейн испустила вздох облегчения. – Да, это правильно. Только будь очень осмотрителен. Не хватало еще, чтобы слухи пошли. Фергюс, Лолис и бухгалтер стали еще больше времени проводить вместе, решая финансовые проблемы. Фергюс опять в одиночку доказывал свою точку зрения. Только на этот раз здравомыслия не выказывал именно он, а не отец его или брат. Фергюс хотел спасти родовое поместье, но, какой бы план они ни рассматривали, на деле каждый раз выходило, что спасти его невозможно. Однажды, после особенно долгого послеполуденного совещания, Фергюс в конце концов признал поражение и дал добро Лолису на то, чтобы тот связался с местным аукционным домом «Кливерингз» и его эксперты произвели оценку поместья. Для семьи это станет ударом, понимал адвокат, но остальным домочадцам придется еще тяжелее. Поместье давало работу многим жителям городка, в том числе ему самому, а как знать, пожелает ли новый владелец сохранить за ними рабочие места. Другой немаловажный вопрос – жалованье: станут ли его платить, пока поместье будет менять владельца? Денег осталось очень мало, даже с учетом выручки за винокурню. А миссис Макбейн настаивала, чтобы заболевшим слугам платили полное жалованье. Это, конечно, справедливо, соглашался Лолис, но корабль слишком быстро шел ко дну. Имоджен позвонила в поместье и стала договариваться с Хадсоном о том, в какой день могли бы приехать эксперты «Кливерингза», чтобы произвести оценку имущества. Она поинтересовалась, нельзя ли отправить господ из дома на целый день, чтобы они меньше расстраивались. – Я понимаю, семья в трауре, но обычно на людей это действует удручающе, поэтому, на мой взгляд, будет лучше, если они все на это время куда-нибудь уедут. – Мисс Маклауд, полагаю, вы не из наших мест? – улыбнулся Хадсон. – М-м, нет. Из Тобермори. Там у отца на Главной улице свой магазин. – Имоджен не понимала, к чему он клонит. – В таком случае вы, очевидно, не в курсе про penchant[18] Инверкилленов, – произнес Хадсон с вполне сносным французским акцентом. На другом конце провода была тишина. – Penchant? – наконец переспросила Имоджен. – Да, penchant. Они редко покидают дом en masse[19]. Ее бесили такие краткие ответы. – Что значит «редко покидают»? Хадсон тихо вздохнул, но так, чтобы Имоджен все равно его услышала. Видимо, этот разговор дворецкого раздражал так же, как и ее саму. – Всем известно, что семья никогда не покидает дом. Разве что по случаю весеннего бала в доме Макинтайеров, а это событие состоялось не так давно. И вы об этом тоже знали бы, если б были из этих мест. – Никогда не покидает? Но они же наверняка бывают в городе, хотя бы для того, чтобы сделать покупки. Или навещают соседей? – Хадсон снова хмыкнул, разозлив Имоджен. – Ходят в церковь, в конце концов! Да куда угодно! – Инверкиллены не ходят в город за покупками. На это есть прислуга. Я переговорю с миссис Макбейн, попробуем что-нибудь придумать. – С этими словами дворецкий положил трубку, все еще усмехаясь про себя: где это видано, чтобы господа ходили за покупками?! Миссис Макбейн, конечно же, придумала, как выманить из дома все семейство. Она предложила леди Джорджине устроить прием по случаю помолвки Фергюса и Евы. Это событие еще не отмечали, и было не особо хорошо, что леди Ева была представлена только на похоронах. А поскольку семья соблюдает траур, пожалуй, лучше организовать дневной раут в саду Драммонд-Хауса. В сложившихся обстоятельствах это станет дополнительным знаком уважения, заверила экономка вдовствующую графиню. Леди Джорджина согласилась с ней и в тот же вечер за ужином объявила о предстоящем приеме. Еву новость не обрадовала. К счастью, Фергюс поддержал в этом невесту: сейчас не та ситуация, чтобы тратить деньги на прием. Но леди Джорджину было не переубедить. – Да, семья в трауре, но мы должны смотреть в будущее и представить невесту Фергюса при более счастливых обстоятельствах. Жизнь продолжается. – С леди Джорджиной шутки плохи, если она что-то вбила себе в голову. – Это будет небольшой элегантный прием в саду Драммонд-Хауса. Предоставьте это мне. Я все устрою. – Она многозначительно посмотрела на Еву: – Все сама устрою. Хадсон, будьте любезны, пришлите ко мне завтра утром миссис Макбейн. Хадсон передал просьбу леди Джорджины миссис Макбейн, и та позвонила Лолису. С оценкой имущества можно подождать неделю; экспертам будет проще получить доступ в особняк и работать там, не натыкаясь на членов семьи. А оценку имущества во вдовьем доме они произведут, когда леди Джорджина отправится на очередную примерку платья. Лолис повесил трубку. Его изумлению не было предела. Как ей это удалось? С такими талантами эта женщина заслуживает более высокого положения, чем роль экономки. К несчастью, несмотря на то что больных перенесли в Драммонд-Хаус, прислуга Лок-Дауна продолжала заболевать. Те несколько человек, что поправились, были еще слишком слабы и не в состоянии сразу вернуться к работе. Число горничных и лакеев неуклонно сокращалось. Очень скоро миссис Макбейн уже сама затапливала камины и разносила подносы с завтраками по утрам, что прежде было немыслимо. Максвелл прислуживала леди Джорджине, но леди Инверкиллен никого не допускала в свою спальню. Ее неделями никто не видел. Поскольку в прошлом миссис Макбейн была горничной, камины она разжигала, не поднимая шума, так что господа не просыпались, но вот разносить подносы, оставаясь невидимкой, было невозможно. – Бог мой, я не ожидала, что это будете вы! – воскликнула Белла. – Простите, миледи. – Миссис Макбейн аккуратно опустила поднос на столик. – Сэйди нездоровится, и я побоялась, что она может кого-то из вас заразить. А вам скоро гостей принимать. – Экономка прошла через комнату к окну и раздвинула шторы. – И то верно. Это вся почта? Х-м-м… – Белла налила себе чай и стала просматривать письма. На объявление о найме камеристки никто не откликнулся. Как бабушка относится к тому, что ей приходится пользоваться услугами чужой камеристки? В отличие от Констанции, ее мама по утрам вставала очень рано, так что, возможно, бабушку это не так сильно раздражало, как саму Беллу. – Кто-нибудь уже откликнулся на бабушкино объявление о камеристке? Миссис Макбейн раздувала в камине огонь. – Мне об этом неизвестно, миледи. – Даже не верится, что не нашлось желающих. Бедная бабушка. Она вынуждена полагаться на чужую камеристку. Для женщины ее статуса это недопустимо. – Белла вскрыла очередное письмо и развернула листок мягкой голубой бумаги. – Ну хоть на объявление о няне, надеюсь, кто-нибудь откликнулся? Та девчонка попросту не справляется. Миссис Макбейн знала, что претенденты не объявлялись. И не объявятся. Жалованье предлагалось настолько низкое, что никого из неместных оно не привлечет, а здесь все знали, что дом выставляется на продажу. До тех пор, пока поместье не продадут и у жителей не сформируется определенное мнение о новых владельцах, желающих пополнить штат прислуги Лок-Дауна не найдется. – Из-за этой болезни, миледи, народ стал более осторожным. Сам премьер-министр попросил, чтобы граждане по возможности не покидали свои дома. Наш город сильно опустел. Белла поставила чашку на поднос. – Глупости. Здесь никто не болеет. Вы видели, чтобы кто-то заболел? Нет. Жизнь течет так, как всегда. Опасность сильно преувеличивают. Просто не понимаю, почему так трудно найти новых слуг. Миссис Макбейн медленно считала до десяти, поправляя шторы. Когда она повернулась лицом к Белле, то была самим воплощением спокойствия и собранности. – Вам еще что-нибудь нужно, миледи? А то меня ждут другие дела. Не поднимая глаз на экономку, Белла взмахом руки отослала ее прочь. Она читала письмо, откусывая поджаренный хлеб. Перед тем как уйти, миссис Макбейн глянула в окно и увидела, как дети тащат что-то по розарию. Волынки? Она тяжело вздохнула: собаки были выряжены в килты его светлости. Да уж, долгий будет день. – Что это у тебя, Олли? – Миссис Макбейн сидела за письменным столом, когда в комнату вошел лакей с каким-то ящиком в руках, из которого торчала удочка. – Это принес один из констеблей. Вещи его светлости. С того дня… – Ах, ну да. Поставь там, я разберусь. Спасибо. – Она дождалась, когда лакей закроет за собой дверь, и затем занялась изучением ящика, думая, что же с этим делать. Удочка, плед для пикника, корзина для рыбы. Миссис Макбейн нахмурилась. Разве это корзина его светлости? На ней нет герба Инверкилленов. Экономка откинула крышку и заглянула внутрь. Пастель, карандаши, ручки, маленький набор акварельных красок. Странно. Не может быть, чтобы это принадлежало его светлости. Неужели Джарвис прислал им чужие вещи? Миссис Макбейн снова взяла удочку. На ней герб Инверкилленов был. «Получается, это и впрямь его вещи. Нет, не может быть. Что-то тут не так». Она убрала ящик в чулан и по каменным коридорам направилась в комнату для обуви. Там она огляделась и заметила рыболовную корзину умершего графа: кожаная нашивка с гербом Инверкилленов, внутри – снасти, приманка, серебряная фляжка. Но если корзина здесь… значит, он не собирался ловить рыбу. Тогда зачем граф пошел на запруду? Миссис Макбейн закрыла глаза, представляя, как лорд Инверкиллен стоит на берегу реки с удочкой. Но ведь берег пологий и довольно широкий. С него невозможно упасть в реку. Но вот если он стоял на запруде… и свалился в воду… Полез бы лорд Инверкиллен на самый опасный участок реки, зная, что не умеет плавать? Что могло бы его заставить? Одна из собак попала в беду и он кинулся ее спасать? А брал ли он с собой на рыбалку собак? Миссис Макбейн не помнила. Правда, собаки постоянно заходили в реку. Охотничьи псы, они хорошо плавали. За ними в воду он бы не полез. А вот если б тонул человек… О! А что, если, неторопливо размышляла экономка, там был кто-то еще? Если он встречался с кем-то на запруде? Может, он взял с собой удочку просто для отвода глаз? Но кто там с ним был? И почему этот человек или люди никому ничего не сказали? И это никак не объясняет, зачем он забрался на саму запруду. Прозвучал гонг, призывавший всех одеваться к ужину. Ох, в этом доме нет и десяти минут покоя! Миссис Макбейн испустила вздох раздражения. Искать ответы придется после ужина. Наступил день светского приема, и в кои-то веки погода не подвела. Было не особо тепло, что свойственно для ранней весны в Шотландии, зато не шел дождь, и это само по себе радовало и давало возможность принять гостей в саду. А вечеринку всегда лучше проводить в саду. Айрис спустилась в холл. Она нарядилась в свое лучшее платье, которое ей было на размер велико и не совсем соответствовало случаю, но девушка на этот счет не переживала. День, проведенный без детей, – хороший день. Вчера они вломились в часовню и принялись звонить в колокола. Она не понимала, как им постоянно удается сбегать. Казалось бы, вот они, у нее перед глазами, а в следующую минуту уже поджигают живую изгородь. Как же это изнуряло! Айрис надевала шляпку, когда раздался звонок в дверь. Она огляделась, а потом вспомнила, что все остальные в Драммонд-Хаусе занимаются приготовлениями к приему, в том числе Хадсон. Айрис помедлила с минуту. Прежде она никогда не открывала кому-то дверь. Вправе ли она? Вообще знает, как это делается? Может быть, это гости прибыли на прием, подумала она, и позвонили не в тот дом? Айрис посмотрела на часы: до начала приема еще шесть часов, так что вряд ли это гости. Она сделала глубокий вдох, надеясь, что поступает правильно, и пошла открывать дверь. К ее удивлению, за порогом стояли Лолис, его секретарша и двое незнакомых мужчин. Странно, подумалось ей, что мистер Лолис привел с собой на светский раут целую компанию. – Здравствуйте, Айрис… Как раз вас-то я и надеялся встретить. Нам нужна ваша помощь. – Лолис прошел мимо нее в зал. Айрис закрыла за гостями дверь, недоумевая, зачем она им понадобилась. Оба незнакомца без стеснения разглядывали оружейный зал. Мужчина помоложе особенно был очарован потолком. Айрис улыбнулась. Конечно, неприлично открыто рассматривать чужой дом, но ее это почему-то умиляло. Лолис снял шляпу и представил ей своих спутников. Один был господин Алистэр Резерфорд, сотрудник аукционного дома «Кливерингз»; второй – Томас Кеттеринг, искусствовед из Лондона. Они приехали в Лок-Даун, объяснил адвокат, чтобы произвести оценку дома, картин и других предметов искусства. Их визит согласован с Фергюсом и миссис Макбейн. – Какая помощь от меня требуется? – осведомилась Айрис, в смятении переводя взгляд с одного эксперта на другого. Мистер Резерфорд в это время разглядывал коллекцию палашей.