— У тебя сын-то выздоровел? — вспомнила Лианон. — Да. Шэдда дочь и сын отправить Степь. Большой клан. — Орчиха закатила глаза. — Орк Шэдду брать. Шэдда орка бить и оставаться большой город. Орк обещать вернуться. — Шэдда ждать? — с интересом спросила Лиа. — Нет, — отрезала орчиха. — Шэдда ждать другой. Ночи дня. Лекарка соскочила на землю и растворилась в тени переулка. Ритар сонно причмокнул губами и заворочался — ножкам стало прохладно. Кэлтигерн пересел на место Шэдды и прикрыл сына полой куртки. — Я вот даже не знаю, — задумчиво произнесла Лианон, — наглотаться стимуляторов и стоически пережить грядущий день или все же лечь спать? — Тебя вечером ожидает представление, — напомнил герцог. — Вот поэтому я и в сомнениях, — вздохнула Лиа, — иначе вопрос бы и не стоял. — Немного поспи, до обеда. Потом тебя разбудит Рина, — предложил герцог. — Разумно, — признала Лианон и устроила голову на плече Кэлтигерна. Она прикрыла глаза всего на мгновение и проснулась от негромкого голоса Рины: — Госпожа, до обеда остался всего час. Госпожа! В голосе Рины звучало настоящее отчаяние. Лианон поморщилась, села, потерла переносицу и хрипло спросила: — Где я? И как здесь оказалась? — Вас принес лорд Сагерт, — облегченно выдохнула Рина. — Доброе утро. Я вас раздела, вы даже не проснулись. Но надеть на вас ночное платье не получилось. — А где был герцог? — тут же спросила Лиа. — Лорд очень хотел помочь, — хихикнула Рина. — Переживал, что я не справлюсь. Но мне удалось его выпроводить. Да и правда, я папашу своего пьяного ворочала с пола на постель. А тут — хрупкая леди! — Спасибо. — Ой, ну я не имела в виду, что вы похожи на пьяного мужчину, — спохватилась Рина. — Я… Я лучше молча займусь делом. Поднимайтесь, я провожу вас в купальню. Лианон встала, бросила взгляд вокруг и улыбнулась — гостевая спальня в доме герцога оказалась очень милой. Кремовые стены с золотистым узором, уютная постель и трюмо. Тут Лиа прищурилась, на трюмо стояла ее шкатулка с косметикой и зельями. — Я принесла, — робко произнесла Рина. — Ты умница. — Я ваша помощница, — с гордостью произнесла девчонка и почти изящно присела в реверансе. — Тренировалась? — Мне одна из горничных показала, — смутилась Рина. — Идемте же, пока вода не остыла. За узкой, почти не различимой на фоне стены дверцей оказалась ванная комната. Купальня до самого верха была заполнена голубоватой, горячей водой. Лианон стало обидно, что времени почти нет. Пока леди Дэрвогелл принимала ванну, Рина помогала ей защитить волосы от влаги. Едва Лиа встала, помощница подала толстое махровое полотенце и бросила под ноги второе — мраморный пол ощутимо леденил ступни. В спальне уже лежало бирюзовое шелковое платье. — Это подарок от лорда, — пояснила Рина. — Изумительное, — выдохнула Лианон. Платье благодаря шнуровке село идеально. Открытые плечи, изящный лиф, от бедер платье расходилось волной. Лиа привстала на цыпочки и покрутилась вокруг себя. — Миледи, осталось двадцать минут, — напомнила Рина. — И пять минут — дойти до трапезной. Здесь украшения, они прилагались к платью. Сделайте что-нибудь с лицом, а я уложу вам волосы. Лиа едва уложилась. На макияж времени не оставалось, но зато она успела убрать синяки под глазами, вернуть на щеки румянец и закапать глаза — чтобы взгляд сиял. На флаконе с каплями висел на шнурке кусочек пергамента, на котором Лиа нацарапала дату. — А это что? — Это пергамент, он куда прочнее бумаги, — улыбнулась Лианон. — Такие капли очень вредны, их нельзя использовать чаще чем раз в месяц. А чтобы не забыть, я пишу дату. Бумага бы давно истрепалась. — А вы часто это делаете, — Рина провела пальцем по пергаменту. — У меня насыщенная жизнь, — пожала плечами Лианон. — Но это даже хорошо. Она бросила последний взгляд в зеркало и встала. — Веди меня. И у тебя удивительно хорошо получился узел из волос. — Я матери делала, — Рина пожала плечами, — она торговала серебряными украшениями и должна была хорошо выглядеть. Вот я и училась. Настоящую сложную башенку я сделать не смогу. Но вот такую прическу — запросто. — Со сложной башенкой я не смогу работать. К столу Лианон успела вовремя. Настолько вовремя, что ей едва не стало плохо — за герцогским столом сидели ее мать, отец и брат. Кэлтигерн одними губами произнес: «Я не знал». Все, что оставалось делать Лиа, — улыбаться. — Добрый день. — Леди Дэрвогелл присела в реверансе и успела поддержать едва не упавшую Рину. Старшая леди Дэрвогелл скорбно поджала губы и скупо поздоровалась. — Подслушай то, что будет происходить, — шепнула Лианон, — найди Слава и перескажи. — Поняла. — Рина коротко кивнула, сделала еще один, кривой от страха реверанс и покинула трапезную. Лианон заняла стул рядом с братом. Напротив нее оказался старый герцог, лучащийся довольством. Кэлтигерн как действующий герцог сидел во главе стола. И хоть между ним и Лианон никого не посадили, расстояние не позволило бы обмолвиться тайком ни единой фразой. Слуги подали первую перемену блюд. И хоть всего несколько минут назад Лианон беспокоилась, как бы не напугать старого лорда своим аппетитом, сейчас она лишь безразлично окунула ложку в суп-пюре и сделала глоток воды. Голод ушел, будто его и не было. Разговор за столом завязался исключительно к десерту. — Отчего же ты, дорогая сестрица, не писала домой? Мы переживали, — важно произнес будущий лорд Дэрвогелл. — Отчего же, братец. Я, как и положено доброй дочери, писала матушке, — ровно произнесла Лианон. Старый герцог оказался втянут лордом Дэрвогеллом в разговор о политике. Вот только информации у провинциального лорда было совсем немного, и мужчины друг друга явно не понимали. Лианон радовалась только тому, что матушка сидела между отцом и братом и не могла вступить в беседу прямо сейчас, чтобы не перекрикиваться через стол. — Предлагаю перейти в чайную комнату, — чуть виновато произнес Кэлтигерн. — Отличная идея, милорд, — просияла старшая леди Дэрвогелл. — Леди необходимо пошептаться. Глубоко вдохнув, Лианон встала из-за стола и приняла руку лорда Сагерта. — Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна, — промурлыкала Лиа, впиваясь ногтями в запястье герцога. — Трогательное воссоединение с семьей, уверена, без тебя этого бы не случилось. — На самом деле, — самодовольно улыбнулся старый герцог, — благодарить стоит меня. Недостойно прекрасной леди выходить замуж без благословения родителей. — Моя благодарность вам не имеет границ, милорд, — нежно улыбнулась Лианон и сильнее стиснула запястье жениха. — Не стоит, милая, мы семья, — отмахнулся польщенный старик. — О, но помолвка — еще не свадьба, — жестко ответила Лиа, и старый герцог замер, допустив на мгновение мысль, что идея написать лорду Дэрвогеллу была не из лучших. По чайной комнате можно было сказать, когда в последний раз обновлялся особняк. Мода прошлого десятилетия — разделенный надвое зал. Низкие столики и креслица для женщин, большое количество цветов и высоких этажерок и почти неразличимый магический барьер, за которым скрывались карточный стол и бар. Немного в стороне, ближе к окнам и подальше от дам, находился «курительный уголок», куда и отправились мужчины. — Мне казалось, идея совместить женский и мужской досуг исчерпала себя лет двадцать назад, — вскинула брови Амина Дэрвогелл. Лианон в упор посмотрела на мать, подчеркнуто внимательно оценила потрепанный подол платья и потерявшее вид кружево, после чего склонила голову набок и негромко ответила: — Тетушка после смерти дядюшки в намять о нем ничего не меняла. Думаю, у лорда Сагерта тоже есть причина. И я уверена, что мужчинам нас не слышно. — Не вспоминай ее, — передернулась Амина, — ужаснейшая была женщина. Хотя, конечно, о мертвых или хорошо, или ничего, но она достойна быть исключением. Вот и тебя едва не испортила. — Матушка, давайте не будем ссориться, — ровно произнесла Лианон. — Тетушка воспитывала меня тогда, когда у вас не было на меня времени. Она дала мне образование и шанс на счастливую жизнь. В воздухе повисло несказанное: «Она делала то, что должны были делать вы, — любила меня». Амина вежливо улыбнулась, подождала, пока служанка расставит чайные приборы, и, окинув взглядом стол, заметила: — Тебе придется потрудиться, чтобы здесь соблюдались все приличия. Всего три вида чая, а ведь… — Мама! — не сдержалась Лианон. — Прекрати немедленно. Не тебе критиковать род Сагертов — в отличие от Дэрвогеллов, они сохранили и приумножили свое состояние. В то время как мы поколение за поколением продавали свои земли до тех пор, пока от всего богатства не остался неотчуждаемый кусок бесплодной степи!