– Поедем со мной в полицию! – Вот еще! – Они просят, чтобы я приехала к следователю, а я одна боюсь. – Я даже не знаю. Зачем мне ехать? Чем я смогу там тебе помочь? – Ты не понимаешь! Для меня очень важна поддержка! – Но я… Наталья смотрела на нее так умоляюще, что Юля сдалась: – Ладно, если хочешь, то поехали. Далеко? Ехать надо было в ближайший поселок, до которого было шесть километров. Пешком не дойдешь, автобус не ходит, электричка четыре раза в день, замучаешься ждать. Пожалуй, не столько поддержка требовалась Наталье, сколько такси. Можно было заказать, но пришлось бы заплатить рублей пятьсот, а в две стороны – это уже тысяча. Расчетливая Наталья умела считать и решила, что проще будет обратиться за помощью к подруге. Юлька уже хотела открыть рот и высказать Наталье все, что она думает о ее манипуляциях с другими людьми, но тут у Натальи зазвонил телефон. Она взглянула на экран и так ойкнула, что Юле тут же стало любопытно, кто это звонит Наталье. Но Наталья уже поднесла трубку к уху и затараторила: – Да, Бориска, конечно, я тебя узнала. Нет, не удивлена. Такие дела, что я уже ничему не удивляюсь. Ты уже слышал, что с Никитой случилось? Слышал? Поэтому и звонишь? Но я тебе сразу хочу сказать, что я ни в чем не виновата! Ах, ты и не собирался меня винить? И даже не думал? Наоборот, считал, что я была самое лучшее, что случилось в жизни твоего брата. Хм… Приятно, хотя и немного удивительно, раньше ты считал совсем иначе. Ах, то было раньше. Ну что же, я всегда знала, что рано или поздно ты поймешь, что заблуждался на мой счет. Рада, что это произошло еще при моей жизни, хотя я всегда обещала, что доживу до ста лет. А ты чего плюешься? Ах, это ты сплевываешь, чтобы я себя не сглазила. Надо же, какой ты можешь быть милый, когда захочешь. Нет, подвозить меня до отдела полиции не нужно. И даже специально заезжать за мной не нужно. Ну потому что меня есть кому подвезти. Да, вот именно так. Ну чао, Бориска, у следователя встретимся. Закончив разговор, Наталья некоторое время молча сидела. Такое поведение было для нее нехарактерно, поэтому Юля ее не торопила, чувствуя, что Наталье необходимо обдумать этот звонок. И в итоге оказалась права, а Наталья призналась: – Это Борис, брат Никитоса, мне сейчас звонил. Родной и единственный. Представляешь, когда мы с ним в последний раз виделись, он мне столько гадостей наговорил, тебе не передать. А сегодня звонит как ни в чем не бывало, как не было того разговора, только приятные слова в свой адрес от него и слышала. – Так это же хорошо. Помириться решил. – Хорошо-то хорошо, но только очень уж странно. Борис человек сухой и рациональный. А тут звонит, весь такой из себя добрый и пушистый, на него это совсем не похоже. Подвезти к следователю предлагал. А когда мы с ним в последний раз виделись, он мне чуть в глаз не заехал. И придушить грозился. – За что? – Так… И Наталья отвела глаза. – А теперь такой добрый, такой ласковый, – повторила она. – В гости напрашивался. Даже в толк не возьму, что это с ним. По идее, так он должен меня винить, что его брат погиб. А он, видишь, наоборот, всякие ласковости мне наговорил. – В чем же он может тебя винить? – удивилась Юля. – Ты Никиту не убивала. – Не убивала, конечно. Но он может считать, что я Никитку довела. – Как? Почему? – Ну мало ли у людей бывает странностей в головах, – уклонилась от прямого ответа Наташа. – И особенно если эти люди – мужчины. Так Наталья толком и не объяснила, в чем дело. И что за кошка пробежала между ней и деверем. Но во всяком случае, что бы там между ними раньше ни было, теперь Борис был душой и телом расположен к Наталье. И этот факт Юля могла засвидетельствовать собственными глазами. Когда они приехали к отделению, внутри которого их ждал следователь, то Борис уже был там. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина лет тридцати с небольшим. Русые короткие волосы. Круглое лицо. Уверенно торчащий прямой нос. В принципе его можно было бы даже назвать симпатичным, особенно когда он улыбался, а улыбался он Наталье постоянно. Борис так крепко ее обнял, так долго целовал, что Юле даже показалось, что Борис, наверное, в свое время немножко был в Наталью влюблен, но из-за брата скрывал свои чувства. И вот теперь «на свободе» его чувства вспыхнули вновь. Что характерно, так показалось не ей одной. Наталья тоже так подумала. И была этим обстоятельством чрезвычайно горда и довольна. – Видела, как мужиков кадрить нужно? – шепнула она Юле. – Один взмах моих ресниц, и оба кавалера наповал! – А кто второй? – Никитос! Оказывается, покойник тоже меня забыть не мог. Ты же помнишь, что его баба говорила, ко мне ехал, чтобы помириться. И Борис это подтверждает. Вот как жизнь поворачивается! Пожил без меня Никитка да понял, что лучше меня никого на целом свете нету. Похоже, это же чувство испытывал и Борис. Он так и вился возле Натальи, засыпая ее комплиментами и твердя, что теперь он ни за что не оставит свою дорогую Наташечку одну без мужской помощи и поддержки. – Если я тебе так дорога, чего же ты раньше на меня бочку катил? – Я ведь почему к тебе раньше придирался, потому что ревновал! Чертов дурак! Я должен был тебе открыться сразу, но не смел. Брата стеснялся, боялся, что он оскорбится, обидится. Да и у вас с Никитой все так хорошо да гладко шло, не хотел тебе, Наташечка, жизнь портить. Хотя и видел, что не ценит тебя Никита так, как ты этого заслуживаешь! – Даже не знаю, что тебе и сказать, – флиртовала с ним Наталья. – Нелегко забыть все те обиды, которые ты мне причинил. Ты ведь меня последними словами крыл. И мошенница я, и сквалыга, и аферисткой меня называл. – От ревности с ума сходил! – Мужа против меня подзуживал. – Всегда мечтал, чтобы вы с Никитой развелись. Мечта идиота, чтобы ты одна осталась, а я бы тебя замуж позвал. – Мы и развелись. Чего же не позвал? – Брат по-прежнему мешал. Хоть и развелся с тобой, а чувств к тебе не утратил. Любил он тебя, Наташа. Ох, как же он тебя любил! До последнего вздоха, до последнего взгляда. Но как я тебя люблю, он бы никогда тебя любить не смог! Борис так разливался перед Натальей, что даже она при всем своем самомнении почувствовала неладное. И, нахмурившись, спросила: – А кстати, где ты сам был, когда Никитоса убили? – Да ты что такое говоришь? Дома я был! – И кто подтвердить может? – Один я живу! Один как перст! Все тебя дожидаюсь, Наташенька. Ни одна женщина сравниться с тобой не может. Даже смотреть на других женщин не могу, все тебя одну представляю! Поверишь ли, закрою глаза, а тебя вижу! – Ну, это понятно. А вот что у тебя с алиби? – Уж не подозревать ли ты меня в убийстве Никиты вздумала? Это ты брось! – Мне это недолго, – согласилась Наталья. – А вот как ты перед следователем объясняться будешь? Он и меня насчет алиби спрашивал, а я ведь даже не жена нынче Никите и даже не наследница. При этих ее словах лицо Бориса исказила какая-то странная гримаса, словно судорога свела мышцы. Что-то он хотел сказать про наследницу, но сдержался. А Наташа ничего не заметила и продолжала рассуждать: – Значит, в первую очередь заподозрят наследницу – жену. А тебя станут подозревать, потому что ты на мне жениться хотел, а существование брата мешало тебе открыться мне в своих чувствах. – Что ты, Наташенька! Разве можно семью свою на крови строить. Неужели ты меня совсем не знаешь? Я же и мухи не обижу. – Меня-то ты придушить грозился. – Безумен был! Сходил с ума от страсти! – завел свою пластинку Борис. – Не мог жизни без тебя представить, даже убить грозился. Безумец! Кретин! Болван! Пока он так огорчался и корил себя за прежние ошибки, Юля внимательно за ним наблюдала. Что-то в поведении этого мужчины казалось ей странным. Она не могла дать себе отчет, что именно ее настораживает, но определенно он переигрывал. Конечно, могло быть и такое, что такая повышенная эмоциональная реакция возникла у человека по разным причинам. Тут и смерть брата, которого он любил. И возможность обрести счастье с женщиной, которую он тоже любил и любовь которой рассчитывал теперь завоевать. Но все-таки Борис слишком уж форсировал события. И когда они с Натальей остались наедине, Бориса позвали к следователю первым, то Юля осторожно поинтересовалась: – Борис всегда был таким… взвинченным? – Нет. Сама удивляюсь, что это с ним. Алкоголем не пахнет, я специально принюхалась. – И на наркомана он тоже не похож. – Здоровяк, каких еще поискать. Никита тоже был крепким парнем. Я даже удивилась, когда узнала, что ему по башке дали. В обычное время он сам кому хочешь навалять мог. – Значит, убийца оказался сильнее. – Или Никита не ожидал нападения. И значит, это был кто-то свой. И Наталья многозначительно покосилась в сторону двери, за которой скрылся Борис. – Ты думаешь… Но тут Наталью и саму позвали к следователю, так что разговор они были вынуждены прервать. После того как следователь записал все необходимые ему показания, Наталья с Борисом вышли на улицу. Юля издалека наблюдала за этой парочкой. Борис держал Наталью под руку, бережно наблюдая за каждым ее шагом и поддерживая.