— Мне два месяца выходить нельзя… А нужные вещи не выдадут? — Нет, конечно. Представляю жизнь без мыла, зубной пасты и прочих прелестей, и результаты теста — все равно они никуда не денутся — отодвигаются на задний план. — Где все это достать? — с расстановкой спрашиваю я. — На территории академии есть магазин мисс Глории, но ассортимент там… — Ника морщит носик. — В общем, если что, я могу в городе тебе купить. Уже легче. Коридор, по которому мы шагаем, совсем пуст, и я пользуюсь случаем выяснить животрепещущий вопрос: — А какие тут есть средства ухода за собой? Они магические? — Да, конечно: очистки кожи там, обереги от клопов, комаров, вшей, блох и прочей гадости… Хотя ты не оборотень, блох можешь не бояться. От нежелательного роста волос на теле используются печати. И еще от… — Ника заливается румянцем. — И помимо профилактических… есть еще печати от… печати… ну, чтобы… ребеночка не заделать. Интересно, у нее мысли о таких печатях из-за моего поступления на чисто мужской факультет? Свернув в коридор, Ника бодро продолжает: — Кстати, о быте: в нашей комнате на тумбе у окна магочаг, чайку попить можно. Посуда тоже есть. Только мою сковороду, если попользуешься, хорошо мой: я на ней блины пеку. Я снова тяну ее, заставляя ускориться. Все для пользы дела: судя по фигуре, ей надо не на блины налегать, а на физическую нагрузку. Например, быстро ходить. — И не колдуй у подоконника, под ним оберег от комаров. — Ника передергивает плечами. — Ненавижу мерзких жужжащих кровопийц. — Я тоже. Кровопийц любых, и не только комаров. Хотя профессор Санаду… — Он очень милый, ты не находишь? И его лучше не злить. Заветную дверь на улицу я узнаю сразу. Но Ника не спешит, ступает к ней с такой важностью, что тоже идущий к выходу студент открывает перед ней дверь. Она в благодарность стреляет глазками, и парень, кажется, очень доволен. Да, умение подать себя очень важно, у нее есть чему поучиться. Суровые привратники без вопросов выпускают нас на шумную площадь. Студенты всех мастей, переговариваясь и, кажется, даже споря, штурмуют доску объявлений посредине площади. Я вновь пристраиваюсь у Ники в фарватере. Некоторые студенты перед ней отступают, кого-то она сдвигает плечами и локтями, так что скоро мы оказываемся у цели. Список боевых магов висит сверху отдельно от остальных. Всего двенадцать студентов. Принц Арендар и принц Саран, естественно, венчают список. Среди незнакомых имен с радостью встречаю Валариона. Еще одно смутно знакомое имя — Ингар. — А как определить, где имена парней, а где девушек? — спрашиваю у Ники. Но отвечает не она. Сзади раздается бодрый голос: — Очень легко. — Рыжий парень с вытянутым лицом придирчиво меня разглядывает, точно товар оценивает. Я тоже смеряю его долговязую фигуру в коричневой вельветовой куртке и кожаных штанах оценивающим взглядом. Правда, выводов, кроме того, что он не слишком симпатичен, сделать не могу: слишком мало знаю о мире и моде. — Привет, Тарлон, — радостно здоровается Ника. Он отмирает: — Здравствуйте, леди, — и, кивнув, с напускной галантностью продолжает: — Познакомишь меня со своей очаровательной спутницей? — Позволь представить: Валерия, моя соседка. — Указав на меня, Ника показывает на рыжего: — Тарлон. Магкаллиграф. Второй курс. — Очень приятно, — отзываемся мы почти одновременно. На его плечевой эмблеме изображен пронзенный пером свиток. Магкаллиграфы, буду знать. Вытащив из чехла на груди большую перьевую ручку, Тарлон протискивается к доске. — Изменить состав списка не смогу, но… Так, добавим условие. Так… И еще это… — бормочет он, выводя ручкой в воздухе символы. И символы проступают из ничего и опускаются на доску с объявлениями. А сложившись в узор, исчезают. Все имена в списках несколько раз мигают и окрашиваются в голубой или розовый. Напротив розовых имен расцветают сердечки. В списке боевых магов только одно розовое имя — мое. Я попала. — Ах, какая прелесть! — Это невероятно. Девушки ахают и вздыхают. Я хватаюсь за голову: я одна девушка в группе. — О! Смотрите, среди боевых магов есть девчонка, — гнусавит кто-то. Началось… — Что, серьезно? Дай посмотреть. — Суровые мальчики должны порадоваться: будет кому скрасить их учебные будни. — Стоящая рядом блондинка зло смотрит на список. У нее на шее очень яркий блестящий шарфик, а вот платье темное, скромное, немного скрадывает полноту ее фигуры. Она презрительно кривит губы. — И погреть постели. Гнев накрывает меня жгучей волной. Толкаю девицу. Она качнулась на стоящих рядом, те отшатываются, и она плюхается на задницу. Вытаращив глаза, смотрит на меня, и взгляд у нее такой, что мурашки по коже. Кто-то присвистывает и заявляет: — Какая горячая. Хочу эту крошку. Надеюсь, это о блондинке. Оттолкнув руку бледного парня, она подскакивает. Цедит сквозь зубы: — А, это девица, что пускала по принцу слюни. Да она, похоже, бешеная! Меня толкают в спину. Запутавшись в подоле, я валюсь на колени, ноги пронзает боль. И я не сразу замечаю, что вокруг очень, просто ненормально тихо. Слышу какое-то движение: это студенты расступаются и склоняют головы перед принцем Арендаром. Он идет прямо ко мне. «Может, он тоже результаты хочет посмотреть?» — пытаюсь утешить себя, но принц смотрит на меня. Мое лицо обдает жаром. Холодом. И снова жаром. Вот зачем он это делает? Будто мало мне того, что про слюни все напоминают. Или он хочет потребовать за это извинений? Когда Арендар протягивает мне руку, я уже хочу только одного — оказаться подальше от жадно следящей за нами толпы. В его глазах мерцает и переливается золото радужек. Пахнущая сандалом и медом рука так близко… — Спасибо, я сама. — Подтянув подол, поднимаюсь. «И слюни я на тебя не пускаю!» — зло думаю я, разворачиваюсь и направляюсь прочь. Расступаются передо мной так же, как перед принцем. Шепчутся. Но я стараюсь не слушать, я мысленно напеваю: «В лесу родилась елочка», чтобы не знать, что обо мне говорят, упоминают ли злосчастные слюни. Только бы не споткнуться, не опозориться еще как-нибудь. Я так на этом сосредоточена, что сворачиваю в противоположную от склада сторону, о чем печать напоминает немилосердным толчком. Ну да, волоком отправиться по месту назначения — прекрасный финал демонстративному уходу. Развернувшись, шагаю назад, на площадь, с которой надо перейти в аллею. Иду с гордо поднятой головой, с видом: так и задумано. И «В лесу родилась елочка» в мыслях. И все равно замечаю, что на меня смотрят удивленно-неодобрительно-странно и обсуждают. Сплетники! Даже хорошо, что сейчас надо на склад: наверняка там место уединенное и принцев нет. К счастью, идти туда не слишком далеко, и скоро я оказываюсь перед небольшим строением из необработанного камня. «Склад», — сообщает табличка над открытой настежь деревянной дверью. Проем перегорожен решеткой с растительным орнаментом. Уже почти спокойно я толкаю холодный металл, решетка со скрипом распахивается. Лежащий передо мной коридор выглядит не слишком дружелюбно. Но руку тянет туда, и я осторожно прохожу по коридорам в сырой полумрак пропитанного запахом плесени зала. Из-за стеллажа раздается скрипучий голос: — Чего надо? В голове всплывает образ, навеянный меткой на руке.