Поднимаю взгляд на дородную работницу в белом фартуке. Та улыбается: — Если выбрала, заказывай и прикладывай браслет. — Зачем? Еда точно бесплатная? С меня ничего не спишется? Ника толкает меня в бок. Ну а что? Должна же я знать, не загонят ли меня в космические долги. — Браслет прикладывают, чтобы мы знали предпочтения учащихся и соблюдали их в меню. Это абсолютно бесплатно. — Тогда мне… — быстро оглядываю полосу раздачи. — Мне суп с сырными фрикадельками. И… — Приподнимаюсь на цыпочки, заглядываю вперед. — Кваса. И было бы здорово, если бы был компот. Ника вновь толкает в бок, не оценив попытку улучшить меню. — Меня Зойда зовут. А компота завтра наварим, — улыбается повариха. — Очень приятно, я Валерия. У Зойды округляются глаза и рот: — Та самая Валерия с Терры? — Да, — вздыхаю я. Интересно, она про слюни заговорит или про использование принца в качестве носильщика? — Так Алаиз велел тебя кормить хорошо. Ребрышек возьми, и кулебяку, а то худенькая, как соломинка. Все свеженькое, с золотистой корочкой, пальчики оближешь. И сметанкой, сметанкой надо полить. — Не дожидаясь моего согласия, Зойда проносится вдоль линии раздачи, накладывая все перечисленное, причем сметаны наваливает целую пиалу и ставит на мой поднос. — Кто такой Алаиз? — интересуюсь я личностью неведомого благодетеля. — Помощник господина Эзалона. — Правильно оценив мой страдальческий взгляд, направленный на гору предложенной еды, Зойда строго говорит: — Господин Алаиз — существо важное. Раз велел подкормить, значит, надо подкормить… Я немного положила, покушай, пожалуйста. Не этот ли самый Алаиз на инициации обещал принцу меня откормить? Теперь старается, а мне отдуваться. — Спасибо, — соглашаюсь я. — Куда браслет приложить? — Вот к этой табличке. Прикладываю. Ника первая подхватывает свой набор голодающего. Я следом уношу тяжеленный поднос. Нет, даже из вежливости, даже если очень захочу, несмотря на проснувшийся аппетит, я чисто физически не смогу это все съесть. * * * На завтраке я немного переедаю, и прогулка к зданию, где проведут лекцию, оказывается очень кстати. Мы припозднились, поэтому аллеи почти полностью в нашем распоряжении, и я решаюсь на мучающий меня в связи с темой еды вопрос: — Ника, а драконы… какие они? — Хорошие они, — с нажимом уверяет Ника и оглядывается по сторонам. — А, поняла. О начальстве плохо не говорят. — Не о начальстве, а о правящей расе. Она самая сильная магически, да и физически. И отказов не принимает, по крайней мере, один пригласивший меня на ужин принц-дракон. Учитывая отношение к ним как к высшей расе, отказов от других видов они, наверное, все принимать не привыкли. Пока я это обдумываю, Ника мечтательно вздыхает: — А не записаться ли мне в очередь на обращение? Мой наставник такой лапочка, вдруг возьмется лично меня проэкзаменовать и опекать первые годы после обращения?.. Мурашки окатывают меня: только вампира мне под боком не хватает. Ника прищуривается: — Не любишь вампиров? Я ни полслова об этом не сказала… Неужели она тоже? — Ника, не лезь ко мне в голову! — Да что ты, я это сделать не могу, даже если захочу. Просто ощущаю твои эмоции. — Она прищуривается. — Причем сегодня намного хуже, чем вчера. — А Санаду, ректор или Эзалон могут, если захотят, прочитать мои мысли? — Теоретически браслет должен блокировать подобные воздействия. Но на практике… — Ника воровато оглядывается, но на дорожке аллеи мы одни, и она продолжает: — Уверена, что профессор Санаду может обойти этот запрет. Про профессора Эзалона, тем более, про ректора Дегона и говорить не стоит. Хотя для глубокого чтения воспоминаний студентов нужно разрешение. — Чье разрешение? — Ректора Дегона. Что радует — он вряд ли даст кому-нибудь подобное разрешение, чтобы не выдать наш общий секрет. Что огорчает… себе он может выдать сколько угодно разрешений. — Ника, а я могу блокировать доступ в свое сознание? Это вообще возможно? — Можно натренироваться. Но тебе пока подойдут только обереги или артефакты. Правда, стоят они очень дорого. — Почему мне не подходят тренировки? — Обязательное условие таких тренировок — стабильность магического источника. Тебе еще рано этим заниматься, но для остальных, наверное, тренировки начнутся на второй части урока профессора Санаду. — Жаль, — опускаю взгляд на мелькающие под подолом кончики розовых носиков. — Ничего страшного, потом наверстаешь. Все равно только сильный менталист может считать сознание существ, а подобных менталистов в академии так мало, что по пальцам пересчитать можно. А на тебе… у тебя словно какая-то дополнительная защита со вчерашнего дня появилась. Что с тобой произошло? Ну не признаваться же, что ректор закон нарушил и теперь оберегает мои воспоминания об этом. — Браслет бракованный оказался, — быстро нашлась я. — Случилась активация без него, а дальше… плохо помню. — А-а… Тогда поздравляю: ты легко отделалась. На подходе к парадной лестнице громадного здания Ника поясняет: — Нам сюда, это основной корпус. Он похож на административный, в котором проходили тест, но гораздо больше размером. Я уже могу легко рассмотреть застежки на мундирах и красных мантиях охранников. Ника оглядывается через плечо, отступает в сторону, увлекая меня за собой, и, присев в книксене, склоняет голову. Оглядываюсь на того, кого Ника так торжественно приветствует. К нам приближается принц Арендар. Именно к нам, а не к дверям — по нацеленному на меня взгляду чувствую. Принц чеканит свой царственный шаг и не моргает. Ноздри его носа раздуваются, словно он принюхивается. Надеюсь, я пахну не ребрышками, а сдобной булочкой — все же ее последней ела. Арендар останавливается. От его золотистых глаз невозможно оторваться. Даже дышать как-то тяжело. Его губы вздрагивают, и острую тишину улицы нарушает бархатно-стальной голос принца: — Валерия, пока нет принца Сарана, приглашаю тебя составить мне компанию в ложе. Скольжу взглядом по сторонам в поисках свидетелей, и, конечно, они есть: посредине дорожки застыла девушка в красном платье. Ее светлые у корней волосы распущены, кончики разных оттенков красного и рыжего цветов похожи на пламя. Интересно, натуральная шевелюра или крашеная? Девушка испепеляет меня взглядом, приоткрывает и закрывает рот. Арендар разворачивается. К девушке в красном как раз подскакивает брюнетка в зеленом, хватает подругу за руку и тянет в книксен. Но огненноволосая стоит истуканом. Арендар слегка склоняет голову в сторону брюнетки. — Здравствуй, Вильгетта. — Переводит взгляд на ее открывающую и закрывающую рот спутницу. — Изольда. Брюнетка Вильгетта смущенно выпаливает: — Простите, ваше высочество, что помешали, разрешите удалиться. Опомнившись, Изольда делает неловкий книксен. Арендар кивает, и Вильгетта тянет то и дело оглядывающуюся Изольду к дверям. Провожаю девушек взглядом… А может, Арендар просто издевается? Должен же он понимать, что все проявления его внимания отражаются на моей репутации? Или не понимает? И это приглашение до возвращения второго принца — словно я домашний зверек: захотел — позвал, а пришел кто-то более родовитый — выкинул из ложи. Гнев вспыхивает в груди, разливается по телу и лицу. А ведь надо как-то тактично отказать принцу, который отказов не принимает. — Простите, ваше высочество, — стараюсь говорить как можно нейтральнее, — мне очень льстит ваше предложение, но моя подруга… она… — кошусь на Нику в поисках поддержки, но она так и стоит не разгибаясь. Похоже, на ее помощь рассчитывать не приходится. — Она неважно себя чувствует, мне бы не хотелось оставлять ее одну. Арендар удивленно вскидывает бровь. Пристально изучает меня своими золотистыми глазами. Думал, вприпрыжку к нему в ложу побегу? Ну, извините, ваше высочество, мне как-то не хочется. Арендар окидывает взглядом пышущую здоровьем Нику, которая могла бы, кстати, при виде принца хоть немного побледнеть, и небрежно приказывает: — Представь свою подругу. — Никалаэда Штар, — указываю на Нику, она еще глубже присаживается. Не думала, что она так может. Указываю на него: — Наследный принц Арендар.